Традиционные ценности и реальность — Ведомости

Максим Стулов / Ведомости

Нам часто приходится слышать слова «традиционные ценности» или «базовые ценности», «духовные скрепы». Мы слышим их от участников телешоу, в высказываниях консервативных публицистов и, конечно, от представителей госвласти. Обычно они говорят, что ценности россиян уникальны, сформировались несколько столетий назад, застыли в виде «менталитета» или «культурной матрицы» и сравнения с другими странами невозможны. С точки зрения психологии или социологии эти высказывания звучат сомнительно, а некоторые исследователи считают, что политический разговор в терминах ценностей вреден, так как позволяет избегать сути и порождает демагогию. Так что же обычно подразумевают под традиционными ценностями и имеет ли это какую-то связь с фактами?

Что они несут

В представлении людей, специально не занимающихся этой темой, традиционное общество принимает образ либо чего-то темного, наполненного страданиями, предрассудками и насилием, либо, наоборот, ассоциируется с прекрасным, светлым, одухотворенным, правильным и складным. Объединяет эти два преставления то, что они описывают воображаемую реальность и потому целиком зависят от качеств и ценностей самого говорящего.

В слова «традиционные ценности» вкладывают три значения. Во-первых, это неизменные ценности, пришедшие из давних времен, бывшие «испокон веков» или даже «всегда». Во-вторых, это такие ценности, которым необходимо следовать, нормы, правильные принципы. В третьем значении традиционность указывает на уникальность ценностей для страны и культуры. Ключевая характеристика этих значений: они свободны от конкретного содержания и поэтому удобны для манипуляций. Можно говорить о державности россиян, а можно подчеркивать традиционную соборность. Можно говорить о традиции послушания и сильной власти, а можно и о традиционной любви русских к свободе и бунту. Первое подчеркивает ценность конформности, второе – противоположную по сути ценность свободы, однако оба звучат органично со словом «традиционные» – именно потому, что понятие это лишено содержания.

Но как же, скажете вы, разве у нас нет традиций? На этот вопрос еще в 1983 г. исчерпывающе ответил историк Эрик Хобсбаум в его концепции изобретенной традиции. Он привел в пример «традиционную» шотландскую юбку, которая не являлась одеждой древних горцев, а была придумана вместе со своей древней историей лишь в XVIII в. Также, если отследить историю явлений, называющихся традиционными в России, она часто окажется довольно короткой (например, считающуюся народной песню «Ой, цветет калина» написал советский композитор). По Хобсбауму, отсылки к традициям используют, чтобы продвигать определенные практики, явления и ценности. Когда, например, депутаты апеллируют к традиционным ценностям, обосновывая ограничение свободы слова, они наглядно иллюстрируют этот принцип.

Ответы в прошлом

Если же обратиться к части дискуссии, в которой традиционные ценности используются как содержательное понятие, а не манипулятивная конструкция, то неизбежно обнаружится неоконсерватизм. Это набор идей об устройстве общества, часто фантастических и утопических. Неоконсерваторы опираются на критику современности в различных ее проявлениях и предсказывают то конец Европы, то конец западной цивилизации, то мироустройства в целом. Неудовлетворенность современностью приводит к поискам чего-то «более правильного». Но вместо изобретения чего-то нового, неоконсерваторы обращаются в поисках ответа к своим представлениям о прошлом – и находят там «традиционное общество» с «традиционными ценностями». Воображаемое общество противопоставляется современному, различия подчеркиваются и выносятся на первый план – они и получают название традиционных ценностей. По содержанию это, как правило, ценности иерархичности общества и власти, антииндивидуализм, отказ от личных интересов в пользу авторитетов, групп или идей. Связь с некоей идеей в ущерб собственным интересам воспринимается как нечто возвышенное и называется «духовностью», а общество таких людей оказывается связано «духовными скрепами», т.  е. какими-то неписаными правилами.

Эта картина может выглядеть привлекательной утопией, но ее применение к реальности вызывает множество проблем. Сегодняшние общества, основанные на таких принципах, оказываются крайне неэффективными в развитии экономики и обеспечении удовлетворенности граждан. Это либо Афганистан, замыкающий рейтинги экономического и субъективного благополучия, либо Саудовская Аравия, импортирующая практически все, от потребительских товаров до квалифицированных работников. Исследования показывают, что развитие технологий тесно связано с организацией социальной жизни: более демократичные сообщества производят больше инноваций, а традиционные в этом смысле обречены. Развитие «духовных скреп», например, напрямую противоречит технологическому развитию.

Ценности россиян

Кроме долженствования в риторике традиционных ценностей иногда можно услышать утверждения, что россияне уже ими обладают, вероятно, потому, что эти ценности неизменны. Так ли это на самом деле? В серии совместных исследований с социологом Владимиром Магуном мы увидели на фактических данных, что россияне далеки от приписываемого им образа.

Во-первых, ценности традиции занимают у россиян далеко не первое место: по важности они уступают ценностям безопасности и заботы. По сравнению с Западной или Северной Европой наши сограждане существенно меньше разделяют социально ориентированные ценности (традиционность, консерватизм, заботу об окружающих). А важность индивидуалистических ценностей (власть, богатство, достижения) в России, наоборот, значительно выше.

Во-вторых, базовые ценности не неизменны, хотя и стабильны. Более того, ценности россиян за последние 10 лет изменились совсем не в сторону традиции. Наоборот, в России растет важность самоутверждения, власти и богатства и падает ценность заботы об окружающих. В то же время в западноевропейских странах динамика направлена в сторону усиления ценностей заботы об окружающих и самостоятельности.

В-третьих, набор ценностей россиян не уникален. Среди 10 показателей ценностей мы не нашли ни одного, по которому они отличались бы от европейцев. Соотечественники оказываются близки не только к соседям по Восточной Европе, но и к жителям Средиземноморья. Кроме того, они очень разнородны в своих ценностях, и существование «среднего россиянина» довольно сомнительно. Мы обнаружили, что в России и других европейских странах большинство населения можно разделить на четыре группы, внутри каждой из них люди придают важность одним и тем же ценностям. За различия между странами отвечает только одна небольшая группа, одновременно подчеркивающая важность открытости и заботы об окружающих. В России эта группа практически отсутствует, а, например, в Швеции она составляет половину населения.

Американская политика говорит на языке ценностей с середины XX в., в России они стали входить в обиход в 2010-х. Сегодня по всему миру, от Бразилии до Венгрии, консервативные и популистские политики используют прием «традиционных ценностей» для влияния на общественное сознание и продвижения собственных идей и интересов под видом «особого пути». Главное, чего часто не замечают говорящие и слушающие, всякий разговор о традиционных ценностях – это разговор о том, как должно быть, а не о том, как на самом деле есть и что будет, стань это правдой. Если всерьез говорить о консервативных ценностях, то нет ничего плохого в том, что среди россиян есть люди, разделяющие ценности традиции: общество в целом лишь выигрывает от ценностного разнообразия. Однако совсем ненормально и вредно, когда лишь один вид ценностей представляется как единственно верный.

Автор — научный сотрудник Лаборатории сравнительных исследований массового сознания Высшей школы экономики

Что такое «традиционные ценности»? Разбираемся в понятии – аналитический портал ПОЛИТ.РУ

Третьего августа основательница Национального родительского комитета и детский омбудсмен Татарстана Ирина Волынец предложила ввести законодательный запрет на пропаганду трансгендерности в России. С советующем предложением она обратилась к министру здравоохранения Михаилу Мурашко. В Госдуме поддержала инициативу первый зампред комитета по вопросам семьи, женщин и детей Татьяна Буцкая.

В июле 2022 года парламентарии внесли на рассмотрение законопроект о запрете ЛГБТ-пропаганды — поправки в Семейный кодекс РФ (о которых мы писали тут). Депутаты посчитали важным запретить россиянам «совершать действия, направленные на популяризацию отрицания семейных ценностей и нетрадиционных сексуальных отношений». В частности, авторы законопроекта предложили не выдавать прокатные удостоверения фильмам, в которых будет выявлена «пропаганда», и пресекать ее в СМИ. Для нарушителей предусмотрена как административная, так и уголовная ответственность. Правозащитники центра «Сетевые свободы» всерьез обеспокоены тем, что представители ЛГБТиК+ теперь не смогут высказываться в публичном поле.

Новые законопроекты власти объясняют тем, что современная Россия ориентируется на «традиционные ценности». Однако, что на самом деле это означает – не ясно.

Полит.Ру решил разобраться в истории этого понятия, и в том, какую политтехнологическую роль оно играет. Елизавета Антонова поговорила о «традиционных ценностях» с историком культуры Ильей Кукулиным.

Что это вообще такое — «традиционные ценности»?

Насколько я могу судить, у того, что сегодняшние пропагандисты называют «традиционными ценностями», нет точного определения. Более того: именно потому, что их нельзя точно определить, «традиционные ценности» и работают как пропагандистский термин: в них можно всякий раз вкладывать разные значения, нужные говорящему в конкретный момент и для решения конкретной задачи.

И все же, это словосочетание многим кажется интуитивно понятным, потому что оно вызывает эмоционально окрашенные ассоциации – прежде всего, у тех слушателей или читателей, к которым обращена нынешняя российская пропаганда. «Традиционные» — значит, восходящие к старине. «Ценности» – значит, нечто важное для всего общества или для больших социальных групп. В сознании многих людей в России то, что воспроизводилось на протяжении столетий – то есть является «традиционным» – уже из самой этой своей древности является легитимным и правильным. И звучит это словосочетание убедительно, потому что внешне похоже на социологический или юридический термин. Поэтому не каждый решится спросить: а правда ли, что именно такие ценности воспроизводились на протяжении столетий, и ценности ли это вообще?

Можно назвать это манипулятивной конструкцией?

Да. «Традиционные ценности» – набор допущений и запретов, которые якобы хороши потому, что они «древние». Манипулятивный характер термина становится хорошо понятен, если прочитать статью британского теоретика культуры и историка Эрика Хобсбаума «Изобретение традиции». В 1983 году он вместе с другим историком, Теренсом Рейнджером, подготовил коллективный сборник статей с таким же названием и написал к нему очень важное предисловие. В нем он подчеркнул, что многие вещи, которые сегодня принято считать «пришедшими из глубины веков», появились относительно недавно. Хобсбаум писал:

«Специфика «изобретенных» традиций заключается в том, что их связь с историческим прошлым по большей части фиктивная. Говоря коротко, эти традиции представляют собой ответ на новую ситуацию в форме отсылки к ситуации старой. Или же они создают себе прошлое путем… как бы обязательного повторения» (пер. с англ. Сергея Панарина).

Самый известный пример «изобретенной традиции» описан в статье историка Хью Тревора-Ропера, включенного в книгу под редакцией Хобсбаума и Рейнджера. Еще недавно было общепринятым мнением, что разные клетчатые раскраски шотландских мужских юбок – килтов – означают разные кланы, и это очень древний обычай. Но в действительности и сам килт, и история про клетку были придуманы в XVIII веке британским – не шотландским! – предпринимателем-квакером Томасом Роулинсоном, который хотел создать одежду для небогатых горцев взамен вышедшего из употребления пледа. И только потом килт сделали популярным не бедные, а состоятельные и образованные шотландцы, которые сделали его знаком шотландского национализма. Исследователи русской культуры могут добавить аналогичный пример: производство матрешек, которые сегодня считаются русским национальным символом, началось только в 1900 году. По мнению некоторых историков, ее начали делать по образцу японской куклы-неваляшки «дарума», которая изображала медитирующего Бодхидхарму. Тем не менее матрешку многие считают «традиционным» изделием народных промыслов – тем, «что всегда было». Это тоже изобретенная традиция.

Разумеется, я не говорю, что прошлое или созданные в прошлом произведения искусства не имеют никакого значения. Более того, в повседневной жизни постоянно возникают задачи вернуть к жизни, насколько это возможно, забытые практики или сооружения. Но одно дело – конкретные задачи, когда нужно восстановить церковь или другое старинное здание, или вернуть хоть какое-то подобие чистоты природному урочищу, озеру, лесу, или ввести в употребление почти исчезнувший язык – это все возможно. Другое дело – необходимость присягать на верность расплывчатым абстрактным понятиям – таким, как «традиционные ценности» или «культурный код». Конкретные задачи могут заслуживать уважения, а использование расплывчатых понятий я считаю общественно опасной стратегией. Другое дело, что такие манипулятивные конструкции многие люди используют не потому, что стремятся заморочить голову окружающим, а потому, что считают их адекватными терминами. Идеология может вводить в соблазн не только с помощью прямой лжи, но и с помощью создания новых ментальных средств, которыми люди объясняют себе окружающую реальность.

Зачем современной России и россиянам «традиционные ценности»?

Одна из главных задач современных российских властей —консервация общества, необходимая им для сопротивления любым переменам. Эта консервация направлена не на реконструкцию исторического прошлого, советского или какого-то еще — например, имперского, а на создание смеси разнородных, во многом выдуманных элементов: оно должно напоминать немного царскую Россию, немножко сталинскую, немножко советскую 1970-х годов – но не такими, какими они были в истории, а такими, какими они помнятся сегодня. И не всем помнятся, а, скорее, авторам вроде Никиты Михалкова, который создал фантастический образ поздней имперской России в фильме «Сибирский цирюльник». Можно таким же способом, каким Никита Михалков показал эпоху Александра III, изобразить и сталинскую эпоху, и позднесоветскую. Если все перемешать, получится образ России, которой никогда не существовало, и которая всегда была якобы оплотом высокой нравственности. Философ культуры Жан Бодрийяр придумал слово «симулякр» – копия, у которой нет оригинала. «Традиционные ценности» – это пропагандистский симулякр. Но его насаждение с помощью пропаганды может быть объявлено возвращением к «правильному» пути, с которого общество якобы ушло.

Яркий пример фантастического «возвращения» к никогда не существовавшей традиции — переосмысление Дня святых Петра и Февронии как Дня семьи, любви и верности. Когда этот день был сделан официальным праздником в конце 2000-х годов, либеральные критики, в том числе и либерально-православные, то есть верующие люди– напоминали, что у этих легендарных святых не было детей, поэтому учреждать праздник семьи в их честь странно. Кроме того, праздник приходится на период поста, когда по церковным правилам нельзя заключать браки. И тем не менее, новый праздник в России довольно энергично отмечается в прогосударственных медиа. Петру и Февронии ставят совершенно светского вида памятники. Есть даже типовые проекты таких памятников, которые ретивые власти того или иного российского города могут при желании скопировать.

Вся эта бурная деятельность направлена, как представляется, на две цели. Первую я уже назвал — сделать пугающими любые новации, любые общественные изменения. Вторая — это заклеймить чужаков, то есть тех, кто «неправильно» себя ведет с точки зрения властей. Таких чужаков стигматизируют в пропагандистских телепередачах, в газетных статьях, в публичных речах: общая задача – показать, что все они оскорбляют «традицию» самим фактом своего существования. Именно поэтому чужак опасен – он повреждает устройство общества, словно бы подрывает корни дерева. Отсюда любовь нынешних пропагандистов к квазинаучному словосочетанию «культурный код». Это как будто генетический код культуры: если его повредить, как радиация изменяет хромосомы, то культура мутирует.

Генетики уже показали, что связь генотипа и фенотипа, то есть внешнего облика организма – не такая жесткая, как казалось в начале ХХ века. Культура же и вовсе не может быть основана на беспрестанном копировании некоего неизменного кода: она всегда реализуется через диалог, через постоянное «вовлечение Другого», если воспользоваться термином философа Юргена Хабермаса. В поздних работах Юрия Лотмана, например «Культура и взрыв», об этом аспекте культуры сказано очень ясно. «Чистая», несмешанная культура, воспроизводящая неизменные «коды» – это политически опасный миф. Но все тоталитарные и авторитарные режимы должны объяснять своим подданным, почему малочисленная и не прибегающая к насилию оппозиция может быть опасна для общества в целом. Один из путей такого объяснения состоит в том, что ценности — это скрытая опора общества, сходная с генетическим кодом: если кто-то «повредит ценности», то все дальнейшее развитие общества окажется под угрозой.

Почему это так нравится россиянам? Почему это поддерживают?

У меня нет ощущения, что людям в России так уж нравится, когда власти и пропагандисты давят на них, требуя гордиться «традиционными ценностями». Я боюсь, что мы вообще никогда не узнаем, какое количество опрошенных думает, что поддерживает «традиционные ценности», а какое – дают ответы, которые, как им кажется, ожидает от них начальство. Поэтому реалистичнее задаться вопросом: почему такое большое количество людей готово соглашаться с пропагандистскими историями, с энтузиазмом или без него?

Предложу свой вариант ответа. Очень многие люди в России напуганы переменами. Сегодня живы те, кто был напуган переменами в 1990-е и до сих пор не избыл свой страх. Однако в нулевые, десятые и двадцатые в российском обществе сложилась, как мне кажется, странная социально-психологическая конструкция, существенно отличающаяся от этой относительно простой картины девяностых. Ее можно описать так.

Власти провоцируют в России все большее количество изменений, а в последние годы — просто катастрофически много: дело дошло уже до специальной военной операции, конфликта со всеми развитыми странами и обрушения экономики. Чем больше таких перемен, тем больше люди готовы поддерживать власть, которая утверждает, что защищает «традиционные ценности». То есть обещает спасти общество от обвала, от горной лавины, которая и является результатом деятельности властей. Многие, кажется, вполне верят этим обещаниям. Внешне жизнь остается почти такой же, какой была до СПО, поэтому оказывается возможным верить утверждениям телевизионной пропаганды, что кризис и приближение краха – это где-то не у нас, где-то в других странах. Такая ментальная конструкция очень интересна с исследовательской точки зрения, но чудовищна – с моральной.

Конечно, морально-политическая проблема, стоящая за термином «традиционные ценности» – буквально кричащая, поэтому целый ряд коллег начал изучать ее гораздо раньше, чем ваш покорный слуга. Здесь нужно назвать прежде всего социологов Марианну Муравьеву и Алексея Левинсона.

В российской истории уже были примеры, когда обществу навязывались «традиционные ценности»?

Поскольку «традиционные ценности» – это симулякр, то непонятно, что именно навязывается. Думаю, навязываются не «ценности», а страхи, под которые «подложены» довольно фантастические объяснения. Например, гомофобия и трансфобия: ненависть к геям, лесбиянкам, трансгендерам. Владимир Путин не стесняется высказывать подобные чувства даже на международных форумах, притворяясь, что не может выучить слово «трансгендер».

Обычно подобного рода агрессивность свойственна консервативно-фундаменталистским религиозным группам, но «традиционные ценности» – понятие светское и апеллирующее к массовому обществу. Когда черносотенцы в начале ХХ века совершали акты агрессии против евреев и «студентов», то есть леворадикальной начитанной молодежи, не обязательно учащейся, они действовали под лозунгами верности царю, монархии и русскому православию. «Традиционные ценности» предполагают сопротивление переменам не потому, что они являются оскорблением православия, а потому, что благодаря переменам в обществе становится больше «чужаков». Вероятно, использование сугубо светского лозунга нужно для того, чтобы сплотить всех людей, которые, действуя на основе самых разных убеждений, сопротивляются очень важному сегодня расширению прав человека, в том числе – права на самоуважение и достоинство. Право на достоинство, на то, чтобы быть признанным в общественном пространстве, сегодня оказывается необходимым для самых разных групп – для сексуальных и религиозных меньшинств, для людей с ограниченными возможностями, для женщин и детей, подвергшихся домашнему насилию, и для многих других.

Думаю, попытка создать консервативную, но при этом светскую систему сопротивления переменам никогда в истории России не встречалась. То, что мы видим, происходит впервые.

К чему может привести? Достигнут ли создатели «традиционных ценностей» своих целей?

Не говорю об очевидном: требование следовать «традиционным ценностям» приведет к укреплению цензуры, которая и вообще плоха, а в России еще и запрещена Конституцией – по крайней мере, в версии 1993 года. Но есть и более глубинные следствия.

Мне кажется очень опасной работа самоподдерживающегося механизма, при котором чем больше власти усиливают агрессивное действие и ломают мировой порядок, тем больше люди солидаризируются вокруг властей в поддержке тех самых «традиционных ценностей» – из стремления сохранить прежний порядок, на самом деле ушедший уже безвозвратно.

Многие в современном российском обществе, возможно, готовы выбрать в качестве панической реакции изоляцию от окружающего мира: кажется, что от абстрактного «Запада», а на деле от социальных, политических и технических инноваций. Эта изоляция при наличии Интернета и глобализированных режимов коммуникации может привести к поколенческому расколу.

Практически всегда в обществах нового времени группы «продвинутой» молодежи участвовали в разного рода инновациях. В XIX–XX веках российские власти считали своими врагами «шибко умных» студентов. Сейчас, чтобы противостоять политизации молодежи, власти создают юношеские организации по типу «Юнармии» или «Большой перемены».

Это стремление «построить» молодежь, вероятно, рано или поздно приведет к конфликту.

Какую форму он примет?

Сложно сказать. Возможно, у нас не будет таких молодежных бунтов, как в западной Европе в 1968 году. Но разрыв в миропонимании между поколениями уже через несколько лет может оказаться довольно сильным.

Можно ли сказать о том, что этот процесс уже запущен?

Да, он уже происходит.

Это раскол идеологический?

Его можно было бы классифицировать как идеологический, но он является следствием не столько разницы в убеждениях, сколько пропаганды со стороны политических элит, телевидения, газет и других медиа. Старшее поколение в глазах младшего может тоже оказаться тоже демонизировано. Но мне кажется, оно скорее запугано.

Когда российские власти взяли такой курс?

Перемены происходили постепенно. Сразу, с момента прихода к власти Владимира Путина начался переход к более репрессивному режиму. Репрессивный характер режима стал очевидным после закрытия телекомпании ТВ-6 в 2001 году и после дела Ходорковского в 2003-м. В 2007 году вслед за постепенным нарастанием репрессий последовала мюнхенская речь Путина с обвинениями в адрес Запада, и российская пропаганда начала изображать Россию как всемирный оплот консерваторов, якобы спасающих мир от распада, а на деле – от масштабных культурных изменений. Началось интенсивное взаимодействие администрации президента и спецслужб с крайне правыми партиями по всей Европе – о нем писал политолог Антон Шеховцов. Примерно тогда же, в конце 2000-х, начались свистопляска вокруг «традиционных ценностей» и попытка дать им квазирелигиозное или квазиакадемическое обоснование.

Будет ли у этого закономерный конец? И ждет ли нас переходный период?

Нынешнее состояние общества настолько болезненно, что крах режима неизбежно потребует переходного периода, а в какой форме он будет, нам знать не дано. Однако, вероятно, нынешний режим уже не сможет отказаться от риторики «традиционных ценностей».

В ближайшей же перспективе советско-имперская политика, видимо, будет и дальше противоречить сама себе. Так, например, в городах Украины восстанавливают памятники Ленину – это, очевидно, отсылка к советскому времени. С другой стороны, донецкие и луганские сепаратисты, да и многие российские ультраправые используют в СВО с Украиной риторику псевдоправославного фундаментализма. Это все прекрасно уживается друг с другом, потому что и культ Ленина, и консервативное православие – все это в равной степени отсылает к прошлому, и поэтому вроде бы помогает защититься от будущего. Но у будущего есть такое свойство – оно наступает независимо от того, хотим мы этого или нет.

Определение традиционных ценностей в социологии.

(существительное)

Традиционные ценности подчеркивают важность религии, детско-родительских связей, почтения к авторитету и традиционных семейных ценностей. Люди, разделяющие эти ценности, также отвергают развод, аборты, эвтаназию и самоубийство. Эти общества отличаются высоким уровнем национальной гордости и националистическими взглядами.

• Кластеры ценности

  • В целом мировое исследование Ценности выявило две основные оси, вдоль которых 9Кластер 0012 значений : (1) континуум от традиционных до светских значений и (2) континуум от выживания до самовыражения.
  • Традиционные ценности подчеркивают важность религии, родительско-детских связей, уважения к авторитету и традиционные семейные ценности .
  • Светские значения имеют противоположные предпочтения по сравнению с традиционными значениями .
  • Эти общества уделяют меньше внимания религии, традиционный семейство значения и полномочия.
  • Индустриализация ведет к переходу от традиционных ценностей к светским.

• Обзор ценностей США

  • Достижения и успех — типичные американские ценности .
  • Различные культуры отражают разные значения .
  • С конца 1970-х термины « традиционные значения » и «семья ценности » стали синонимами в США и подразумевают соответствие господствующему христианству.
  • Однако термин «семья ценности », возможно, является современным политизированным подмножеством традиционных ценностей , что является более широкой концепцией с антропологической точки зрения.
  • «Семейные ценности », возможно, является современным политизированным подмножеством традиционных ценностей .

• Культурные войны

  • В американском понимании «культурная война» относится к утверждению о конфликте между этими консервативными и либеральными ценностями .
  • Буш) верил в важность религии и традиционных семейных ценностей .
  • Война культур — это борьба между двумя наборами конфликтующих культурных ценностей .
  • Это может быть сформулировано для описания запада и востока, сельской местности и города или традиционного значений против прогрессивного секуляризма.
  • Они часто обвиняли своих политических противников в подрыве традиций , западной цивилизации и семейных ценностей .

• Перспектива конфликта

  • Традиционная форма семьи в большинстве культур является патриархальной, что способствует неравенству между полами.
  • Традиционные мужские роли и обязанности ценятся больше, чем традиционных ролей, выполняемых их женами (например, ведение домашнего хозяйства, воспитание детей).
  • Традиционная семья также является несправедливой структурой для женщин и детей.

• Ритуалы

  • Ритуал — это совокупность действий, совершаемых в основном по их символической ценности , которая может быть предписана традициями общины.
  • Ритуал – это совокупность действий, совершаемых в основном для их символического значение .
  • Может быть предписано традициями общины, в том числе религиозной общины.
  • К ним относятся не только различные обряды поклонения и таинства организованных религий и культов, но и обряды посвящения некоторых обществ, обряды искупления и очищения, присяги на верность, церемонии посвящения, коронации и инаугурации президента, бракосочетания и похороны, школьные » спешка»
    традиции и выпускные, клубные встречи, спортивные мероприятия, вечеринки в честь Хэллоуина, парады ветеранов, рождественские покупки и многое другое.
  • Наряду с личными аспектами поклонения и благоговения ритуалы могут иметь социальные функции, которые выражают, фиксируют и укрепляют общие ценности и убеждения общества.

• Теория деформации: как социальные ценности вызывают отклонения

  • Инновации предполагают принятие целей культуры, но отказ от традиционных и/или законных средств достижения этих целей.
  • Ретритизм включает в себя отказ как от культурных целей, так и от традиционные средства достижения этих целей.
  • В этом смысле, согласно теории социального напряжения, социальные ценности на самом деле вызывают девиацию двумя способами.
  • Во-первых, актер может отвергнуть социальные ценности и поэтому стать девиантным.
  • Кроме того, актер может принимать социальные ценности , но использовать девиантные средства для их реализации.

• Формулировка гипотезы

  • Все эти правительства имели схожие институты, но регионы имели разные традиции гражданской активности.
  • Во всех этих правительствах были схожие институты, но в регионах были разные традиции гражданской активности.
  • Переменные — это измеримые явления, значения которых могут изменяться при различных условиях.
  • Другими словами, значение зависимой переменной зависит от значения независимой переменной.
  • Если связи нет, то значение зависимой переменной не зависит от значения независимой переменной.

• Дюркгейм и социальная интеграция

  • Эмиль Дюркгейм изучал, как общество поддерживает социальную интеграцию после того, как традиционные связи были заменены современными экономическими отношениями.
  • Народные нормы, убеждения и ценности составляют коллективное сознание, или общий способ понимания и поведения в мире.
  • Далее, утверждал Дюркгейм, органическая солидарность современных обществ может иметь преимущества перед традиционной механической солидарностью.
  • В традиционных обществах люди самодостаточны, и поэтому общество мало нуждается в сотрудничестве и взаимозависимости.
  • Традиционная механическая солидарность может поэтому быть авторитарной и принудительной.

• Механическая и органическая солидарность

  • Хотя люди выполняют очень разные роли в организации и часто имеют разные ценности и интересы, существует сплоченность, возникающая из разделения и специализации, вплетенных в «современную» жизнь.
  • Механическая солидарность, обычно действующая в небольших « традиционных » обществах, часто описывает семейные сети; это часто рассматривается как функция индивидуумов, погруженных в коллективное сознание.
  • Хотя традиционные небольшие города, семейные сети и религиозные общины часто приводятся в качестве примеров механической солидарности, рассредоточенные религиозные общины также подпадают под это определение, если можно сказать, что они разделяют коллективное сознание.
  • Хотя люди выполняют очень разные роли в организации и часто имеют разные
    ценности и интересы, существует сплоченность, возникающая из разделения и специализации, вплетенных в «современную» жизнь.

• Контркультуры

  • Контркультура — это термин, описывающий ценности и нормы культурной группы, которые противоречат нормам современного общества.
  • Современные американские марксистские политические группы являются примерами контркультуры — они продвигают мировоззрение и набор норм и ценностей, которые противоречат господствующей американской системе.
  • Контркультура — это социологический термин, используемый для описания ценности и нормы поведения культурной группы или субкультуры, противоречащие нормам современного социального мейнстрима, культурный эквивалент политической оппозиции.
  • В течение 1960-х годов в американском обществе возникла широко распространенная напряженность, которая, как правило, распространялась по линии поколений в отношении войны во Вьетнаме, расовых отношений, сексуальных нравов, прав женщин, традиционных способов власти и материалистической интерпретации американской мечты.
  • Контркультура в Соединенных Штатах существовала примерно с 1964 по 1973 год, что совпало с участием Америки во Вьетнаме, и достигла своего пика в 1967 году, в «Лето любви». Движение разделило страну: для некоторых американцев эти атрибуты отражали американские идеалы. свободы слова, равенства, мира во всем мире и стремления к счастью; для других те же атрибуты отражали самодовольное, бессмысленно бунтарское, непатриотичное и разрушительное нападение на традиционную Америку.0013 моральный порядок.

Должно ли правительство поддерживать традиционные ценности?

В своем обращении к Конгрессу в январе президент Джордж У. Буш сказал, что ценности, которыми пытаются жить американцы, «никогда не изменения» и «они привиты нам фундаментальными институтами, такие как семьи, школы и религиозные организации». В список институтов Буша включено правительство?

В прошлом году* Gallup спросил жителей США, Великобритания и Канада, считают ли они, что их правительства должны продвигать «традиционные ценности» в своих обществах или нет отдавать предпочтение какому-то определенному набору ценностей. Большинство в каждой стране сказали их соответствующие правительства должны продвигать традиционные ценности, но Британцы чаще всего придерживаются этой точки зрения: 63% британцев выбрали этот ответ, по сравнению с 56% американцев и 51% канадцы.

В опросе не содержится определения фразы «традиционный ценности», скорее, респонденту разрешается думать об этом в так, как он или она считает целесообразным. Итак, когда респонденты в разных странах отвечают на вопрос, они могли думать о разных вещах. Например, в Соединенных Штатах, традиционные ценности часто вращаются вокруг брака и семьи, личная мораль, твердая трудовая этика, свобода и честность. В Великобритания, списки традиционных ценностей также обычно включают честность, долг, терпимость и честь. Вежливость, мир, порядок и равенства часто входят в число основных ценности. В Великобритании, США и Канаде демографические группы, которые обычно связаны с традиционными ценности или ассоциируют себя с традиционными ценностями.

скорее всего, будет способствовать продвижению этих ценностей государством.

Великобритания

В Великобритании предпочтение традиционные ценности растут с возрастом, а также популярны среди тех, которые ассоциируют себя с Консервативной партией. Пятьдесят один процентов британцев в возрасте от 18 до 34 лет предпочитают государственную поддержку традиционные ценности, как и 63% в возрасте от 35 до 44 лет, 70% в возрасте от 45 до 64-летних и 67% лиц в возрасте 65 лет и старше.

Семьдесят четыре процента взрослых британцев, заявивших, что они склонен голосовать за Консервативную партию, которая исторически были связаны с платформой традиционных ценностей, заявило правительство должны продвигать традиционные ценности в своем обществе. Шестьдесят один процент британцев, склонных голосовать за Лейбористскую партию сказал, что правительство должно продвигать традиционные ценности, в то время как 54% склоняюсь к либерал-демократам, разделяющим эту точку зрения.

США

Точно так же политическая идеология является надежным индикатором поддержки или презрение к правительственному продвижению ценностей в Соединенных Штатах. В США термин «традиционные ценности» стал уловкой фраза для консерваторов, а консерваторы являются одними из самых вероятно, поддержит правительство в защиту этих ценностей. Шестьдесят семь процентов консерваторов по сравнению с 54% умеренных и только 35% либералов заявили, что правительство должно продвигать эти ценности. 62% либералов считают, что правительство не должно продвигать определенный набор ценностей.

Канада

Респондентов Gallup в Канаде не просили назвать их политической идеологией или пристрастием, поэтому неясно, существует взаимосвязь между политическими взглядами и поддержкой государство продвигает традиционные ценности. Однако канадцы с дети в возрасте до 18 лет чаще, чем те, кто не сказал правительство должно продвигать традиционные ценности: 61% канадцев с детьми до 18 лет сказал, что правительство должно сделать это, по сравнению с 47% бездетных в этой возрастной группе.

Практический результат

Если большинство респондентов в каждой стране хотят, чтобы их правительство поддерживает традиционные ценности, а не отдает предпочтение любой набор вообще, указывает ли это на дефицит воспринимаемых ценностей? В Великобритания, 62% британцев — аналогично 63%, которые сказали правительство должно продвигать традиционные ценности, — говорилось в предыдущем опрос 2003 г. о том, что они недовольны морально-этическими климат в их стране. В США 60% американцев сказал то же самое о моральном климате США. Намного меньше канадцев… всего 37% — заявили, что недовольны морально-этическими климат в их стране.

*Результаты в США получены по телефону интервью с 1017 взрослыми гражданами в возрасте от 18 лет и старше, проведенными 8-10 сентября 2003 г. Для результатов, основанных на общей выборке национальных взрослых, можно с уверенностью 95% сказать, что максимальный запас ошибка выборки составляет ±3 процентных пункта.