«Пережив рак языка и мягкотканную саркому, я не считаю себя больной!»

Оксана долго не придавала значения язве на языке, а обратившись к врачам узнала, что у нее рак языка 3 стадии. Половину языка пришлось удалить, так же, как и лимфоузел на шее. Оксана заново училась говорить, но не унывала, и вскоре вернулась на работу. Через некоторое время ощутила боль между ухом и шеей, вновь обратилась к врачу. У нее нашли неоперабельную мягкотканную саркому. Курс химиотерапии помог избавиться от опухоли.

Омраченный отдых

В свои 27 лет москвичка Оксана Молчанова имела всё, что нужно для счастья: мужа, ребёнка, диплом экономиста, любимую работу. Посреди лета вдруг заболело ухо и часть шеи, что чуть пониже. Очень некстати: собрались с семьёй на море. Отоларинголог выписал лекарства и прогревание. Оксана исправно прошла процедуры, смело можно паковать чемоданы. В отпуске были все удовольствия сразу. Море, солнце, а ещё баня. Оксана всегда любила хорошо попариться. На язвочку на языке (с виду белое пятнышко величиной со спичечную головку) долго не обращала внимания — само пройдёт. Но язвочка не заживала, а только увеличивалась, в конце концов превратилась в ранку, куда всё время забивалась пища. В московском институте стоматологии сказали: «Это не к нам», — и отправили к районным онкологам. Там взяли биопсию и накануне нового 2009-го года Оксана узнала диагноз: плоскоклеточный рак языка 3-й стадии.

— Шок, слёзы, я и не знала, что такой диагноз бывает, — рассказывает Оксана. — Обидно, вычитала, что это рак курильщика, а ведь я никогда не курила. Перегревом на солнце и парилкой я только усугубила ситуацию, да разве ж я знала?  

 

Была возможность поехать лечиться за границу, на семейном совете рассматривали Германию и Израиль. 

А в онкодиспансере очень настоятельно рекомендовали проконсультироваться в Блохина — вот я и пришла на приём к Илье Станиславовичу Романову. Как-то так вышло, что он сразу расположил меня к себе: внимательный, участливый, ответил на все мои вопросы. И я поняла: это мой доктор, я никуда не поеду. Я была уверена, что здесь мне помогут.

Придется удалить

Новый год она встречала на даче, среди родных, а дурные мысли так и крутились в голове: рак это значит смерть, как страшно умирать в таком возрасте, оставить маленькую дочку одну, без мамы. Не хотела никого расстраивать, виду не подавала, хоть и боль в области ранки мучила, не отпускала, даже глоток воды давался ей с трудом. Скорее бы операция – она была назначена в первой половине января. Доктор Романов предупредил: скорее всего, левую половину языка придётся удалить. Лишь бы не весь язык!

— Прежде мы лечили пациентов с таким диагнозом при помощи неоадъювантной предоперационной химиотерапии, лучевой терапии, откладывая операцию на последний этап, — рассказывает старший научный сотрудник, врач-онколог хирургического отделения N10 опухолей головы и шеи, д. м. н. Илья Романов. — Пока весь мир не пришёл к пониманию, что этих больных надо оперировать на первоначальном этапе. Опухоль очень коварная, она плохо реагирует на химиолучевое лечение. В отличие от рака гортани, ротоглотки к примеру, трудно разобраться при помощи всего арсенала диагностики, ушёл ли рак после проведённого лечения. Таково биологическое поведение опухоли. Грустная категория больных с неоптимистичным прогнозом. Тем более женский рак языка всегда тяжелее, чем мужской. В среднем среди мужчин и женщин 50% больных погибает в течение года после постановки диагноза, несмотря на все усилия врачей.

— У Оксаны был уже большой опухолевый процесс в языке и метастаз в лимфоузле на шее объёмом 3 см, — продолжает Илья Романов, — картина, снижающая вероятность 5-летней выживаемости вдвое. Левая половина языка и лимфоузел во время операции были удалены. Для того, чтобы обеспечить себе доступ, мы прибегли к срединной мандибулотомии, рассечению нижней челюсти. Она аккуратно распиливается по центру и раскрывается, как створки окна. Затем соединяется. Функциональные возможности артикулировать при удалении половины языка сохраняются хорошие, речь практически не страдает. У меня были пациенты, которые после подобной операции продолжали работать педагогами и переводчиками.

— После операции говорить не могла, рана во рту, — говорит Оксана, — есть тоже не могла, месяц меня кормили через трубочку в ноздре. Только через месяц начала пытаться потихоньку жевать своей распиленной нижней челюстью, там до сих пор у меня стоит титановая пластина. Химиотерапии не было, была лучевая. Тяжеловато, конечно, потому что слизистая рта обожжена лучами, с ожогом есть очень затруднительно. Отёк в горле. Все когда-то болели ангиной, это два-три дня острого периода, которые потом долго помнишь. А тут много дней. Надо терпеть. Ко мне в палату приходил логопед, заново училась говорить: сначала по слогам, потом постепенно стало получаться. Выписалась домой, продолжала упражняться. В мае в районной поликлинике обнаружили подозрительное новообразование в лимфоузле с другой стороны шеи. Оказалось, ещё один метастаз, снова на операцию в Блохина. Да, вот ещё: после лучевой рассыпались все зубы. Доктора предупреждали, такой побочный эффект, что поделаешь…

Новые испытания

Повторяя про себя мантру «всё будет хорошо», Оксана справилась с трудностями. Рядом были близкие: муж и мама. Их поддержка дорогого стоила. Она научилась хорошо говорить своей половинкой языка, на место раскрошившихся зубов вставила протезы и осенью 2009 года вернулась на работу. Жизнь вошла в прежнее русло. Летом они семьёй снова уезжали на море, только на солнце она уже старалась меньше показываться.

— А в 2016 году начало что-то побаливать слева, между ухом и челюстью, — говорит Оксана. — Я пошла к своему доктору Романову. Меня много обследовали, только на этот раз долго не могли понять, что со мной происходит.

— В мягких тканях шеи в подчелюстной области специалисты УЗИ увидели какое-то образование, похожее на метастаз, — комментирует Илья Романов. — Этот узел опасно прилегал к сонной артерии. Многократные пункции ни к чему не приводили: признаков какой-либо опухоли не было. А опухоль, по данным ультразвука, продолжала увеличиваться. Решили взять открытую биопсию, когда разрезается кожа и можно вплотную «подойти» к этому узлу и взять кусочек ткани. Результат, выданный патоморфологами, – мягкотканная саркома.

— Откуда саркома? — продолжает доктор Романов. — Возможно, развился радиоиндуцированный рак, т. е. лучевая терапия сработала триггером. Крайне редкая ситуация, можно сказать казуистика. И как быть? Удалить опухоль невозможно, она стелилась вдоль сонной артерии и была «заварена» в рубцовую ткань, возникшую после операции. Попытки удаления привели бы к тяжёлой инвалидизации больной, потому что это глотка. И вряд ли мы смогли бы в этом месте сделать радикальную операцию, не понимая границ опухоли. Полный набор критериев неоперабельности. На консилиуме было решено проводить химиотерапию. Провели 4 курса. А дальше было очень интересно: опухоль исчезла. Думаю, потому что мы всё делали правильно. Пациентка вовремя обратилась, научилась следить за своим здоровьем. В общем-то, никаких чудес.

— Химию я переносила очень тяжело, меня постоянно тошнило, — говорит Оксана Молчанова, — она закончилась в сентябре 2016 года. Зато потом я узнала: у меня больше нет рака. Через два года я снова вернулась на работу. У меня вторая группа инвалидности, работаю на час меньше. В конце 2020 года переболели с мужем коронавирусом, но ничего, выкарабкались. Сейчас оба сделали прививку, после первого компонента я потемпературила, второй уже прошёл гладко, без проблем. Люблю дачу, природу, как и прежде, каждое лето с мужем и дочкой — на море. Всё в порядке, живу как все. Я не считаю себя больной.

* * *

Уважаемые читатели!

Если вы или ваши близкие, друзья, знакомые столкнулись с онкологическим заболеванием и сумели его победить, сообщите нам. Ваша история может помочь тем, кто борется с недугом, поддержит их на пути к ремиссии и выздоровлению.

Обязательно пишите нам на почту [email protected]

Гормонотерапия позволила Оксане Самойловой молниеносно победить рак груди

– Началось всё в 2018-м с кота Шурика, он прошёлся по хозяйке, которая прилегла с книжкой на диван. Шурик наступил лапой на какую-то точку в груди, отчего стало больно, а ещё она почувствовала – там что-то есть…

Но думать о плохом не хотелось. – Прошло месяцев восемь, – рассказывает москвичка Оксана Самойлова, – нащупала в том же месте уплотнение. Надо бы показаться в поликлинику, но ведь два года назад делала маммографию, тогда нашли фиброзные изменения, и врач сказала: «Ничего страшного». Чего бояться? Подруга, которая пережила когда-то рак груди, сама записала меня на обследование и отвела туда буквально за руку.

 

 

Врачу УЗИ уплотнение не понравилось, а после маммографии Оксане сообщили, что процентов на 90 это рак груди. Уже на следующий день она была в Онкоцентре Блохина. Результаты всех дообследований вместе с гистологическим заключением сомнений не оставили – люминальный рак левой молочной железы начальной стадии. – Я уже обсудила со своим парикмахером короткую стрижку, которую она мне сделает, чтобы легче справляться с облысением после «химии», – говорит Оксана, – потом мне сказали, что назначена операция, а до операции пару недель я буду принимать гормональный препарат. А когда я услышала, что после него есть хороший результат и «химии» не будет, расплакалась. Меня спрашивают: «Чего же вы плачете?» Я говорю: «От радости».

 

 

Правильная тактика

– Рак молочной железы делится на три больших группы – поясняет старший научный сотрудник химиотерапевтического отделения N1 НИИ клинической онкологии Онкоцентра, д. м. н. Мона Фролова, – опухоли, положительные по рецепторам эстрогенов и прогестерона, или гормонозависимые опухоли, без гиперэкспрессии онкобелка HER-2/neu. Затем – опухоли HER-2 положительные, как раз с экспрессией этого онкобелка, они могут быть и гормонозависимые, и отрицательные по гормональным рецепторам. И, наконец – тройной негативный вариант, когда не определяется экспрессия ни гормональных рецепторов, ни HER-2. Все эти варианты по-разному текут, имеют разный прогноз и по-разному лечатся. У этой пациентки люминальный, т. е. гормонозависимый HER-2 негативный вариант опухоли. Эта группа самая многочисленная, порядка 60–70% пациенток, страдающих раком молочной железы, имеют этот вид опухоли.

 

– Группа очень гетерогенная, т. е. разнородная, и наиболее сложная для выбора тактики лекарственного лечения, – продолжает доктор Фролова. – Надо или не надо назначать химиотерапию? Какой выбрать вариант гормонотерапии? Всё это достаточно сложные вопросы. Химиотерапия как правило, назначается при тройном негативном раке, при HER-2 позитивном раке, в сочетании с анти HER-2 направленной терапией. При люминальном раке есть ряд критериев, которые нам говорят – да, в этом случае пациентке скорее всего, будет полезна химиотерапия, но в других случаях она будет совершенно бесполезна.

 

– У этой пациентки ранняя стадия, – акцентирует Мона Фролова, – есть высокая экспрессия рецепторов, эстрогенов и прогестерона, индекс пролиферации антигена Кi67, отражающий скорость роста опухоли, у неё находился в серой зоне, ближе к низкому, и в такой ситуации мы склоняемся к тому, чтобы не назначать химиотерапию.

 

Спасением для Оксаны Самойловой стала гормонотерапия. Схема такова: для того, чтобы понять, как опухолевые клетки пациентки с люминальным раком молочной железы отреагируют на гормональный препарат Тамоксифен, она принимает его в тестовом режиме в течение двух недель до операции. После тестового периода в операционном материале уровень Кi67 у пациентки измеряется ещё раз. Если на фоне тестового курса гормонотерапии он снижается ниже 10%, для онкологов это является дополнительным фактором в пользу выбора тактики дальнейшего лечения только гормональным препаратом без применения химиотерапии. Если же индекс Кi67 остаётся или поднимается выше 30%, то прогноз выживаемости хуже и скорее всего химиотерапия будет назначена. У Оксаны за две недели тестового курса индекс Кi67 не только упал ниже 10%, а вдобавок произошли выраженные терапевтические изменения в опухоли – третья степень лечебного патоморфоза. Её опухоль оказалась высокочувствительной к гормонотерапии.

 

 

Успешная операция

– Известие о том, что мне не будут делать химиотерапию, конечно, радовало, но всё-таки я очень волновалась – как моя грудь будет выглядеть после операции, – рассказывает Оксана. – Хирург Рамазан Мусаевич Искендеров мне всё подробно рассказал – есть несколько вариантов развития событий. В какой близости от соска находится опухоль? От этого зависит – удалят сосок или нет. Насколько поражены лимфоузлы? Мне удалят только пограничные лимфоузлы или вообще все? Но всё прошло по самому лучшему сценарию. Сосок оказался «чистым», не затронутым опухолью, удалили всего два лимфоузла. Место разреза находится под грудью, его совсем не видно, внешне моя грудь совсем не пострадала. Через две недели я вернулась на работу. Хотя я её по сути и не бросала с ноутбуком на коленках, я бухгалтер-экономист. Продолжаю принимать Тамоксифен, его выписали на пять лет. В моей жизни ничего не изменилось – так же семьёй ездим на море, так же хожу в тренажёрный зал. Да, вот ещё – в моей правой груди были кисты, так вот они с Тамоксифеном полностью рассосались!

 

– Мы всем нашим пациенткам с операбельным люминальным раком проводим этот тестовый курс гормонотерапии, – резюмирует Мона Александровна. – Но снижение индекса Кi67, это далеко не единственный показатель, на который мы ориентируемся, определяясь с тактикой лечения. Также важны уровень экспрессии рецепторов эстрогенов, наличие и уровень экспрессии рецепторов прогестерона, степень злокачественности опухоли, размер опухоли, наличие поражённых регионарных лимфоузлов, лимфоваскулярная инвазия, менструальный статус пациентки. Но этот фактор нам помогает склониться в ту или иную сторону.

 

 

Гормонотерапия в мире

– Выбор тактики лечения с помощью тестовой гормонотерапии только начинает получать признание в мире, – говорит Мона Фролова. – Мы здесь, в Онкоцентре Блохина, в этом отношении – пионеры. Только в этом году на консенснусной конференции Сен-Галлен, по раннему раку молочной железы, прошло голосование, и было озвучено, что этот тест может быть полезен для выбора тактики лечения. И в наших обновлённых отечественных рекомендациях общества RUSSCO также внесена формулировка, что двухнедельный короткий тестовый курс гормонотерапии и определение на его фоне динамики Кi67 может быть полезно как дополнительный фактор для выработки тактики лекарственной терапии при люминальном раке молочной железы.

 

– В этом контексте есть ещё один очень важный аспект – для определения динамики Кi67 требуется высочайшая квалификация патоморфологов, делающих гистологический анализ, – уточняет Мона Фролова. – Нашим морфологам мы доверяем, мы с ними давно работаем, объясняем важность правильного определения этого показателя, если есть подозрение на его несоответствие, просим пересмотреть этот показатель.

 

— «Необходимо работать с морфологами, объяснять им важность – зачем мы это делаем, объяснять важность дополнительного обучения – прохождения курсов, семинаров для более правильного определения этого показателя. Безусловно, тестовая гормонотерапия очень помогает, но мы очень ответственно взвешиваем все факторы, влияющие на выбор тактики лекарственного лечения, потому что за этим выбором стоит человеческая жизнь.

* * *

Уважаемые читатели!

Если вы или ваши близкие, друзья, знакомые столкнулись с онкологическим заболеванием и сумели его победить, сообщите нам. Ваша история может помочь тем, кто борется с недугом, поддержит их на пути к ремиссии и выздоровлению.

Обязательно пишите нам на почту [email protected]

Оксана Ю. Сайко, врач | Медицинский колледж Висконсина

Перейти к основному содержанию

Доцент

Запросить встречу

Местоположение

• Онкологический центр – больница Фродтерт
• 8800 Уэст-Дойн Авеню
• Милуоки, Висконсин 53226

Специальности

• Физическая медицина и реабилитация

Новые и постоянные пациенты Звоните по номеру

• (414) 805-6655

Я всегда хотел помочь своим пациентам жить как можно ближе к нормальной жизни в рамках ограничений их болезни.

Рак может стать хроническим заболеванием, которое сейчас поддается лучшему лечению благодаря новым достижениям в медицине. Многие выжившие после рака страдают от осложнений самого заболевания, а также от проблем, связанных с лечением рака. Моя цель — оптимизировать качество жизни таких пациентов.

Обзор

Заболевания и состояния

• Лимфедема
• Заболевания опорно-двигательного аппарата
• Проблемы с опорно-двигательным аппаратом, связанные с раком

Лечение и услуги

• Электродиагностическая медицина (EDX)
• Виртуальный визит

Пациенты Возраст осмотра

• Взрослые
• Старший

Языки

• Русский
• польский
• Украинский
• Английский

Принадлежности больниц

• Больница Фродтерт – Милуоки

Сертификаты Совета

• Терапия
• Физическая медицина и реабилитация
• Электродиагностическая медицина

Биография

Образование и обучение

Резидентура в области физической медицины и реабилитации — Больница Пенсильванского университета — Филадельфия, Пенсильвания (2001-2004)
Доктор медицины — Львовский медицинский факультет — Львов (1988)
Клиническая ординатура по внутренним болезням — Больница Св.

Варнавы — Бронкс, Нью-Йорк (1998-2001)

Детская онкологическая помощь привела гимнастку в Германию как она оказалась в Германии.

Оксана Чусовитина из Узбекистана выполняет упражнения на бревне во время соревнований Кубка мира по спортивной гимнастике в Москве 26 мая 2006 года. REUTERS/Thomas Peter

32-летняя гимнастка отправится на свои пятые Олимпийские игры в августе в качестве действующей чемпионки Европы по опорному прыжку и будет выступать за Германию, третью страну, которую она представляет.

Она впервые выступила под знаменами Содружества Независимых Государств (СНГ) бывшего Советского Союза на Олимпийских играх в Барселоне в 1992 году, а затем выступала за Узбекистан в Атланте в 1992 году.96, Сидней в 2000 году и Афины четыре года назад.

Чусовитина переехала в Германию по одной причине — спасти жизнь своему сыну Алишеру.

В 2002 году ему был поставлен диагноз острый лимфолейкоз в возрасте трех лет.

В Узбекистане не было специализированных онкологических учреждений, а семья Чусовитиной не имела медицинской страховки.

Итак, Чусовитина, завоевавшая золото олимпийской сборной в 1992 году и восемь чемпионатов мира по опорному прыжку, отправилась на лечение на Запад и в 2002 году была принята в Германии, где были собраны пожертвования для борьбы с раком ее сына.

Она также вложила свой призовой фонд в покрытие расходов.

«Мой сын — это вся моя жизнь», — сказала Чусовитина в интервью агентству Reuters после энергичной 90-минутной тренировки в ее приемном доме в Кельне.

«Я знаю, что так говорит каждая мать. Но наша связь особенная. Когда он заболел, я был опустошен. Он моя мотивация».

ВОЗРАСТНОЙ БАРЬЕР

Чусовитина бросила вызов общепринятому мнению, что гимнастика — это спорт для подростков. Единственная гимнастка, принимавшая участие в четырех Олимпийских играх, она преодолела возрастной барьер и признает, что борьба ее сына с раком сыграла в этом свою роль.

«Мне повезло, что я могу продолжать заниматься спортом, который я так люблю», — сказала Чусовитина. «И я не могу передать вам, как я благодарен всем, кто помог».

Иногда она принимала участие во всех четырех дисциплинах женских снарядов на турнирах, вместо того чтобы сосредоточиться на одной или двух, чтобы увеличить свои шансы на выигрыш призовых.

— Весь мир помогал, — сказала она.

Теплая улыбка появляется на лице гимнастки, которая весит 44 кг и ростом всего 1,53 метра, когда она говорит об улучшении здоровья своего сына.

Он чувствует себя хорошо, ведет жизнь восьмилетнего немецкого мальчика, и теперь ему нужны только ежеквартальные анализы крови.

«У меня больше не болит сердце так, как раньше, потому что я вижу, что он здоров, — сказала Чусовитина, получившая немецкое гражданство в 2006 году. дети.»

Ее муж, бывший олимпийский чемпион Узбекистана Баходир Курпанов, сейчас работает тренером по борьбе и курсирует между Кельном и Узбекистаном.

Чусовитина выиграла командную золотую медаль СНГ в 17-летнем возрасте в 1992 году после победы на своем первом чемпионате мира для Советского Союза в 1991 году. после восьмикратной победы в прыжке.

Олимпиада-2000 состоялась через девять месяцев после того, как она родила Алишера, и она сказала, что не смогла вовремя вернуться на пик формы. В 2004 году она восстанавливалась после травмы.

ЛОНДОН ЦЕЛЬ

В апреле она выиграла золото в опорном прыжке на чемпионате Европы во Франции и стала самой старой женщиной, завоевавшей главный титул в спортивной гимнастике. Это была победа, которая принесла Германии первую за 23 года золотую медаль Европы среди женщин.

Чусовитина сказала, что Германия теперь ее дом, и у нее побежали мурашки по коже, когда она услышала национальный гимн своей приемной страны.

«В Германии я сразу почувствовала себя как дома», — сказала она на беглом немецком языке. «Я хочу вернуть что-то стране, которая так много сделала для меня».