Невроз навязчивых состояний. Что такое Невроз навязчивых состояний?

ВАЖНО
Информацию из данного раздела нельзя использовать для самодиагностики и самолечения. В случае боли или иного обострения заболевания диагностические исследования должен назначать только лечащий врач. Для постановки диагноза и правильного назначения лечения следует обращаться к Вашему лечащему врачу.

Невроз навязчивых состояний — психическое расстройство, в основе которого лежат навязчивые мысли, идеи и действия, возникающие помимо разума и воли человека. Навязчивые мысли зачастую имеют чуждое больному содержание, однако, несмотря на все усилия, он не может самостоятельно избавиться от них. Диагностический алгоритм включает тщательный опрос пациента, его психологическое тестирование, исключение органической патологии ЦНС при помощи методов нейровизуализации. В лечении используется комбинация медикаментозной терапии (антидепрессанты, транквилизаторы) с методами психотерапии (метод «остановки мысли», аутогенные тренировки, когнитивно-поведенческая терапия).

• Причины возникновения
• Симптомы и течение невроза
• Виды навязчивых состояний
• Диагностика
• Лечение
  • Прогноз и профилактика
• Цены на лечение

Общие сведения

Впервые невроз навязчивых состояний был описан в 1827г. Домеником Эскиролем, который дал ему название «болезнь сомнений». Затем была определена основная черта навязчивостей, преследующих пациента с данным видом невроза, — их чуждость сознанию больного. В настоящее время выделены 2 основные составляющие клиники невроза навязчивых состояний: обсессии (навязчивые мысли) и компульсии (навязчивые действия). В связи с этим в практической неврологии и психиатрии заболевание также известно как обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР).

Невроз навязчивых состояний встречается не так часто, как истерический невроз или неврастения. По различным сведениям им страдают от 2 до 5% населения развитых стран.

Заболевание не имеет гендерной предрасположенности: одинаково часто наблюдается у лиц обоих полов. Следует отметить, что изолированные навязчивости (например, страх высоты или боязнь насекомых) наблюдаются и у здоровых людей, однако при этом они не носят такого бесконтрольного и непреодолимого характера, как у больных неврозом.

Невроз навязчивых состояний

Причины возникновения

По мнению современных исследователей в основе невроза навязчивых состояний лежат нарушения метаболизма таких нейротрансмиттеров как норадреналин и серотонин. Результатом является патологическое изменение мыслительных процессов и повышение тревожности. В свою очередь нарушения в работе нейротрансмиттерных систем могут быть обусловлены наследственными и приобретенными факторами. В первом случае речь идет о наследуемых аномалиях в генах, отвечающих за синтез веществ, входящих в состав нейротрансмиттерных систем и влияющих на их функционирование.

Во втором случае среди триггерных факторов ОКР можно назвать различные внешние воздействия, дестабилизирующие работу ЦНС: хронические стрессы, острые психотравмы, ЧМТ и другие тяжелые травмы, инфекционные заболевания (вирусный гепатит, инфекционный мононуклеоз, корь), хроническую соматическую патологию (хронический панкреатит, гастродуоденит, пиелонефрит, гипертиреоз).

Вероятно, невроз навязчивых состояний является многофакторной патологией, при которой наследственная предрасположенность реализуется под влиянием различных триггеров. Отмечено, что к развитию невроза навязчивых состояний предрасположены люди с повышенной мнительностью, гипертрофированной заботой о том, как выглядят их поступки и что подумают о них окружающие, лица с большим самомнением и его обратной стороной — самоуничижением.

Симптомы и течение невроза

Основу клинической картины невроза навязчивых состояний составляют обсессии — непреодолимо навязчивые мысли (представления, страхи, сомнения, влечения, воспоминания), которые не получается «выбросить из головы» или игнорировать. При этом пациенты достаточно критично относятся к себе и к своему состоянию. Однако, несмотря на многократные попытки преодолеть его, не достигают успеха. Наряду с обсессиями возникают компульсии, при помощи которых больные пытаются уменьшить тревогу, отвлечься от назойливых мыслей. В некоторых случаях пациенты осуществляют компульсивные действия скрытно или мысленно. Это сопровождается некоторой рассеянностью и медлительностью при выполнении ими служебных или домашних обязанностей.

Степень выраженности симптомов может варьировать от слабой, практически не влияющей на качество жизни пациента и его трудоспособность, до значительной, приводящей к инвалидизации. При слабой выраженности знакомые больного с обсессивно-компульсивным расстройством могут даже не догадываться о существующем у него заболевании, относя причуды его поведения к особенностям характера. В тяжелых запущенных случаях пациенты отказываются выходить из дома или даже из своей комнаты, например, чтобы избежать заражения или загрязнения.

Невроз навязчивых состояний может протекать по одному из 3 вариантов: с постоянным сохранением симптомов в течение месяцев и лет; с ремиттирующим течением, включающем периоды обострения, часто провоцируемые переутомлением, болезнью, стрессом, недоброжелательной семейной или рабочей обстановкой; с неуклонным прогрессированием, выражающемся в усложнении навязчивого синдрома, появлении и усугублении изменений характера и поведения.

Виды навязчивых состояний

Навязчивые опасения (страх неудачи) — мучительная боязнь, что не получиться должным образом совершить то или иное действие. Например, выйти перед публикой, вспомнить выученное стихотворение, совершить половой акт, заснуть. Сюда же относится эритрофобия — страх покраснеть при посторонних.

Навязчивые сомнения — неуверенность в правильности выполнения различных действий. Пациенты, страдающие навязчивыми сомнениями, постоянно переживают, закрыли ли они кран с водой, выключили ли утюг, правильно ли указали адрес в письме и т. п. Подталкиваемые неконтролируемой тревогой такие больные многократно проверяют выполненное действие, иногда доходя до полного изнеможения.

Навязчивые фобии — имеют самую широкую вариацию: от боязни заболеть различными заболеваниями (сифилофобия, канцерофобия, инфарктофобия, кардиофобия), страха высоты (гипсофобия), замкнутых пространств (клаустрофобия) и слишком открытых местностей (агорафобия) до боязни за своих близких и страха обратить на себя чье-то внимание. Распространенными среди больных ОКР фобиями являются страх боли (алгофобия), боязнь смерти (танатофобия), боязнь насекомых (инсектофобия).

Навязчивые мысли — упорно «лезущие» в голову названия, строки из песен или фразы, фамилии, а также различные мысли, противоположные жизненным представлениям пациента (к примеру, богохульные мысли у верующего больного). В некоторых случаях отмечается навязчивое мудрствование — пустые нескончаемые размышления, например о том, почему деревья вырастают выше людей или что будет, если появятся двухголовые коровы.

Навязчивые воспоминания — возникающие вопреки желанию пациента воспоминания некоторых событий, имеющие, как правило, неприятную окраску. Сюда же можно отнести персеверации (навязчивые представления) — яркие звуковые или зрительные образы (мелодии, фразы, картины), отражающие произошедшую в прошлом психотравмирующую ситуацию.

Навязчивые действия — многократно повторяющиеся помимо воли больного движения. К примеру, зажмуривание глаз, облизывание губ, поправление прически, гримасничанье, подмигивание, почесывание затылка, перестановка предметов и пр. Некоторые клиницисты отдельно выделяют навязчивые влечения — не поддающееся контролю желание что-либо сосчитать или читать, переставляя слова и т. п. В эту группу также относятся трихотилломания (выдергивание волос), дерматилломания (повреждение собственной кожи) и онихофагия (навязчивое обкусывание ногтей).

Диагностика

Обсессивно-компульсивное расстройство диагностируется на основании жалоб пациенты, данных неврологического осмотра, психиатрического обследования и психологического тестирования.

Нередки случаи, когда до направления к неврологу или психиатру пациенты с психосоматическими навязчивостями безрезультатно лечатся у гастроэнтеролога, терапевта или кардиолога по поводу соматической патологии.

Значимыми для постановки диагноза ОКР являются возникающие ежедневно обсессии и/или компульсии, занимающие не менее 1ч в сутки и нарушающие привычное течение жизни пациента. Оценить состояние больного можно при помощи шкалы Йеля-Брауна, психологического исследования личности, патопсихологического тестирования. К сожалению, в некоторых случаях психиатры ставят пациентам с ОКР диагноз шизофрении, что влечет за собой неправильное лечение, приводящее к переходу невроза в прогрессирующую форму.

Осмотр невролога может выявить гипергидроз ладоней, признаки вегетативной дисфункции, тремор пальцев вытянутых рук, симметричное повышение сухожильных рефлексов. При подозрении на церебральную патологию органического генеза (внутримозговую опухоль, энцефалит, арахноидит, аневризму сосудов головного мозга) показано проведение МРТ, МСКТ или КТ головного мозга.

Лечение

Эффективно лечить невроз навязчивых состояний можно только следуя принципам индивидуального и комплексного подхода к терапии. Целесообразно сочетание медикаментозного и психотерапевтического лечения, гипнотерапии.

Медикаментозная терапия основана на применении антидепрессантов (имипрамина, амитриптилина, кломипрамина, экстракта травы зверобоя). Лучший эффект оказывают препараты третьего поколения, действие которых заключается в ингибировании обратного захвата серотонина (циталопрам, флуоксетин, пароксетин, сертралин). При преобладании тревоги назначают транквилизаторы (диазепам, клоназепам), при хроническом течении — атипичные психотропные средства (кветиапин). Фармакотерапия тяжелых случаев обсессивно-компульсивного расстройства осуществляется в психиатрическом стационаре.

Из методов психотерапевтического воздействия хорошо зарекомендовала себя в лечении ОКР когнитовно-поведенческая терапия. Согласно ей психотерапевт вначале выявляет существующие у пациента навязчивости и фобии, а затем дает ему установку перебороть свои тревоги став к ним лицом к лицу. Широкое распространение получил метод экспозиции, когда пациент под контролем психотерапевта сталкивается с тревожащей его ситуацией, чтобы убедиться, что ничего страшного не последует. Например, пациенту со страхом заразиться микробами, который постоянно моет руки, предписывают не мыть руки для того, чтобы увериться, что при этом никакой болезни не происходит.

Частью комплексной психотерапии может быть метод «остановки мысли», состоящий из 5 шагов. Первый шаг состоит в определении списка навязчивостей и психотерапевтической работе по каждой из них. Шагом 2 является обучение пациента способности при возникновении обсессий переключаться на какие-то позитивные мысли (вспомнить любимую песню или представить себе красивый пейзаж). В шаге 3 пациент учится произнесенной вслух командой «стоп» останавливать наплывание обессии. Делать тоже самое, но произнося «стоп» только мысленно — задача шага 4. Последним шагом нарабатывается способность пациента находить позитивные аспекты в возникающих негативных навязчивостях. К примеру, при страхе утонуть представить себя в спасательном жилете рядом с лодкой.

Наряду с этими методиками дополнительно применяется индивидуальная психотерапия, аутогенные тренировки, лечение гипнозом. У детей эффективна сказкотерапия, игровые методы.

Использование методов психоанализа в лечении обсессивно-компульсивного расстройства ограничено, поскольку они могут провоцировать вспышки страха и тревоги, имеют сексуальный подтекст, а во многих случаях невроз навязчивых состояний имеет сексуальный акцент.

Прогноз и профилактика

Полное выздоровление отмечается достаточно редко. Адекватная психотерапия и медикаментозная поддержка существенно уменьшают проявления невроза и улучшают качество жизни пациента. При неблагоприятных внешних условиях (стрессы, тяжелые заболевания, переутомление) невроз навязчивых состояний может возникнуть вновь. Однако в большинстве случаев после 35-40 лет отмечается некоторое сглаживание симптомов. В тяжелых случаях обсессивно-компульсивное расстройство отражается на трудоспособности больного, возможна 3-я группа инвалидности.

Учитывая черты характера, которые предрасполагают к развитию ОКР, можно отметить, что хорошей профилактикой его развития будет более простое отношение к себе и своим потребностям, жизнь с пользой для окружающих людей.

Источники

1. Настоящая статья подготовлена по материалам сайта: https://www.krasotaimedicina.ru/

ВАЖНО
Информацию из данного раздела нельзя использовать для самодиагностики и самолечения. В случае боли или иного обострения заболевания диагностические исследования должен назначать только лечащий врач. Для постановки диагноза и правильного назначения лечения следует обращаться к Вашему лечащему врачу.

Почему кошмарные воспоминания преследуют нас так долго?

• Лесли Эванс Одген
• BBC Future

6 марта 2015

Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.

Автор фото, Getty

Существуют ли способы не оживлять в памяти тяжелые воспоминания, а запрятать их подальше в кладовых мозга? Ответ на этот вопрос искал корреспондент BBC Future.

Этот медовый месяц не был рядовым. Вечером 23 августа 2001 года Маргарет Маккиннон и ее новоиспеченный муж отправились в столицу Португалии Лиссабон. Когда рейс 236 авиакомпании Air Transat, следовавший из Канады, пересек центральную Атлантику, Маккиннон пошла в туалет. Внутри ничего не работало. Это показалось Маргарет странным, однако она не стала об этом задумываться.

Когда пассажирка вернулась на свое место, стюардессы разносили завтрак. Затем прозвучало объявление, что самолет совершит экстренную посадку. Как вспоминает Маккиннон, она подумала, что для прибытия в Лиссабон еще слишком рано. «В тот момент я совсем не понимала, что это значит», — говорит она. Однако затем экипаж велел пассажирам надеть спасательные жилеты, в салоне замигали лампы и, наконец, погас свет. Произошла разгерметизация салона. Выстрелили кислородные маски.

(Похожие статьи из раздела «Журнал»)

После утечки критического количества топлива все системы самолета отключились. «Люди кричали, что самолет упадет в океан», — вспоминает Маккиннон.

Автор фото, Getty

Подпись к фото,

Воспоминания о жесткой посадке тревожили пассажиров еще много месяцев спустя

По ее словам, пассажиры готовились к худшему в течение получаса, потом кто-то закричал, что они будут садиться на сушу. Самолет приближался к Азорским островам, архипелагу, расположенному примерно в 850 милях (1360 километров) от побережья Португалии. Пилоты установили связь с аэропортом Лажеш, который используется гражданской авиацией и служит базой португальских ВВС. После ужасающего разворота на 360 градусов и нескольких резких маневров, совершенных для уменьшения высоты, члены экипажа закричали «держитесь крепче, держитесь крепче, держитесь крепче». Пилоты совершили жесткую посадку. Шасси самолета были охвачены пламенем.

Потрясенные пассажиры и члены экипажа покинули самолет по надувным аварийным трапам и бросились бегом через летное поле, прямо к вооруженным американским солдатам, чтобы оказаться на безопасном расстоянии. В ходе эвакуации, спускаясь по трапам, два человека получили серьезные увечья, 16 отделались легкими ушибами и ссадинами, но все 293 пассажира и 13 членов экипажа выжили…

Однако для многих история на этом не закончилась. Некоторых пассажиров, включая Маккиннон, еще много месяцев преследовали навязчивые воспоминания о пережитом и ночные кошмары.

Этот опыт вдохновил Маргарет Маккиннон, работающую сейчас психологом, на изучение того, как эмоциональные травмы действуют на мозг, как они меняют наши воспоминания и почему некоторые люди испытывают посттравматический синдром. В последние годы исследователи пытаются понять, почему пугающие воспоминания оставляют такой глубокий отпечаток. Если они смогут выяснить причины, по которым психологический шок оказывает столь сильное и продолжительное воздействие, возможно, им удастся найти способы помочь людям лучше справляться с последствиями эмоциональных травм.

Страшный отпечаток

На протяжении десятилетий связь между страхом и памятью интриговала исследователей и практиков. Тем не менее имеющиеся у нас сведения противоречивы. «В ходе некоторых исследований было установлено, что при воспоминании о травмирующих событиях интенсивность этих воспоминаний усиливается. Они становятся очень яркими, люди вспоминают много деталей, и кажется, что им не составляет труда вспомнить все пережитое», — говорит Маккиннон.

В результате других исследований выяснилось, что воспоминания о травмирующих психику событиях могут быть очень скудными и отрывочными, «вспоминаются лишь отдельные подробности, не образующие цепочку событий», объясняет она.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Сложнее всего избавиться как раз от тех воспоминаний, избавиться от которых хотелось бы больше всего

Пропустить Подкаст и продолжить чтение.

Подкаст

Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Подкаст

При проведении некоторых исследований изучалось функционирование памяти непосредственно в то время, когда люди переживали эмоциональную травму, особенно в тех случаях, когда в подобном состоянии одновременно оказывалась группа людей. Маккиннон решила погрузиться в воспоминания других пассажиров, летевших вместе с ней рейсом 236 компании Air Transat.

«Мы хотели использовать эту возможность, чтобы взглянуть на ситуацию в хорошо контролируемой обстановке», — говорит Маккиннон, едва сдерживая неловкий смешок при слове «контролируемый», которое она употребила для описания экстренного снижения рейса AT 236. В исследовании участвовали 15 пассажиров того рейса. Их расспрашивали о трех событиях: о самом полете, о каком-нибудь эмоционально нейтральном событии, произошедшем в том же году, а также о событиях 11 сентября 2001 года, произошедших через месяц после авиакатастрофы. У шести из 15 опрошенных проявились признаки посттравматического синдрома.

Исследователи направляли воспоминания людей в нужное им русло: «расскажите все, что вы можете вспомнить об этом событии». Они продолжали вытягивать все новые детали, помогая респонденту подсказками, вроде: «о чем вы думали, что вы чувствовали, какое было освещение в салоне?» Детальные воспоминания сравнивали с известной последовательностью событий, а также с рассказами членов контрольной группы, чьи воспоминания были менее травмирующими.

Они обнаружили, что все пассажиры — вне зависимости от того, продолжило у них развиваться посттравматическое стрессовое расстройство или нет, — сохранили яркие и сильные воспоминания об этом инциденте. Тем самым подтвердилось предположение, что страх меняет алгоритм действия механизма, с помощью которого мозг сохраняет воспоминания.

Люди, у которых впоследствии развилось посттравматическое стрессовое расстройство, «продемонстрировали воспоминания о многих посторонних подробностях, относящихся не только к самому травмировавшему их событию, но и к событиям 11 сентября, а также нейтральные воспоминания, относящиеся к тому же периоду времени», говорит Маккиннон. Это позволяет предположить, что таким людям трудно «редактировать» собственные воспоминания или сделать их содержание менее отчетливым.

Маккиннон признает, что в основе ее исследования лишь небольшая выборка подобных случаев. Она осторожна с выводами и обобщениями, но все равно считает полученные результаты весьма интригующими. «Понятно, что люди участвуют в эксперименте неохотно, — говорит Маккиннон. — И мы очень и очень благодарны тем, кто все-таки согласился участвовать, поскольку говорить о таких вещах может быть очень тяжело».

Итак, если травмирующие воспоминания более яркие, что же происходит в наших головах, когда они «создаются»?

Отдел особых воспоминаний

У мозга есть различные системы памяти. Мы обладаем мышечной или физической памятью, которая позволяет, например, научиться ездить на велосипеде. У нас есть слуховая память для того, чтобы петь песни. И у нас есть более конкретная «декларативная» память, механизм которой тесно связан с гиппокампом — тем участком мозга, который отвечает за кратковременное хранение информации. Гиппокамп, который сравнивают с оперативной памятью компьютера, хранит сведения вроде тех, где вы припарковали машину, и что два плюс два равняется четырем.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Где тот отдел мозга, который отвечает за наши тревожные воспоминания?

Но чувство страха активирует другую систему памяти. Это центр управления нашим телом в чрезвычайных ситуациях, известный как миндалевидное тело. Оно представляет собой два миндалевидных отдела справа и слева от медиальной или височной доли, по одному в каждом полушарии мозга. Миндалина отвечает за накопление эмоционально окрашенных воспоминаний, таких как страх, а также таких приятных ощущений связанных с едой, сексом и употреблением наркотиков.

Когда впечатления особенно поразительны и неожиданны, они активизируют эту систему памяти. Возможно, именно поэтому сенсорные сигналы способны возвратить нас к эмоциональным воспоминаниям: запах определенных духов или одеколона напоминает о первом поцелуе.

В случае со страшными воспоминаниями наше чувство самосохранения начинает действовать, и в памяти может запечатлеться так называемое воспоминание о единичном испытании.

«Если вы однажды убежали ото льва или видели, как лев пожирает кого-то, вы будете знать, что львов стоит остерегаться», — объясняет Керри Ресслер, профессор психиатрии и науки о поведении в Университете Эмори в Атланте, штат Джорджия. Это значительно отличается от восприятия того, что вы прочитали в книге или от восприятия тех событий, которые не вызвали эмоционального всплеска.

«Возможно, память придает пережитым событиям разный смысл, потому что мы хотим уделить первостепенное внимание именно тем вещам, которые действительно важны», — продолжает Ресслер.

Когда мы испытываем страх, всплеск адреналина приводит в действие цепочку реакций, которая, предположительно, позволяет лучше запечатлеть в памяти только что произошедшие события. «Чувство страха эволюционировало для того, чтобы сохранять нам жизнь», — объясняет Карим Надер, профессор психологии в Университете Макгилл в Монреале, Канада.

Вспышки воспоминаний

Пережитые страхи, однако, вовсе не обязательно оставляют после себя глубокие воспоминания. Элизабет Фелпс, профессор психологии и неврологии наук в Университете Нью-Йорка, интересовалась так называемыми «вспышками воспоминаний», оставшимися у людей о событиях 11 сентября.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Миндалевидное тело хранит воспоминания об эмоциональных событиях

Речь идет вовсе не о лицах с посттравматическим расстройством, «но о самых обычных людях, переживших 11 сентября, то есть практически о каждом из нас», говорит Фелпс. Она неожиданно обнаружила, что, несмотря на кажущуюся яркость, эти воспоминания не столь сильны, как принято считать. Они могли меняться.

Лаборатория Фелпс в Нью-йоркском университете располагалась рядом с местом этой катастрофы. В ходе крупномасштабного детального исследования, этапы которого проводились через несколько недель после 11 сентября, через год, два года и через десять лет, ученые обнаружили, что «люди были абсолютно уверены, что все подробности точно сохранились в их памяти». Подробности не в том смысле, как это было на самом деле, а в смысле, где и с кем были люди, как узнали о случившемся, и что они делали потом. Однако индивидуальные воспоминания о сопутствующих деталях на самом деле часто менялись с течением времени.

Это позволяет предположить, что «вспышки воспоминаний» отличаются от воспоминаний о нейтральных событиях не тем, что их подробности лучше сохранились, а тем, что мы так о них думаем. «В случае с травмирующими событиями нам кажется, что они невероятно точно отложились в памяти», — говорит она. На самом деле многие детали, которые нам кажутся точными, таковыми не являются. «Эмоции концентрируют ваше внимание на небольшом количестве деталей в ущерб многим другим», — объясняет Фелпс.

Вспомнить все

Итак, означает ли это, что травмирующие воспоминания могут быть изменены или даже стерты из памяти? Сейчас мы гораздо лучше понимаем систему хранения и воспроизведения содержимого памяти, а значит, у нас есть уникальная возможность изменить или стереть страшные воспоминания. Временной промежуток, в течение которого сохраняется возможность притормозить процесс глубокого отложения событий в памяти, составляет примерно шесть часов. Таким образом, попытки ослабить воспоминания фармакологическим путем должны быть предприняты в течение этого короткого промежутка времени.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Даже неприятные воспоминания со временем исчезают как следы на песке

Согласно опытам, которые проводились на людях и грызунах, добиться ослабления посттравматического расстройства психики можно в случае применения бета-блокаторов сразу после травмирующего события. «Сейчас эта методика применяется в израильской армии», — говорит Надер. Но новые исследования дают повод предположить, что воспоминания можно восстановить, освежить или приглушить, даже если делать это за пределами того временного интервала, в течение которого они сохраняются на «жестком диске» в нашем мозгу.

В ходе экспериментов на крысах Надер напоминал грызунам о пережитом ужасе при помощи звуков, которые ранее звучали при ударах тока, и затем давал животным бета-блокаторы. Даже после того, как бета-блокаторы выходили из крови грызунов, их реакция оцепенения в ответ на травмирующее воспоминание исчезала. Исследуя такой же подход на примере небольшой группы людей, Надер и его коллеги установили, что несмотря на то, что испытуемые в среднем страдали от неприятных воспоминаний по 11 лет, «даже после выведения из крови бета-блокаторов психологическая травма была ниже того уровня, который подразумевает посттравматическое расстройство психики».

Этот метод находится на очень ранней стадии разработки, и исследования его действенности продолжаются. И все же похоже, что тонкий метод перепрограммирования памяти вполне достижим. «Мы не меняем ваши знания о том, что произошло. Мы просто меняем ассоциации, которые у вас вызывает стресс от драки или страха полета, — говорит Фелпс. — Следовательно, пока что представление о том, что мы можем стереть ваши воспоминания о прошлом, — не более чем научная фантастика».

Точки отсчета

Что касается Маккиннон, то она полагает, что, несмотря на свои яркие травмирующие воспоминания, остается множество деталей, которые она не может вспомнить.

«Мы находились над самой высокой точкой острова, когда самолет вдруг резко развернулся в сторону океана, и это было невероятно страшно. Мы тогда подумали: ну вот и все», — говорит Маккиннон, вспоминая момент, когда самолет заходил на посадку в аэропорту Лажеш. Она помнит, как видела крыши домов и боялась, что они рухнут на них, и из-за этого погибнут другие люди. Но если бы ее спросили, было ли темно во время того ужасного снижения, Маккиннон не смогла бы вам ответить. Точно также она не может вспомнить, сидела она у окна или в проходе.

Когда дело доходит до ужасающих воспоминаний, возможно, наш мозг избирательно подходит к тому, какие именно подробности сохранить. Чем больше мы узнаем, как и почему это происходит, тем ближе мы подходим к тому, чтобы уменьшить последствия эмоциональной травмы.

Этот предопределенный судьбой полет в медовый месяц стал ярким началом семейной жизни. «Да уж, это было начало так начало, — смеется Маккиннон. — Неожиданное начало».

Как оказалось, этот год перевернул всю ее жизнь во многих смыслах. Она поняла, что должна заняться наукой, а еще к ней пришло понимание того, что люди с посттравматическим синдромом нуждаются в заботе и лечении, говорит Маргарет. «Я решила, что это именно то направление, в котором я хочу строить свою карьеру».

То, что Маккиннон пережила в тот день, стало началом профессионального и личного путешествия, которое было трудно предвидеть.

Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Future.

Откуда берутся навязчивые воспоминания?

По Марк Трэверс, доктор философии. | 28 сентября 2021 г.

В новой статье, опубликованной в журнале Journal of Abnormal Psychology , делается попытка понять, почему некоторые воспоминания о травматических переживаниях с большей вероятностью вновь появляются как «навязчивые воспоминания», чем другие. Ответ, по мнению исследователей, может быть связан с тем, как навязчивые воспоминания «кодируются» в долговременной памяти.

Недавно я разговаривал с Алессандро Массацца, ведущим автором исследования, чтобы более подробно обсудить его выводы. Вот итог нашей беседы.

Что вдохновило вас на исследование темы навязчивых воспоминаний и посттравматического стрессового расстройства и что вы нашли?

Навязчивые воспоминания представляют собой характерный симптом посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), психического расстройства, которое у некоторых людей может развиться после очень неприятных событий. Навязчивые воспоминания, как правило, представляют собой моментальные снимки или краткие фрагменты травматического события, которые человек переживает неоднократно и не желая. Нас интересовало, почему только определенные фрагменты травмирующего события повторно переживаются как навязчивое воспоминание, в то время как другие моменты тех же травмирующих событий вспоминаются как другие нормальные воспоминания из собственной жизни. Мы предположили, основываясь на теориях посттравматического стрессового расстройства, таких как теория двойного представления, что способ формирования (т. е. кодирования) памяти во время травматического события может играть роль в определении того, какие моменты позднее переживаются как навязчивые воспоминания, а какие — нет. нет. Эмоции, мысли и поведение, которые люди испытывают во время травмы, получили общее название «перитравматические реакции» и включают в себя такие явления, как диссоциация (например, ощущение, что происходящее является сном) и тоническая неподвижность (например, неспособность двигаться). ). В соответствии с предсказаниями теорий посттравматического стрессового расстройства, мы обнаружили, что моменты, позже переживаемые пережившими землетрясение как навязчивые воспоминания, характеризовались более высоким уровнем перитравматических реакций по сравнению с моментами той же травмы, переживаемыми как ненавязчивые воспоминания.

Как вы определяете «навязчивую память»? В чем разница между навязчивой травматической памятью и ненавязчивой травматической памятью?

Навязчивые воспоминания — это симптом, который присутствует при различных психических расстройствах, от большого депрессивного расстройства до обсессивно-компульсивного расстройства. При посттравматическом стрессовом расстройстве они, как правило, представляют собой снимки или краткие фрагменты травматического события, которое человек неоднократно переживает заново. Навязчивые воспоминания могут вспоминаться только непроизвольно и вызываются внутренними (например, мыслями или эмоциями) или внешними (например, объектами) вещами, имеющими некоторую связь с травмирующим событием. Например, человек, переживший землетрясение, может испытать навязчивое воспоминание о своем разрушенном доме, проходя мимо строительной площадки. Это отличает навязчивые воспоминания от обычных воспоминаний из жизни, которые люди также могут вспоминать произвольно. Навязчивые воспоминания также являются очень эмоциональными воспоминаниями с большим количеством сенсорных деталей. Переживая навязчивые воспоминания, люди часто сообщают, что могут ясно видеть, обонять и слышать то, что они пережили во время травмы. Важно отметить, что при посттравматическом стрессовом расстройстве навязчивые воспоминания характеризуются степенью повторного переживания, что означает, что человек переживает воспоминание так, как если бы оно снова происходило здесь и сейчас. Это привело к тому, что навязчивые воспоминания стали описываться как разрозненные и не связанные с остальной автобиографической памятью (воспоминаниями из собственной жизни). Это означает, что даже если у человека есть другие воспоминания после травмы, указывающие на то, что травматическое событие прошло и что он в безопасности, он все равно может полностью пережить травму, как если бы он все еще был там.

Не могли бы вы подробнее рассказать об идее «перитравматической реакции» и о том, как она вписывается в вашу концепцию посттравматического стрессового расстройства?

Мысли, эмоции и поведение, возникающие у людей во время или сразу после травматического события, получили общее название «перитравматические реакции». Наше предыдущее исследование показало, что существует множество различных перитравматических реакций, которые люди могут испытать во время травмы. Некоторые обычно изучаемые реакции включают диссоциацию (например, мысль о том, что то, что человек переживает, не является реальностью или сном), дистресс (например, переживание страха, ужаса и беспомощности во время события) и тоническую неподвижность (например, неспособность двигаться). во время мероприятия). Согласно теориям посттравматического стрессового расстройства, таким как теория двойного представления, эти перитравматические реакции могут нарушать нормальное формирование памяти (то есть кодирование памяти) и способствовать развитию навязчивых воспоминаний. Идея, лежащая в основе этих теорий, заключается в том, что перитравматические реакции могут привести к тому, что будет записано слишком много информации об эмоциях и ощущениях, испытываемых во время травмы (сенсорно-аффективная информация). В свою очередь, это приводит к тому, что регистрируется меньше информации о контексте, в котором произошла травма, например, когда и где произошло событие (контекстная информация). Это может привести к воспоминаниям, в которых сенсорно-аффективная информация не связана с связанной с ней контекстной информацией; где можно очень хорошо вспомнить все пережитые эмоции и ощущения, но не то, что событие закончилось или произошло в другом месте. Все это способствует развитию высокоэмоциональных воспоминаний с большим количеством сенсорных деталей, которые человек переживает здесь и сейчас, поскольку не может поместить воспоминание в определенное время и место в прошлом.

Какие уроки могут быть использованы вашим исследованием для людей, которые пережили травму или у которых диагностировано посттравматическое стрессовое расстройство?

Наши результаты имеют различные практические последствия для клиницистов и людей, перенесших посттравматическое стрессовое расстройство или травму. Во-первых, они предполагают, что перитравматические реакции могут играть важную роль в развитии навязчивых воспоминаний, характерного симптома посттравматического стрессового расстройства. Следовательно, вмешательства, направленные на уменьшение негативных перитравматических реакций во время или сразу после травматического события (например, первая психологическая помощь), вероятно, обладают потенциалом для предотвращения развития навязчивых воспоминаний. В будущей работе можно было бы также изучить возможность обучения лиц с высоким риском воздействия травмы (например, пожарных или лиц, оказывающих первую помощь при стихийных бедствиях) управлению перитравматическими реакциями. Кроме того, наши результаты подчеркивают, что пережившие травму люди могут испытывать перитравматические реакции, такие как диссоциация, в разной степени. Клиницисты, работающие с пациентами с травмами, могут сыграть важную роль в нормализации переживаний огорчающих или странных перитравматических реакций, таких как отсутствие реакции во время травматического события из-за тонической неподвижности. Наконец, лучшее понимание перитравматических реакций может привести к более персонализированному выбору лечения с учетом данных, подчеркивающих, что выжившие после травмы, которые испытали определенные типы перитравматических реакций, могут хуже реагировать на определенные методы лечения посттравматического стресса, основанные на доказательствах.

Каким вы надеетесь увидеть это исследование в будущем?

Наше исследование имеет несколько ограничений, которые могут быть устранены в будущем. Например, участники вспоминали свои перитравматические реакции через несколько месяцев после того, как травмирующее событие прошло. Будущие исследования могут попытаться собрать данные о перитравматических реакциях в режиме реального времени. Например, в одном исследовании измерялись диссоциация и повышенное возбуждение у начинающих парашютистов сразу после прыжка. Более точные оценки перитравматических реакций также можно получить, изучая эти реакции в лабораторных условиях (например, подвергая людей воздействию аналоговых травмирующих событий, таких как тревожные видеоклипы) или используя технологии для мониторинга перитравматических реакций в реальной жизни (например, используя Fitbits для контролировать частоту сердечных сокращений в качестве косвенного показателя дистресса или диссоциации среди работников профессий с высоким риском). Мы надеемся, что более глубокое понимание перитравматических реакций и их связи с навязчивыми воспоминаниями будет способствовать раскрытию механизмов, лежащих в основе характерного симптома посттравматического стрессового расстройства, а также улучшению профилактики, лечения и укрепления психического здоровья у переживших травму.

Навязчивые воспоминания: обзор исследований

Источник: (c) Nandyphotos/fotosearch

Вам когда-нибудь хотелось двигаться дальше, но воспоминания о ком-то или о чем-то в прошлом удерживают вас? Теперь исследовательская статья, которая скоро будет опубликована в Интернете в марте этого года, объясняет почему. К счастью, есть и хорошие новости. Несколько самостоятельных методов устранения этих вторжений могут предложить вам альтернативные способы лечения. На данный момент, однако, вот последняя информация об этих надоедливых, а иногда и чрезвычайно неприятных, повторяющихся огорчающих мыслях.

Какие воспоминания могут застрять у вас в голове? Может быть, кто-то расстался с вами, и вы не можете выбросить этого человека из головы. Кто-то плохо с вами обращался, и мысли о том, что они сделали, снова и снова крутятся в вашей голове. Кто-то, кого вы любите, умер, и кажется, что вашей скорби нет конца. Или, возможно, вы сделали что-то, о чем теперь сожалеете, и критические мысли продолжают вас ругать. На самом деле любое эмоционально сильное воспоминание может продолжать воспроизводиться в вашей голове.

Навязчивые мысли

Психологи называют нежелательные слова и образы, постоянно всплывающие в вашем уме, навязчивыми мыслями или более широким термином навязчивое повторное переживание . Подробная обзорная статья в предстоящем выпуске уважаемого журнала Psychological Bulletin за июнь 2018 года исследует многие прежние представления о том, почему идеи застревают в вашей голове, а также добавляет несколько новых.

Статья, написанная психологами Элизабет Маркс, Анной Франклин и Лори Зеллнер из Вашингтонского университета, очень удачно озаглавлена: «Не могу выкинуть это из головы». Такого рода систематический обзор проведенных к настоящему времени исследований по этой теме был давно необходим, поскольку он заполняет значительный пробел в понимании психологией очень распространенного и часто весьма тревожного явления.

Почему такая профессиональная журнальная «обзорная статья» заслуживает особого внимания?

В статье, посвященной одному исследованию, предлагаются его результаты. С другой стороны, в обзорных статьях можно сказать, что «5 из 6 исследований этого фактора показали, что эта гипотеза неверна». То есть, когда несколько исследований приходят к одним и тем же выводам, исследователи могут лучше сделать вывод о том, верна их гипотеза или нет.

Например, одно исследование, о котором сообщается в этой обзорной статье, показало, что склонность к размышлениям приводит к склонности к навязчивым мыслям. Тем не менее, второе исследование обнаружило обратное, то есть отсутствие связи между склонностью к размышлениям и частотой навязчивых или навязчивых мыслей (стр. 616).

У кого возникают навязчивые мысли и почему?

Статья Маркса, Франклина и Зёлльнера начинается с разъяснения того, что стойкие и «тревожные» воспоминания часто возникают у «нормальных людей». тревожность, навязчивые мысли и многое другое, особенно посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР)

В журнальной статье рассматривается исследование навязчивых воспоминаний с целью прояснения ответов, в частности, на три вопроса:

1) Что могло произойти до события, предрасполагающего вас к застреванию идеи?

2) Что могло произойти во время мероприятия?

3) А после события что может повлиять на вашу неспособность избавиться от этих мыслей?

Перед неприятным событием

Вероятность того, что какое-то событие вызовет мысли, которые останутся и будут повторяться с нежелательной частотой, увеличивают два фактора, заставляющих вас чувствовать себя подавленными еще долго после того, как само событие закончилось.

Первый ранее существовавший отрицательных эмоций . Оказывается, если вы уже чувствовали сильную тревогу, депрессию, злость, погрязли в каких-либо интенсивных негативных эмоциях, воздействие внезапного эмоционально насыщенного события, вероятно, оставит более длительные последствия, включая постоянные навязчивые мысли, чем если бы вы были спокойны. в самом начале.

Второй — это то, что психологи называют негативным стилем оценки . Что вы говорите себе после трудного события? Это ваш стиль оценки. Отрицательный стиль оценки увеличивает вероятность навязчивых воспоминаний после тяжелых переживаний.

Вы критикуете себя, если что-то идет не так? — Глупо было с моей стороны говорить. Хуже того, вы резко осуждаете и ругаете себя? «Ты такой глупый!» Или вы принимаете себя в том числе и свои ошибки, утешаетесь, а может быть, даже смотрите, чему можно научиться на досадном событии? «Упс. Кажется, я напортачил с этим. Это разочаровывает. Ну ладно, я не могу победить их всех. В следующий раз я…»

Во время неприятного события0007 управляемая данными или восходящая обработка информации и концептуальная, также называемая нисходящей обработкой информации . Веб-сайт Simplypsychology.com прекрасно описывает разницу:

Восходящая обработка также известна как обработка, управляемая данными, потому что восприятие начинается с самого стимула. Обработка осуществляется в одном направлении от сетчатки к зрительной коре, причем каждый последующий этап зрительного пути выполняет все более сложный анализ входных данных.

Нисходящая обработка относится к использованию контекстной информации при распознавании образов. Например, понимание сложного почерка легче при чтении полных предложений, чем при чтении отдельных и отдельных слов. Это связано с тем, что значение окружающих слов обеспечивает контекст, помогающий пониманию.

Многочисленные исследования пришли к выводу, что обработка данных с большей вероятностью приведет к более поздним навязчивым воспоминаниям, чем нисходящее концептуальное мышление в ответ на эмоционально сильное событие.

То есть человек, который просто видит, слышит и переживает событие, не имея возможности развить его концептуальное понимание, имеет наибольший риск возникновения навязчивых воспоминаний в дальнейшем. Чувство бомбардировки событием без возможности «справиться с ним», скорее всего, приведет к более поздним навязчивым воспоминаниям.

Напротив, способность думать о том, что происходит, и развивать общее понимание контекста, по-видимому, оказывает защитное воздействие. Вот что исследователи подразумевают под концептуальная обработка.

Вот пример. Мой клиент несколько лет назад пережил болезненный развод. У него по-прежнему были нежелательные мысли, особенно мысли о вине, о том, что он инициировал расторжение брака. Разговаривая с ним на сеансе терапии, мы вместе проводили «концептуальную обработку». То есть мы рассмотрели различные несовместимости в браке, которые привели к его решению расторгнуть брак. С этим невиновным пониманием того, почему женитьба вызывала постоянные страдания у обоих партнеров, и осознанием того, что расторжение их брака было болезненным, но в конечном итоге более здоровым для обоих бывших супругов, чувство вины, а также навязчивые мысли исчезли.

Напротив, во время фактического развода моему клиенту не хватало такого общего понимания. Он в основном просто следовал своему нутру, который кричал на него: «Ты постоянно ходишь по яичной скорлупе. Ты несчастен. Убирайся!»

После тревожного события

Факторы, предшествующие или во время события, которые предсказывают повышенную вероятность более поздних навязчивых мыслей, оказываются по существу теми же самыми факторами, которые, если они возникают после события, предсказывают большую частоту и интенсивность последующих в навязчивые мысли.

• Расстройство, уже вызванное гневом, тревогой или депрессией, увеличивает риск.
• Так же, как и склонность к негативной оценке, то есть к рассмотрению события в негативных терминах, таких как «Я не должен был…», «Я просто притягиваю неприятности» или «Это доказывает, что я м ужасно о….»
• Аналогичным образом, возможность перейти от восходящей обработки данных к концептуализации общей картины снижает риск навязчивых мыслей.

Эти три фактора предсказывают также меньшую устойчивость навязчивых мыслей во времени и связанный с ними менее интенсивный стресс.

Хорошие новости

Защитите себя от факторов риска долгосрочных навязчивых мыслей после любого неприятного опыта — и помните, что время от времени в жизни каждого случаются плохие вещи. Вот три фактора, о которых в приведенной выше журнальной статье говорится, что вы можете что-то сделать в качестве страхового полиса от травм.

1. Оставайтесь эмоционально в зоне благополучия. См. мой бесплатный веб-сайт рецепты без таблеток, чтобы узнать, как это сделать.

2. Приучите себя смотреть на солнечную сторону после неприятных событий.

Например, Том в первый день семейного отпуска на Гавайях выбежал покататься на волнах. Однако волны оказались намного сильнее, чем он ожидал. Первый, который он попробовал, бросил его на песок, сломав руку.

Отрицательная оценка: Какой облом. Это испортило мне весь отпуск. Я потратил все свое время и деньги на то, чтобы быть таким глупым. Все будут злиться и на меня за то, что я не умею плавать и играть с ними в теннис. Я буду ненавидеть всю неделю здесь.

Положительная оценка: Мне когда-нибудь везет! Если бы я не был таким сильным и быстрым спортсменом, у меня хватило бы силы или рефлексов защитить голову рукой, как я это сделал.