Тирания в семье: Домашняя тирания

Содержание

Кто такой семейный тиран? Правда и вымысел | Психология

Начнем с того, что семейными тиранами называют исключительно мужчин. Насколько это утверждение верно? Ведь не секрет, что и представители прекрасной половины успешно терроризируют спутников жизни, оправдывая это словами: «Все ради его блага. Он абсолютно беспомощен». Знакомая картина? Но в этом случае окружающие привычно винят во всем мужчину: «Он подкаблучник, так родители воспитали, она умнее, так что пусть радуется»… А о том, что это прямой признак семейной тирании — ни слова. Ведь женщина априори жертва, это ей достался этакий слабовольный тип и она вынуждена с ним мучиться.

Нет и нет! Семейные тираны бывают и женского, и мужского пола. Просто мужчины крайне редко выносят подобную проблему на обсуждение. Определившись, что семейные тираны бывают обоего пола, рассмотрим те границы, которые отделяют оправданные критику или принуждение партнера к определенным действиям от настоящей семейной тирании.

Если вы слышите от партнера намеки либо прямые указания на то, что вы очень много времени проводите в общении с подругами или на встречах с друзьями, если от вас требуют посвящать больше времени партнеру, семье, домашним делам, а не привычным для одиноких занятиям — это не повод обвинять мужа или жену в тирании и семейном насилии.

Это повод задуматься, в первую очередь, о собственной роли в семье. О собственном соответствии положению семейного человека, которое вы добровольно приняли. Если партнер начинает предъявлять претензии о необходимости сократить траты на любимое хобби, бессмысленные покупки «по настроению» или постоянную поддержку родственников — это еще не тирания, это сигнал о том, что мужу и жене пора договориться о семейном бюджете.

А ведь часто именно эти проявления причисляются к наиболее ярким проявлениям семейной тирании. Он/она меня ограничивает? Приговор однозначен — это муж-тиран или жена-тиранша и мегера.

В этих случаях речь идет лишь о том, что партнеры не сумели услышать друг друга, не смогли договориться о правилах семейной жизни.

А теперь перейдем непосредственно к признакам семейного тирана.

Как правило, семейный тиран тщательно следит за своей внешностью. Он/она искренне убеждены, что обладают абсолютно оправданной высокой самооценкой, которая на самом деле максимально занижена. Тиран всегда и во всем считает себя правым, абсолютно не терпит возражений, считает, что лучше всех разбирается во всех жизненных коллизиях. И в этой убежденности в собственном превосходстве тиран ни при каких условиях не прислушивается к доводам партнера. Чужие логические доводы для него всегда абсурдны. Существует лишь одно правильное мнение — его собственное

Как правило, подобное поведение базируется на снедающем тирана с юных лет комплексе неполноценности, чувстве постоянной недооцененности. При этом совершенно не имеет значения, что он/она абсолютно не прилагает усилий, чтобы доказать свои претензии на такое исключительное положение в обществе. По убеждению тирана, он доказал неоспоримость собственной значимости и правильности его мнения по любому вопросу одним фактом собственного существования.

Другая причина формирования семейного тирана часто кроется в прививаемом ребенку с детства чувстве превосходства над окружающими, в сочетании с отсутствием требований к самореализации ребенка. Он — просто самый-самый. А несогласные с этим — люди неумные. Однако дальнейшая жизнь легко опровергает подобное отношение к себе любимому. Неудовлетворенность и обида растут. Именно такое существо в семейной жизни мгновенно перерождается в тирана.

Но следует отметить, что при напускном превосходстве это человек слабый. Тиран боится проявить малейшую слабость в отношениях с окружающими и прикрывает ее агрессией по отношению к другим. Но в случае получения жесткого отпора он мгновенно сдает свои позиции и ищет более покладистую жертву. То есть тирания — это подсознательная компенсация собственной слабости путем агрессии и давления.

Следующие неоспоримые признаки семейного тирана — редкие поощрения партнера на фоне постоянных придирок и претензий. Это признание незначительного успеха партнера, как правило, сильно приниженное по сравнению с реальным результатом. Демонстративные подарки «за сделанное так, как им рекомендовано», внеочередная ночь любви и т. п…

Также следует отметить постоянную необоснованную критику близких вам людей. Вывод тирана: «Они недостойны быть рядом с тобой и, тем более, рядом со мной». Результат — потеря вами друзей.

Далее начинаются аналогичные атаки на ваших родных. Результат — охлаждение или полное прекращение отношений с самыми родными людьми.

В подобных манипуляциях семейные тираны настоящие мастера. И если вы испытываете постоянное чувство, что вами манипулируют, это повод насторожиться.

Незаметно жертва тирана остается с ним один на один, без чьей-либо поддержки. И тогда тиран начинает разрушать психику жертвы, постоянно внушает партнеру мысли о его неполноценности, неспособности жить без опеки тирана, о ненужности жертвы никому, кроме него.

К подобным проявлениям домашней тирании часто прибавляется еще и физическое насилие. Это позволяет тирану максимально компенсировать собственные комплексы и полностью подавлять сопротивление жертвы. Да, в физическом насилии мужчины-тираны на первом месте, но есть и случаи регулярного насилия со стороны женщин.

Финалом служит превращение жертвы тирана в забитого, несчастного человека, безропотно сносящего все обвинения, оскорбления, побои и при этом искренне считающего именно себя виновным в сложившемся семейном укладе.

Сразу хочу сказать, что изменить тирана невозможно! Он всегда будет искать и находить следующую жертву. Для тирана унижение других — жизненная потребность. Единственный выход из подобной ситуации — развод. И чем быстрее, тем лучше.

Но перед принятием столь кардинального решения я все же советую немного подумать и проанализировать ваши отношения. Понять, действительно ли ваш партнер является домашним тираном, или этот ярлык наклеен поспешно и есть возможность все исправить? Самому правильно оценить подобную ситуацию крайне сложно, поэтому не постесняйтесь проконсультироваться с семейным психологом. Разрушить семью можно очень легко, но попытаться ее сохранить, возродить былые чувства и сделать друг друга счастливыми — трудный, но необходимый шаг!

Теги: психология отношений, отношения в браке, семейные ценности, тирания, насилие

Вытащить из «водоворота тирании»

16 Августа 2019

Судебная практикаУголовное право и процесс

Из всех инстинктов человека самый мощный – стремление к власти.

Именно поэтому у домашних деспотов нет расы, пола, возраста и профессии. Тиран может злоупотреблять наркотиками или алкоголем, а может следить за здоровьем, заниматься спортом, вести активную общественную и светскую жизнь. Когда вскрывается факт семейного насилия, друзья и коллеги агрессора обычно говорят, что никогда не подумали бы такого об этом человеке.

Жертвой домашнего тирана становится тот, кто физически и морально слабее, кто уязвим. Как правило, это дети, жены и старики – случаи насилия взрослых детей над пожилыми родственниками встречаются довольно часто.

Позиция общественности по отношению к жертвам домашнего насилия, на мой взгляд, пугающая: «жертва виновата сама – надо было встать и уйти», «надо было не выходить замуж за тирана, не рожать от него детей», «надо было хорошо себя вести, не грубить» и т.п. Первый вопрос, который задают жертве домашнего насилия: «За что тебя ударили? Что ты сделал(а) не так?»

Пощечина за суп

Домашнее насилие отличается от любого другого вида насилия тем, что поводом может стать любой пустяк, оно происходит на протяжении длительного времени по одинаковому сценарию: нарастание напряжения, насильственный инцидент, примирение, «медовый месяц».

Этап «нарастание напряжения» характеризуется определенным планированием со стороны тирана и подготовкой со стороны жертвы: та чувствует надвигающуюся угрозу, визуализирует картину нападения, обдумывает ответные действия, нервничает. Далее происходит непосредственно вспышка жестокости. После нее тиран успокаивается, нередко искренне переживает, просит прощения, иногда отрицает произошедшее и убеждает жертву в преувеличении событий или обвиняет в случившемся. Цель – обеспечить свою безнаказанность. Спокойный период в отношениях («медовый месяц») характеризуется «оттепелью»: обидчик оказывает жертве знаки внимания, обещает измениться. Впоследствии цикл повторяется. С течением времени каждая фаза становится короче, вспышки жестокости учащаются и причиняют больший вред. По статистике, среднее количество циклов, которое проходит жертва, – 7, после чего ей удается сбежать или ее спасают близкие.

Формы домашнего насилия могут быть разными: физическое насилие (побои, пинки, шлепки, хватания, плевки, порезы, бросание предметов), психологическое (оскорбления, унижения, запугивание, контроль и преследование, эмоциональная изоляция, шантаж), сексуальное, экономическое (запрет работать, учиться, лишение финансовой поддержки, полный контроль расходов).

Почему же жертвы не уходят? Из анализа своей адвокатской практики могу сделать вывод, что жертва попадает в цикл насилия, как в водоворот, и не может из него вырваться без посторонней помощи.

Например, ко мне за юридической помощью по бракоразводному процессу с разделом имущества обратились Анастасия С. и ее мать. Во время беседы мать сказала, что спасла дочь, забрав ее с четырьмя малолетними детьми от мужа, который поднял на нее руку (точнее, электронную книгу), следствием чего стала трещина в черепе. Как оказалось, подобные ситуации происходили в течение всего времени брака. Анастасия С. не уходила от мужа, поскольку полагала, что обуза в виде нее самой и четверых детей матери не нужна.

Другой моей доверительнице повезло меньше – ее история закончилась двумя судимостями. В настоящее время женщина находится в хозотряде женского СИЗО г. Москвы по обвинению в нанесении бывшему мужу тяжких телесных повреждений. Так, навещая детей, мужчина ударил бывшую супругу ладонью по лицу, после чего схватил со стола кухонный нож и двинулся в ее направлении.

Женщине удалось выхватить нож и ударить нападающего в живот. В беседе с пострадавшим, который, к слову, оказывал содействие стороне защиты, выяснилось, что поводом для пощечины стал суп, приготовленный на консервах, – такой, по его мнению, детям есть нельзя.

В ходе беседы при определении позиции защиты выяснилось, что доверительница в течение года неоднократно обращалась в полицию с заявлениями на бывшего супруга. По одному из заявлений было возбуждено уголовное дело, впоследствии прекращенное за примирением сторон. Таким образом, как показывает практика, прекращение отношений с садистом не является гарантией прекращения домашнего насилия.

От превентивных мер до эффективной защиты

Что же делать адвокату, если к нему обратилось лицо, соответствующее критерию «жертва домашнего насилия»?

Для правильного выбора тактики поведения необходимо, в первую очередь, выяснить, в какой фазе цикла насилия находится доверитель – от этого зависит экстренность и степень вмешательства. Если человек звонит в момент совершения насилия, надо четко осознать, что звонок дался ему крайне тяжело, возможно, за эту связь ему пришлось бороться, а сам звонок может стать последним. В такой ситуации следует предпринять все возможные меры спасения, изолировать жертву от нападавшего (например, путем помещения в кризисный центр), а не ограничиваться звонком в полицию.

В случаях «спокойных» фаз задача сводится к превентивным мерам, при которых помощь жертве в стадии следующего насильственного акта будет оказана наиболее эффективно и без участия «спасателя». Адвокат, как и любое лицо, к которому жертва обратилась за помощью, может предпринять следующие действия:

обойти соседей по этажу, а также на нижних и верхних этажах и проинформировать их о ситуации с жертвой, пояснить, что, если они слышат крики, удары и шум громче стандартного бытового, нужно звонить в полицию;
одному из соседей или старшему по подъезду оставить ключ от квартиры, где проживает жертва, и проинструктировать, что в случае экстренной ситуации данное лицо должно передать ключ сотрудникам полиции или предпринять самостоятельные меры реагирования, если позволяет смелость. В большинстве случаев домашнее насилие при появлении третьих лиц прекращается;
сообщить в отдел полиции о том, что по конкретному адресу проживает семья, в которой одно лицо совершает домашнее насилие в отношении другого. Уведомить полицию о том, что проинформированы все соседи данных жильцов, и в случае поступления от них звонка в дежурную часть требуется оперативное реагирование. Сообщить, у кого находится ключ от квартиры указанных лиц;
эффективным также представляется уведомление органов прокуратуры о заявлении, поданном в полицию, и требование поставить на контроль деятельность сотрудников отдела полиции. Такое действие, фактически не выполняя защитной функции, повышает статус обращения, благодаря которому правоохранители поймут, что привлечение их к ответственности за халатность в случае бездействия реально;
если в квартире проживают дети, даже не являющиеся объектами агрессии тирана, рекомендуется проинформировать органы опеки, поскольку дети нередко становятся жертвами домашнего насилия как свидетели произошедшего.

При составлении «плана спасения» рекомендуется учитывать социальный статус тирана. Так, обращение к работодателю в одном случае может положительно повлиять на эффективность помощи жертве, в другом – привести к разборкам на работе или увольнению сотрудника, что абсолютно точно негативно отразится на объекте агрессии.

УК РФ содержит все необходимые нормы для наказания домашних тиранов: умышленное причинение вреда здоровью (ч. 1 ст. 115), побои (ч. 1 ст. 116), угроза убийством (ч. 1 ст. 119), истязание (ст. 117). Противники закона о домашнем насилии утверждают, что уголовное законодательство позволяет привлекать виновников к уголовной ответственности, и утяжелять его нет необходимости.

Не умаляя самодостаточность УК, закон о домашнем насилии применяется как специализированный более чем в 140 странах не потому, что они имеют профицит бюджета, а в силу осознания обществом того факта, что жертва домашнего насилия не в состоянии предпринимать самостоятельные шаги для защиты по делам частного обвинения (как правило, самые распространенные составы, применяемые к таким делам, – ст. 115 и 116 УК РФ, – имеют небольшую тяжесть и относятся к категории частного обвинения).

Очень интересный случай, ярко демонстрирующий отношение правоохранителей к жертвам домашнего насилия, произошел в одном из регионов ЦФО около полугода назад.

Супруги жили в браке около 10 лет. В 2018 г. у них родился ребенок. С этого момента муж изменился и стал иногда поднимать руку на жену. Однажды, когда она кормила ребенка грудью, между супругами произошла ссора, в ходе которой мужчина несколько раз ударил жену по голове пластмассовым пианино, после чего стал толкать ее и пытаться повалить на пол. Защищаясь, женщина несколько раз укусила мужа.

В отделе полиции, куда моя доверительница обратилась с заявлением, ей настоятельно рекомендовали забрать его, обратив внимание на фамилию мужа, известную в городе. Женщина отказалась. Тогда полицейский пригрозил, что привлечет ее к ответственности, так как она фактически созналась в том, что нанесла мужу укусы. Впоследствии сотрудник полиции начал собирать доказательственную базу и спустя некоторое время сообщил заявительнице по телефону о результатах экспертизы, согласно которым укусы мужа имеют тяжкие для его здоровья последствия. При этом он вновь спросил, не желает ли она забрать заявление.

Данный случай закончился тем, что административное производство в отношении моей доверительницы было прекращено, а в отношении ее мужа возбуждено уголовное дело.

Не менее яркий случай произошел в одном из регионов Северного Кавказа, где насилию со стороны отца подверглись дочь и ее муж.

Отец девушки был против брака, однако молодые супруги сбежали и начали самостоятельную жизнь, скитаясь по разным городам. Неоднократно отец настигал супругов и устраивал расправу над ними. Были возбуждены, а затем прекращены по разным основаниям несколько уголовных дел в отношении отца. Спустя несколько месяцев после переезда на новое место проживания молодая женщина была до смерти забита ночью в своем доме. Поскольку в доме никого, кроме мужа и двоих детей, не было, утром супруг был задержан. Находясь в состоянии шока, он написал явку с повинной, «подписав» таким образом себе приговор.

При обыске в вещах убитой было найдено написанное за две недели до смерти в присутствии нотариуса ее заявление о том, что, если с ней что-то случится, она просит ни в чем не винить ее мужа. Сторона защиты требовала запросить биллинг телефона отца убитой, допросить нотариуса, однако следствие удовлетворилось явкой с повинной и передало дело в суд. В итоге муж убитой был приговорен к 9 годам колонии строгого режима и лишен родительских прав. Уже три года он находится в колонии и стоит на учете как лицо, склонное к суициду, так как несколько раз пытался покончить с собой.

Подобные ситуации не редкость, все они являются следствием отсутствия эффективного правового регулирования последствий и профилактики домашнего насилия, недостаточной квалификации сотрудников правоохранительных органов, а также низкого уровня правовой грамотности населения.

Как показывает практика, ситуация с домашним насилием ухудшается год от года. Количество случаев растет, и если раньше правоохранители бездействовали, то теперь демонстрируют активность в сторону обвинения жертвы и оправдания садиста. В моей практике семейные дела занимают около 70%, из них в 8 из 10 случаев усматривается домашнее насилие в той или иной форме – и это рядовые гражданские семейные дела, а не конкретные дела, связанные с физическим насилием.

В связи с этим нашумевшие дела маленькой Аиши из Ингушетии или сестер Хачатурян не представляются чем-то из ряда вон выходящим. Если бы общество стремилось к правде, справедливости и праву, оно бы давно добилось каких-то результатов. К сожалению, только названные резонансные дела могут помочь привлечь внимание законодателя к проблеме домашнего насилия, которая является системной и кроется в безразличии к внутренним проблемам семьи.

Тиран, семья и ребенок без маски — NEWPOLITY

Много говорят о разрушении семьи; Христиане регулярно качают головой по поводу «нападок» на эту вещь. И следует признать, что мир за стенами домашнего блаженства, кажется, все больше стремится свести его к странному выбору образа жизни, в котором мужчины и женщины посвящают десять лет покупке потребительских товаров и подготовке к хорошему, громкому разводу. Это трудные времена: каждый муж носит в кармане цифровых проституток; каждую новую мать ласково спрашивает чистенькая и хорошо образованная кормилица, не хотела бы она убить своего ребенка, если бы у него был какой-нибудь недостаток; и каждый ребенок, выживший после встречи с врачами, учится тосковать по восемнадцатилетию, после чего он покидает семью и отправляется в героическое путешествие по накоплению долгов.

Но было бы слишком много говорить о силах этой земли, что они желают уничтожения семьи. Семье не угрожает смерть, но соблазняет рабство, состояние, при котором деятельность семьи используется не ради семьи, а ради другого.

Даже нынешнее правое страшилище, разрушающее семьи, культурный марксизм, должно колебаться, стоит ли стирать семью с лица земли. Его большевистский прародитель колебался, поворачивая от попытки «упразднить семью» к консервативной семейной политике XIX века.30-х годов, когда «развод был сложнее, аборты запрещены, а гомосексуальность криминализован, [в то время как] идеология поощряла моногамию, дисциплинированное воспитание детей и осторожное ведение домашнего хозяйства». [1] И в этом есть смысл. Довольно трудно иметь марксистов, не имея детей; довольно дорого внушать малышам малопонятные аспекты диалектического материализма без матерей, которые в первую очередь вовлекали бы их в курс дела.

Очевидно, что нет такой человеческой силы, которая не опиралась бы в своей основе и для сохранения на непрерывное существование и базовое здоровье семей. Те, кто «нападет на семью», происходят из семей, и нет никакого социального устройства, которое не было бы устройством сыновей, дочерей, дядей и племянников, которые даже в этот поздний час все еще сохраняют отсталую привычку рождаться от женщина. Будь то княжество или престол; будь то правительство или корпорация; будь то накопление богатства или твердыня силы; какая бы армия, флот, фабрика или помещик ни наводили ужас на сердца других, приказывая им действовать так, а не так, они неизбежно опираются на регулярное, упорядоченное производство новых и относительно здоровых людей для своей силы.

Это объясняет, почему даже самые темные силы оправдывают себя существованием для семьи. Планируемое отцовство, несмотря на то, что оно убивает детей, сохраняет свою власть, заставляя детей убивать, что требует от них планирования семей, а не прямого нападения на них, оставляя одних убивать, а других полагаться на их услуги. Это верно для любой антисемейной власти, будь то государство или корпорация, физическое лицо или организация. Как выразился Иисус, «правители язычников господствуют над ними», но семья производит «их», над которыми они должны господствовать и править, порождая, с большим удовольствием и трудностями, массу людей, чье общее подчинение является источником тиранической силы.

Это означает, что целью «нападения на семью» является не разрушение, чтобы силы земные не отпилили высокую ветку, на которой они сидят, а сокращение — попытка заставить семью вести себя как нечто меньше, чем она есть, а именно единица воспроизводства.

Размножение

Вы слышали, что мужчины и женщины после нескольких выпивок склонны к размножению — но это неправда. Люди не размножаются. Животные размножаются. Каждый родившийся младенец является уникальным творением Бога, и это способ бытия, совершенно отличный от других животных, которые ползают, плавают и летают по сфере как репродукции, повторения и экземпляры своего вида.

И это означает нечто большее, чем зачатие и рождение животного, которое очень похоже на своего отца. Каждое рождение животного воспроизводит поведение типичное вида животных. Новая черепаха рождается со всеми инстинктами вида черепах, и поведение, скажем, ползания к морю и плавания в нем воспроизводится внутри ее панциря. Но люди — это такие существа, для которых поведение не является гарантией рождения. Человечество начинается заново с каждым поколением. Человек может всю жизнь трудиться над строительством коммунистического государства, но ни он, ни природа не воспроизведут его работы в его детях, которые, в конце концов, могут стать капиталистами. Мать-природа, которая никогда не беспокоится о своих новых плодовых мушках, беспокоится за пределами питомника, беспокоясь о том, перехватит ли последняя группа людей язык, привычки и действия своих родителей. Они не могут. Существование единственного самоубийства означает, что даже стремление к самосохранению никоим образом не гарантировано человеческому роду, скорее, человеческому роду принадлежит особая честь быть единственным животным, обладающим реальной возможностью убить себя, положив конец все шоу завтра.

Животные воспроизводят то, что значит быть их видом, но человек должен быть обучен особенностям того, что значит быть человеком. У него нет языка, как у него есть руки, скорее, он получает их в дар от другого, который точно не знает, для чего он их использует. Он не рождается, повторяя такие фразы, как «все люди созданы равными», и не воображая, что его жизнь стоит того, чтобы ее прожить — его нужно научить верить в это. Не природа, а кропотливая ручная работа производит что-то вроде повторения поколений, и даже в своем самом верном подражании традициям своих отцов человек не может не модулировать их деятельность в своем собственном тоне. Уникальное творение Бога может производить только уникальные действия.

И это уникальное отличие совершенно очевидно до тех пор, пока какой-нибудь глупый фашистский сциентизм не поносит человека как не что иное, как сосуд для воспроизводства своего вида, описывая его свободу как просто богато украшенное биологическое рабство. Очевидно, что размножаются только животные: животные никогда не делают ничего нового. Ласточка, если я не пропустил, не вносит новшеств в строительство своего гнезда. Горилле, при всей ее приспособляемости, еще предстоит изобрести безбрачную форму гориллы. Кит — умная болванка, но нас может только удивить наше незнание того, что кит вид способен — не благодаря новому творческому акту отдельного кита.

Тот факт, что вид воспроизводится в особи, делает возможной науку о деятельности животных — можно узнать, в большей или меньшей степени, что будет делать каждая кошка, наблюдая за двумя или тремя кошками. Тот факт, что человеческий род не воспроизводится в индивидуальном человеческом существе, является причиной того, что наука о человеческом поведении невозможна: можно обобщать, как философ, или лгать, как экономист, но, в конце концов, никогда нельзя знать, что пожелают свободные люди. делать.

Тирании нужна семья

Это источник ужаса для сильных мира сего. Ибо в какой бы степени человек ни накопил богатства, ни завладел имуществом, ни контролирует правительство, ни убеждает народ, ни развивает властные институты, ни каким-либо иным образом добивается господского положения, все равно он услышит слово, нашептываемое всем тиранам: «Я буду дайте детям быть их князьями, и младенцы будут править ими». (Исайя 3:4). Какие бы системы или структуры ни строил человек, чтобы накопить власть над другими, сохранение этой власти ненадежно, слабо, беспомощно и ужасно зависит от новых людей, воспитывающихся в тех же формах поведения, которые поддерживают и создать такое же тираническое накопление.

Властям этой земли, какую бы прибыль они ни извлекали из массы людей, было бы трудно извлечь выгоду из массы младенцев. Можно попытаться сделать из них рабочую силу; принуждать их к упорядоченному, законному поведению различными наградами и наказаниями; дайте каждому ребенку кредитную карту в надежде начать экономику детского питания, накопив до уровня какого-нибудь генерального директора. Но это не сработает. Предпосылкой угнетающего накопления власти является то, что дети становятся способными к угнетению.

Это кажется парадоксальным, но очевидно, что так оно и есть. Если капиталист хочет извлечь труд рабочего, он зависит от любви родителей, которые превращают его бесполезное ворчание в нечто такое, из чего можно извлечь труд. Если государство будет использовать угрозу насилия для создания упорядоченного общества, оно должно полагаться на ненасильственную любовь родителей, чтобы произвести, поддержать и воспитать такого ребенка, который впоследствии сможет бояться угроз государства, подчиняясь его законам. законы, чтобы сохранить себя в бытии. Не случайно преступники, которые наиболее явно делают , а не опасаются государства за упорядоченное поведение, как правило, происходят из «сломанных» домов. Только воспитывая детей любить свою жизнь, желать добра, жить в общении с другими и стремиться к совершенству, тираническое государство может эффективно мотивировать действия, угрожая доступу человека к добру, его желанию жить и жить. ну, отношения с другими и так далее. Тюрьма представляет собой лишь угрозу существам, для которых есть мир мира, который тюрьма отнимает. Социальный остракизм является эффективным мотиватором хорошего поведения только в том случае, если у человека сначала есть общество, в котором он не подвергается остракизму. Политический смысл заключается просто в том, чтобы воспроизводить условия тирании от одного поколения к другому; чтобы сохранить мощность , однако накопленную; нельзя использовать ту же тактику тирании, с ее насилием, угрозами и наградами, с помощью которой впервые установилось господство. Мужчина может править, вселяя страх в сердца своих ближних — внушение страха в сердце младенца не дает особо хороших результатов. Чтобы страх был эффективным, он не может сокрушить. Если оно должно упорядочивать общество, оно должно мотивировать определенные действия, а не сводить людей к дрожащим комкам, неспособным действовать. Тиран, который будет править страхом, полагается на родителей, которые в первую очередь будут править любовью. Простой крик на младенцев губит их; давать младенцам законы вместо любви просто убивает их; пытаться воспитывать детей, заставляя их конкурировать на рынке, просто глупо. Вся тираническая власть склоняется перед семьей, ожидая, что она воспроизведет условия для своего правления, которые она никак не может создать сама. Его суверенитет — это поза.

Удвоить деловые связи

Это раболепие, а не какая-то ненависть к ярким и красивым вещам, мотивирует все «нападки на семью». Тиран всегда боится тех, на кого больше всего полагается. И семья — это не просто институт, который может служить или не служить тиранической власти. Само его существование является насмешкой над попыткой править посредством страха. Он просто не может воспитать детей , кроме , через любовь, дарение, совместное использование, заботу и развитие реальных источников авторитета и верности, которые не являются государством, компанией или кем-либо, кто отбирает власть у огромной массы людей. По иронии судьбы, тиран может быть тираном только в той мере, в какой он сеет семена собственного разрушения, позволяя любви и верности превзойти себя, чтобы произвести следующее поколение людей, способных управляться через его угрозы той же любви и верности. .

Вот почему такие режимы, как большевистский, начинают с задачи покончить с семьей, а заканчивают, пытаясь поддержать ее своей политикой. Вот почему нацистская семейная политика была такой безумной мешаниной: с одной стороны, она стремилась ослабить семью как независимую власть, идеологически переописывая удовольствие брака как радость воспроизводства нации, предоставляя государственные публичные дома, пропагандируя полигамию и провозглашая идеалом внебрачный секс: «национал-социалистическое государство больше не видит в матери-одиночке «дегенерата»… Оно ставит мать-одиночку, давшую ребенку жизнь, выше «дамы», которая избегала иметь детей в браке из эгоистичных соображений». [2] С другой стороны, «введение семейных пособий и шкал подоходного налога, учитывающих семейное бремя, является элементом современной семейной политики, изначально введенной во времена нацистского режима». [3] Вот почему на уровне федеральной политики Америка участвует в гимнастических усилиях, вознаграждая родителей за то, что у них есть дети, и выкладывая деньги родителям за их убийство. Дело не в том, что за тиранами ухаживает воркование детей, скорее, их режимы всегда зависят от той самой любви и мира, которым они угрожают, чтобы править. Семейная тирания, а не какая-то индивидуалистическая фантазия, есть наиболее устойчивая форма несправедливого правления, и даже оно не может поддерживать себя — оно неизбежно рискует произвести существ, которые действуют из любви к своей семье, а не из любви к тираническому режиму.

Лучшее, что могут сделать силы земли, — это уравновешивание: предоставить столько собственности, богатства и свободы, сколько нужно семье, чтобы произвести поколение людей, способных быть угнетенными, но не настолько, чтобы раскрыть трюк, даруя семьям столько собственности, богатства и автономии, что они способны бросить вызов своим тиранам и сделать свой порядок мира и любви порядком дня.

Вот почему такие режимы, как наш, так обеспокоены домашним обучением, большими семьями и сопротивлением семьи цифровым технологиям и рекламе; почему мы так быстро рассматриваем как культ (то есть как силу принуждения, которая соперничает с официальным государством) любое стремление к независимости семьи; почему есть что-то смутно отталкивающее и чахлое в ребенке, чья верность отцу перевешивает его верность государственным нормам. Такие действия служат напоминанием о том, что каждый ребенок воспитывается не как репродукция гражданина и не как повторение животных, а как принимающий себя в любви своей семьи и через любовь своей семьи — через любовь, которая никогда не может гарантировать воспроизводства правильные результаты.

Отец может воспитывать своих детей в соответствии с особыми идеалами патриотизма, которые гарантируют, что у государства будет своя пехота, но не может. Мать может воспитывать своих детей в уважении к мнению медицинских авторитетов, а может и нет. Сообщество мира может производить детей, которых реклама в корне подталкивает к потреблению товаров массового производства, к власти Большого Бизнеса, — но они могут решить поделиться. Силы земли затаили дыхание, ожидая успешного воспроизведения нынешнего человеческого поведения, над которым они уже осуществляют некоторый эффективный контроль, в следующем поколении, над которым они этого не делают. Это размножение, которое было бы гарантировано, если бы мы были животными, но, поскольку мы люди, остается риск.

Я склонен думать, что этот риск является причиной беспокойства, которое лежит в основе наших нынешних усилий по маскировке детей от распространения covid-19, несмотря на то, что дети относительно не затронуты этой болезнью, вероятный статус вакцинации взрослых, обслуживающих их в государственных школах, и недостаток исследований, доказывающих, что они приносят какую-то пользу. По сути, это не вопрос науки, а вопрос эффективности, с которой мы воспроизводим наш социальный порядок. На самом деле именно в той мере, в какой маскировка детей совершается без ясной причины, действие концентрируется в чистом символе передачи, чистом выполнении «того, что делается», — что настолько близко к образу воспроизведения, на какое только способен человек. получить.

Воспроизведение тотальных социальных отношений власти и подчинения, которые мы называем «государством», зависит от успешного обучения детей его ценностям, наказаниям и наградам. Тот факт, что, несмотря на все наши усилия, родители не желают точно так же воплощать предписания о ношении масок в жизни своих семей, вызывает тревогу не столько из-за его последствий для общественного здравоохранения, сколько потому, что он показывает всю человеческую уверенность в репродукции как в чем-то фантастическом и невменяемый — эффективен для домашних животных, но смехотворен, когда применяется к тем, кто ими владеет. Ребенок без маски — это символ 9.0011 непредвиденные обстоятельства всех попыток воспроизведения; о том, что ведь может и не взять ; что следующее поколение может быть не повторением, а чем-то новым, благодаря необходимому распределительному и творческому посредничеству семьи. Тот факт, что семья , а не воспроизводит государство, является просто признаком того, что во всех точках наш общественный строй опирается не на насилие, а на любовь. Ребенок без маски — это напоминание о том, что даже ребенок в маске — это лишь случайное достижение родителей, которые принимают законы штата в свою любовь. Невоспроизводство социального порядка в жизни отдельных семей — примером чего является бурный рост домашнего обучения, которое сейчас составляет поразительно существенную часть американской жизни — является признаком того, что мы могли бы назвать «сменой режима», провалом. воспроизвести наше общество, а значит, и болезненное рождение нового.

[1] Лорофф, Николь. «Гендер и сексуальность в нацистской Германии». Созвездия 3, вып. 1 (2011).

[2] Фогели, Вольфганг. «Семейная политика нацистов: обеспечение массовой лояльности». Журнал семейной истории 28, вып. 1 (январь 2003 г.): 123–48.

Страхи и тирания: Наблюдения за тираническим ребенком | JAMA Psychiatry

Страхи и тирания: наблюдения за тираническим ребенком | ДЖАМА Психиатрия | Сеть ДЖАМА [Перейти к навигации]

Эта проблема

Скачать PDF
Полный текст
Поделиться
Твиттер Фейсбук Эл. адрес LinkedIn
Процитировать это
Разрешения

Артикул

Март 1974 г.

Авнер Баркай, MD ^{; Мириам К. Розенталь, доктор философии}

Принадлежности автора

Иерусалим, Израиль

Из отделения детской психиатрии университетской больницы Хадасса, Иерусалим, Израиль. Доктор Баркай в настоящее время работает в организации Oranim Guidance for the Children of the Kibutz, Кириат-Тивон, Израиль.

Арх генерал психиатрия. 1974;30(3):392-395. doi:10.1001/archpsyc.1974.017600015

Полный текст

Абстрактный

Клиническая взаимосвязь между пугливостью и тиранией у детей исследуется в двух характерных случаях. Возникает характерный паттерн семейного взаимодействия, лежащий в основе динамики тирании и страхов. Игнорирование этого взаимодействия и лечение только страха не помогло; введение изменений в семейное взаимодействие, которые привели к контролю над тиранией, повлияло как на страхи, так и на тиранию.