Я люблю тебя своими словами парню: Трогательные признания в любви мужчине своими словами — Отношения

Я люблю тебя своими словами парню: Трогательные признания в любви мужчине своими словами — Отношения

Содержание

«Это моя земля, я готова за нее убивать». Как украинки сражаются на передовой

Евгения, предприниматель, снайпер: «В первый раз сложно стрелять по человеку. Но это проходит»

До полномасштабного вторжения в Украину я вела обычный образ жизни — была счастливой мамой, дочкой, другом и предпринимателем. Я занималась бизнесом около 12 лет и весьма успешно, но война всё изменила.

Пойти служить для меня не было эмоциональным решением, я давно к такому готовилась. Десять лет назад я закончила военную кафедру, где получила офицерское звание младшего лейтенанта, это позволяло мне принимать участие в войне. В 2014 году меня не взяли, потому что у меня был ребенок до трех лет — я не могла его оставить по закону, а сейчас дочь выросла, и мне уже ничего не могло помешать.

Я служу в полку специального назначения «Сафари», то есть в спецназе. У нас хорошо обученные люди и довольно мощное подразделение, которое работает мобильно. Оно было создано в самом начале войны и заточено под конкретные задачи. Мы работаем исключительно в горячих точках, и за эти полгода я объездила половину Украины. Была в Киевской области, в Ирпене, в Житомирской области, Макаровском районе, Сумах, Харькове, Ахтырке.

В нашем спецподразделении у каждого своя должность. Я занимаю должность снайпера, также считаюсь стрелком — стрелки здесь все по умолчанию. Соответственно, у меня два оружия — снайперская винтовка 38 калибра и американский автомат R15, который подарили волонтеры, потому что «Калаш» для меня тяжеловатый. Более современное оружие гораздо легче и проще для девушки.

Мы выполняем разные виды заданий, но я не могу вдаваться в подробности, могу лишь сказать, что задача снайпера — вести наблюдение и давать координаты. Убеждение, что снайпер обязательно должен стрелять, абсолютно ошибочно, иногда ты этим можешь выдать свои позиции.

В полку я единственная женщина, и поначалу, конечно, были недопонимания на этот счет, все думали, почему я здесь, — ведь место женщины на кухне, но сейчас говорят: «Женя, что бы мы без тебя делали? Нам было бы скучно». Меня здесь все называют украинской Жанной Д’Арк.

Я не люблю, когда обобщают, я люблю разрывать шаблоны. Своим трудом и упорством я доказывала, что женщины ничем не отличаются от мужчин, и мы им не конкуренты. Я пришла не конкурировать, а быть на равных. Когда мы переехали в казармы, мне командир сразу сказал: «Жень, мы тебе можем выделить отдельное жилье, так как ты девушка». На что я ответила, что буду жить с пацанами. Как они будут ко мне относиться, если у меня будут улучшенные условия? В каждом городе, где мы были, я жила исключительно с мужчинами и с каждым из них по очереди спала. Было сложно — ими улыбка и пожелание доброго утра уже воспринимались как флирт. Потом я поняла, что нужно быть строже, чтобы это не расценивалось неправильно, потому что с ребятами у меня исключительно деловые отношения, они мне как братья.

Но однажды про меня опубликовали статью в прессе, которую украинцы восприняли очень позитивно, начали делать репосты в Instagram. Мой будущий жених эту статью увидел, написал мне, и мы начали общаться. Я пребывала в зоне боевых действий, и он тоже. Спустя время он приехал в Киев на ротацию, меня отпустило командование, и мы наконец встретились вживую. Тогда мы провели вместе три дня и осознали, что абсолютно подходим друг другу.

Через три месяца он приехал в полк к командирам и попросил моей руки, как и положено по военным законам, после чего спустился ко мне в подвал и сделал предложение, хотя для меня это был абсолютный шок — сложно было поверить, что в таких условиях у меня зародится семья. Но война — это не только о смерти, но и о жизни.

Любому из нас бывает страшно, и у меня были моменты, когда я думала, что не выживу. В последний раз такие мысли возникли пару недель назад на боевом выезде. Я находилась там пять дней, нашу позицию начали атаковать и лупить «ГРАДами». Мы с ребятами спустились в погреб в местном селе, погреб трясся, были приходы. Главное — не паниковать. Если поддашься панике, впадешь в печаль, потеряешь спокойствие, но ничего не изменишь, смерть всегда ходит рядом, и я это часто чувствовала.

Чувствовала в те моменты, когда видела, как умирают ребята, с которыми я служила в полку. Четыре месяца назад были первые потери в Харькове, а три месяца назад в нашу базу попали четыре ракеты оккупантов. Было очень много жертв и раненых, и среди них был мой наставник-снайпер, который обучал меня военному снайпингу. Для меня это было сильной потерей, я полтора месяца от нее отходила. Она меня не сломала, но я думала, что это меня сломает. Даже сейчас вспоминать об этом очень тяжело. Мне кажется, что я выплакала столько слез, что Днепра не хватит. Я к этому была не готова.

Когда убили моего наставника-снайпера, я выплакала столько слез, что Днепра не хватит

Наши дни проходят совершенно по-разному. Если нет боевых выездов, то есть дежурства и наряды, а если нет нарядов, то есть тренировки и полигоны. Иногда бывает и выходной, когда можно поделать свои дела, посмотреть фильм или почитать. Я стараюсь вставать рано, но в этом подвале нет понимания времени и постоянно хочется спать. Но спать некогда, мы обязаны поддерживать себя в форме — это регулярный спорт, стрельба, повышение квалификации и, когда есть возможность, обязательный отдых, потому что сон заряжает, лечит и восстанавливает.

Я пытаюсь жить и обычной жизнью — я продолжила учить английский, читать ту литературу, которую любила читать до войны, вести активно социальные сети, когда на это есть время. Я счастливая женщина, я занимаюсь любимым делом, построила семью и живу так, как максимально бы этого хотелось. Я даже начала хорошо питаться — мне подарили мультиварку, минихолодильник, я готовлю завтраки. Человек при желании может создать себе любые условия — даже в заброшенном подвале.

Я не хочу говорить прямо, как часто я убивала. Я вам скажу так — работать мне приходилось, и не раз. Что ты при этом чувствуешь? Я не знаю, все ли ощущали подобное, но многие, с кем я общалась, говорили примерно об одном. В первый раз — это дрожь по всему телу, ты осознаешь, что будешь стрелять по человеку, тебя трусит. Это состояние длится секунд тридцать, ты не понимаешь, что происходит, а потом собираешься, и это проходит. Человек привыкает ко всему — ликвидировать цели, наблюдать взрывы, слышать сирены, «ГРАДы». Точно так же было, когда я почувствовала смерть совсем близко, — тоже интересная эмоция, потому что в тот момент ты не думаешь о маме или ребенке, ты думаешь только о том, как выживешь. Активизируется инстинкт самосохранения — ты понимаешь, насколько сильно хочется жить. Я это чувство надолго запомнила.

Когда убиваешь впервые, охватывает дрожь, тебя трусит, но потом это проходит

После такого, конечно, иногда появлялись мысли о том, чтобы уйти. Я думала, что больше не могу, но потом задавалась вопросом — а что я буду делать там, на гражданке? Я уже дала слово украинскому народу, что буду защищать его до конца. Если я выбрала этот путь, то он мне по плечу. Сомнения были, и качели были. На третий месяц войны наступил этап осознания, прошел адреналин, и у многих началась депрессия, причем как у военных, так и у гражданских. Сомневаться и бояться — это норма, мысли об уходе всегда будут возникать в голове.

Мои близкие, конечно, переживают. Когда я сказала им о службе, у них был шок. Я до сих пор помню взгляд мамы в пустоту — она просто сидела и смотрела в никуда. Когда мы разговаривали позже, они признались в том, что решили, что я неделю «поиграюсь», не выдержу условий и вернусь домой, но когда прошел месяц, поняли, что будут ждать меня только с победой. Я очень благодарна за эту поддержку. Но размышлять о том, какой станет жизнь, когда всё это закончится, сложно. Месяц назад я говорила, что первое, что я сделаю после войны, — это брошу курить и выйду замуж, но так получилось, что я бросила курить на прошлой неделе, и предложение мне тоже уже сделали.

Ярина, переводчица, парамедик: «Приходится доказывать мужчинам, что ты достаточно вынослива и мотивирована»

Я училась в Киево-Могилянской академии на кафедре литературоведения, занималась художественным переводом, а также разными гражданскими проектами. Пошла служить, потому что хотелось присоединиться к борьбе своего народа за родную землю. Я попала в ряды военных еще в 2019 году — в качестве парамедика в добровольческий батальон, а потом решила подписать контракт с морской пехотой.

В зоне боевых действий пребываю периодически. Наша ротация началась в августе 2021 года. 24 февраля 2022 года мы были на позициях возле Северодонецка. А потом нас переместили к Мариуполю, чтобы сдерживать продвижение российских войск. Потом снова вернули на Донбасс в район Бахмута. В конце февраля опять перебросили на Мариупольское направление, в село Зачатовка. Именно у моей роты были довольно тяжелые бои с преобладающими силами противника. Мы сдерживали огромную колонну российских танков на протяжении недели в этом селе.

3 марта мы с пятью сослуживцами стояли на полевой дороге, где ожидался выезд из окружения. И вдруг появилась огромная колонна российских военных — нашу машину сожгли, а мы сами, отстреливаясь, чудом смогли отойти к своим. Часто вспоминаю этот момент, когда поднимаю в небо квадрокоптер, как сейчас вижу: буквально в 300 метрах от нас движется большая колонна с российскими военными, и первый прет танк. Наши докладывают, и только я поднимаю руку, чтобы поймать квадрокоптер, как возле меня — буквально в пяти метрах, взрывается машина, от которой мы отошли.

Мне повезло, что это был не термобарический снаряд, а какой-то кумулятивный, который просто ее пробил, и взрыв поэтому был не очень сильный — только гул в ушах. Потом началась стрельба, мы начали отстреливаться, отходить, одного из наших ранило в ногу, но чиркнуло не сильно. И мы смогли вернуться, чтобы объединиться с остальными. Тогда нам удалось отбить нападение, потому что подключилась артиллерия. Но спустя пять дней та же самая колонна выехала с другой стороны на то же место, но по другой дороге — снова на тот же самый куб, где была наша позиция. При этом столкновении раненых уже было много, помню, как приходилось бегать от одного к другому и перебинтовывать.

Раненых было много — приходилось бегать от одного к другому и перебинтовывать

Одного из солдат ранило в голову, но его, к сожалению, не удалось забрать. Из-за этого до сих пор очень больно. Но остальным удалось спастись и занять более выгодные позиции, где уже нетрудно было сдерживать россиян.

Я была практически во всех городах: Мариуполь, Бахмут, Константиновка, Турец, Северодонецк, Счастье, Лисичанск, в селах возле Волновахи. Удалось увидеть практически всю линию фронта за годы службы, пока я была в добровольческом батальоне и в контакте с ВСУ, — от Луганска до Донецка. А вот на направлениях Николаевском, Херсонском и Киевском, где тоже шли бои, меня еще не было.

Для любой женщины служить — непростой выбор. Если ты хочешь быть в боевом подразделении, то придется пройти путь инициации, на котором ты должна доказать мужскому коллективу, что достаточно вынослива, мотивирована, что хочешь и можешь делать всю ту тяжелую солдатскую работу, что делают мужчины. Если это удается, и ты будешь выполнять всё наравне с остальными — и на базе, и на полигоне, и в зоне боевых действий, как правило, ты получаешь уважение и служишь наравне с другими.

У меня нет иллюзий относительно того, что эта война быстро закончится, я знаю, что пока Путин жив, а 95% населения России зомбированы пропагандой Киселева и Скабеевой, мы не сможем спокойно жить. Я скорее склоняюсь к тому, что нам придется воевать за свое государство до конца жизни.

Анастасия, психотерапевт: «Я видела, как в Буче собаки разносили конечности тел»

Я практикующий психотерапевт, полтора года назад получила аккредитацию с правом обучать методу гештальт-терапии других — иными словами, выращивать будущих специалистов в этой области. Планов было много, но война все изменила.

24 февраля я проснулась оттого, что моя 13-летняя дочь зашла в комнату и сказала, что началась война. Я ничего не поняла, решила, что ей приснилось, а потом сама увидела новости в Telegram-каналах. Я позвонила бывшему мужу и сказала, что нужно вывозить ребенка на территорию Западной Украины, а сама осталась в Киеве.

Изначально служить в ВСУ я не планировала. Я находилась в отношениях с мужчиной, у которого были пожилые родители, и мы приняли решение, что он пойдет служить, а я отправлюсь с ним, чтобы за ними присматривать, — в качестве жены военного. Но начали мы с волонтерской деятельности — занимались развозом гуманитарной помощи, доставляли в части всё, о чем нас просили, при этом не оставляя мысль о том, что нужно мобилизоваться.

В мой день рождения мы были на утренних закупках, и, подъезжая к одной из военных частей, попали под обстрел. Я была на пассажирском сидении, мой молодой человек был снаружи, разговаривал по телефону — мы ждали, когда нам дадут сигнал, чтобы можно было заехать на территорию военной части и привезти продукты. И в это время начался обстрел, я видела глаза одного из тех, кто доставал оружие. Я помню этот взгляд и автомат, направленный на машину. Я не могла поверить тогда, что такой же человек, как я, может просто стрелять, не думая о жизни другого. Я слышала, как обстреливается машина, как разбиваются стекла от пуль, но просто сидела как вкопанная и смотрела на этого человека. Я даже не успела испугаться и задуматься о том, что любая пуля сейчас попадет в лоб и меня не станет. Первое, что я сделала, это закрылась руками, мне казалось, что если я закроюсь, то мне не будет больно.

Когда всё закончилось, ВСУ забрали нас в часть, привели к старшему, и мой молодой человек сказал, что хочет мобилизоваться. В течение нескольких часов нас мобилизовали, я тоже дала согласие. Так началась наша служба.

В марте было особенно опасно. Мы были на втором коридоре. Когда проходили бои в Ирпене и Буче, это было в 10–12 км от нас, нам достались самые сливки — Retroville, бомбежка Антонова, постоянные перестрелки. Это страшно. Я не воин, я не живу войной и очень скучаю по мирной жизни.

На второй день после зачистки ВСУ и отхода российских военных, я была в Буче и Ирпене. Я видела всё своими глазами, общалась с людьми, которые выжили.

Мы видели, как собаки разносили конечности тел, которые не успели еще захоронить, слышали, как плакали люди. Видели эти большие земельные участки с канавами, где были свалены убитые гражданские и военные в одну кучу, потому что их было неимоверно много, а автомобилей не хватало, чтобы каждого вывозить по отдельности.

Собаки разносили конечности тел, в канавах были свалены люди

Мы были в домах, где жили оккупанты, и видели, что они там творили. Я не знаю, как можно даже будучи на чужой территории так себя вести. Ты оккупировал этот дом, он уже условно твой, можно в нем быть аккуратнее — тут говно, тут туалетная бумага с говном, тут матрас, тут еда разбросана, там одежда валяется. Мои пацаны из ВСУ даже в окопах пытаются поддерживать порядок, а тут дома, где ты находишься много времени. Насколько я знаю, там жили офицеры. Если они себя так ведут, то что делают их солдаты? В одном из домов, который был обосран и обгажен до предела, на зеркале было написано: «Спасибо за гостеприимство, извините за беспокойство». И буквы Z и V нарисованы. Это просто невообразимо.

Когда мы там были, собралось небольшое волонтерское движение, подтянулось много людей — порядка семидесяти человек. Мы вместе эвакуировали жителей из этих городов, пытались помогать продуктами питания, когда было безопасно. Я была в большей степени снабженцем — продолжала поставлять всё, что необходимо воинской части.

У нас были потери в числе волонтеров под Черниговом и Попасной — две машины расстреляли, людей мы похоронили. Об этом не говорят, но волонтеры погибали много и часто. Хвала им и земля им пухом — они герои. Жаль, что их не хоронят на Аллее славы, как военных.

Мария Костенюк, экономист: «Я взяла в руки оружие, потому что хочу увидеть, как в школу пойдут мои дети»

До войны я вела совершенно обычную жизнь: поступила в университет, мечтала поехать в Хельсинки и никогда не думала, что обстрелы и звуки автоматных очередей могут однажды стать частью моей реальности. Как и многие украинцы, 24 февраля я проснулась от взрыва. В первые секунды совершенно не поняла, что происходит. Мама подошла ко мне, расплакалась и сказала, что началась война. Вокруг все говорили только об этом. Из окна был виден дым. Стало очень страшно, но тогда я еще не задумывалась о походе в тероборону. Впервые это решение посетило меня, когда снаряды прилетели на окраину поселка — в ближайших домах выбило стекла, а наша соседка потеряла сына. Одно мгновение, и она лишилась всего, что было дорого, а я по-настоящему испугалась смерти. Жизнь не сравнить с кадрами из фильма: когда ты сталкиваешься с чьей-то гибелью, бомбежками, видишь, как люди в одночасье теряют самых близких, тебя охватывает животный страх — нет никакой речи о героизме, ты просто смотришь на всё это, и уже не можешь сдвинуться с места.

Когда я услышала о гибели односельчанина, я оцепенела. Мама увела меня в подвал, мы с ней сидели и плакали. Это не просто страх или паника. Это безысходность. Ты понимаешь, что завтра с тобой может случиться то же самое. Ты можешь попытать счастья — уехать в эвакуацию, а можешь остаться и бороться за свою страну. Выбор только за тобой. Я смотрела на маму и понимала, что нужно что-то предпринять. Вот тогда я и решилась вступить в отряд территориальной обороны, где я теперь служу в качестве медика. Есть лишь одно отличие: помимо исполнения медицинских обязанностей, я могу стрелять, а также помогаю в поиске снаряжения и лекарств для нашей роты.

Когда я впервые взяла в руки оружие, ощутила страх и ярость — ярость оттого, что моя жизнь может оборваться в любую секунду, а страх — от понимания, что будущее всех твоих близких уже не поддается контролю. Всё решает и решит лишь война. Тогда я поняла, что приблизить ее конец и есть мой долг как украинки и как девушки, которая еще хочет увидеть, как пойдут в школу ее дети. Если взяла в руки автомат, забудь о страхе и делай то, что должна.

Приблизить конец войны — и есть мой долг как украинки

Я часто вспоминаю, как впервые оказывала помощь раненому бойцу. Помню, как испугалась, особенно из-за того, что солдата никак не могли забрать. Просто не было возможности — его задело осколком, нельзя было кинуться сразу. Потом, когда всё улеглось и бойца оттащили, рядом со мной практически никого не оказалось, и мне пришлось одной оказывать ему помощь. Я до сих пор помню ощущение ликования и страха: с одной стороны, ты понимаешь, что делаешь очень важные вещи, а с другой — пугающие. Кровь и страх за чью-то жизнь выводят из равновесия, я тогда растерялась, но потом ко мне быстро подключились девочки из нашей роты, и мы быстро сделали всё, что нужно, до приезда врачей.

Спустя время я стала более спокойно реагировать на происходящее, и кровь перестала вызывать у меня паническую реакцию. Когда ты начинаешь понимать, что своими действиями помогаешь армии и тем самым приближаешь победу, страхи отступают. Ты перестаешь думать о себе и больше концентрируешься на других — на их спокойствии и здоровье. На войне нельзя поддаваться страху — особенно если ты женщина. Нужно переломить себя и бороться, как морально, так и физически.

На войне нужно бороться и навсегда забыть о страхе — особенно если ты женщина

О том, что я присоединилась к теробороне, я не жалею ни секунды, и мыслей оставить всё это у меня не было ни в начале, ни сейчас. Кто-то лишился мамы, папы, брата, сына, мужа только потому, что живет на украинской земле, и этому нет прощения. И наш долг не оставаться в стороне. Даже если бы мне пришлось умереть, я бы сделала это. Это наша земля, и она должна быть свободной.

Светлана, биолог, медик-стрелок: «Мне не было страшно, я была в ярости»

Я родом из Одессы, прожила там 17 лет. В 2017 году окончила Мариинскую гимназию и поступила на факультет биологии в Львовский национальный университет. На третьем курсе выбрала специальность «Биохимия». В прошлом году окончила бакалавриат, в этом — поступила в магистратуру. Спустя время переехала в Киев — устроилась ассистентом биолога в клинико-теоретический отдел частной лаборатории и работала там всё это время.

Утром 24 февраля завыли сирены, весь город погряз в пробках, люди начали массово выезжать из Киева. Я пошла на работу пешком и именно тогда задумалась о том, чтобы вступить в ряды теробороны. Мне хотелось срочно что-то предпринять. Я быстро нашла себе союзника — еще одна сотрудница на моей работе приняла аналогичное решение. Мы быстро собрали рюкзаки со всем необходимым и направились служить «под звуки сирен». Мы пришли и заполнили анкеты, указав только самое необходимое: паспортные данные, номер идентификационного кода и телефон. Нас вызвали этим же вечером и сразу повезли на базу.

Я видела взрывы, открытый огонь, дымящийся аэропорт. Помню, как нас пытались успокоить в сети, что это только провокации, говорили, что никто не бомбит жилые районы. Как выяснилось в дальнейшем, это была наглая ложь. И меня приводило в ярость то, как нагло, беспрецедентно и абсолютно безосновательно открывали огонь по мирному населению — по гражданам моей страны. Я очень люблю Украину, люблю людей, и мне было просто горько и больно от увиденного. Пробирало до дрожи, и после такого уже не было места страху.

Мы с полной уверенностью шли в оборону — не было ни малейшего колебания. Я точно знала, что люди, знающие физиологию и анатомию человека, явно необходимы на войне. У нас в роте есть военный медик, недавно присоединился еще один — все добровольцы, которые неравнодушны к своей стране. Мы точно не лишние люди, потому что проводим мастер-классы по оказанию первой «домедичної допомоги» — рассказываем, что люди должны будут сделать до приезда медиков, и объясняем, как оказывать экстренную помощь.

Люди, знающие физиологию и анатомию человека, явно необходимы на войне

Как обращаться с оружием, нам объяснили сразу, но когда появлялось больше времени, мы стали изучать этот вопрос более подробно: как его разбирать, какую стойку занимать. Тех, кто никогда не держал в руках автомат, очень много — большая часть батальона состоит из добровольцев. Это ребята, которые просто не смогли стоять в стороне, услышав о военном положении в нашей стране. Им выдали оружие, разрешение на него и предварительно провели инструктаж. А уже здесь стали регулярно возить на условное «стрельбище». Это место, где мы стреляем по мишеням из разных положений, поэтому каждый, кто здесь находится, уже неоднократно стрелял.

Солдаты в роте очень доброжелательно к нам относятся и помогают во всём. Нас всего шесть девочек в батальоне. Недавно ребята имитировали отдачу — учили нас, как правильно держать оружие в любых положениях: в приседе, стоя, лежа. Потом показывали, как кидать коктейли Молотова.

Мы стрелки-медики. Если идет открытый огонь, то нас не допускают на поле боевых действий, потому что мертвый медик хуже, чем живой. Если есть раненый боец, то его должны оттащить в безопасное место более сильные ребята, а мы уже там оказываем первую помощь.

Если идет открытый огонь, то нас не допускают на поле боя, потому что мертвый медик хуже, чем живой

На моем опыте был такой случай: ночью, после комендантского часа, мужчина с символикой «Z» на капоте, не останавливаясь после многочисленных предупреждений, сбил наш блокпост и бросил гранату. По нему был открыт огонь, он был ранен. Когда стрельба закончилась, мы вышли и оказали ему первую помощь, хотя это был не наш боец, а мародер.

Сложно ли быть девушкой на войне? Откровенно говоря, не настолько, насколько можно было бы представить. Солдаты в батальоне стараются нас беречь, часто говорят: «Девочки, не суйтесь под пули. Если вдруг что, вы должны оставаться на базе. Вы у нас — самое важное». Это и трогает, и расстраивает одновременно, потому что мы шли с расчетом на то, что нас не будут здесь холить и лелеять. Мы ждали, что будем полноценными бойцами без какого-либо особого отношения, но на деле выходит иначе.

Но девушка должна оставаться девушкой даже на войне, поэтому первое время мы максимально старались облагородить ту местность, в которую нас помещали, старались, чтобы у мальчиков были горячие напитки и еда. Стремились развеселить их разговорами, потому что понимали, что они остались без родных и близких, и сейчас им особенно тяжело и одиноко. Главное для нас было — показать, что мы все — единое целое, чтобы никто в роте не чувствовал себя чужим.

Могу смело заявить, что психологическая поддержка не менее важна, чем физическая, очень многим хочется поговорить или просто выслушать, забыть на какое-то время о том, что в стране война, рушатся города и умирают люди. Об этом говорят даже те, кто имеет богатый военный опыт. Если все будут ходить грустные, унылые и мрачные, то нам войну не выиграть. Только хороший, здоровый дух, здоровая психика и твердые мысли, а также уверенность в том, что мы всё это преодолеем, способствуют скорейшей победе и одолению врага.

Поначалу очень шокировали выстрелы. Постоянно думали, приход ли это или выход, потом уже стало проще. Было, конечно, очень страшно впервые услышать звуки настоящей перестрелки и смотреть на это буквально с расстояния пяти метров, но сейчас уже нет страха, некогда бояться — нужно защищать свою страну.

Ярина Ариева, депутат, тероборона: «Это моя земля, и я буду за нее убивать»

До войны я была депутатом киевского горсовета, принимала граждан, готовилась к свадьбе, делала ремонт. Было спокойно и хорошо, но потом всё рухнуло буквально в одну секунду. Поначалу происходящее напоминало страшный сон: я проснулась в 6 утра от звонка своего парня, который сказал, что началась война. Как ни странно, шок прошел очень быстро — я давно чувствовала, что такое однажды может случиться. Много моих предков сильно пострадали от российской власти, такой же участи ожидала и я.

Тогда в первую очередь я задумалась о людях, появилось желание бороться и стать частью чего-то большего — приобщиться. Уверена, что это чувство испытал практически каждый украинец в начале войны. В какой-то момент в самом воздухе появилось ощущение единства — очень похожее на то, что охватывало на Майдане. Именно оно стало для меня той движущей силой, которая подтолкнула присоединиться к территориальной обороне на следующий день после начала войны.

Рабочие задачи сразу изменились — теперь большую часть времени я стараюсь помогать людям, у которых есть проблемы с покупкой продуктов и лекарств, пытаюсь поддерживать оборону города — на это сейчас направлена вся деятельность местной Рады.

Если придется пойти в бой и сражаться под перекрестным огнем — пойду без колебаний. Это моя земля, и я буду за нее убивать, если потребуется. Те, кто пришел к нам, совершают ужасные вещи: насилуют женщин, убивают детей, стирают с лица земли целые кварталы, уничтожая всё, что только можно. Они не заслуживают права на жизнь, а я — не заслуживаю права на страх.

Мне было страшно только однажды: когда мой муж был на позициях, и я ждала его возвращения, не зная, что с ним. Вероятно, это было самым пугающим для меня — собственная жизнь не вызывает у меня беспокойства. Я перестала бояться за себя еще в первые дни войны — вдруг поняла, что нет ничего страшнее, чем потеря близкого человека.

Если потребуется идти в бой, я пойду без колебаний

Звуки перестрелок и взрывов стали обычной картиной жизни, к которой мы постепенно начинаем привыкать. Помню, как после одного из таких налетов оказалась на месте взрыва, вернее, на том участке земли, где еще что-то осталось. Полностью выжженный дом, разбитые стекла и люди, которые недавно в нем жили, — раненые, испуганные, многие без возможности выехать. После взрыва они перебрались в соседние убежища, некоторые из них постоянно приходили к дому и сидели на лавочках. Этот дом стоит и сейчас, но его как будто уже и нет.

В нашем батальоне обязанности мужчин и женщин значительно различаются: мы работаем на складе, на кухне, в штабе. Те из нас, кто имеет больше опыта, выполняют более боевые задачи — стоят в блокпостах или в нарядах и всегда готовы идти в открытый бой.

Те, кто служат у нас, до войны были депутатами, певцами, артистами, а сейчас борются за свою свободу наравне с профессиональными военными, как настоящие солдаты. Вечером, когда есть время, они рассказывают истории из своей жизни, делятся опытом — в условиях войны это кажется настолько странным и несуразным. Мне нравится, что этот ужас смог объединить всех нас: все типы людей разных взглядов и профессий вдруг в одночасье поднялись и пошли защищать свою страну, на которую беспринципно и безжалостно напали.

— У тебя статус в социальных сетях «не замужем». Может, ты меня обманываешь! – заявила мне жена начальника, когда я застукала ее со своим паспортом в руках

Недавно устроилась на работу мечты. На полном серьезе, считала, что мне повезло. И дело тут вовсе даже не в деньгах. Зарплата, конечно, тоже играет роль, но тут меня зацепило другое.

Мне удалось попасть в современный офис. В такой, какие я раньше видела только в зарубежных сериалах. Где шеф с подчиненными может попить кофе и разговаривать неформально. И это работает в обе стороны.

Место, где подчиненных не гнобят и заранее, априори, не считают дураками, а прислушиваются и ценят. Коллектив небольшой, начальник молодой – ему чуть за тридцать. Кроме меня и еще одной сотрудницы все остальные — это парни примерно возраста руководителя.

Мне очень понравилась эта непринужденная атмосфера еще на собеседовании. Просто на предыдущем месте работы у меня был чисто женский возрастной коллектив. И этот опыт мне, надо признаться, не очень понравился. Женщины, как коллеги, оказались так себе.

А тут другое дело. Да и работа интересная. Не только в офисе на попе сидеть, но и мотаться по городу тоже иногда приходится. Как раз по мне. Люблю, когда можно немного с рутины переключиться.

Коллектив меня принял радушно, со всеми можно общаться неформально на «ты». На первых порах все стараются помочь, что-то подсказать, объяснить. Так прошла неделя. А потом шефу кто-то позвонил. Он бледнеет, меняется в лице и подходит ко мне:

«Значит так, сейчас приедет моя жена. Лена, сиди, не отсвечивай, не нарывайся и вообще лучше все время молчи!». Как потом оказалось, у нашего начальника жутко ревнивая жена. Она сейчас в декрете, но все равно периодически наведывается проверять своего благоверного.

Шеф, зная характер своей зазнобы, соврал ей, что на работу взял нового сотрудника-мальчика, а тут вот я! Супруга начальника оказалась действительно странной.

По приезду она устроила мне натуральный допрос. Ей надо было знать все: замужем ли я, чем я занимаюсь, как добираюсь до работы, где живу.

С того дня на работе начался ад. Жена шефа могла прийти в любое время. Иногда я заставала ее за тем, что она рылась в моих документах. Могла сесть рядом и смотреть, что я делаю.

А это, надо признаться, напрягает. Естественно, во время ее визитов с начальником нужно общаться исключительно на «Вы» и с каменным лицом. Недавно я застала ее за тем, что она не просто роется в моих документах, а еще и листает мой паспорт!

Ее заинтересовало, действительно ли я замужем. Могла ведь и обмануть. Оказалось, она нашла мой профиль во Вконтакте, а там у меня статус «замужем» не стоит. От этой информации мне стало еще больше не по себе. Получается, эта ненормальная баба уже в виртуальной реальности за мной следит.

А еще шеф как-то просил при ней позвонить мужу и поболтать с ним. Ну, типа чтобы она видела, какие мы мимимишные пусечки. Это было еще до того, как я увидела вышеперечисленные обыски. На тот момент меня это даже веселило. Но с каждым днем начинает все больше раздражать.

Как только шеф узнает, что его супруга намылилась к нам в офис, я стараюсь уже сама куда-нибудь деться на это время. Мне с ней встречаться неприятно. Когда еще все это только начиналось, я тогда спросила у второй девушки в нашей конторе, как она это все пережила.

Та лишь грустно ответила, что ее появление такой бурной деятельности не вызвало. Лицом не вышла. Катя, моя коллега, чуть старше меня, но она типичная серая мышка. Ее можно даже назвать милой, но она совершенно не следит за собой.

Нет, она опрятная и не замарашка какая-нибудь. Просто одевается без стиля, никакой косметикой не пользуется, живет с мамой. Видимо, жена начальника в ней угрозы не разглядела.

В таком стрессе я сейчас существую уже третий месяц. Шеф просит подождать, мол, супруга все узнает, что ей там надо, и успокоится. А я не хочу бояться ходить на работу! Мне неприятно, что кто-то может сесть рядом и сверлить меня подозрительным взглядом.

Да и начальник наш не ловелас какой. Где он так проштрафился, что жена за ним такую слежку устроила? Даже намека никогда от него на что-то большее, чем работа, не поступало. У него, как минутка свободная выдастся, так он сидит в игрушки на компе рубится.

Судя по поведению, шеф — откровенный подкаблучник. Нормальный мужик, в моем представлении, своей жене не позволил бы такую дичь творить. Ну ладно бы еще начальник был красив как кинозвезда. Так нет, внешность у него весьма специфическая.

Он даже не то, чтобы не в моем вкусе — он вообще, откровенно говоря, на любителя. Вот сижу и думаю, а стоит ли это терпеть дальше или лучше бежать и не тратить время?

В рубрике «Мнение читателей» публикуются материалы от читателей.

Что мы имеем в виду, когда говорим «Я люблю тебя, чувак»

Что мы имеем в виду, когда говорим «Я люблю тебя, чувак»

ПодписатьсяПодарить

Фото: Лен Рубенштейн/Getty Images

com/_components/clay-paragraph/instances/cion8rlik002k55y7hv5id0t5@published» data-word-count=»54″> В ноябре прошлого года был День Благодарения. В феврале этого года похороны. В апреле мальчишник. А в мае свадьба. В эти моменты мы собираемся вместе. И в конце концов, из ниоткуда, это начинает исходить из наших ртов. Долгий разговор, бурная ночь, жесткий телефонный звонок, а потом: «Я люблю тебя, чувак».

Сильно бьет не сама «любовь» — она всегда была. Это то, что подразумевается после этого признания в любви. Это не нужно говорить; вы можете почувствовать это.

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты со мной]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты не исчез, когда я выпал из сети на год или около того]».

«Я люблю тебя, чувак [потому что иногда я самый худший]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты сохранил мне жизнь]».

« Я люблю тебя, чувак [за то, что напомнил мне, как быть хорошим]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты доказал мне, что все будет хорошо]».

Есть группа мужчин, которых я знаю с детства. Некоторые вошли в мою жизнь еще в однозначных числах, еще до начала средней школы. Когда я рос в Атланте, эти мальчики стали моим первым близким кругом, прежде чем я понял, что это значит. У каждого из нас были свои исключительные друзья, и разные фракции и более мелкие команды отделялись в зависимости от деятельности, района, в котором вы жили, спортивных состязаний, которыми вы занимались, и, когда мы становились старше, неприятностей, в которые вам нравилось ввязываться. Ни разу не было заявлений о том, кто был в круге, и даже о том, что круг был. Но было очевидно, какие мальчики продолжали находить способы пересекаться друг с другом или собирать истории друг с другом.

Я никоим образом не был солнцем, вокруг которого вращалась эта коллекция мальчиков. Наоборот, я был скорее бродягой в группе, в течение многих лет у меня не было явного лучшего друга, черта, которая оказалась заразительной. Со временем целое оказалось более необходимым, чем любая отдельная часть.

Однажды я задумался, не погубит ли меня замкнутый круг мальчиков — возможно, всех нас. Я имею в виду, что мальчики-подростки постоянно пытаются разрушить свое будущее, а иногда и покончить с собой. И эти шансы только увеличиваются с каждым дополнительным мальчиком-подростком, которого вы добавляете в смесь. Нас никогда бы не назвали опасной группой; просто чувство непобедимости, которое приходит от посещения школы в удивительно заботливом пузыре, в сочетании с жизнью в центре города, который регулярно лопает этот пузырь, означало, что мы всегда были в двух шагах от чего-то действительно плохого.

Наши школьные, студенческие и ранние годы взрослой жизни не были идеально синхронизированы. Мы переживали разные вещи, проходили через трудные периоды и переживали прорывные моменты истинного счастья в разное время — все время отдаляясь и расставаясь. В колледже мы приезжали домой на каникулы и продолжали с того места, на котором остановились, и нам казалось, что мы всегда сможем это сделать. Но наши краткие воссоединения происходили в тени крайней, быстрой личной независимости — каждый из нас создавал личность вне группы. Мы начали показывать признаки того, что у нас разные представления о том, что доставляет удовольствие. А потом один за другим люди начали подумывать о том, чтобы влюбиться. В тот момент, когда мы посвятили две трети своей жизни чувствам, мнениям, историям и местонахождению друг друга, казалось, что все кончено.

Сначала этот страх связывали с внезапным появлением других значимых людей, но это была дымовая завеса. Что на самом деле произошло, так это то, что все находились на разных стадиях экспериментов с тем, чтобы быть некачественным мужчиной. Быть дерьмовым парнем может исказить понимание того, что значит быть мужественным. Мол, чем ты хуже — груб, нечестен, невнимателен, откровенно подлец, — тем ты более настоящий мужчина. Наша дружба была причиной того, что мы смогли подняться после падения, остаться на плаву и даже научиться взрослеть на протяжении стольких лет. Но здесь, как географически, так и образно, разделение внутри группы было на пике, а общение на рекордно низком уровне. Никто, казалось, не доверял себе в отношениях, и не зря. Вы начинаете чувствовать себя самозванцем, когда люди знают вас, но только с хорошей стороны. Нас называли «хорошими парнями», но мы уже не были такими хорошими, как казалось. В какой-то степени вы знаете, что ваш поводок длиннее, что у вас больше шансов, что вас ждет меньше неприятностей, когда люди думают, что вы один из хороших.

Плохое началось как действие, но созрело для того, чтобы стать реальностью. Но это было нереально, и постепенно, один за другим, люди находили способы сломать эту тенденцию. Задача состояла в том, чтобы вернуть тот первоначальный позитив, этот потенциал — тот аспект нас самих, который действительно проявлялся в каждом человеке, когда мы были все вместе, заботясь друг о друге и держа друг друга в узде.

Как это часто бывает, именно вехи начали сближать нас. В 2013 году у одного из парней группы умер отец. Люди бросали все, что могли, чтобы поддержать его, потому что для некоторых из нас он тоже был нашим отцом. Это было напоминанием о том, что когда один горюет, мы все горюем. И теперь, когда один из нас находит того, может быть, навсегда человека, мы все влюбляемся, и мы помогаем нашему другу остаться в любви и не испортить эту любовь. Мы все получаем сигналы друг от друга — каждый продвигался по-разному, борясь за других — в этой охоте, чтобы наконец стать великими людьми. Нам нужно держаться вместе, потому что когда один человек что-то придумывает, это заразительно.

Хотя мы никогда не говорили об этом в детстве, мы всегда знали, как любить друг друга. И теперь с разной скоростью мы учимся любить себя. А потом любить других. И скажите другим людям, что мы их любим. И действительно серьезно.

Приятно находиться в группе, которая много лет назад делила друг с другом кровати по необходимости, и до сих пор иногда делит их по духу товарищества. Забавно быть среди людей, которые говорят именно так, как вы, и для которых одна и та же случайная вещь отправляет вас в ностальгическую спираль внутренних шуток, отсылок к прошлому и непонятных рэп-текстов (хотя мы стали немного лучше включать других в нашу манию). . И это настоящая находка — искать совета у людей, которые это поняли, когда вы — тот, кто больше всех еще понимает, что значит быть хорошим человеком.

На недавнем мальчишнике, как только был достигнут кворум внутреннего круга, мы начали одно из наших ночных «Как ты на самом деле?» разговоры. Однако минут через десять я пошел поискать еще нескольких членов нашей команды, отчасти потому, что хотел, чтобы они знали, как у меня дела на самом деле, но также и потому, что один из нас никогда не проходит через что-то. Я почти чувствовал себя эгоистичным, ведя душераздирающий разговор на одном из наших воссоединений без всех присутствующих.

Иногда никому не хочется ломать печать светской беседы. Но все чаще становится ясно, что нет места более удобного для идти туда , чем среди этой группы. И как только один из нас попадет туда , все будут готовы к своей очереди. Снежный ком поступлений, признание общего опыта, хотя мы сейчас такие разные люди.

Это весело, это глупо, это становится все более напряженным и честным, а потом все кончено. Это Реальный мир — момент в стиле esque, когда каждый должен выйти из дома после выходных и вернуться к своей жизни, уйти от этой коллекции дружбы, к которой мы все привыкли, редко. Всегда есть кто-то, кто улетает ранним утром в воскресенье и должен улететь поздно вечером в субботу, вызывая шквал крепких объятий, быстрых разговоров один на один и обещаний, которые со временем становятся все менее и менее пустыми. Череда прощаний продолжается одно за другим, пока все не уйдут. Каждое прощание уникально, потому что каждый мальчик дал мне что-то уникальное, хотя слова все те же.

com/_components/clay-paragraph/instances/cion8rpgw0046bfy8dnual4og@published» data-word-count=»16″> «Я люблю тебя, чувак [за то, что ты показал мне, как ты должен рисковать всем ради кого-то]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты показал мне, что иметь кого-то значит больше, чем иметь вещи]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что показал мне, как не заботиться о том, что думает мир]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты показал мне, как меняться, оставаясь собой]».

«Я люблю тебя, чувак [за то, что ты показал мне, что нет ничего лучше, чем любить что-то жесткое — ничего]».

Мы прошли трудный путь и теперь снова в одной команде. Среди нас много любви, и она уже не просто островная. Это не просто товарищество ностальгии и удобства, а настоящая дружба, где любовь помогает тем, кого вы любите, научиться любить.

Что мы имеем в виду, когда говорим: «Я люблю тебя, чувак»

Последние

прошлой ночью поздней ночью

Мэрайя Кэри помогла убрать Джимми Фэллона из списка непослушных Санты И дарит нам намек на ее коллаборацию с Милли Бобби Браун.

не вычисляет

HBO закрыл сериал Westworld после 4 сезонов Зас снова наносит удар…

не трюк

Уинстон Дьюк сыграет лучшую подругу Райана Гослинга в Падший парень Дэвид Лейтч снимет экранизацию шоу каскадеров 1980-х годов.

грул

Линдси Лохан снова исполнила кавер на «Jingle Bell Rock» На этот раз без пластика из набора Дрянные девчонки .

тестирование тестирование

Лучшие матрасы, которые можно купить в Интернете, проверено редакторами-стратегами Над каждым из них наши редакторы и писатели спали не меньше недели.

Редакторы

трейлер микс

Weird: The Al Yankovic Story Weird Als Музыкальный биографический фильм Дэниел Рэдклифф пародирует пародиста 4 ноября.

микропродажи

Все лучшие предложения праздничных предложений Nordstrom (на данный момент) Включая беговые кроссовки Hoka, яркую красную жидкую помаду и детские пижамные комплекты.

обойти

«Прототип Hyperloop» Илона Маска всегда был уловкой Хоть стоянка будет полезна?

сброс

Чья это линия? , чтобы сказать: «И сцена» Давний актер Колин Мокри написал в Твиттере, что шоу собирается снимать свой последний сезон.

чат

Drag Race UK Дакота Шиффер знает, что она получила «народную принцессу» Править «Я смеялся над тем, насколько это было позитивно, но это так важно, что трансгендеры, смотрящие это, видят, как трансгендер веселится и шутит».

фестиваль стервятников

Позвольте Шерил Ли Ральф обучить вас в Лос-Анджелесе. Обладатель премии «Эмми» Abbott Elementar y актер принимает участие в Фестивале Стервятников в этом году вместе с Меганн Фэйи, Джейми Ли Кертис и другими.

лучший в своем классе

13 лучших увлажняющих средств для жирной кожи Это не сделает вас похожим на жирного шарика.

рано и часто

По слухам, старт Трампа в 2024 году может означать проблемы для республиканцев Хотя предстоящее заявление Трампа может навязать руки потенциальным соперникам-республиканцам, оно также может повлиять на второй тур выборов в Джорджии и помочь Джо Байдену.

его потеря

Все выстрелы Дрейка о ее потере От Megan Thee Stallion до Серены Уильямс и Ye.

я использую это для этого

Я готовлю свои кожаные ботинки к зиме с помощью туалетного воска сантехника за 2 доллара Это стало моим зимним ритуалом.

как я получил этот бизнес

Анна Мичем решает проблемы Эмпатия стоит на первом месте для главы Huxley, агентства талантов для мультидефисов.

Даниэль Коэн

прошлой ночью поздней ночью

Трей Уэйкман спрашивает: «Эта вещь включена?» И получает ответ Просто восхитительный новый отрывок из Late Late Show сценариста-исполнителя Нейта Фернальда.

украсть мой отпуск

Я выбрал Беркшир (где я был дюжину раз) для своего медового месяца Мы остановились в гостинице 18-го века и поели в ресторане, вдохновленном шейкером.

полемика

Адвокат Асгара Фархади ответил на обвинения в плагиате «РС. Авив обнаружил несколько человек с жалобами на то, что их недостаточно отблагодарили».

управление стихийными бедствиями

Сеульский район ночной жизни Итхэвон был построен для трагедии Десятилетие неконтролируемого развития заполнило и без того узкие переулки, где в выходные на Хэллоуин было убито более 150 человек.

Эл. адрес Вы получите следующий информационный бюллетень в свой почтовый ящик. *Извините, возникла проблема при регистрации.

Этот сайт защищен reCAPTCHA и Google Политика конфиденциальности и Применяются Условия использования.

Уже подписаны?

Какой у вас адрес электронной почты?

Этот адрес электронной почты будет использоваться для входа на все сайты New York . Отправляя свое электронное письмо, вы соглашаетесь с нашими Условиями и Политикой конфиденциальности и получаете от нас электронную почту.

Введите адрес электронной почты: Пожалуйста, введите действительный адрес электронной почты.

Войдите, чтобы продолжить чтение

Создайте бесплатную учетную запись

Пароль должен содержать не менее 8 символов и содержать:

Этот пароль будет использоваться для входа на все сайты New York . Отправляя свое электронное письмо, вы соглашаетесь с нашими Условиями и Политикой конфиденциальности и получаете от нас электронную почту.

Вы в деле!

В рамках вашей учетной записи вы будете получать периодические обновления и предложения от New York , от которого вы можете отказаться в любое время.

Уже подписаны?

Какой у вас адрес электронной почты?

Этот адрес электронной почты будет использоваться для входа на все сайты New York . Отправляя свое электронное письмо, вы соглашаетесь с нашими Условиями и Политикой конфиденциальности и получаете от нас электронную почту.

Введите адрес электронной почты: Пожалуйста, введите действительный адрес электронной почты.

Войдите, чтобы продолжить чтение

Создайте бесплатную учетную запись

Пароль должен содержать не менее 8 символов и содержать:

Этот пароль будет использоваться для входа на все сайты New York . Отправляя свое электронное письмо, вы соглашаетесь с нашими Условиями и Политикой конфиденциальности и получаете от нас электронную почту.

Вы в деле!

В рамках вашей учетной записи вы будете получать периодические обновления и предложения от New York , от которых вы можете отказаться в любое время.

Уже подписаны?

Уже подписаны?

Как сказать «Я люблю тебя» по-испански

Te quiero mucho.

Я очень тебя люблю. / Я действительно тебя люблю. Это просто te quiero поднялся на ступеньку выше.
коксо или лил TQM означает te quiero mucho. Очень часто можно увидеть это в текстовых сообщениях и электронных письмах.

Те адоро.

Я тебя обожаю. Эта фраза похожа на te amo в том смысле, что она зарезервирована для человека, к которому у вас есть романтические чувства.

Мне нравится.

Ты мне нравишься. / Я нахожу тебя привлекательным. Обычно используется, чтобы сказать кому-то, что вы в него влюблены.

Te extraño.

Я скучаю по тебе. В некоторых странах, например в Испании, можно также сказать Te echo de menos.

Estoy enamorado де ти.

Я люблю тебя. Используйте эту версию, если вы мужчина.

Estoy enamorada де ти.

Я люблю тебя. Используйте эту версию, если вы женщина.

Бесос и Абразос

xoxo Еще один распространенный способ завершения сообщения в чате с друзьями. Вы также можете использовать besos ( поцелуев ), abrazos ( объятий ), un beso (буквально поцелуй ) или un abrazo (буквально 053 объятие ).

Вы переводится на испанский по-разному. Используйте удобную таблицу ниже, чтобы решить, какую форму вам нужно использовать.

Te (неофициальное второе лицо единственного числа) незамужний человек вашего возраста или моложе Te quiero. или Te amo.
Lo (формальное второе лицо мужского рода единственного числа) мужчина старше вас или которому вы хотите выразить уважение Спрашивайте. или Lo amo.
La (формальное второе лицо женского рода единственного числа) женщина старше вас или к которой вы хотите проявить уважение La quiero. или Ла амо.
Los (второе лицо мужского рода множественного числа) группа мужчин или группа мужчин и женщин Los quiero.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *