Будь мужиком, бей и унижай

На этой неделе духовные скрепы сияют русскому человеку особенно ярко. Так, вчера за традиционные ценности снова выступила Елена Мизулина:

У нас проблема в семьях не столько домашнее насилие. У нас одно из самых продвинутых законодательств применительно к ответственности за домашнее насилие. А грубость — низкий уровень культуры общения, нет ласки, нет уважения — особенно со стороны женщины, этот фон задает женщина в семье: уважение к супругу, авторитет в семье — это обязательно. Мы, женщины, слабые создания, нам все можно. Мы там не обижаемся, даже когда, видите, бьют, бьет мужчина свою жену — такой обиды нет, как если обидеть, унизить мужчину. Мужчину унижать нельзя.

Иван Давыдов:

Мудрая все-таки женщина.

Артём Рондарёв:

Интериоризованная мизогиния как государственная скрепа

Фёдор Крашенинников:

Она же больная, просто больная.
Как можно быть женщиной и так ненавидеть женщин?

Олег Козырев:

На сто процентов уверен, что рядом с Мизулиной маячит какой-нибудь батюшка, который что на выходных Мизулиной скажет, что она в своих инициативах по будням и реализует.

Просто вот эти странные слова про такую якобы проблему России, как унижение мужчин женщинами, — это стопроцентно слова духовника.

Станислав Яковлев:

Но вообще передайте пожалуйста сенатору Мизулиной что по аутентичным, подлинным консервативным и традиционным ценностям женщина унизить мужчину в принципе не способна, потому что с бабы спроса нет.

За бабу отвечает ее хахаль, в случае же отсутствия хахаля — взял дуру за шкирку да и выкинул за порог. Руки об неё ещё марать — много чести.

Поговаривают, с самой Мизулиной однажды именно так и поступили. Причем уже в достаточно зрелом возрасте.

Впрочем, это все на уровне слухов из курилки Госдумы, не поручусь.

Инесса Землер:

Не вижу радости в том, чтобы комментировать каждый сегодняшний выстрел мадам Мизулиной. Общее впечатление: она долго по нашим временам молчала — вот, накопились глупости в голове и выплеснулись… «И забрызгали — вон, товарищей».

Выплеснулось и правда много: публика ещё не отошла от идеи запрета абортов и одновременного — бэби-боксов.

Михаил Виноградов:

Не хотелось бы глубоко погружаться в реконструкцию логики психов, но вообще было бы логично запрещать что-нибудь одно — или аборты, или бэби-боксы

Константин Фрумкин:

И что интересно, они хотят одновременно запретить и аборты, и, и беби-боксы.
Этого бы даже нацисты не поняли.

Против запрета абортов успел высказаться даже Минздрав.

Иван Бегтин:

По поводу запрета абортов, то я, честно, не понимаю почему мы должны в очередной раз субсидировать Белорусскую экономику.

Бегтину отвечает Захар Прилепин:

Все рассматривают запрет абортов с точки зрения женщин, считающих, что у них есть право сделать аборт.
В моём понимании смертную казнь следовало запретить из-за того, что человек стреляющий в беззащитного человека, загоняет себя в ад. Даже если убитый им человек безусловно гадина.
Аборты надо запретить по той причине, что ни в чём не повинным врачам не стоит загонять себя в ад.
Аборты — ну, личное дело. По желанию. Никто не может запретить самоубийцам быть самоубийцами, а женщин распоряжаться своим плодом. Но государственные клиники и частные, имеющие лицензии от государства, не должны этим заниматься.
Моя частная точка зрения. Можете порезать меня на куски, мне всё равно.<…>

У меня много хороших воспоминаний о Советской власти, но то, что к финалу СССР страна напоминала гигантский абортарий, и на аборты шли в обеденный перерыв, как на обыденную процедуру, одна из куда более важных причин распада той страны. Более важных, чем «спрятанный во втором ряду книжного шкафа роман Набокова».

Андрей Громов:

Про аборты на самом деле важная история. В смысле очень печальная.
Во-первых, потому что выглядит неразрешимой. Можно сколько угодно обвинять РПЦ в мракобесии, удушении свобод и попрании прав личности, но если с их точки зрения уже в момент зачатия «плод» — полноценный человек, то с любой светской точки зрения аборт — убийство. А узаконенное убийство — это преступления с любой светской точки зрения.
И нет никакой научной возможности доказать что они не правы, что «плод» это не человек. Можно рассуждать так и сяк. Но нельзя просто сказать: попы идите <к чёрту>, плод становиться человеком только на такой-то неделе беременности. Нет такой логической возможности.
Во-вторых, история эта печальная потому что хоть и нет такой возможности, но как раз именно это все хором и говорят. И не просто говорят, а с пафосом кричат! Потому что принять реальность, где все сложно и неоднозначно мы не можем. Мы не можем просто сказать: запрет абортов имеет свои основания, но и право на аборты — тоже. Нет, мы хотим чтобы наш выбор был абсолютным, а наши воззрения универсальными. И это тоже понятно. Потому что мы привыкли что наша либеральная вера дает четкие ответы в плоскости что такое хорошо и что такое плохо. И когда мы сталкиваемся с ситуациями, когда никаких однозначно правильных ответов нет, нас корежит. Точнее мы просто не замечаем сложности, а кричим «попы идите <к чёрту>» (тем более что в большинстве случаев нашей социальной реальности — это вполне рабочая формула)

Константин Крылов:

Запрет на аборт наши женщины воспримут примерно так же, как наши мужчины – на введение «сухого закона». Ну то есть восстать не восстанут, но саботировать будут тотально, абсолютно, с вредом для собственного здоровья и прочими проблемами.

Потому что право на аборт – это сейчас в РФ консолидированная позиция женщин. Как право на алкоголь – консолидированная позиция мужчин.

Из сказанного не следует, что с абортами вообще ничего нельзя сделать. С ними можно бороться. Примерно теми же методами, что и с алкоголизмом.

То есть аборт должен стать менее доступен. Не так, чтобы «совсем нельзя» или «только по постановлению Совета Федерации», а именно «несколько менее». И не обязательно делать это через деньги. Но вот, скажем, для замужних дам подтверждение согласия на аборт от мужа не помешало бы.<…>

А вот средства контрацепции должны стать существенно более доступными. Ну например, обязать (по закону) ночные клубы, бары, общежития и кинотеатры иметь хотя бы парочку автоматов по продаже презервативов. Решение коррупциоёмкое, так что его реально можно принять даже при нынешнем режиме.

Дмитрий Ольшанский:

С формальной точки зрения почти по всем спорным или скандальным вопросам нашей повседневности — я согласен со сторонниками прогресса, а не со сторонниками морали, духовности и сурового порядка.
Так, я думаю, что аборты это зло, которое, однако, нельзя запрещать, а можно только лечить деньгами и добрым словом; что смертной казни быть не должно; что современные художники неприятные, но их надо терпеть, а не сажать; что вообще нельзя сажать за слова и оскорбление символов; что в обнаженке нет ничего страшного; что геи — такие же скучные и обычные, как и мы, натуралы, и должны иметь те же права; что не помешал бы легалайз набора мелких, но вечных пороков; что религию не надо путать с полицией и уголовным кодексом; что каждый имеет право дурковать так, как он хочет — пока не насилует этим других; что (сенсация) бить детей нехорошо; что (опять сенсация) Сталин упырь, хотя с топонимом Сталинград — все сложнее; что запрещать усыновление иностранцами детей в наших условиях — это гнуснятина; ну и, самое главное, что норма — это изменчивое явление, изменчивое как во времени, так и в разнообразии современников, и ею, нормой, все время возмущенно трясти — как-то глупо и смешно.
Но.
Есть при этом и что-то другое.
Что-то не менее важное, что делает для меня тех людей, что со мной не согласны — родными, а многих из тех, кто согласен — не очень родными.
Дело в том, что я живу здесь.
И, е.б.ж., буду жить здесь, и только здесь, а не в сияющем глобальном мире прогресса, успеха и величайших достижений Мировой Жабы.
И потому мне важнее считаться с мнением тех, кто останется здесь — пусть оно какое угодно непросвещенное, да и просто плохое, — чем с самым красивым мнением тех, кто — случись что — быстро отсюда свалит.

Есть мнение, что дальше будет только веселее.

Елена Панфилова:

А ещё у меня стойкое ощущение, что весь этот серпентарий зажигает все последние дни и мечется в разные стороны по той простой причине, что никто совершенно не представляет чего конкретно сейчас желает Da Boss.

Что-то у них там поломалось в музыкальной шкатулке суверенности.

Александр Морозов:

складывается впечатление, что этот «моральный угар», который так бурно стартовал в последние месяцы — и будет центральной темой путинской президентской кампании. И в самом деле: с экономикой, международными отношениями, правом, военными делами, аграрным сектором и т.д. — все хорошо и тут как бы «нет темы» (он это все уже уладил ранее).
И получается, что пришло время Владимиру Владимировичу стать лидером «морального перевооружения нации».
Отчасти он даже уже слегка «прокачал» эту тему на старте — при посещении завода «Калашников», когда сказал, что «главное — это любовь к ближнему».
Но это только начало. Ведь очевидно, что «мы», т.е. «общество» наглядно накапливаем «моральные противоречия» — мы трахаем старшеклассниц, увлекаемся педофилией под видом искусства, погрязли в безответственном сексе, ведущем к СПИДу и абортам, нас засосало «общество потребления» (как пишут встревоженные публицисты). Иначе говоря, мы как бы выпрашиваем себе «махатму» и «святого старца». И кому как не Путину, воспользовавшись «трибуной» избирательной кампании, возглавить процесс «морального обновления».

С другой стороны, как говорится, НЕИХН — но есть и хорошие новости!

Мужчины, которые ненавидят женщин: как распознать мизогина

85 804

Мужчина и женщинаЧеловек среди людейПрактики how to

О мизогинах слышали многие, некоторые даже умудрились с ними связаться, но большинство не подозревает, что они живут среди нас. Это может быть человек, которому веришь больше, чем себе. Бывший парень, который по-прежнему интересуется, как дела, или партнер, с которым планируешь будущее. Среди них встречаются и те, кто вроде бы отстаивает женские права. К сожалению, ни у кого нет предупреждающей надписи на лбу.

Что такое мизогиния?

Под термином «мизогиния» понимают ненависть, презрение и предвзятое отношение к женщинам и девушкам. Некоторые не осознают, что ненавидят женщин. В большинстве случаев мизогиния развивается невольно из-за давней травмы, нанесенной представительницей женского пола, которой человек доверял.

Кто бы это ни был — жестокая мать, безалаберная сестра, токсичная подруга, придирчивая учительница, — их поведение может посеять вредоносные семена в мышлении мужчины. С ранних лет его эмоциональное восприятие может исказиться, и он станет взрослым женоненавистником.

Также вредные предубеждения насчет женщин могут передаваться по наследству

Часто мужчина, сам того не замечая, транслирует в мир послания, которые слышал от отца, деда, старшего брата. Его мать или сестры могли молчаливо сносить нападки и злые шутки от старших родственников, испытывая страх за свое здоровье или даже жизнь, и мальчик вырос с ощущением, что именно так и стоит относиться к противоположному полу.

Характерные признаки мизогина

1. Он изучает женщину и назначает целью, истинные намерения скрываются тщательно, девушка может ничего не заметить и утратить бдительность. С ним весело, он умеет произвести впечатление и кажется очаровательным.

2. Со временем в образе доктора Джекила начинает проглядывать мистер Хайд. Доброта и притягательность мгновенно сменяются грубостью и бесцеремонностью, настоящий социальный хамелеон.

3. Раздает заоблачные обещания, но никогда не старается их выполнять, зато с приятелями-мужчинами иначе, сказал — сделал.

4. Мизогин не уважает женщин, постоянно опаздывает на свидания и деловые встречи. В кругу мужчин держит слово и пунктуален.

5. Он честолюбив и страдает, если женщины в чем-то успешнее его, для него это личное оскорбление.

6. Обычно ведет себя с женщинами самоуверенно, нагло, покровительственно и подчеркивает свое превосходство, высокого мнения о себе.

7. Демонстрирует предвзятость к женщинам в любой социальной среде: на работе, во время деловых переговоров, в дружеской компании. Мизогин приложит все силы, чтобы показать, кто здесь главный.

8. Такой человек не постоит за ценой, чтобы сделать женщине больно. Будет публично унижать, манипулировать, избегая секса, прилюдно отпускать в ее адрес оскорбительные шутки, обманывать, провоцировать неуверенность и выдавать ее идеи за свои.

9. В сексе он попытается установить свои правила, игнорируя потребности и желания женщины, будет требовать сексуального удовлетворения, но ничего не сделает ради ее удовольствия.

10. Он будет изменять каждой из своих женщин, потому что, видите ли, не приемлет моногамии, а на самом деле у него просто нет уважения к женщинам.

11. Может испариться из поля зрения на несколько месяцев, а потом вернуться с объяснениями и так запудрить партнерше мозги, что та примет его назад.

У мизогинов не обязательно есть вышеперечисленные привычки, потому их нелегко раскусить. Харизма и привлекательная внешность завораживают женщин, они перестают улавливать сигналы: «Осторожно, перед вами токсичный человек!»

Феминистский значок

Феминистки обращают пристальное внимание на проблему мизогинии, в том числе и внутренней, и призывают бороться с ее истоками и последствиями. Почему бы не продемонстрировать свою солидарность с женщинами с помощью аккуратного и стильного значка?

Реклама. https://aliexpress.ru

Источник: curiousmindmagazine.com

Текст:Елена АнисимоваИсточник фотографий:Getty Images

Новое на сайте

«Мужчины сводят все разговоры к теме секса. Это с ними или со мной что-то не так?»

«Я мечтаю о шизофрении, хочу стать чокнутой, хочу быть странной»

Сохранить и улучшить отношения: ученые назвали самые эффективные стратегии

«Какое гендерное равенство, если женщины и мужчины разные?»: 10 глупых вопросов феминистке

Как достигать целей в период неопределенности: 7 правил

Сериал «Король и Шут» оправдывает надежды и вызывает ностальгию: комментарии зрителей и психолога

«Любовь парня к аниме-девушкам с большой грудью бьет по моей самооценке»

Работа с пограничным расстройством личности: техника ментализации

Сексуальное унижение мужчин – Библейское путешествие во времени – Проект Шило Библия на иврите/Ветхий Завет в Тюбингенском университете в 2016 году.

Он преподавал на факультете теологии в Трире, а с 2017 года является доцентом кафедры католического богословия в Зигенском университете в Германии. (Твиттер @the_winkler)

Библия не упала с голубого неба. Он глубоко укоренился в своей культурной среде, насчитывающей тысячи лет, но до сих пор остается важным ориентиром для многих людей. Я был поражен, когда внимательно изучил историю Лота в Бытие 19:30-38, изнасилованного двумя его дочерьми. Я был еще больше удивлен, когда просматривал книжную полку, что почти ни один комментатор (мужчина или женщина) не назвал это изнасилованием: [1] опьянение, за которым следует изнасилование, преднамеренное и преднамеренное.

Почему так много ученых не решаются назвать это изнасилованием? Может быть, до сих пор бытует мнение, что «настоящих мужчин» нельзя насиловать, тем более женщинами. Возможно, мы все еще думаем о мужественности как о монолитной и четкой концепции, в которую мужчина проникает, но не подвергается проникновению или сексуальному насилию. (Мышление было бы таким: существует только один вид мужественности, а все остальное — женственность.) Возможно, мы все еще соучастники отстаивания такой концепции мужественности. И когда я говорю «мы», я имею в виду богословов и исследователей Библии, а также учителей и проповедников. Соучаствуем ли мы в том, что узакониваем этот образ «настоящих мужчин» нашим прочтением библейских текстов?

Думаем ли мы, что в древние времена и культуры не существовало такого понятия, как сексуальное насилие и унижение, направленное против мужчин, и поэтому, может быть, мы стесняемся называть Лота жертвой изнасилования? Я хочу сделать краткий социально-исторический обзор мужественности, сексуального унижения и насилия по отношению к мужчинам в еврейской Библии и ее культурной среде. Есть ли связи, и если да, то как их можно описать? Думали ли древние об этой связи? Почему и как? Что мы можем узнать об исторической маскулинности из древних текстов и рисунков и какова связь с сексуальным унижением и насилием пережили мужчины? Чтобы начать разбираться с такими большими и важными вопросами, сегодня я хочу поделиться с вами небольшим отрывком.

Я хочу взглянуть на картину с Древнего Ближнего Востока, которая показывает связь между соперничеством мужественности и сексуальным унижением. Исследователям Древнего Ближнего Востока и еврейской Библии известен так называемый «черный обелиск», воздвигнутый при ассирийском царе Салманасаре III, правившем ок. 858-824 гг. до н.э. Этот обелиск (воздвигнутый в 825 г. до н. э.) сегодня находится в Британском музее. На небольшой его части изображен израильский царь Ииуй, изображенный в еврейской Библии (4 Царств 9).-10), как преклоняющийся до земли перед ассирийским царем, который стоит высоко и прямо (см. рисунок, второй регистр сверху). Вокруг двух царей стоят безбородые люди, евнухи, служащие при ассирийском царском дворце и в администрации. Интересны две детали, и обе касаются связи мужественности и сексуального унижения.

Фото: CC-BY-NC-SA 4.0 © The Trustees of the British Museum

Первая деталь: Ииуй касается своей бородой земли перед ассирийским царем. Кажется, что он чистит и чистит пол перед прямым ассирийским царем. Бороды сильно нагружены мужскими ассоциациями. Борода — это не просто пучок волос на лице, но и вторичный мужской половой признак. Поэтому Ииуй вынужден унижаться одной из тех частей своего тела, которые делают его «мужским» мужчиной. Конечно, его борода короче, чем у ассирийского царя, что свидетельствует о мужской иерархии: «чем больше борода, тем больше мужчина». Мытье пола перед королем бородой также засвидетельствовано в письменных источниках как жест подчинения (Парпола, 1987, с. 6). Безбородые евнухи, которые, кажется, представляют своего рода третий пол, выпрямляются. Те, у кого нет мужской растительности на лице, занимают более высокое положение по сравнению с израильским царем. Является ли Ииуй еще менее «мужчиной», чем евнух?

Вторая деталь: Эта телесная поза (мыть пол бородой) вынуждает израильского царя показывать и выставлять напоказ свой зад ярко выраженным, даже показным образом. На снимке это самая высокая точка его тела. Зрителю кажется, что он подставляет свой зад окружающим его мужчинам – не только ассирийскому царю, но и евнухам, что кажется довольно странным, унизительным и причудливым. Он готов к проникновению — даже евнухам.

На обелиске изображены три вида мужчин (ассирийский царь, израильский царь, евнухи), все они принимают разные позы и предлагают разные «представления» своей «мужественности». Отображаемые мужественности вовсе не равны. Спектр иерархичен и работает с атрибутами и свойствами мужского тела, отягощенного сексуальной ассоциацией (борода, попка, вертикальное положение, как эрегированный фаллос). Внешняя политика смешана с иерархией мужественности, которая устанавливается через сексуальное унижение и стыд.

Это изображение не единственное. Есть много других изображений с Древнего Ближнего Востока и Египта, которые показывают конкурирующую мужественность в контексте сексуального унижения. Мотив обнаженных пленников-мужчин со связанными за спиной руками, чтобы были видны их обнаженные и обнаженные гениталии, очень распространен. Группу этих связанных пленников иногда возглавляет воин-победитель в униформе, несущий меч или лук (оба почитаемых символа означают сильную и могущественную гегемонистскую мужественность, поскольку оба оружия проникают в мужское тело врага). Этот мотив неизменен на протяжении веков. Там, где настенные рельефы изображают завоевание города, мы часто видим насаженные на кол обнаженные мужские тела — своего рода визуальное проникновение. Намеки на сексуальное унижение других мужчин кажутся очень «популярными» и распространенными иконографическими темами, особенно в имперском контексте. Сексуальное унижение других мужчин кажется «нормальной» частью внешней политики. Такое унижение является частью военных кампаний и пропаганды после них.

В письменных записях угрозы мужественности и физической неприкосновенности другой стороны также являются частью имперской пропаганды. Следовательно, в ассирийских вассальных договорах мужественность вассала подвергается угрозе и пренебрежению. Следующая цитата взята из договора между ассирийским царем Ашшур-Нерари V, правившим в 754–745 гг. до н. э. (он ставит условия), и Мати-илу, царем Арпада (которому вообще нечего сказать):

». Если Мати-илу согрешит против этого договора с Ашшур-Нерари, царем Ассирии, пусть Мати-илу станет проституткой, его солдаты-женщины, могут ли они получить [подарок? зарплату?] на площади своих городов, как любая проститутка […]»  (Парпола и Ватанбе, 1988, с. 12)

Такого рода риторика устанавливает иерархию мужественности через сексуальное унижение – как в рассмотренных выше образах. Также есть пример из еврейской Библии, в котором царь Давид проклинает мужественность Дома своего бывшего союзника Иоава (2 Цар. 3:29): «Он может упасть на голову Иоава и его дома. В доме Иоава не пропадет ни один человек, у которого была бы язва, или пораженный кожной болезнью, или кто держал бы веретено, или был бы поражен мечом, или у которого был бы голод». Мужчины должны держать веретено: это означает женственность; мужчины дома Иоава превратятся в женщин. Точно так же говорится, что побежденные в битве воины становились женщинами (Иер 51:30).

Частота подобных иконографических и риторических мотивов поражает. Кроме того, в то время казалось «нормальным» (или приемлемым) показывать и произносить эти мотивы — по крайней мере, в имперском контексте и в королевской пропаганде. В тех контекстах было «нормально» изображать врага или другую сторону как «менее мужского пола», иногда как феминизированного или демаскулинизированного (с фоновым мышлением, которое мы сегодня называем гетеронормативностью). Было «нормально» и нормально сексуально унижать и насиловать порабощенных или враждебных мужчин (в текстах, на картинках… и в реальной жизни?), потому что «мы», высшая сторона, «более мужчины». Изнасилование мужчины в этой схеме устанавливает высшую мужественность насильника. Это также уменьшает мужественность изнасилованного мужчины. Мужественность — это игра с нулевой суммой.

Еще одна удивительная вещь: мы видим изображения обнаженных мужчин, связанных в разоблачающей позе или насаженных на кол; мы видим униженных мужчин, моющих пол своими бородами. Но где женщины? Женщин похищали, унижали и насиловали во время древних войн (как и в наши дни). Но почему об этом так молчат древние источники? Кажется, «нормально» показывать сексуальное унижение мужчин, но не женщин. Почему это? Является ли более «нормальным» изображать и словесно описывать сексуальное унижение мужчин?

Синтия Чепмен описывает еще одну черту господствующей маскулинности на Древнем Ближнем Востоке: способность заботиться о своей семье и домашнем хозяйстве, особенно о женщинах и детях. Высшая сторона, которая угрожает и унижает других мужчин, не угрожает и не унижает женщин и детей – по крайней мере, в виртуальной пропаганде. Таким образом, они показывают, что они – опять же – более «мужественны»: поскольку они могут обеспечивать и защищать женщин и детей, в то время как «мужчины», которым угрожают и унижают враги, не могут и поэтому менее «мужественны». Молчание об униженных или изнасилованных женщинах является средством коммуникации между конкурирующими маскулинностями (Чепмен, 2004, с. 46-47). Страдания женщин и детей стираются не потому, что их нет, а для того, чтобы установить более высокую степень «мужественности» угрозами и унижением мужчины. Это, по сути, случай «подняться на ступеньку выше»: очень сильно маскулинный мужчина может даже изнасиловать и феминизировать других мужчин.

Тексты, но особенно изображения, являются способами общения, которые распространяют идеи и концепции в кратком и сокращенном стиле. Но кто был отправителем и кто был адресатом? Какое воздействие предполагалось? Превосходящая сторона, считавшая себя обладающей высшей мужественностью, демонстрировала свое превосходство по отношению к другой стороне, которую можно было рассматривать как потенциального соперника или возможную угрозу, посредством сексуального унижения. Пропаганда необходима, чтобы держать опасные партии в тишине и под контролем: вам не нужна пропаганда, чтобы контролировать безобидные. Средства массовой информации, распространяющие сексуальные унижения и соревнования мужчин, стремятся прояснить ситуацию: «Мы сильнее и мужественнее вас. Если вы попытаетесь взбунтоваться, мы покажем вам, что вы не мужчины». Так, иноземный побежденный царь Ииуй, падая ниц перед ассирийским царем, подает зрителю пример того, что могло с ним случиться. Вовлеченная третья сторона, зритель, получатель, представляет опасность или угрозу превосходящей мужественности и силе отправителя.

Но в этих текстах и ​​картинках есть не только коммуникация «ad extra», но и «ad intra». Что думал воин-победитель, когда видел перед собой поверженного, может быть, связанного солдата противника? Ему сказали: «Это не настоящие мужчины». Думает ли солдат о своем поверженном враге как о ком-то, кого он может унизить и, может быть, изнасиловать? Следовательно, было ли для него «нормальным» издеваться над пленными врагами-мужчинами?

Сегодня можно было бы сказать, что это была «просто» пропаганда в текстах и ​​картинках без всякой привязки к «реальной» жизни. С одной стороны, до сих пор широко распространено сексуальное унижение и изнасилование врагов мужского и женского пола. С другой стороны, должна быть ссылка на «реальный» опыт сексуального унижения или унизительной практики: иначе получатели не поймут сообщения. Это могли испытать как мужчины, так и женщины. По крайней мере, должно было существовать представление о том, чего нельзя делать с «настоящим мужчиной» в сексуальном плане. Более того, когда мы сегодня говорим: «Это была просто пропаганда», мы являемся соучастниками этой пропаганды. Мы не воспринимаем всерьез реальные результаты пропаганды и ее основу в реальной жизни. Мы не воспринимаем всерьез страдания жертв сексуального насилия и унижений, которым помогает и поощряет пропаганда, основанная на гегемонистской сверхмаскулинности.

Еврейская Библия появилась в такой культурной среде. В еврейской Библии, которая сегодня является священным писанием и путеводителем по жизни для очень многих людей, есть следы гегемонистской сверхмаскулинности. Это также иногда становится руководством для «библейской мужественности» или как быть «настоящим» мужчиной. Поэтому необходимо искать эти следы, связывающие дискурсы о мужественности с сексуальным унижением, и анализировать их в их историческом контексте.

Мы можем видеть, как разные мужественности конкурируют друг с другом в Библии и какие виды мужчин и мужественностей подавляются, угнетаются, подвергаются насилию и заставляют замолчать. Мы можем критиковать мужские идеалы в еврейской Библии, когда они используются для подчинения других мужчин и их мужественности. Мы можем заглянуть за кулисы мужской гендерной иерархии, связанной с властью, в Библии. Это помогает нам ответственно и деликатно говорить о библейской мужественности, с необходимой осторожностью, чтобы не быть замешанными в репрессивных гендерных конструкциях. Мы также можем признать широкий спектр мужественности в древности, что помогает нам порвать с монолитной концепцией мужественности в наших современных культурах. Мы видим, как Священное Писание и сегодня замешано в сохранении мужественности как монолитного и неизменного блока, который отрицает другие виды переживаемой мужественности. Мы можем что-то с этим сделать, начиная с разоблачения этих опасных силовых структур, а затем оказывая им сопротивление и демонтируя их.

Ссылки

Чепмен, Синтия. 2004. Гендерный язык ведения войны в столкновении израильтян и ассирийцев. Озеро Вайнона: Публикации Гарвардского семитского музея 62.

Парпола, Симо. 1987. Переписка Саргона II, часть I. Письма из Ассирии и с Запада. Издательство Хельсинкского университета: Государственный архив Ассирии.

Парпола, Симо, и Ватанабэ, Казуко (ред.). 1988. Неоассирийские договоры и клятвы верности. Издательство Хельсинкского университета: Государственный архив Ассирии (Том II).

---

[1] Одним заметным исключением является Сюзанна Шольц, Sacred Witness: Rape in the Jewish Bible (Fortress Press, 2010). Другой пример — Рианнон Грейбилл, «Сосредоточьтесь на учении о сексуальном насилии в еврейской Библии», доступный онлайн (см. здесь).

[2] Подробное недавнее обсуждение этого вопроса см. в Christina Lamb, Our Bodies, its Battlefield: What War Does to Women (William Collins, 2020).

Почему некоторые мужчины находят унижение и женское доминирование непреодолимыми?

Все мужчины непохожи, как непохожи и все женщины. Многие женщины находят доминирующего мужчину привлекательным, давайте раскроем причины. Мы все запрограммированы ценить доминирование. Как женщины, мы запрограммированы на доверие, и мы можем полностью доверять партнеру, который заставляет вас чувствовать, что о ваших потребностях позаботятся. Ничто так не отталкивает, как ненадежный парень. Это имеет много форм, это может быть кто-то, кто манипулирует, пассивно агрессивен или вообще угрожает нашей способности чувствовать заботу. Поскольку мужские и женские гендерные роли смешиваются, а родительские роли пересекают гендерные границы, мужчины находят поддержку и доминирование привлекательными в своих партнершах.

Согласно недавнему исследованию, пары с одним доминирующим партнером более счастливы и рожают больше детей. Согласно исследованию, женщины были ответственными в 24,2% случаев, и предпосылки исследования бросают вызов распространенному мнению о том, что равенство в партнерстве является торговой маркой функциональных отношений.

Ваш мужчина не может быть кормильцем или даже главой семьи, но у него все еще есть врожденная потребность чувствовать себя желанным в недвусмысленных выражениях. Те же потребности, что и у вас в плане уверенности в своей роли в его жизни, то же доминирование и безопасность, которые заставляют вас хотеть сорвать с себя трусики и бежать к нему. Мужчины запрограммированы на то, чтобы их уважали, они были лидерами и защитниками отношений, но когда гендерные роли меняются, эта роль может быть гораздо менее очевидной в отношениях.

Реклама

Как насчет секса?

В предыдущих поколениях секс был ожиданием, и мужчины получали секс, когда просили об этом. Вот как это было. Женщины обеспечивали своих мужчин физически, а мужчины обеспечивали своих женщин эмоционально. Динамика власти меняется, как и динамика сексуальной власти. Это означает, что физическое удовлетворение не всегда находится на побегушках у мужчины. На самом деле, в большинстве отношений женщина является привратником секса. Мужчина может попытаться инициировать секс, а женщина может ему отказать. Однако маловероятно, что женщине будет отказано, если она инициирует секс. Это прекрасно и модно, но в большинстве отношений ясно, что существует сексуальный дисбаланс в пользу женщины. Отказ в сексуальном удовлетворении в отношениях создает уровень унижения и разочарования даже для самых надежных мужчин.

У мужчин есть врожденная потребность доставлять удовольствие своим женам.

Мужчины принимают этот сексуальный дисбаланс как таковое, но они также подсознательно знают, что женщина хочет контролировать сексуальность в отношениях. Он знает, что она хочет все контролировать, потому что она ясно дала понять, что хочет все контролировать. Сознательно он не хочет заниматься сексом с кем-то, кто не желает его. Подсознательно он начинает сексуализировать динамику власти и ее контроль в отношениях. Его желание превращается в подтверждение ее сексуального контроля, и он превращает его в фетиш. Ее угасающее или неуверенное желание становится объектом его привязанности.

Реклама

Как насчет мастурбации?

Многие мужчины привыкают к ежедневной мастурбации, удовлетворяя свои сексуальные потребности как рутинную работу, почти как чистку зубов. Обычно это не то же самое с женщинами. Когда мужчины мастурбируют, они не работают так хорошо, как если бы не брали дело в свои руки. Это означает, что редко бывает день, когда они не получали бы удовольствия, когда их партнер просит о сексе. Мужчина немедленно винит в любых проблемах с сексуальным поведением свое самоудовлетворение и считает мастурбацию постыдным актом. Это, конечно, подкрепляется любой стигмой отношений, которую вы можете наложить на мастурбацию, а также любой социальной или религиозной стигмой, которую они могут уже ассоциировать с актом.

Как во всем этом играет роль унижение?

Когда он подходит к ней, чтобы заняться сексом, а она ему отказывает, возникает определенный уровень унижения, который расстраивает, но также слегка возбуждает, потому что есть шанс, что она разрешит секс. Его тело сексуализирует отрицание как сексуальную норму, и он жаждет отрицания и принимает ее контроль. Не все мужчины, некоторые мужчины могут найти женщину, которая регулярно отказывает ему в сексе, неподходящим партнером. Мужчины, которые принимают отрицание сексуальности как константу, заняли более низкую сексуальную позицию в отношениях. У них по-прежнему есть врожденная потребность доставлять удовольствие своим женам, и они рассматривают сексуальное отрицание и унижение как средство достижения этой цели. Она довольна, когда отказывает мне, это должно означать, что ей нравится отказывать мне. Это должно означать, что отказ от меня принесет ей удовлетворение.

Как насчет мужского целомудрия?

Когда я не в настроении, мне, конечно, не нравится отрицать Кева, но со временем я понимаю, как отрицание может усиливаться. Со временем отрицание становится для него источником возбуждения. Этот цикл возбуждения/отрицания используется с помощью контроля оргазма, а для некоторых пар – клетки целомудрия. Это берет очень расплывчатую концепцию и делает ее черно-белой, что нужно многим мужчинам. Недвусмысленно, она держит ключ, а у него на пенисе замок. Это не могло быть более черно-белым, чем это.

Как насчет привязки?

Пеггинг — это признание женского доминирования в более широком смысле. Когда он преклоняет перед вами колено, он признает, что морально готов принять от вас сексуальное удовлетворение. Секс, как правило, представляет собой акт, когда объект, привязанный к мужчине, вставляется в женщину, и он «вызывает» секс. Привязка переворачивает это и признает за обоими партнерами, что любой из них может владеть предметом, вызывающим проникновение. Проникновение — это, конечно, только один из многих способов получения сексуального удовлетворения, но остальные не так естественны для нашей психики.

Как насчет унижения маленького пениса?

Это интересно, потому что мы редко шутим о размере пениса из-за обиды. Я думаю, что унижение маленького пениса — это попытка признания со стороны мужчины. Вы спросите, проверка? Он требует полной противоположности утверждения. Не совсем, он ищет подтверждение того, почему он сексуально неполноценен в ваших отношениях. SPH — это комплекс неполноценности и признание того, что другие более одарены и, следовательно, более сексуально способны, чем он. Несмотря на это, я думаю, что SPH является положительным моментом для отношений, потому что он стремится снять пенис с пьедестала и вызывает любовь/вожделение к людям, а не к половым органам.

Почему женщины не ищут покорных мужчин?

Мы не ищем покорных мужчин, потому что покорность не та черта, от которой у нас спадают трусики. Серьезно, это не та черта, о которой нам говорили, что она привлекательна. Мужчина — это не сеть поддержки, мы должны быть его сетью поддержки. Мужчина не является источником обожания, мы должны обожать его. Читайте Библию, Танах, Коран; все эти тексты будут усиливать слабый женский, сильный мужской архетип. Мы можем развиваться, не подчиняясь ожиданиям общества, и позволить нашей сексуальной эволюции быть более плавной с точки зрения гендерных ожиданий и гендерных ролей.

Заключение

Так почему же так много мужчин считают сексуально доминирующих женщин привлекательными? Они находят их привлекательными, потому что искренне любят эту женщину и стремятся к подчинению, чтобы лучше ее удовлетворить. Хотя это может показаться ошибочным, путь подчинения не из тех, которые легко выбираются многими мужчинами. Подчиняясь вам, они признают, что доверяют вам и любят вас. Они самым глубоким образом признают свою веру в вас и ставят ваши эмоциональные потребности выше всего остального. Мужчина, который ищет доминирующую женщину, ищет глубокую эмоциональную приверженность и стремится подчиниться ей даже за счет собственной предполагаемой мужественности.