Принятие отрицание: Пять стадий горя. Взлет и крушение теории Кюблер-Росс
Пять стадий горя. Взлет и крушение теории Кюблер-Росс
- Люси Бэрнс
- Би-би-си
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, Getty Images
Отрицание. Гнев. Поиск компромисса. Отчаяние. Принятие. Многим известна теория, согласно которой горе при получении невыносимой для человека информации проходит эти ступени. Сфера ее применения широка: от хосписов до советов директоров компаний.
Облетевшее недавно англоязычный интернет интервью с психологом доказывает, что восприятие нынешнего карантина подчиняется тем же правилам. Но все ли мы переживаем одинаково?
Когда в 1958 году швейцарский психиатр Элизабет Кюблер-Росс начала работать в американских больницах, ее поразило отсутствие методик психологической помощи умирающим больным.
- Метод, способный предсказать вашу смерть
«Все было обезличено, внимание уделялось исключительно технической стороне дела, — рассказала она в интервью Би-би-си в 1983 году.
— Смертельно больные пациенты были предоставлены сами себе, никто с ними не разговаривал».
Она начала вести семинар со студентами-медиками университета штата Колорадо, основанный на результатах ее бесед с онкологическими больными о том, что они думали и чувствовали.
Автор фото, LIFE/Getty Images
Подпись к фото,Элизабет Кюблер-Росс беседует с женщиной, больной лейкемией в Чикаго (1969 год). Участники семинара наблюдают через специальное зеркальное стекло
Несмотря на непонимание и сопротивление ряда коллег, скоро на семинарах Кюблер-Росс яблоку негде было упасть.
В 1969 году она выпустила книгу «О смерти и умирании», в которой процитировала типичные высказывания своих пациентов, а затем перешла к обсуждению того, как помочь обреченным людям уйти из жизни по возможности без страха и мучений.
Кюблер-Росс детально описала пять эмоциональных состояний, через которые проходит человек, узнавший и смертельном диагнозе:
- Отрицание: «Нет, это не может быть правдой»
- Гнев: «Почему именно я? За что? Это несправедливо!!!»
- Торг: «Должен быть способ спастись или хотя бы улучшить мое положение! Я что-нибудь придумаю, я буду вести себя правильно и делать все, что нужно!»
- Депрессия: «Выхода нет, все безразлично»
- Принятие: «Ну что ж, надо как-то жить с этим и готовиться в последний путь»
Кюблер-Росс считала все пять стадий защитными механизмами психики, срабатывающими в исключительно тяжелой ситуации.
Каждой из стадий посвящена отдельная глава книги. Помимо пяти основных, автор выделила промежуточные состояния — первый шок, предварительное горе, надежду — всего от 10 до 13 видов.
Автор фото, Getty Images
Элизабет Кюблер-Росс скончалась в 2004 году. Ее сын, Кен Росс, говорит, что она никогда не настаивала на том, что каждый человек непременно проходит через эти пять стадий в заданной последовательности.
«Это была гибкая рамочная схема, а не панацея для борьбы с горем. Если люди хотели использовать другие теории и модели, мать не возражала. Она прежде всего хотела положить начало обсуждению темы», — утверждает он.
- Последняя воля: чем тронуло мир фото умирающего американца?
- «Ты все слышишь, Фернандо». Как прошел вечер в честь смертельно больного футболиста
Книга «О смерти и умирании» сделалась бестселлером, и Элизабет Кюблер-Росс вскоре завалили письмами от больных и врачей со всего мира.
«Телефон звонил, не переставая, а почтальон начал ходить к нам по два раза в день», — вспоминает Кен Росс.
Пресловутые пять ступеней зажили собственной жизнью. Вслед за медиками про них узнали больные и их родственники. Их упоминали герои сериалов «Звездный путь» и «Улица Сезам». Их пародировали в карикатурах, они дали пищу для творчества массе музыкантов и художников и породили множество удачных мемов.
Были написаны, без преувеличения, тысячи научных работ, применявших теорию пяти ступеней к самым разным людям и ситуациям: от атлетов, получивших несовместимые со спортивной карьерой травмы, до переживаний фанатов Apple по поводу выхода 5-го айфона.
Автор фото, Getty Images
Пропустить Подкаст и продолжить чтение.ПодкастЧто это было?Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
эпизоды
Конец истории Подкаст
Наследие Кюблер-Росс нашло свое место в корпоративном управлении: большие компании от Boeing до IBM (в том числе и Би-би-си) — использовали разработанную ею «кривую перемен», чтобы помочь сотрудникам в моменты больших изменений в бизнесе.
И во время пандемии коронавируса оно применимо, утверждает психолог Дэвид Кесслер.
Кесслер работал с Элизабет Кюблер-Росс и был соавтором ее последней книги «О горе и как мы горюем». Его интервью изданию Harvard Business Review в самом начале пандемии привлекло широкое внимание в Сети, поскольку люди повсюду искали решения нагрянувших эмоциональных проблем.
«И здесь сперва идет отрицание: вирус не страшен, со мной ничего не случится. Затем гнев: кто смеет лишать меня привычной жизни и вынуждать сидеть дома?! Потом попытка найти компромисс: окей, если после двух недель социального дистанцирования станет лучше, то почему бы и нет? Следом приходит печаль: никто не знает, когда это кончится. И, наконец, принятие: мир теперь вот таков, надо как-то с этим жить», — описывает Дэвид Кесслер.
«Как вы уже поняли, сила приходит с принятием. Оно дает контроль над ситуацией: я могу мыть руки, я могу соблюдать безопасную дистанцию, я могу работать из дома», — говорит он.
«Это дорожная карта, — говорит Джордж Бонанно, профессор клинической психологии и глава лаборатории потерь, травм и эмоций Колумбийского университета. — Когда люди испытывают боль, они хотят знать: как долго это продлится? Что со мной будет? Им надо за что-то ухватиться. И пятиступенчатая модель дает им такую возможность».
«Эта схема соблазнительна, — замечает Чарльз Корр, социальный психолог и автор книги «Смерть и умирание, жизнь и бытие». — Она предлагает легкое решение: рассортировать всех, и требуется не больше пальцев одной руки, чтобы наклеить ярлык на каждого».
Джордж Бонанно видит в этом возможный вред.
«Люди, которые не подпадают точно под эти стадии — а таких, по моим наблюдениям, большинство — могут решить, что они, так сказать, горюют неправильно», — поясняет он.
По его словам, на протяжении многих лет он видел немало случаев, когда люди сами себе внушали, что непременно должны испытывать то-то и то-то, или их убеждали в этом друзья и родственники, а они это не чувствовали и решали, что им нужен врач.
Опытных доказательств существования пяти ступеней горя недостаточно. Самое продолжительное и массовое интервьюирование людей, переживших тяжелую утрату, было проведено в 2007 году.
Согласно ему, самым распространенным состоянием на любом сроке является принятие, стадию отрицания проходят лишь немногие, а вторая по распространенности эмоция — тоска.
Впрочем, по словам Дэвида Кесслера, пока ученые дискутируют о нюансах и терминах, люди, испытывающие горе, продолжают находить смысл в схеме Кюблер-Росс.
«Я встречаю людей, которые говорят мне: «Я не знаю, что со мной. Сейчас я в гневе, а спустя минуту в печали. Наверно, я сошел с ума». И я говорю: «У этого есть названия. Это называется стадиями горя». Человек говорит: «О, так там есть специальная стадия под названием «гнев»? Это про меня!» И чувствует себя более нормальным».
Автор фото, Getty Images
«Людям нужны броские формулировки. Если бы Кюблер-Росс не назвала это стадиями и не заявила, что их именно пять, то, вероятно, была бы ближе к истине.
Но тогда она не привлекла бы к себе внимания», — полагает Чарльз Корр.
Он считает, что разговоры о пяти стадиях отвлекают от главного в научном наследии Элизабет Кюблер-Росс.
«Она хотела поднять тему смерти и умирания в самом широком смысле: как помочь неизлечимо больным людям смириться со своим диагнозом, как помочь тем, кто о них заботится, поддержать этих больных и справиться с собственными эмоциями, как помочь всем жить полной жизнью, сознавая, что мы не вечны», — говорит Чарльз Корр.
«Неизлечимо больные могут научить нас всему: не только как умирать, но и как жить», — сказала Элизабет Кюблер-Росс в 1983 году.
На протяжении 1970-х и 1980-х годов она путешествовала по всему миру, читая лекции и проводя мастер-классы, в которых участвовали тысячи людей. Она была страстным приверженцем идеи создания хосписов, с которой впервые выступила британская медсестра Сесили Сондерс.
Кюблер-Росс основала хосписы во многих странах, первый из них в Нидерландах в 1999 году.
Журнал Time включил ее в список ста самых важных мыслителей XX века.
Научная репутация профессора Кюблер-Росс пошатнулась после того, как она увлеклась теориями о загробной жизни и стала экспериментировать с медиумами.
Один из них, некий Джей Бархэм, практиковал нестандартную религиозно-эротическую терапию, в частности, склонял женщин к сексу, уверяя, что в него вселялся близкий им человек из загробного мира. В 1979 году из-за этого возник громкий скандал.
В конце 1980-х годов она попыталась создать хоспис для больных СПИДом детей в сельской местности штата Вирджиния, но столкнулась с сильной оппозицией этой идее со стороны местных жителей.
В 1995 году ее дом загорелся при подозрительных обстоятельствах. На следующий день с Кюблер-Росс случился первый инсульт.
Последние девять лет жизни она провела с сыном в штате Аризона, передвигаясь в кресле-каталке.
В последнем интервью знаменитой телеведущей Опре Уинфри она сказала, что при мысли о собственной смерти испытывает только гнев.
«Публике хотелось, чтобы знаменитый специалист по смерти и умиранию была какой-то ангелоподобной личностью и сама быстро пришла к стадии принятия, говорит Кен Росс. — Но все мы переживаем горе и потерю как можем».
Теорию пяти стадий горя в наши дни не столь широко преподают в медицинских вузах. Более популярна она на корпоративных тренингах под названием «кривая перемен».
С тех пор возникло множество теорий, посвященных тому, как бороться со своим горем.
Дэвид Кесслер с согласия родных Кюблер-Росс добавил к пяти стадиям шестую: понимание того, что все, что делается, имеет смысл.
«К пониманию можно прийти миллионом разных путей. Скажем, я сделался лучше, пережив потерю любимого человека. Может быть, мой любимый человек ушел из жизни не так, как это должно было бы случиться, и я могу постараться сделать мир лучше, чтобы такого не случалось с другими», — говорит Дэвид Кесслер.
Чарльз Корр рекомендует «модель двойного процесса».
Она разработана голландскими исследователями Маргарет Штробе и Ненком Шутом и предполагает, что человек в горе одновременно переживает утрату и готовит себя к новым делам и жизненным вызовам.
Джордж Бонанно говорит о четырех траекториях развития горя. Одни люди обладают большой стойкостью и не впадают в депрессию, либо она выражена у них слабо, другие остаются морально разбитыми на долгие годы, третьи сравнительно близко оправляются, но затем на них накатывается вторая волна горя, и наконец, четвертые делаются от утраты сильнее.
Подавляющему большинству со временем, так или иначе, становится легче.
Но профессор Бонанно признает, что его подход менее четок, чем теория пяти стадий.
«Я могу сказать человеку: «Время лечит». Но это звучит не так убедительно», — говорит он.
Горе трудно контролировать и тяжело выносить. Мысль о том, что есть какая-то дорожная карта, подсказывающая выход, утешает, даже если это иллюзия.
В своей последней книге «О горе и как мы горюем» Элизабет Кюблер-Росс писала, что не рассчитывала разложить запутанные человеческие эмоции по полочкам.
Каждый переживает горе по-своему, даже если иногда можно вывести какие-то закономерности. Каждый проходит свой путь.
Отрицание – гнев – торг – депрессия – принятие. Редакция 66.RU в пяти стадиях психического карантина — новости о здоровье в Екатеринбурге
Марина Шулева, PR-директор:
— Гуляю по стадиям, как по большому парку аттракционов, каждый раз обходя стороной отрицание. Видимо, на этот аттракцион до сих пор слишком большая очередь. Больше всего мне, конечно, нравится карусель «Принятия». Но билет на нее слишком дорогой, а катание — слишком короткое.
Поэтому подсознание все чаще тащит меня на аттракцион «Депрессия». Она похожа чем-то на «Паровозик из Ромашково» в ЦПКиО: ржавый маленький поезд, покрашенный яркими красками, поскрипывая, медленно тащится по кругу под одну и ту же песенку, от которой через 10 минут начинает подташнивать.
Дешево. Сердито. Укачивает. А слезть на ходу — сложно.
Дима Шлыков, главный редактор:
— Застрял в стадии гнева. Ничего не могу с собой поделать. Бесит. Всё. Со стороны это, наверное, не очень заметно. Но во мне беснуются демоны злобы и разрушения. Иногда вырываются наружу. Мне потом за себя очень стыдно. Похоже на какой-то гормональный сбой. Или это просто результат ежедневного подавления эмоций. Но не давить их теперь уже не выйдет. Слишком много накопилось.
Поймал себя на том, что очень хочу хватать предметы и швырять их в стену. Пока сдерживаю себя и даже пытаюсь направить своих демонов в мирное русло. Подумал, что я ведь не один такой, и сообразил вместе с демонами крутую (нет) бизнес-идею в элит-сегменте. За много денег по фотографиям заказчика в условно пустом помещении в точности воспроизводим интерьер его квартиры.
А потом запускаем его туда на два часа и разрешаем делать все, что он захочет: бить, рвать, крушить, ломать, пинать и терзать. Думаю, будет пользоваться спросом. И чем дольше карантин, тем выше будет спрос.
Саша Морозова, журналист:
— Неделю назад написала сестре, что у меня депрессия. Именно в контексте пяти стадий принятия. Спустя неделю, кажется, началось принятие. Во всяком случае я рада, что у меня пока есть работа, за которую платят, и есть страх ее потерять. Мда… судя по тому, как мрачно я все это описала, и по тому, что радуюсь работе, у меня все-таки депрессия.
Оля Корюкова, гуру SMM:
— Все, что я испытываю во время самоизоляции, — облегчение. Серьезно. Как верно заметил комик Идрак Мирзализаде: «Наконец-то не один я стою на месте». Не нужно больше париться из-за того, что загранпаспорт пылится на полке, а я за целый год так и не дошла до бассейна.
Легитимно просираю свою жизнь
Даша Немчанинова, журналист:
— Весь мой режим самоизоляции состоит из трех стадий — гнев, депрессия и принятие. И чаще всего меня болтает на протяжении дня от состояния к состоянию. Вот в данный момент я на стадии принятия. Кажется, что привыкла к тому, что происходит вокруг. Нашла какие-то плюсы в происходящем. Мне даже нравится, что день проходит по одному и тому же графику: в одно и то же время вставать, завтракать, работать, делать зарядку, ходить в магазин, ложиться спать. Все понятно и спокойно. Но это сейчас.
Периодически наступает депрессия, когда не хочется вообще ничего. Такая апатия, что приходится заставлять себя что-либо делать. А иногда чувствую гнев: «О, боже! Да как меня заколебал этот коронавирус и карантин! Почему я не могу пойти и поехать, куда хочу? Как ужасно ходить в маске в магазине, когда страшно чешется нос!» В такие моменты я просто жду, когда снова все внутри меня успокоится и придет то самое спокойное «принятие» ситуации.
Леша Земляков, журналист:
— У меня не было ни отрицания, ни тем более гнева. Было сразу принятие. Наверное, это тот случай, когда отношусь к происходящему философски. Не скажу, что испытываю эсхатологический восторг, но не уверен на 100%, что хочу скорейшего завершения карантина. Уникальная и очень интересная ситуация (в первую очередь с точки зрения поведения людей), несмотря на весь ее ужас. И, уверен, мы долго ее будем вспоминать и анализировать. Скажете, я сошел с ума? Вроде нет. Да, это определенно принятие.
Кирилл Зайцев, журналист:
— Это определенно принятие. Правда, с посылом: «Ну, а […] (используется синоним слову чего, — прим. ред.) делать».
Полина Дикушина, гуру SMM:
— Я начала с принятия.
Когда стало ясно, что мы уходим на удаленку и самоизоляцию, я отнеслась к этому абсолютно спокойно. Понимала неизбежность и видела, как это все работает в других городах/странах. Подготовилась и попыталась извлечь максимум пользы для себя. Начала больше готовить, чаще тренироваться дома и делать вид, что вообще ничего не изменилось.
А потом до меня дошло, что все это тяжело и страшно, а главное — надолго с нами. И сразу улетела в стадию «депрессии», которая очень плотно со мной. Отчаяние и ужас, потеря интереса к жизни — это все про меня сейчас. Другие стадии даже по касательной не задела. Это плохо? Просто ужасно. Не знаю, чем бы все это закончилось для меня, если бы работа не занимала большую часть жизни.
Полина Павлова, выпускающий редактор:
— Эти пять стадий я прохожу каждый день. Новый день — новый круг.
Отрицание — это утро, с первого будильника и до момента, когда я сажусь за ноутбук.
Гнев — это до полудня, когда составляются планы на день и становится понятно, сколько боли и страдания будет в этом дне. Торг — самая непродолжительная стадия. Это момент крошечного просветления и надежды, что все будет не так уж плохо. Основную часть дня составляет депрессия. А ближе к 18:00, когда уже совершенно очевидно, что никакая работа не кончится еще несколько часов, наступает принятие.
Артем Очеретин, редактор спецпроектов:
— Чтобы не пойти по второму кругу, решил навести уют в стадии «Принятия». Ловите несколько лайфхаков.
- Ровно 60 минут обеденного перерыва экономится благодаря тому, что еда готова и просто ждет за спиной (или в семи шагах от рабочего места — у кого как). Тратьте 10 минут на еду и 50 — на прогулку вокруг дома. Неважно, сколько кругов. Важны антисептик в кармане и маска на лице.
- Ровно в 18:00 меняем офисное кресло на жесткую табуретку. Гарантированно не залипните за компом до полуночи.
- Ой, уже 20:00 и жопа стала неуютно квадратной? Выключайте комп, больше вы не друзья. Глядите-ка, что он с вами сделал, ой-ой-ой!
- Вычитал где-то, что любая новая задача с удовольствием подождет пять минут, пока я делаю планку. Ожидание: «Задача — Планка — Задача — Планка — Задача — Планка». Реальность: «10 задач — бутерброд».
А на какой стадии сейчас вы?
Расскажите нам в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Instagram или в нашем telegtam-чате
Пять стадий скорби Элизабет Кюблер Росс и Дэвид Кесслер хорошо- уважаемые этапы умирания для тех, кто в горе. Как и ожидалось, стадии горя будут проявляться по-разному. В нашей книге «О горе и горе» мы представляем адаптированные этапы столь необходимой области горя. Стадии эволюционировали с момента их появления и за последние четыре десятилетия были очень неправильно поняты. Они никогда не предназначались для того, чтобы складывать беспорядочные эмоции в аккуратные упаковки.
Это реакция на потерю, которая есть у многих людей, но не существует типичной реакции на потерю, поскольку не существует типичной потери.Пять стадий: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие — часть структуры, из которой мы учимся жить с тем, кого мы потеряли. Это инструменты, которые помогают нам определить и определить, что мы можем чувствовать. Но они не остановки на какой-то линейной временной шкале в горе. Не каждый проходит их все или в установленном порядке. Мы надеемся, что с этими этапами приходит знание местности горя, что делает нас лучше подготовленными к тому, чтобы справляться с жизнью и потерями. Иногда люди в горе часто сообщают о большем количестве стадий. Просто помните, что ваше горе уникально, как и вы сами.
В поисках смысла: шестая стадия горя
В этой новаторской новой работе Дэвид Кесслер — эксперт по горю и соавтор с Элизабет Кюблер-Росс культовой книги «О горе и горе» — путешествует за пределы классических пяти стадий, чтобы обнаружить шестой этап: смысл.
В этой книге Кесслер дает читателям план, как помнить тех, кто умер с большей любовью, чем с болью; он показывает нам, как двигаться вперед так, чтобы чтить наших близких. Взгляд Кесслера является одновременно профессиональным и глубоко личным. Его путешествие с горем началось, когда в детстве он стал свидетелем массовой стрельбы в то самое время, когда умирала его мать. Большую часть своей жизни Кесслер обучал врачей, медсестер, консультантов, полицию и лиц, оказывающих первую помощь, вопросам конца жизни, травм и горя, а также проводил беседы и ретриты для тех, кто испытывает горе. Несмотря на его знания, его жизнь была перевернута внезапной смертью двадцатиоднолетнего сына.
Как эксперт по горю справляется с такой трагической потерей? Он знал, что должен найти способ пережить эту неожиданную, сокрушительную утрату, путь, который прославит его сына. Это, в конечном счете, и было шестое состояние горя — смысл. В книге «В поисках смысла» Кесслер делится идеями, коллективной мудростью и мощными инструментами, которые помогут тем, кто переживает утрату.
Подробнее
ОТРИЦАНИЕ Отрицание — первая из пяти стадий горя™️. Это помогает нам пережить утрату. На этом этапе мир становится бессмысленным и подавляющим. Жизнь не имеет смысла. Мы находимся в состоянии шока и отрицания. Мы немеем. Мы задаемся вопросом, как мы можем продолжать, если мы можем продолжать, почему мы должны продолжать. Мы пытаемся найти способ просто прожить каждый день. Отрицание и шок помогают нам справиться и сделать возможным выживание. Отрицание помогает нам контролировать наше чувство горя. В отрицании есть благодать. Это естественный способ впустить внутрь ровно столько, сколько мы можем вынести. Когда вы принимаете реальность потери и начинаете задавать себе вопросы, вы неосознанно начинаете процесс исцеления. Вы становитесь сильнее, и отрицание начинает исчезать. Но по мере того, как вы продолжаете, все чувства, которые вы отрицали, начинают всплывать на поверхность.
ГНЕВГнев — необходимая стадия процесса исцеления.
Будьте готовы чувствовать свой гнев, даже если он может казаться бесконечным. Чем больше вы по-настоящему это чувствуете, тем больше оно начнет рассеиваться и тем больше вы исцелитесь. Под гневом скрывается много других эмоций, и вы со временем до них доберетесь, но гнев — это эмоция, с которой мы больше всего привыкли справляться. Правда в том, что гнев не имеет границ. Оно может распространяться не только на ваших друзей, врачей, вашу семью, вас самих и вашего любимого человека, который умер, но и на Бога. Вы можете спросить: «Где здесь Бог? За гневом скрывается боль, твоя боль. Чувствовать себя покинутым и покинутым естественно, но мы живем в обществе, которое боится гнева. Гнев — это сила, и он может быть якорем, придающим временную структуру небытию потери. Сначала горе кажется потерянным в море: никакой связи ни с чем. Затем вы злитесь на кого-то, может быть, на человека, который не был на похоронах, может быть, на человека, которого нет рядом, может быть, на человека, который изменился теперь, когда умер ваш любимый человек.
ТОРГ Перед потерей кажется, что ты сделаешь все, лишь бы пощадили любимого человека. «Пожалуйста, Господи, — торгуетесь вы, — я никогда больше не буду злиться на свою жену, если вы просто оставите ее в живых». После проигрыша торг может принять форму временного перемирия. «Что, если я посвящу остаток своей жизни помощи другим. Тогда я смогу проснуться и понять, что все это было дурным сном?» Мы теряемся в лабиринте утверждений «Если бы только…» или «Что, если…». Мы хотим, чтобы жизнь вернулась к тому, что было; мы хотим, чтобы наш любимый человек восстановлен. Мы хотим вернуться в прошлое: найти опухоль раньше, распознать болезнь быстрее, не допустить несчастного случая… если бы, если бы, если бы.
ДЕПРЕССИЯ После торга наше внимание сразу переходит в настоящее. Появляются пустые чувства, и горе входит в нашу жизнь на более глубоком уровне, глубже, чем мы могли себе представить. Эта депрессивная стадия кажется вечной. Важно понимать, что эта депрессия не является признаком психического заболевания. Это правильный ответ на большую потерю.
Этот этап заключается в принятии реальности того, что наш любимый человек физически ушел, и в признании того, что эта новая реальность является постоянной реальностью. Нам никогда не понравится эта реальность и мы никогда не примем ее, но в конце концов мы ее примем. Мы учимся жить с этим. Это новая норма, с которой мы должны научиться жить. Мы должны попытаться жить сейчас в мире, где отсутствует наш любимый человек. Сопротивляясь этой новой норме, многие сначала хотят сохранить жизнь такой, какой она была до смерти близкого человека. Однако со временем, через частички принятия, мы видим, что мы не можем сохранить прошлое нетронутым. Он навсегда изменился, и мы должны перестроиться. Мы должны научиться реорганизовывать роли, переназначать их другим или брать их на себя. Чтобы найти признание, нужно просто иметь больше хороших дней, чем плохих. Когда мы снова начинаем жить и радоваться жизни, мы часто чувствуем, что тем самым предаем любимого человека. Мы никогда не сможем заменить то, что было утрачено, но мы можем установить новые связи, новые значимые отношения, новые взаимозависимости.
Вместо того чтобы отрицать свои чувства, мы прислушиваемся к своим потребностям; мы движемся, мы меняемся, мы растем, мы развиваемся. Мы можем начать общаться с другими людьми и принимать участие в их жизни. Мы инвестируем в нашу дружбу и в наши отношения с самими собой. Мы снова начинаем жить, но мы не можем этого сделать, пока не отдадим печали свое время.
Понимание пяти стадий горя
Кто разработал пять стадий горя?Модель пяти стадий горя была разработана Элизабет Кюблер-Росс и стала известной после того, как она опубликовала свою книгу «О смерти и умирании» в 1969 году. Кюблер-Росс разработала свою модель для описания неизлечимо больных людей, стоящих перед собственной смертью. Но вскоре он был адаптирован как способ думать о горе в целом.
Пять стадий происходят по порядку? О пяти стадиях — отрицании, гневе, торге, депрессии и принятии — часто говорят так, будто они происходят по порядку, переходя от одной стадии к другой.
Вы можете слышать, как люди говорят что-то вроде: «О, я ушел от отрицания, и теперь я думаю, что вступаю в стадию гнева». Но это бывает не часто.
На самом деле Кюблер-Росс в своем письме ясно дает понять, что стадии нелинейны — люди могут испытывать эти аспекты горя в разное время, и они не происходят в одном определенном порядке. Возможно, вы не пройдете все этапы и обнаружите, что чувства совершенно разные в зависимости от тяжелой утраты.
Каковы пять стадий горя? ОтрицаниеВ первые дни после тяжелой утраты обычно чувствуется онемение. Некоторые люди сначала ведут себя так, как будто ничего не произошло. Даже если мы головой знаем, что кто-то умер, может быть трудно поверить, что кто-то важный не вернется. Также очень часто можно почувствовать присутствие умершего человека, услышать его голос или даже увидеть его.
Гнев Гнев — совершенно естественная эмоция, и она очень естественна после смерти человека.
Смерть может показаться жестокой и несправедливой, особенно когда вы чувствуете, что кто-то умер раньше времени или у вас были планы на совместное будущее. Также часто злятся на человека, который умер, или злятся на себя за то, что мы сделали или не сделали до его смерти.
Когда нам больно, иногда трудно признать, что мы ничего не можем сделать, чтобы что-то изменить. Торг — это когда мы начинаем заключать сделки сами с собой или, возможно, с Богом, если вы религиозны. Мы хотим верить, что если будем действовать определенным образом, то почувствуем себя лучше. Также часто мы обнаруживаем, что снова и снова возвращаемся к тому, что произошло в прошлом, и задаем множество вопросов «а что, если», желая вернуться назад и изменить что-то в надежде, что все могло бы сложиться иначе.
Депрессия Грусть и тоска — это то, о чем мы чаще всего думаем, когда думаем о горе. Эта боль может быть очень интенсивной и наступать волнами в течение многих месяцев или лет.
Жизнь может чувствовать, что она больше не имеет никакого смысла, что может быть очень страшно.
Горе приходит волнами, и может показаться, что все уже никогда не будет правильным. Но постепенно большинство людей обнаруживают, что боль ослабевает, и можно принять то, что произошло. Мы можем никогда не «пережить» смерть дорогого человека, но мы можем научиться жить заново, сохраняя рядом с собой воспоминания о тех, кого мы потеряли.
Часто задаваемые вопросы
Пять стадий полезны для понимания некоторых различных реакций, которые могут возникнуть у вас на смерть. Но важно помнить, что каждое горе-путешествие уникально.
Это, конечно, не означает, что что-то не так, если вы испытываете целый беспорядок различных стадий и эмоций, или если вы никогда не проходите некоторые из «стадий». много новых способов думать о горе. Наше понимание в Cruse выросло с годами, основываясь на исследованиях лучших способов помочь и понять людей, потерявших близких.