Читать «Я не могу без тебя» — Мюссо Гийом — Страница 1

Гийом Мюссо Я не могу без тебя Эта история написана под впечатлением мучительного очарования той зимы… Холодной рассудочности я всегда предпочитал безрассудную страсть. Анатоль Франс Guillaume Musso QUE SERAIS-JE SANS TOI? Copyright © XO Editions, 2009. All rights reserved. © Шарикова Г., перевод на русский язык, 2014 © Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014 * * * Нам всем оно знакомо… Одиночество, что иногда нападает и гложет нас изнутри. Оно нарушает сон, а иногда может испортить нам хорошее утро. Это – грусть первого школьного дня после каникул, Когда он обнимается с самой красивой девочкой во дворе перед школой. Это – аэропорт Орли или Западный вокзал, когда любви приходит конец. Это – дитя, которое никогда не станет нашим общим ребенком. Со мной такое бывало. Однажды это может случиться и с вами. Но порой достаточно одной лишь встречи… Пролог 1– Тем летом… Первая любовь, она же всегда и последняя. Тагар Бен Желлун Сан-Франциско, Калифорния Лето 1995 года Габриель, 20 лет. Она американка, студентка третьего курса университета в Беркли. Этим летом часто ходит в светлых джинсах, белой рубашке и кожаной приталенной курточке. Длинные прямые волосы, зеленые глаза с золотистыми искорками. Она напоминает Франсуазу Арди с фотографии Жана-Мари Перье, сделанной в 60-х годах. В те времена Габриель проводит дни то в библиотеке университетского кампуса, то в казармах на Калифорния-стрит, где служит волонтером в пожарной охране. Этим летом ее ожидает первая настоящая любовь. Мартен, 21 год. Француз, недавно окончил Сорбонну и получил диплом по праву. Этим летом в одиночку отправился в Америку, чтобы познакомиться со страной и довести до совершенства свой английский. В кармане у него ни цента, он соглашается на любую работу, вкалывая по семьдесят часов в неделю официантом, продавцом мороженого, садовником… Этим летом его вьющиеся черные волосы до плеч придают Мартену сходство с молодым Аль-Пачино. Тем летом ему предстоит пережить свою последнюю настоящую любовь. Кафетерий в университетском городке в Беркли – Эй, Габриель, тебе письмо! Сидящая за столиком девушка поднимает голову. – Что? – Тебе письмо, красотка! – объясняет Карлито, управляющий заведением, и кладет конверт нежно-кремового цвета рядом с чашкой чая. Габриель нахмурилась: – Письмо? От кого? – От Мартена, молодого французика. Он уже уволился, но утром специально зашел, чтобы оставить это для тебя. Габриель смотрит на конверт и засовывает его в карман, перед тем как уйти из кафе. Огромное здание университетского кампуса с башенкой на крыше утопает в зелени, купаясь в атмосфере жаркого летнего дня. Габриель долго идет по парку вдоль одной аллеи, потом по другой, прежде чем ей удается найти пустую скамейку. Укрывшись в тени столетних деревьев, она открывает конверт и достает письмо, обуреваемая одновременно и любопытством, и дурными предчувствиями. 26 августа 1995 г. Дорогая Габриель! Хочу сказать тебе, что завтра возвращаюсь во Францию. Ничто из моего пребывания в Калифорнии не стоит тех нескольких мгновений, что мы провели вместе в кафе, болтая о книгах, о кино, о музыке и о том, как сделать мир лучше. Как часто я представлял себя персонажем какого-нибудь фильма. Потому что в кино или в романе герой, не такой неуклюжий, как я, сумел бы объяснить героине, что она ему действительно нравится, ему с ней безумно интересно и, глядя на нее, он испытывает особое чувство. Нежность и необъяснимую грусть. Волнующее ощущение душевной близости и удивительной гармонии. Нечто настолько редкое и необычное, что он никогда раньше не испытывал и даже не думал, что такое бывает. Однажды, когда дождь внезапно нас застиг в парке, и мы нашли укрытие под козырьком у входа в институтскую библиотеку, я почувствовал, как и ты, наверное, смятение и взаимное притяжение. Тогда оно смутило нас обоих. В тот день мы чуть было не поцеловались. Но я не осмелился сделать шаг навстречу, поскольку вспомнил о том парне. Помнишь, ты мне рассказывала о нем? Ты познакомилась с ним в Европе на каникулах и с тех пор дала себе слово хранить ему верность. Я не хотел выглядеть в твоих глазах обычным типом «как и все остальные», которые кадрятся к девушкам просто так, от нечего делать, без чувств и должного уважения. Однако я уверен, что если бы мы тогда поцеловались, все было бы хорошо! Не важно, какая была погода, дождь или яркое солнце, главное, что я был в тебе уверен, а остальное не имело значения. Я знаю, что потом долгое время этот поцелуй сопровождал бы меня повсюду, как луч солнца, как светлое воспоминание, за которое можно уцепиться в минуты мрачного одиночества. Но многие считают, что самые прекрасные истории любви не могут длиться долго. Если это действительно так, то пламенные поцелуи – те, которые не состоялись… Я смотрю на тебя, и со мной происходит то же, что в кино, когда из двадцати четырех кадров в секунду первые двадцать три – лучезарные, светлые, радостные, а двадцать четвертый преисполнен томящей грусти, и это никак не вяжется с лучистым сиянием, льющимся из тебя. Это мгновение двадцать четвертого кадра успеваешь уловить лишь на уровне подсознания, как трещинку на стекле, которую замечаешь, когда на нее падает свет. Эта щербинка говорит о тебе больше, чем полный перечень твоих достоинств и талантов. Много раз я спрашивал себя, что заставляет тебя грустить? Много раз надеялся, что ты сама расскажешь мне об этом, но ты этого так и не сделала. Я хочу, чтобы ты берегла себя. Не позволяй меланхолии поселиться в твоей душе, не дай двадцать четвертому кадру одержать победу. Не демоны должны торжествовать, а ангелы. Пусть так и будет! Хочу, чтобы ты знала: я тоже считаю, что ты – замечательная девушка. Тебе об этом напоминают сто раз в день, и я такой же, как и все остальные. Я никогда не забуду тебя. Мартен. Габриель отрывает глаза от письма и поднимает голову. Ее сердце часто колотится в груди: такого она не ожидала. С первых строчек Габриель поняла, что это не простое письмо. Их знакомство – особый случай, но она не готова была смотреть на него под таким углом зрения. Габриель оглядывается, чтобы удостовериться, что никого нет рядом. Она боится, что лицо выдаст ее эмоции. Чувствуя, что слезы подступают к глазам, она принимает решение уехать из кампуса и спускается в метро, чтобы отправиться в центр Сан-Франциско. Сначала хочет подольше побыть в библиотеке, но быстро понимает, что в подобном состоянии просто не может работать. Сидя в вагоне поезда у окна, Габриель прислушивается к себе, переживая еще раз удивление, которое испытала, получив письмо, и мучительное наслаждение, растревожившее душу, пока она его читала. Не каждый день она получает подобные послания. И уж тем более не каждый день кого-то интересует ее индивидуальность гораздо больше, чем все остальное. Все считают Габриель сильной личностью, общительной и вполне социально устойчивой, а на самом деле она – девушка хрупкая и запутавшаяся в своих противоречивых переживаниях. Молодые люди, с которыми она общается много лет, никогда не обращают внимания на ее душевные страдания, а вот он всего-то за несколько недель знакомства сумел увидеть тайну в ее душе и даже о чем-то догадался.

Константин Симонов — Пять страниц

В ленинградской гостинице, 
в той, где сегодня пишу я, 
Между шкафом стенным 
и гостиничным тусклым трюмо 
Я случайно заметил 
лежавшую там небольшую 
Пачку смятых листов -  
позабытое кем-то письмо. 
Без конверта и адреса. 
Видно, письмо это было 
Из числа неотправленных, 
тех, что кончать ни к чему. 
Я читать его стал. 
Било десять. Одиннадцать било. 
Я не просто прочел -  
я, как путник, прошел то письмо. 
Начиналось, как водится, 
с года, числа, обращенья; 
Видно, тот, кто писал, 
машинально начало тянул, 
За какую-то книжку 
просил у кого-то прощенья... 
Пропустив эти строчки, 
я дальше в письмо заглянул: 
ПЕРВАЯ СТРАНИЦА  
........................... 
............................ 
Через час с небольшим 
уезжаю с полярным экспрессом. 
Так мы прочно расстались, 
что даже не страшно писать. 
Буду я отправлять, 
будешь ты получать с интересом, 
И знакомым читать, 
и в корзинку спокойно бросать.  
Что ж такое случилось, 
что больше не можем мы вместе? 
Где не так мы сказали, 
ступили не так и пошли, 
И в котором часу, 
на каком трижды проклятом месте 
Мы ошиблись с тобой 
и поправить уже не смогли? 
Если б знать это место, 
так можно б вернуться, пожалуй, 
Но его не найдешь. 
Да и не было вовсе его! 
В нашей жалобной книге 
не будет записано жалоб: 
Как ее ни листай, 
все равно не прочтешь ничего. 
Взять хоть письма мои -  
я всегда их боялся до смерти. 
Разве можно не жечь, 
разве можно держать их в руках? 
Как их вновь ни читай, 
как их вновь ни сличай и ни мерь ты, 
Только новое горе 
разыщешь на старых листках. 
Ты недавно упрямо 
читала их все по порядку. 
В первых письмах писалось. 
что я без тебя не могу, 
В первых письмах моих, 
толщиною в большую тетрадку, 
Мне казалось - по шпалам, 
не выдержав, я побегу. 
Все, что думал и знал, 
заносил на бумагу сейчас же, 
Но на третьей отлучке 
(себя я на этом ловлю) 
В письмах день ото дня 
по-привычному громче и чаще 
Повторяется раньше 
чуть слышное слово «люблю».  
А немного спустя 
начинаются письма вторые -  
Ежедневная почта 
для любящей нашей жены, 
Без особенных клякс 
и от слез никогда не сырые, 
В меру кратки и будничны, 
в меру длинны и нежны. 
В них не все еще гладко, 
и, если на свет посмотреть их, 
Там гостила резинка; 
но скоро и ей не бывать... 
И тогда выступают на сцену  
последние, третьи, 
Третьи, умные письма, -  
их можешь не жечь и не рвать. 
Если трезво взглянуть, -  
что же, кажется, страшного в этом? 
В письмах все хорошо -  
я пишу по два раза на дню, 
Я к тебе обращаюсь 
за помощью и за советом, 
Я тобой дорожу, 
я тебя безгранично ценю. 
Потому что я верю 
и знаю тебя все короче, 
Потому что ты друг, 
потому что чутка и умна... 
Одного только нет, 
одного не прочтешь между строчек: 
Что без всех «потому» 
ты мне просто, как воздух, нужна. 
Ты по письмам моим 
нашу жизнь прочитать захотела.  
Ты дочла до конца, 
и тебе не терпелось кричать: 
Разве нужно ему 
отдавать было душу и тело, 
Чтобы письма такие 
на пятом году получать? 
Ты смолчала тогда. 
Просто-напросто плача от горя, 
По-ребячьи уткнувшись, 
на старый диван прилегла, 
И рыдала молчком, 
и, заслышав шаги в коридоре, 
Наспех спрятала письма 
в незапертый ящик стола. 
Эти письма читать? 
За плохое бы дело взялись мы, -  
Ну зачем нам следить, 
как менялось «нежны» на «дружны». 
Там начало конца, 
где читаются старые письма, 
Где реликвии нам -  
чтоб о близости вспомнить - нужны. 
ВТОРАЯ СТРАНИЦА  
Я любил тебя всю, 
твои губы и руки - отдельно. 
Удивляясь не важным, 
но милым для нас мелочам. 
Мы умели дружить 
и о чем-то совсем не постельном, 
Лежа рядом, часами 
с тобой говорить по ночам. 
Это дружба не та, 
за которой размолвку скрывают. 
Это самая первая, 
самая верная связь.  
Это дружба - когда 
о руках и губах забывают, 
Чтоб о самом заветном 
всю ночь говорить, торопясь. 
Год назад для работы 
пришлось нам поехать на Север, 
По старинным церквам, 
по старинным седым городам. 
Шелестел на лугах 
одуряюще пахнущий клевер, 
И дорожная пыль 
завивались по нашим следам. 
Нам обоим поездка 
казалась ужасно счастливой; 
Мой московский заморыш 
впервые увидел поля, 
И луга, и покосы, 
и северных речек разливы 
И впервые услышал, 
как черная пахнет земля. 
Только здесь ты заметила 
в звездах все небо ночное, 
Красноватые сосны 
стоят вдоль дорог, как стена... 
Почему ты на Север 
не ездила раньше со мною, 
Почему ты на землю 
привыкла смотреть из окна? 
Как-то вышло, что здесь 
ты, всегда мне дававшая руку, 
Ты, с улыбкой умевшая 
выручить в худший из дней, 
Ты, которой я слушался, 
мой поводырь и порука, 
В нашем добром содружестве 
бывшая вечно сильней, 
Здесь, далеко от дома, 
в поездке, ты вдруг растерялась, 
Ты на все удивлялась -  
на листья, кусты и цветы.  
Ты смеялась и пела; 
все время мне так и казалось, 
Что, в ладоши захлопав, 
как в детстве, запрыгаешь ты. 
Вспоминаю закат, 
переезд через бурную реку. 
В мокрой лодке пришлось 
на колени тебя посадить, 
Переправившись в церковь 
со строгими фресками Грека, 
Мы, еще не обсохнув, 
о них попытались судить. 
Со смешным торжеством 
мы по краскам века узнавали, 
Различали святых 
по суровым носам и усам 
И до самого купола 
дерзкой рукой доставали 
И спускались обратно 
по скользким и шатким лесам. 
Ты попутчицей доброю 
сделаться мне пожелала, 
Чтоб не портить компании, 
горькое пиво пила, 
Деревянное мясо 
с веселой улыбкой жевала, 
На туристских привалах 
спала, как в Москве не спала. 
Помню это шоссе 
с торопливой грозой, с облаками. 
Я хотел отдохнуть, 
ты сердито пожала плечом 
И особенно громко 
стучала в асфальт каблуками, 
Чтобы мне доказать, 
что усталость тебе нипочем.  
Что ж, мой верный попутчик, 
ведь эдак, пожалуй, и нужно -  
И жевать что придется, 
и с жесткой постелью дружить. 
Жаль одно - что в поездке 
мы жили подчеркнуто дружно, 
Неурядицы наши 
решив до Москвы отложить. 
Это нам удалось. 
Только это как раз ведь и страшно, 
То, что распри свои 
отложить мы впервые смогли. 
Там начало конца, 
где, не выдернув боли вчерашней, 
Мы, желая покоя, 
по-дружески день провели. 
ТРЕТЬЯ СТРАНИЦА  
Помню время, когда 
мы на людях бывать не умели, 
Нам обоим мешали 
их уши, глаза, голоса. 
На веселой пирушке, 
где много шумели и ели, 
Было трудно нам высидеть 
больше, чем четверть часа. 
Чтобы лекции слушать, 
нарочно садились не рядом. 
Впрочем, кто бы, и как бы, 
и что бы ни стал нам читать, 
Разве мог помешать он 
нам взглядом выпрашивать взгляда 
И, случайно не встретив, 
смертельной обидой считать? 
Помню, ты на собрании.  
Жду тебя долго. И трижды 
То к дверям подхожу, 
то обрывки ловлю сквозь окно -  
Только б слышать твой голос! 
Не важно, о чем говоришь ты, -  
Пусть о сдаче зачетов, 
не все ли мне это равно? 
Что такое привычки, 
мы даже не знали сначала; 
Если знали из книг, 
то старались о них забывать. 
И друг друга любить 
в это время для нас означало -  
Каждый день, как впервые, 
друг другу себя открывать. 
Было что открывать. 
Было порознь накоплено каждым. 
Чтоб вдвоем докопаться 
до самых забытых углов, 
Чтобы всякую мелочь 
припомнить хотя бы однажды, 
Нам на первых порах 
ни часов не хватало, ни слов. 
Но потом нам хватило 
и слов, и часов, и рассудка, 
Чтоб свои треволненья 
ввести понемногу в русло. 
Было дела по горло. 
Не виделись часто по суткам, 
С головой уходя 
я в свое, ты в свое ремесло. 
Мы учились делить 
только то, что сегодня и завтра, 
Разговаривать нынче 
о том, что случилось вчера.  
Это стало спокойным, 
привычным, как утренний завтрак. 
Даже время на это 
отведено было с утра. 
Мы друг другу за все 
благодарными были когда-то. 
Все казалось находкою, 
все не терпелось дарить. 
Но исчезли находки, 
дары приурочены к датам, 
Все и нужно и должно, 
и не за что благодарить. 
Куча мелких привычек 
нам будние дни отравляла. 
Как я ел, как я пил -  
все заранее знать ты могла; 
Как я в двери входил, 
как пиджак на себе оправлял я, 
Как садился за стол, 
как вставал я из-за стола. 
Все вдвоем да вдвоем. 
Уж привычными смотрим глазами 
И случайных гостей 
принимаем все с меньшим трудом. 
Через год, через два 
мы уже приглашаем их сами, 
И друзья, зачастив, 
не стесняясь заходят в наш дом. 
В шумных спорах о вечности 
весело время теряем. 
Стол газетой накрыв, 
жидкий чай по-студенчески пьем. 
Но, оставшись одни, 
в эти дни мы еще повторяем: 
«С ними было отлично.  
А все-таки лучше вдвоем». 
Если лучше вдвоем -  
это значит, еще не насмарку, 
Это значит, что ладим, 
что все еще вместе скрипим... 
Помню день, когда поняли: 
словно почтовая марка, 
Наша общая жизнь 
была проштемпелевана им. 
Как на грех, выходной. 
Целый день толковали о разном. 
И, надувшись, засели в углах. 
Я в одном. Ты в другом. 
Мы столкнулись в тот день 
с чем-то скучным, большим, безобразным, 
Нам впервые тогда 
показалось, что пусто кругом. 
Говорить не хотелось, 
довольно уже объяснялись. 
Спать и рано, и лень 
застилать на диване кровать. 
И тогда, как по сговору, 
сразу мы оба поднялись 
И пошли к телефону: 
кого-нибудь в гости зазвать. 
Вот и гости пришли. 
Мы особенно шумно галдели, 
Нашу утлую мебель 
в два счета поставив вверх дном, 
Мы старались шуметь, 
чтоб не думать о собственном деле, 
Мы старались не думать -  
и думали все об одном: 
Что впервые в гостях 
мы себе облегченья искали, 
Что своими руками 
мы счастье свое отдаем.  
Чем тоскливее было, 
тем дольше гостей не пускали. 
Наконец отпустили 
и снова остались вдвоем... 
Много раз нам потом 
хорошо еще вместе бывало. 
Мы работали рядом 
и были довольны судьбой, 
Но я помнил всегда, 
да едва ли и ты забывала, 
Что однажды вдвоем 
показалось нам плохо с тобой. 
Мы, почувствовав это, 
глядели глазами сухими, 
Понимали, что вряд ли 
от памяти мы убежим. 
Там начало конца, 
где, желая остаться глухими, 
В первый раз свое горе 
заткнули мы криком чужим. 
ЧЕТВЕРТАЯ СТРАНИЦА  
Помнишь узкую комнату 
с насмерть продрогшей стеною, 
С раскладною кроватью, 
со скрипом расшатанных рам? 
Ты все реже и реже 
в нее приезжала со мною, 
Иногда перед сном 
и почти никогда по утрам. 
Ты ее не любила 
за грязные чашки и склянки 
И за то, что она 
не тепла, не светла, не бела. 
За косое окно, 
за холодную печку-времянку 
И за то, что времянкой 
вся комната эта была.  
Я тогда обижался. 
На время забросив работу, 
Я повесил ковер. 
Я разбитое вставил стекло. 
Я вколачивал гвозди. 
С мужской неуклюжей заботой 
Я пытался наладить 
в ней женский уют и тепло. 
Было все ни к чему. 
Стало холода меньше и ветра, 
Но остался все тот же 
бивачный невыжитый дух. 
Может, просто нам тесно? 
Но семь с половиною метров, 
Если все хорошо, -  
разве этого мало для двух? 
Мы щенятами были. 
Немало пришлось нам побиться, 
Чтоб понять, что причиной 
не комната и не кровать, 
Чтоб понять наконец: 
как недолго и просто влюбиться 
И как сложно с тобой 
с глазу на глаз нам век вековать. 
Сколько в этой каморке 
с тобой мы зубрили зачетов. 
Керосинку внеся, 
согревались непрочным теплом. 
Сколько ты исправляла 
моих чертежей и расчетов, 
Терпеливо азы 
повторяла со мной за столом. 
Я недавно там был, 
там при скором отъезде забыто 
Много разных вещей, 
там халат твой домашний висит, 
Два кривых костыля 
в капитальную стену забиты, 
И на них запыленная 
длинная рама косит.  
Так жива эта память, 
что нам вспоминать даже рано: 
Было туго с деньгами, 
неважное было житье, 
На рожденье мое, 
отыскав эту старую раму, 
Вставив снимки свои, 
ты на память дала мне ее. 
Двадцать снимков твоих. 
По годам я тебя разбираю: 
Вот двухлетний голыш, 
вот девчонка с косичкой смешной, 
Вот серьезный подросток, 
и около правого краю 
Ты такая, какой 
в первый раз увидалась со мной. 
Как я мог позабыть 
твои карточки в комнате этой? 
Все висят здесь по-прежнему, 
так, словно ты не ушла. 
Там начало конца, 
где, на прежние глядя портреты, 
В них находят тепло, 
а в себе не находят тепла. 
ПЯТАЯ СТРАНИЦА  
Ну, расстались с тобой 
и сидели бы, кажется, молча. 
Понимали бы трезво, 
что жизнь еще вся впереди. 
Отчего же пишу я 
с такой нескрываемой желчью, 
Словно я не забыл, 
словно крикнуть хочу: погоди! 
Погоди уходить! 
Что я, проклятый, что ль, в одиночку 
Наши беды считать! 
В сотый раз повторять: «Почему?» 
Приезжай, посидим, 
погрустим еще целую ночку.  
Раз уж надо грустить, 
мне обидно грустить одному. 
Если любишь, готовься 
удар принимать за ударом, 
После долгого счастья 
остаться на месте пустом; 
Все романы обычно 
на свадьбах кончают недаром, 
Потому что не знают, 
что делать с героем потом. 
Отчего мне так грустно? 
Да разве мне жизнь надоела? 
Разве птицы не щелкают, 
не зеленеет трава? 
Разве, взявшись сейчас 
за свое непочатое дело, 
Я всего не забуду, 
опять засучив рукава? 
Да и ты ведь такая, 
ты тоже ведь плакать не будешь, 
Только старый будильник 
приучишься ставить на семь. 
Станешь вдвое работать... 
Решивши забыть - позабудешь, 
Позабывши - не вспомнишь, 
не вспомнив - забудешь совсем. 
Все последнее время 
мне вдоволь тоски приносило, 
Но за многие годы 
не помню ни часа, ни дня, 
Чтобы слышал в руках 
я такую тяжелую силу, 
Чтобы жадность такая 
гнала по дорогам меня. 
Отчего ж мне так грустно? 
Зачем я пишу без помарок 
Все подряд о своих 
то веселых, то грустных часах.  
Так письмо тяжело, 
что еще не придумано марок, 
Чтоб его оплатить, 
если вешать начнут на весах. 
Я письмо перечту, 
я на пальцах еще погадаю: 
Отправлять или нет? 
И скорее всего не пошлю. 
Я на этих листках 
подозрительно сильно страдаю 
Для такого спокойного слова, 
как «я не люблю». 
Разве я не люблю? 
Если я не люблю, то откуда 
Эта страсть вспоминать 
и бессонная ночь без огня, 
Будто я и забыл, 
и не скоро еще позабуду, 
И уехать хочу, 
и прошу, чтоб держали меня? 
Телефон под рукой. 
Стоит трубку поднять с аппарата, 
Дозвониться до станции, 
к проводу вызвать Москву... 
По рублю за минуту -  
какая ничтожная плата 
За слова, без которых 
я, кажется, не проживу. 
Только б слышать твой голос! 
А там догадаемся оба, 
Что еще не конец, 
что мы сами повинны кругом. 
Что мы просто обязаны 
сделать последнюю пробу, 
Сразу выехать оба 
и встретиться хоть в Бологом.  
Только ехать - так ехать. 
До завтра терпенья не хватит. 
Это кончится тем, 
что я правда тебе позвоню... 
Я лежу в своем номере 
на деревянной кровати, 
Жду экспресса на север 
и мысли пустые гоню. 
Ты мне смотришь в глаза: 
может, знаю я средство такое, 
Чтобы вечно любить, 
чтобы право такое добыть, -  
Взять за ворот любовь 
и держать ее сильной рукою. 
Ишь чего захотела! 
Да если бы знал я, как быть! 
Разве я бы уехал? 
Да я бы держал тебя цепко. 
Разве б мы разошлись? 
Нам тут жить бы с тобою да жить. 
Если б знать мне! Но жаль -  
я не знаю такого рецепта, 
По которому можно, 
как вещи, любовь сторожить. 
Нет, мой добрый товарищ, 
звонить не хочу и не буду. 
Все решали вдвоем, 
и решали, казалось, легко, 
Чур, не плакать теперь. 
Скоро поезд уходит отсюда. 
Даже лучше, что ты 
в этот день от меня далеко. 
Да, мне трудно уехать. 
Душою кривить не годится.  
Но работа опять 
выручает меня, как всегда. 
Человек выживает, 
когда он умеет трудиться. 
Так умелых пловцов 
на поверхности держит вода. 
Почему ж мне так грустно... 

     ........................................... 

     ........................................... 
Письмо обрывалось на этом. 
Я представил себе, 
как он смотрит в пустые углы. 
Как он прячет в карман 
свой потертый бумажник с билетом 
Место в жестком вагоне 
мурманской «Полярной стрелы». 
Отложивши письмо, 
я не мешкая вышел в контору; 
Я седого портье 
за рукав осторожно поймал: 
- Вы не скажете мне, 
вы не знаете город, в который 
Выбыл тот, кто мой номер 
последние дни занимал? 
- Не могу вам сказать, 
очень странные люди бывают. 
С чемоданом в руках 
он под вечер спустился сюда. 
И когда я спросил, 
далеко ль гражданин выбывает, 
Он, запнувшись, сказал, 
что еще не решился куда.  
  
          1938

Читать онлайн «Письма о любви», Сергей Нечаев – ЛитРес, страница 2

Жуковский нашел в себе силы приветствовать этот брак.

25 апреля 1817 г. Дерпт

Василий Жуковский – Ивану Тургеневу

Трудно было решиться, но минута, в которую я решился, сделала из меня другого человека, и, к несчастию, эта перемена сделалась слишком скоро. Я хлебнул из Леты и чувствую, что вода ее усыпительна. Душа смягчилась. К счастью, на ней не осталось пятна; зато бела она, как бумага, на которой ничто не написано. Это-то ничто – моя теперешняя болезнь, столь же опасная, как первая, и почти похожая на смерть <…> Мое теперешнее положение есть усталость человека, который долго боролся с сильным противником, но, боровшись, имел некоторую деятельность; борьба кончилась, но вместе с нею и деятельность. К этой деятельности душа моя привыкла: эта деятельность была до сих пор всему источником <…> Но не бойся! Я не упаду. По крайней мере, я надеюсь воскреснуть <…> Я смотрю на счастие, которое мне не принадлежит, спокойно; в те минуты, в которые способен я живо чувствовать, оно только радует меня, и никакое другое чувство не смешано с этою радостью.

Но вообще нахожу в себе равнодушие, для меня тяжелое, и это равнодушие – во мне самом; внешних причин искать не надобно. Оно похоже на сон, который производит иногда прекрасная музыка. Музыка моя молчит, и я сплю! Из этого сна должно непременно выйти!

В 1820 году Мария Андреевна сильно болела после первых тяжелых родов.

1 ноября 1820 г. Берлин

Василий Жуковский – Марии Мойер

Маша, милый друг, напиши мне о своем малютке. За неимением твоих писем перечитываю твою книжку и, кажется, слышу тебя: это бесценный подарок! Тут вся ты, мой милый друг и благодетельный товарищ. В твоем сердце ничто не пропало; еще, кажется, ты стала лучше; настоящая твоя жизнь, исполнение твоих должностей усовершенствовали тебя, и ничто не пропало в пустоте рассеяния. Читать твою книжку есть для меня оживать.

И много милых теней восстает.

А 18 марта 1823 года Мария Андреевна, родив мертвого мальчика, скончалась. Жуковский, который незадолго до этого гостил у Мойеров и за десять дней до смерти Марии покинул Дерпт, не успел на ее похороны.

О том, как Жуковский переносил это горе, свидетельствует письмо А. П. Елагиной.

28 марта 1823 г. Дерпт

Василий Жуковский – Авдотье Елагиной

Кому могу уступить святое право, милый друг, милая сестра, я теперь вдвое против прежнего говорить с вами о последних минутах нашего земного Ангела, теперь небесного <…> Она с нами на все то время, пока здесь еще пробудем. Не вижу глазами ее, но знаю, что она с нами и более наша, – наша спокойная, радостная, товарищ души, прекрасный, удаленный от всякого страдания <…> Не будем говорить: ее нет! C’est blaspheme!^[7] Слезы льются, когда мы вместе и не видим ее между нами <…> Ее могила будет для нас местом молитвы <…> На этом месте одна только мысль о ее чистой, ангельской жизни, о том, что она была для нас живая, и о том, что она ныне для нас есть небо.

Последние дни ее были веселы и счастливы. Но не пережить родин своих было ей назначено, и ничто не должно было ее спасти. Положение младенца было таково, что она не могла родить счастливо; но она не страдала, и муки родин не сильные и не продолжительные. В субботу 17-го марта она почувствовала приближение решительной минуты; поутру были легкие муки – к обеду уже успокоилось <…> К вечеру сделались муки чаще, но и прежде и после их была потеря крови, и в ней-то причина смерти. Ребенок родился мертвый – мальчик. В минуту родин она потеряла память – пришла через несколько времени в себя; но силы истощились, и через полчаса все кончилось! Они все сидели подле нее, смотрели на ангельское спящее помолодевшее лицо, и никто не смел четыре часа признаться, что она скончалась. Боже мой! А меня не было! В эти минуты была вся жизнь, а я должен был их не иметь! Я должен был не видеть ее лица, ясного, милого, веселого, уверяющего в бессмертии, ободряющего на всю жизнь. Саша говорит, что она не могла на нее наглядеться.

Шесть лет после этого Жуковский не сочинял стихи, идущие из сердца, писал только заказанные царским двором дежурные строки. Какое-то время он жил в деревне со своими родными. Позже, перебравшись в Санкт-Петербург, он получил назначение преподавателя русской словесности для императрицы Александры Федоровны (тогда великой княгине). Когда наступила пора воспитывать ее сына, великого князя Александра Николаевича, Жуковский был избран в наблюдатели за преподаванием наук будущему Александру II. Во время поездок за границу для поправления здоровья он познакомился в Дюссельдорфе с дворянином Герхардом (Евграфом Романовичем) Рейтерном, в Отечественную войну 1812 года служившим в одном из русских полков и в сражении потерявшим правую руку. А познакомившись позже и с семейством Рейтернов, Жуковский встретил наконец свое семейное счастье.

В 58 лет Жуковский решился венчаться в православной церкви при русском посольстве в Штутгарте с 20-летней Елизаветой, старшей дочерью отставного полковника Рейтерна. Они соединили свои судьбы, когда было кончено воспитание его императорского высочества. Последние годы своей жизни Жуковский провел в кругу, избранном его сердцем, и Богу было угодно благословить его брак: у него родилась дочь Александра, а потом сын Павел.

Александр Грибоедов

Александр Сергеевич Грибоедов, автор знаменитой комедии «Горе от ума», был дипломатом и служил в 1822 году в Тифлисе, где часто посещал дом наместника Нахичеванской и Эриванской областей князя Александра Герсевановича Чавчавадзе. Они близко сошлись, ибо князь Александр сам был поэтом-романтиком и более других мог понять и оценить его. Кроме того, Грибоедов давал Нине, дочери князя, родившейся в 1812 году, уроки музыки. Вернувшись из Персии в 1828 году, Александр Сергеевич провел несколько месяцев в Тифлисе. Снова посетив дом друга, он был поражен красотой выросшей Нины. По воспоминаниям Н. Н. Муравьева-Карского, Грибоедов поначалу распускал слухи о своей влюбленности в Нину, чтобы позлить другого ее поклонника – Сергея Ермолова, сына знаменитого генерала. Но 16 июня 1828 года он решился признаться ей в любви, а затем получил согласие отца на брак.

22 августа (3 сентября) 1828 года влюбленные торжественно обвенчались в тифлисском соборе Сиони. Грибоедову было 33 года, а Нине – всего 15 лет.

Казалось бы, чего еще можно желать? Слава, значительность положения, радость семейной жизни – все это устроилось для Грибоедова в 1828 году. Но счастье продолжалось недолго: всего восемь месяцев.

Вскоре после свадьбы по служебной надобности Грибоедов был вынужден снова поехать в Персию. Молодая жена сопровождала его в пути до Тебриза, уже будучи беременной и часто болея. Не желая подвергать Нину тяготам опасного путешествия и жизни на чужбине, Грибоедов в декабре 1828 года отправился в Тегеран один, попрощавшись с женой и оставив ее в городе, где она прожила несколько месяцев.

В одном из редких писем из Тегерана Грибоедов посоветовал ей возвращаться в Тифлис, так как его миссия в Персии затягивалась. При содействии отца Нине удалось благополучно вернуться в Грузию.

24 декабря 1828 г. Казбин

Сочельник

Александр Грибоедов – Нине Чавчавадзе

Душенька. Завтра мы отправляемся в Тегеран, до которого отсюда четыре дни езды.

Вчера я к тебе писал с нашим одним подданным, но потом расчел, что он не доедет до тебя прежде двенадцати дней, так же к m-me Macdonald, вы вместе получите мои конверты. Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя, и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим еще несколько, ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда боле не разлучаться.

Пленные здесь меня с ума свели. Одних не выдают, другие сами не хотят возвратиться. Для них я здесь даром прожил, и совершенно даром.

Дом у нас великолепный и холодный, каминов нет, и от мангалов у наших у всех головы пересохли.

Вчера меня угощал здешний визирь, Мирза Неби, брат его женился на дочери здешнего Шахзады, и свадебный пир продолжается четырнадцать дней, на огромном дворе несколько комнат, в которых угощение, лакомство, ужин, весь двор покрыт обширнейшим полотняным навесом, вроде палатки, и богато освещен, в середине театр, разные представления, как те, которые мы с тобою видели в Табризе, кругом гостей человек до пятисот, сам молодой ко мне являлся в богатом убранстве.

Однако, душка, свадьба наша была веселее, хотя ты не Шахзадинская дочь и я не знатный человек. Помнишь, друг мой неоцененный, как я за тебя сватался, без посредников, тут не было третьего. Помнишь, как я тебя в первый раз поцеловал, скоро и искренно мы с тобой сошлись, и навеки. Помнишь первый вечер, как маменька твоя и бабушка и Прасковья Николаевна сидели на крыльце, а мы с тобою в глубине окошка, как я тебя прижимал, а ты, душка, раскраснелась, я учил тебя, как надобно целоваться крепче и крепче. А как я потом воротился из лагеря, заболел, и ты у меня бывала. Душка!..

Когда я к тебе ворочусь! Знаешь, как мне за тебя страшно, все мне кажется, что опять с тобою то же случится, как за две недели перед моим отъездом. Только и надежды, что на Дереджану, она чутко спит по ночам и от тебя не будет отходить. Поцелуй ее, душка, и Филиппу и Захарию скажи, что я их по твоему письму благодарю. Если ты будешь ими довольна, то я буду уметь и их сделать довольными.

 

Давеча я осматривал здешний город, богатые мечети, базар, караван-сарай, но все в развалинах, как вообще здешнее государство. На будущий год, вероятно, мы эти места вместе будем проезжать, и тогда все мне покажется в лучшем виде.

Прощай, Ниночка, ангельчик мой. Теперь 9 часов вечера, ты, верно, спать ложишься, а у меня уже пятая ночь, как вовсе бессонница. Доктор говорит, от кофею. А я думаю, совсем от другой причины. Двор, в котором свадьбу справляют, недалек от моей спальной, поют, шумят, и мне не только не противно, а даже кстати, по крайней мере, не чувствую себя совсем одиноким. Прощай, бесценный друг мой, еще раз, поклонись Агалобеку, Монтису и прочим. Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног. Грустно.

Весь твой А. Гр.

Завтра Рождество, поздравляю тебя, миленькая моя, душка. Я виноват (сам виноват и телом), что ты большой этот праздник проводишь так скучно, в Тифлисе ты бы веселилась. Прощай, мои все тебе кланяются.

А в начале 1829 года Нина узнала о разгроме русской миссии в Тегеране толпой фанатиков и об убийстве мужа (это от нее пытались скрыть, опасаясь за ее здоровье). Страшные новости привели к преждевременным родам и смерти ребенка.

Что же произошло?

30 января (11 февраля) 1829 года в русской дипломатической миссии устроили резню исламские фанатики, среди погибших оказался и глава миссии, Александр Сергеевич Грибоедов.

Основной задачей Грибоедова было добиться от шаха выполнения статей мирного договора, и в частности, выплаты контрибуции по итогам Русско-персидской войны. Кроме того, начиная с января 1829 года, в посольстве находили убежище армяне, просившие Грибоедова о помощи в возвращении на родину, которая к тому времени стала частью Российской империи. Несмотря на возможность опасных последствий для себя и посольства в целом, Грибоедов разрешил армянам укрыться в посольстве. Именно это и послужило причиной для недовольства исламских фанатиков, которые начали настраивать население против русских на базарах и в мечетях.

В результате толпа тегеранцев, возглавляемая людьми Аллаяр-хана, напала на русское посольство. Зачинщики беспорядков быстро потеряли контроль над толпой. Охрана русской миссии, состоявшая из 35 казаков, оказала сопротивление, но силы были неравны. Град камней все усиливался, и Грибоедов напрасно старался обращаться к народу: «никакой голос не мог бы быть внятным в такую страшную суматоху».

Из всей русской миссии спасся лишь секретарь И. С. Мальцов, сумевший спрятаться во время резни (он завернулся в ковер в углу комнаты, где стояли другие свернутые ковры).

Александр Пушкин

Весной 1820 года Александра Сергеевича Пушкина, работавшего в Коллегии иностранных дел, но при этом уже известного поэта, написавшего стихи «К Чаадаеву», «Вольность» и работавшего над поэмой «Руслан и Людмила», отправили за его едкие эпиграммы из столицы на юг, в кишиневскую канцелярию генерала И. Н. Инзова. А в 1824 году он был сослан в имение своей матери, в Михайловское.

Александр Сергеевич очень тяготился очередной ссылкой и самовольно покинул Михайловское, решив, что пришла ему пора жениться. В 1828 году он посватался к молоденькой Анне Олениной, но получил отказ: родители не хотели, чтобы их дочь вышла замуж за «гуляку праздного» (пусть и признанного поэта), который к тому же был под надзором полиции. Отказали Пушкину и в других местах, где он пытался искать счастья.

Вскоре Пушкин посватался к бесприданнице Наталье Николаевне Гончаровой, которую встретил в декабре 1828 года на балу.

В апреле следующего года он попросил ее руки, но и тут не нашел понимания.

Конец августа 1830 г. Москва

Александр Пушкин – Наталье Гончаровой

Я отправляюсь в Нижний, не зная, что меня ждет в будущем. Если ваша мать решилась расторгнуть нашу помолвку, а вы согласны повиноваться ей, я подпишусь под всеми предлогами, какие ей будет угодно выставить мне, даже и в том случае, если они будут настолько же основательны, как сцена, сделанная ею мне вчера, и оскорбления, которыми ей угодно было меня осыпать.

Может быть, она права, а я был неправ, думая одну минуту, что я был создан для счастья. Во всяком случае, вы совершенно свободны; что же до меня, то я даю вам честное слово принадлежать только вам или никогда не жениться.

Через год Пушкин вторично сделал предложение, и лишь тогда согласие на брак было получено. Венчание состоялось 18 февраля (2 марта) 1831 года. Оно произошло в московской церкви Большого Вознесения, что до сих пор стоит у Никитских Ворот. Говорят, при обмене кольцами кольцо Пушкина упало на пол, а потом у него погасла свеча, а это, как известно, плохие предзнаменования…

Осенью 1831 года Пушкины переехали в Санкт-Петербург и поселились в доме на Галерной улице. Красота Натальи Николаевны произвела впечатление в обществе, и поэт поначалу очень гордился светскими успехами своей жены.

19 мая 1832 года Наталья Николаевна родила дочь Марию, а 6 июля 1833 года – сына Александра.

17 апреля 1834 г. Из Петербурга в Москву

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Что, женка? Каково ты едешь? Что-то Сашка и Машка? Христос с вами! Будьте живы и здоровы и доезжайте скорее до Москвы. Жду от тебя письма из Новагорода. <…> Поутру сидел я в моем кабинете, читая Гримма и ожидая, чтоб ты, мой ангел, позвонила, как явился ко мне Соболевский с вопросом, где мы будем обедать? Тут вспомнил я, что я хотел говеть, а между тем уж оскоромился. Делать нечего; решились отобедать у Дюме^[8]; и покамест стали приводить в порядок библиотеку. Тетка приехала спросить о тебе и, узнав, что я в халате и оттого к ней не выхожу, сама вошла ко мне – я исполнил твою комиссию, поговорили о тебе, потужили, побеспокоились; и решились тебе подтвердить наши просьбы и требования – беречь себя и помнить наши наставления. Потом явился я к Дюме, где появление мое произвело общее веселие: холостой, холостой Пушкин! Стали потчевать меня шампанским и пуншем и спрашивать, не поеду ли я к Софье Остафьевне? Все это меня смутило, так что я к Дюме являться уж более не намерен и обедаю сегодня дома, заказав Степану ботвинью и beafsteaks. Вечер провел я дома, сегодня проснулся в семь часов и стал тебе писать сие подробное донесение.

19 апреля 1834 г. Из Петербурга в Москву

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Душка моя, посылаю тебе два письма, которые я распечатал из любопытства и скупости (чтоб меньше платить на почту весовых денег), также и рецепт капель. Сделай милость, не забудь перечесть инструкцию Спасского и поступать по оной. Теперь, женка, должна ты быть уже около Москвы. Чем дальше едешь, тем тебе легче; а мне!.. Сестры твои тебя ждут; воображаю вашу радость; смотри, не сделайся сама девочкой, не забудь, что уж у тебя двое детей, третьего выкинула, береги себя, будь осторожна; пляши умеренно, гуляй понемножку, а пуще скорее добирайся до деревни. Целую тебя крепко и благословляю всех вас. Что Машка? Чай, куда рада, что может вволю воевать! Теперь вот тебе отчет о моем поведении. Я сижу дома, обедаю дома, никого не вижу, а принимаю только Соболевского. Третьего дня сыграл я славную штуку со Львом Сергеевичем^[9]. Соболевский, будто ненарочно, зовет его ко мне обедать. Лев Сергеевич является. Я перед ним извинился как перед гастрономом, что, не ожидая его, заказал себе только ботвинью да beafsteaks. Лев Сергеевич тому и рад. Садимся за стол; подают славную ботвинью; Лев Сергеевич хлебает две тарелки, утирает осетрину, наконец требует вина; ему отвечают, нет вина.  – Как, нет? – Александр Сергеевич не приказал на стол подавать. И я объявляю, что с отъезда Натальи Николаевны я на диете – и пью воду. Надобно было видеть отчаяние и сардонический смех Льва Сергеича, который уже ко мне, вероятно, обедать не явится. Во все время Соболевский подливал себе воду то в стакан, то в рюмку, то в длинный бокал – и потчевал Льва Сергеича, который чинился и отказывался. Вот тебе пример моих невинных упражнений. С нетерпением ожидаю твоего письма из Новагорода <…> Покамест – прощай, ангел мой. Целую вас и благословляю. Вчера был у нас первый гром – слава богу, весна кончилась.

20 и 22 апреля 1834 г. Из Петербурга в Москву

Пятница

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Ангел мой женка! Сейчас получил я твое письмо из Бронниц – и сердечно тебя благодарю. С нетерпением буду ждать известия из Торжка. Надеюсь, что твоя усталость дорожная пройдет благополучно и что ты в Москве будешь здорова, весела и прекрасна. Письмо твое послал я тетке, а сам к ней не отнес, потому что репортуюсь больным и боюсь царя встретить. Все эти праздники просижу дома. К наследнику являться с поздравлениями и приветствиями не намерен; царствие его впереди; и мне, вероятно, его не видать. Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий хоть и упек меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвертого не желаю; от добра добра не ищут. Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим тезкой; с моим тезкой я не ладил. Не дай бог ему идти по моим следам, писать стихи да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плетью обуха не перешибет. Теперь полно врать; поговорим о деле; пожалуйста, побереги себя, особенно сначала; не люблю я Святой недели в Москве; не слушайся сестер, не таскайся по гуляниям с утра до ночи; не пляши на бале до заутрени. Гуляй умеренно, ложись рано. Отца не пускай к детям, он может их испугать и мало ли что еще. Пуще береги себя во время регул – в деревне не читай скверных книг дединой библиотеки, не марай себе воображения, женка. Кокетничать позволяю, сколько душе угодно. Верхом езди не на бешеных лошадях <…> Сверх того прошу не баловать ни Машку, ни Сашку и, если ты не будешь довольна своей немкой или кормилицей, прошу тотчас прогнать, не совестясь и не церемонясь.

Воскресение

Христос воскрес, моя милая женка, грустно, мой ангел, грустно без тебя. Письмо твое мне из головы нейдет. Ты, мне кажется, слишком устала. Приедешь в Москву, обрадуешься сестрам; нервы твои будут напряжены, ты подумаешь, что ты здорова совершенно, целую ночь простоишь у всеночной, и теперь лежишь врастяжку в истерике и лихорадке. Вот что меня тревожит, мой ангел. Так, что голова кругом идет и что ничто другое в ум не лезет. Дождусь ли я, чтоб ты в деревню удрала! Нынче великий князь присягал; я не был на церемонии, потому что репортуюсь больным, да и в самом деле не очень здоров. Кочубей сделан канцлером; множество милостей; шесть фрейлин, между прочими твоя приятельница Натали Оболенская, а наша Машенька Вяземская все нет. Жаль и досадно. Наследник был очень тронут; государь также. Вообще, говорят, все это произвело сильное действие. С одной стороны, я очень жалею, что не видел сцены исторической и под старость нельзя мне будет говорить об ней как свидетелю. Еще новость: Мердер умер; это еще тайна для великого князя и отравит его юношескую радость. Аракчеев также умер. Об этом во всей России жалею я один – не удалось мне с ним свидеться и наговориться. Тетка подарила мне шоколадный бильярд – прелесть. Она тебя очень целует и по тебе хандрит. Прощайте, все мои. Христос воскрес, Христос с вами.

 

30 апреля 1834 г. Из Петербурга в Москву

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Жена моя милая, женка мой ангел – я сегодня уж писал тебе, да письмо мое как-то не удалось. Начал я было за здравие, да свел за упокой. Начал нежностями, а кончил плюхой. Виноват, женка. Остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим. Прощаю тебе бал у Голицыной и поговорю тебе о бале вчерашнем, о котором весь город говорит и который, сказывают, очень удался. Ничего нельзя было видеть великолепнее. Было и не слишком тесно, и много мороженого, так что мне бы очень было хорошо. Но я был в народе, и передо мною весь город проехал в каретах (кроме поэта Кукольника, который проехал в каком-то старом фургоне, с каким-то оборванным мальчиком на запятках; что было истинное поэтическое явление). О туалетах справлюсь и дам тебе знать. Я писал тебе, что у меня в клобе украли деньги; не верь, это низкая клевета: деньги нашлись и мне принесены. Напрасно ты думаешь, что я в лапах у Соболевского и что он пакостит твои мебели. Я его вовсе не вижу, а подружился опять с Sophie Karamzine. Она сегодня на свадьбе, у Бакуниной. Есть еще славная свадьба: Воронцов женится – на дочери К. А. Нарышкина, которая и в свет еще не выезжает. Теперь из богатых женихов остался один Новомленский, ибо Сорохтин, ты говоришь, умре. Кого-то выберет он? Александру ли Николаевну или Катерину Николаевну? Как думаешь? Это письмо, вероятно, получишь ты уже в Яропольце <…>

Прощай, жена, целую и благословляю тебя и вас.

А.П.

Около 5 мая 1834 г. Из Петербурга в Ярополец

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Что это, жена? Вот уже пять дней как я не имею о тебе известия. Надеюсь, что хлопоты отъезда и приезда одни помешали тебе ко мне писать и что ты и дети здоровы. Пишу к тебе в Ярополец. Не знаю, куда отправить тебе деньги, в Москву ли, в Волоколамск ли, в Калугу ли? На днях на что-нибудь решусь. Что тебе сказать о себе: жизнь моя очень однообразна. Обедаю у Дюме часа в два, чтоб не встретиться с холостою шайкою. Вечером бываю в клобе. Вчера был у княгини Вяземской, где находилась и твоя графиня Соллогуб. Оттуда поехал я к Одоевскому, который едет в Ревель. Тетку вижу часто, она беспокоится, что давно нет об тебе известия. Погода у нас славная, а у вас, вероятно, еще лучше. Пора тебе в деревню на лекарство, на ванны и на чистый воздух.

12 мая 1834 г. Из Петербурга в Ярополец

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Какая ты дура, мой ангел! конечно я не стану беспокоиться оттого, что ты три дня пропустишь без письма, так точно как я не стану ревновать, если ты три раза сряду провальсируешь с кавалергардом. Из этого еще не следует, что я равнодушен и не ревнив. Я отправил тебя из Петербурга с большим беспокойством; твое письмо из Бронницы еще более меня взволновало. Но когда узнал я, что до Торжка ты доехала здорова, у меня гора с сердца свалилась, и я не стал сызнова хандрить. Письмо твое очень мило; а опасения насчет истинных причин моей дружбы к Софье Карамзиной очень приятны для моего самолюбия. Отвечаю на твои запросы: Смирнова не бывает у Карамзиных, ей не встащить брюха на такую лестницу; кажется, она уже на даче; графиня Соллогуб там также не бывает, но я видел ее у княгини Вяземской. Волочиться я ни за кем не волочусь. У меня голова кругом идет. Не рад жизни, что взял имение, но что ж делать? Не для меня, так для детей. Тетка вчера сидела у меня, она тебя целует. Вчера был большой парад, который, говорят, не удался. Царь посадил наследника под арест. Сюда ожидают прусского принца и много других гостей. Надеюсь не быть ни на одном празднике. Одна мне и есть выгода от отсутствия твоего, что не обязан на балах дремать да жрать мороженое.

16 мая 1834 г. Из Петербурга в Ярополец

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Давно, мой ангел, не получал я от тебя писем. Тебе, видно, было некогда. Теперь, вероятно, ты в Яропольце и уже опять собираешься в дорогу. Такая тоска без тебя, что того и гляди приеду к тебе. Говорил я со Спасским о Пирмонтских водах; он желает, чтобы ты их принимала; и входил со мною в подробности, о которых по почте не хочу тебе писать, потому что не хочу, чтоб письма мужа к жене ходили по полиции. Пиши мне о своем здоровье и о здоровье детей, которых целую и благословляю.

18 мая 1834 г. Из Петербурга в Ярополец

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Мой ангел! Поздравляю тебя с Машиным рождением, целую тебя и ее. Дай бог ей зубков и здоровья. Того же и Саше желаю, хоть он не именинник. Ты так давно, так давно ко мне не писала, что несмотря на то, что беспокоиться по-пустому я не люблю, но я беспокоюсь. Я должен был из Яропольца получить по крайней мере два письма. Здорова ли ты и дети? Спокойна ли ты? Я тебе не писал, потому что был зол – не на тебя, на других. Одно из моих писем попалось полиции и так далее. Смотри, женка: надеюсь, что ты моих писем списывать никому не дашь; если почта распечатала письмо мужа к жене, так это ее дело, и тут одно неприятно: тайна семейственных сношений, проникнутая скверным и бесчестным образом; но если ты виновата, так это мне было бы больно. Никто не должен знать, что может происходить между нами; никто не должен быть принят в нашу спальню. Без тайны нет семейственной жизни. Я пишу тебе, не для печати; а тебе нечего публику принимать в наперсники. Но знаю, что этого быть не может; а свинство уже давно меня ни в ком не удивляет.

Вчера я был в концерте, данном для бедных в великолепной зале Нарышкина, в самом деле великолепной. Как жаль, что ты ее не видала. Пели новую музыку Вьельгорского на слова Жуковского. Я никого не вижу, нигде не бываю; принялся за работу и пишу по утрам. Без тебя так мне скучно, что поминутно думаю к тебе поехать, хоть на неделю. Вот уж месяц живу без тебя; дотяну до августа; а ты себя береги; боюсь твоих гуляний верхом. Я еще не знаю, как ты ездишь; вероятно, смело; да крепко ли на седле сидишь? Вот запрос. Дай бог тебя мне увидеть здоровою, детей целых и живых! Да плюнуть на Петербург, да подать в отставку, да удрать в Болдино, да жить барином! Неприятна зависимость; особенно, когда лет 20 человек был независим. Это не упрек тебе, а ропот на самого себя. Благословляю всех вас, детушки.

3 июня 1834 г. Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Что это, мой друг, с тобою делается? Вот уж девятый день, как не имею о тебе известия. Это меня поневоле беспокоит. Положим: ты выезжала из Яропольца, все-таки могла иметь время написать мне две строчки. Я не писал тебе потому, что свинство почты так меня охолодило, что я пера в руки взять был не в силе. Мысль, что кто-нибудь нас с тобой подслушивает, приводит меня в бешенство <…> Начала ли ты железные ванны? есть ли у Маши новые зубы? и каково перенесла она свои первые? У меня, отгадай, кто теперь остановился? Сергей Николаевич, который приехал было в Царское Село к брату, но с ним побранился и принужден был бежать со всем багажом. Я очень ему рад. Шашки возобновились. <…> Я большею частию дома и в клобе. Веду себя порядочно, только то нехорошо, что расстроил себе желудок; и что желчь меня так и волнует. Да от желчи здесь не убережешься. Новостей нет, да хоть бы и были, так не сказал бы. Целую всех вас, Христос с вами. Отец и мать на днях едут в деревню; а я хлопочу. Лев ходит пешком в Царское Село, а Соболевский в Ораниенбаум. Видно, им делать нечего. Прощай, мой ангел. Не сердись на холодность моих писем. Пишу скрепя сердце.

8 июня 1834 г. Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Милый мой ангел! Я было написал тебе письмо на четырех страницах, но оно вышло такое горькое и мрачное, что я его тебе не послал, а пишу другое. У меня решительно сплин. Скучно жить без тебя и не сметь даже писать тебе все, что придет на сердце. Ты говоришь о Болдине. Хорошо бы туда засесть, да мудрено. Об этом успеем еще поговорить. Не сердись, жена, и не толкуй моих жалоб в худую сторону. Никогда не думал я упрекать тебя в своей зависимости. Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив; но я не должен был вступать в службу и, что еще хуже, опутать себя денежными обязательствами. Зависимость жизни семейственной делает человека более нравственным. Зависимость, которую налагаем на себя из честолюбия или из нужды, унижает нас. Теперь они смотрят на меня как на холопа, с которым можно им поступать как им угодно. Опала легче презрения. Я, как Ломоносов, не хочу быть шутом ниже у Господа Бога. Но ты во всем этом не виновата, а виноват я из добродушия, коим я преисполнен до глупости, несмотря на опыты жизни.

Благодарю тебя за весы, роскошную вывеску моей скупости. Мне прислала их тетка без записки. Вероятно, она теперь в хлопотах и приготовляет Наталью Кирилловну к вести о смерти князя Кочубея, который до вас не доехал, как имел намерения, и умер в Москве. Денег тебе еще не посылаю. Принужден был снарядить в дорогу своих стариков. Теребят меня без милосердия. Вероятно, послушаюсь тебя и скоро откажусь от управления имения. Пускай они его коверкают как знают; на их век станет, а мы Сашке и Машке постараемся оставить кусок хлеба. Не так ли? Новостей нет <…> Петербург пуст, все на дачах. Я сижу дома до четырех часов и пишу. Обедаю у Дюме. Вечером в клобе. Вот и весь мой день. Для развлечения вздумал было я в клобе играть, но принужден был остановиться. Игра волнует меня – а желчь не унимается. Целую вас и благословляю. Прощай. Жду от тебя письма об Яропольце. Но будь осторожна… вероятно, и твои письма распечатывают: этого требует государственная безопасность.

11 июня 1834 г. Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Нашла за что браниться!.. За Летний сад и за Соболевского. Да ведь Летний сад мой огород. Я, вставши от сна, иду туда в халате и туфлях. После обеда сплю в нем, читаю и пишу. Я в нем дома. А Соболевский? Соболевский сам по себе, я сам по себе. Он спекуляции творит свои, а я свои. Моя спекуляция удрать к тебе в деревню. Что ты мне пишешь о Калуге? Что тебе смотреть на нее? Калуга немного гаже Москвы, которая гораздо гаже Петербурга. Что же тебе там делать? Это тебя сестры баламутят, и верно уж моя любимая. Это на нее весьма похоже. Прошу тебя, мой друг, в Калугу не ездить. Сиди дома, так будет лучше. Тетка на даче, а я у ней еще не был. Еду сегодня с твоими письмами <…> Сегодня едут мои в деревню, и я их иду проводить, до кареты, не до Царского Села, куда Лев Сергеевич ходит пешечком. Уж как меня теребили; вспомнил я тебя, мой ангел. А делать нечего. Если не взяться за имение, то оно пропадет же даром, Ольга Сергеевна и Лев Сергеевич останутся на подножном корму, а придется взять их мне же на руки, тогда-то напла́чусь и наплачу́сь, а им и горя мало. Меня же будут цыганить. Ох, семья, семья!

Пожалуйста, мой друг, не езди в Калугу. С кем там тебе знаться? С губернаторшей? Она очень мила и умна; но я никакой не вижу причины тебе ехать к ней на поклон. С невестой Дмитрия Николаевича? Вот это дело другое. Ты слади эту свадьбу, а я приеду в отцы посаженые. Напиши мне, женка, как поживала ты в Яропольце, как ладила с матушкой и с прочими. Надеюсь, что вы расстались дружески, не успев поссориться и приревновать друг к другу <…> Прощай, жена. У меня на душе просветлело. Я два дня сряду получил от тебя письма и помирился от души с почтою и полицией. Черт с ними. Что делают дети? Благословляю их, а тебя целую.

Около (не позднее) 19 июня 1834 г.

Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Грустно мне, женка. Ты больна, дети больны. Чем это все кончится, бог весть. Здесь меня теребят и бесят без милости. И мои долги и чужие мне покоя не дают. Имение расстроено, и надобно его поправить, уменьшая расходы, а они обрадовались и на меня насели. То – то, то другое. Вот тебе письмо Спасского. Если ты здорова, на что тебе ванны. Тетку видел на днях. Она едет в Царское Село. Прощай, женка.

А.П.

30 июня 1834 г. Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

…Благодарю тебя за милое и очень милое письмо. Конечно, друг мой, кроме тебя в жизни моей утешения нет – и жить с тобою в разлуке так же глупо, как и тяжело. Но что ж делать? После завтрого начну печатать Пугачева, который до сих пор лежит у Сперанского. Он задержит меня с месяц. В августе буду у тебя. Завтра Петергофский праздник, и я проведу его на даче у Плетнева вдвоем. Будем пить за твое здоровье. С хозяином Оливье я решительно побранился, и надобно будет иметь другую квартиру, особенно если приедут с тобою сестры. Из деревни имею я вести не утешительные. Посланный мною новый управитель нашел все в таком беспорядке, что отказался от управления и уехал. Думаю последовать его примеру. Он умный человек, а Болдино можно еще коверкать лет пять.

Прости, женка. Благодарю тебя за то, что ты обещаешься не кокетничать: хоть это я тебе и позволил, но все-таки лучше моим позволением тебе не пользоваться. Радуюсь, что Сашку от груди отняли, давно бы пора. А что кормилица пьянствовала, отходя ко сну, то это еще не беда; мальчик привыкнет к вину и будет молодец, во Льва Сергеевича. Машке скажи, чтоб она не капризничала, не то я приеду и худо ей будет. Благословляю всех вас – тебя целую в особенности.

30 июня

P. S. Пожалуйста, не требуй от меня нежных, любовных писем. Мысль, что мои распечатываются и прочитываются на почте, в полиции, и так далее – охлаждает меня, и я поневоле сух и скучен. Погоди, в отставку выйду, тогда переписка нужна не будет.

Около (не позднее) 14 июля 1834 г.

Из Петербурга в Полотняный завод

Александр Пушкин – Наталье Пушкиной

Ты хочешь непременно знать, скоро ли буду я у твоих ног? Изволь, моя красавица. Я закладываю имение отца, это кончено будет через неделю. Я печатаю Пугачева; это займет целый месяц. Женка, женка, потерпи до половины августа, а тут уж я к тебе и явлюсь и обниму тебя, и детей расцелую. Ты разве думаешь, что холостая жизнь ужасно как меня радует? Я сплю и вижу, чтоб к тебе приехать, да кабы мог остаться в одной из ваших деревень под Москвою, так бы Богу свечку поставил; рад бы в рай, да грехи не пускают. Дай, сделаю деньги, не для себя, для тебя. Я деньги мало люблю – но уважаю в них единственный способ благопристойной независимости. А о каком соседе пишешь мне лукавые письма? кем это меня ты стращаешь? отселе вижу, что такое. Человек лет 36; отставной военный или служащий по выборам. С пузом и в картузе. Имеет 300 душ и едет их перезакладывать – по случаю неурожая. А накануне отъезда сентиментальничает перед тобою. Не так ли? А ты, бабенка, за неимением того и другого, избираешь в обожатели и его: дельно. Да как балы тебе не приелись, что ты и в Калугу едешь для них. Удивительно! – Надобно тебе поговорить о моем горе. На днях хандра меня взяла; подал я в отставку. Но получил от Жуковского такой нагоняй, а от Бенкендорфа такой сухой абшид, что я вструхнул, и Христом и Богом прошу, чтоб мне отставку не давали. А ты и рада, не так? Хорошо, коли проживу я лет еще 25; а коли свернусь прежде десяти, так не знаю, что ты будешь делать и что скажет Машка, а в особенности Сашка. Утешения мало им будет в том, что их папеньку схоронили как шута и что их маменька ужас как мила была на аничковских балах. Ну, делать нечего. Бог велик; главное то, что я не хочу, чтоб могли меня подозревать в неблагодарности. Это хуже либерализма. Будь здорова. Поцелуй детей и благослови их за меня. Прощай, целую тебя.

А.П.

Пушкин и предположить тогда не мог, что жить ему осталось всего неполных три года.

Боярская, Раппопорт и Полозкова читают любовные письма обитателей питерских домов

Есть у кого и где — послушайте. Сто лет назад поэт Бальмонт, волнуясь, выводил в письме слова знакомой Людмиле Вилькиной: «Я счастлив тем, что Вы так красивы. Я испытываю блаженство от сознания, что я видел воплощение красоты». Никто не говорит, что было просто: и она, конечно, замужем — но и поэт не врал, писал, как дышит.

Или вот так, с большими буквами и тайнами, обезоружил Любу Менделееву юноша Александр Блок: «Я не могу без Тебя жить ни здесь, ни там. Ты Первая моя Тайна и Последняя Моя Надежда». Так ведь у них потом не жизнь — сплошные снежные заносы.  Но ведь слова останутся — как путеводный знак судьбы.

Загадочная Elle напишет символисту Брюсову: «Милый Валерий, решитесь согрешить, — напишите мне «искреннее» письмо». И Брюсов ведь не устоял. Решился.

Ни одного дежурного признания. Слова как головокружения. За каждой строчкой — поворот судьбы, вполне земной, но и такой небесный. Такие письма делают людей бессмертными — и не одних поэтов. В них по-прежнему живут Он и Она, их дом, их улица, их город. Их Время.

«Любовные письма» — так незатейливо назвал свой аудиовизуальный проект режиссер Семен Александровский, создатель независимого петербургского Pop-up театра и лауреат «Золотой маски». Как погрузился в эти чувства, письма, время — так и не вынырнул. В пятницу, 8 октября, проект запущен. Он, по сути, как путеводитель по Петербургу — городу любви. Можно идти по городу и слушать голоса из писем — авторы присутствуют незримо, даже если жили сотню лет назад. Разве что за них письма любви прочитают актрисы Ксения Раппопорт, Елизавета Боярская, Варвара Шмыкова, поэт Вера Полозкова, драматург Михаил Дурненков и многие другие петербуржцы.

На любовное послание княгини XVIII века ответит сантехник из 1930-х годов. Пушкин вступит в романтическую переписку с сотрудницей ЗАГСа

Александровский объясняет, почему надо ходить и слушать: «В моем Pop-up театре мы всегда используем город как площадку, играем спектакли на улице, в парках, музеях. И всегда контекст места начинает работать на спектакль, открывая новые смыслы».

Что нужно для того, чтобы прочувствовать историю домов и закоулков, в которых жили и бродили и большие художники, и цари со свитами, и вечные революционеры? Надо услышать их. Для этого — решил Александровский — нет ничего точней любовных писем. Они и чувственны, и друг на друга не похожи. «Магия этих писем, — убежден режиссер — в том, что помимо слов любви они наполнены контекстом эпохи, быта, событий». Здесь про свою любовь — но мимоходом пушки промелькнули за окном. Или забастовщики трамвай переворачивают.

И вот ты стоишь перед домом, который совсем не изменился с тех пор, видишь ту же потрескавшуюся штукатурку, барельефы — и слышишь голоса тех, кто здесь жил. «И вдруг начинаешь сопереживать вместе с тем, кто когда-то сидел за этими окнами и писал слова, которые сейчас слышишь у себя в наушниках. С тем же Федором Достоевским, например, который только что заложил последнюю жилетку, чтобы расплатиться с авторами журнала… И у тебя будто уже своя история взаимоотношений с автором письма и с этим местом», — это замысел Александровского.

Его театр давно ушел от традиционной связки актер-сцена-зритель. Используя современные технологии, видео и аудио, он создает новый жанр, превращая весь город в сцену, а зрителей — в соучастников действа. Так что у каждого в сознании рождался свой спектакль. «Таков мой метод, — не скрывает режиссер. — И этот проект — про взаимоотношения между людьми, про культурное осмысление нашей истории и среды, в которой мы находимся».

Героями его «Любовных писем» стали — Александр II и княгиня Екатерина Долгорукова, Иван Тургенев и Полина Виардо, Антон Чехов и Ольга Книппер, Зинаида Гиппиус и Аким Волынский, Леонид Андреев и Алиса Коонен, Лиля Брик и Владимир Маяковский. На момент запуска пользователям доступно около ста исторических писем, но их количество сразу начнет расти. Загружать их продолжит команда проекта — и, между прочим, появятся личные истории горожан. Бережно хранимые в семейных архивах письма родителей, бабушек и дедушек легко впишутся в один ряд с письмами известных людей, уверен Александровский. Из этих сотен и тысяч писем любви должна получиться огромная человеческая история города, рассказанная самими горожанами. Из писем сложатся самые неожиданные комбинации. На любовное послание княгини XVIII века ответит сантехник из 1930-х годов. Пушкин вступит в романтическую переписку с сотрудницей современного ЗАГСа.

Как стать участником перфоманса? Нужно скачать мобильное приложение «Любовные письма» (Love Letters Walk) и отправиться с ним в путь по Петербургу, прислушиваясь к голосам. Хотя гулять под эти письма можно и виртуально. Лишь бы остались чувства и слова — настоящие.

Голоса из писем

Александр II — Екатерине Долгоруковой, 1868:

Фото: предоставлено пресс-службой Pop-up театра

«Домой я возвратился совершенно без ума от тебя, мой обожаемый ангел. Ты должна была видеть это в моих глазах, как я увидел то же в твоих. Мы вновь едва сдержались, чтобы не броситься друг другу в объятия. Скажи, что ты сделала со мной? Меня опять тянет к тебе с такой силой, что я не знаю, что делать».

Ольга Книппер — Антону Чехову, 1901:

Фото: предоставлено пресс-службой Pop-up театра

«Милый мой, родной мой, дорогой мой, мне хочется тебе много ласковых слов наговорить, чтоб ты не сердился, что актриска твоя засохла в Питере, что пишет тебе такие противные сухие письма. Я немного закрутилась. Мне стыдно за мои письма, ужасно стыдно! Они все не окрашены чем-то моим, нет в них моей души, моего тепла, и я знаю, что ты это чувствуешь и благородно молчишь. Какой ты хороший, Антон!»

Лиля Брик — Владимиру Маяковскому, 1918:

Фото: предоставлено пресс-службой Pop-up театра

«Настроение из-за здоровья отвратительное. Для веселья купила красных чулок, и надеваю их, когда никто не видит — очень весело!»

Владимир Маяковский — Лиле Брик, 1918:

«Дорогой, любимый, зверски милый Лилик! Отныне меня никто не сможет упрекнуть в том, что я мало читаю, — я все время читаю твое письмо. Не знаю, буду ли я от этого образованный, но веселый я уже».

Еще из писем

Федор Достоевский — Анне Достоевской, 1873:

«Ну а что я без тебя-то буду, если недели три-четыре придется не увидать? Друг мой, не знаешь ты, как я тебя люблю. (Зачеркнута одна строчка). Но что об этом. Крепко обнимаю тебя и цалую (хотя эти поцалуи в письме ничего не стоят). Повторяю, я без вас жить не могу».

Зинаида Гиппиус — Акиму Волынскому, 1895:

«Вы мне необходимы, вы — часть меня, от вас я вся завишу, каждый кусочек моего тела и вся моя душа. Я говорю полную правду. Ваша любовь — если она такова, какой я ее хочу, а она такова — дает мне веру в божественное, и она одна — а без веры, вы знаете, жить нельзя».

Владислав Ходасевич — Анне Ходасевич, 1922:

«Милый мой Пипик,.. сижу у Наташи — и вдруг что-то очень мне стало жаль тебя: как ты там прыгаешь без муфточки? Купил ли себе перчаточки? Сыт ли? Не болен ли? Много всякой шушеры возле Пипика — а кто его пожалеет? Один Медведь, которого Пип не жалеет вовсе. Маленький мой человечек, я очень люблю тебя навсегда, хоть ты и ничтожное существо. Пойми, родной, что вся моя боль, вся жалость, все доброе, что еще осталось во мне, — навсегда к тебе. Другим — мои стихи, разговоры, — а тебе — просто я, такой, каким хотела бы меня видеть мама».

Осип Мандельштам — Надежде Мандельштам, 1925:

Надичка, у меня кружится голова — так я хочу тебя видеть. А ты купила дыньку в Мелитополе? Дета моя, радуйся жизни, мы счастливы, радуйся, как я, нашей̆ встрече. Господь с тобой̆, Надичка. Спи спокойно. Помни советы мои, детка: 1) к доктору, 2) лучший̆ пансион, 3) мышьяк и компрессы».

Кстати

Одновременно с петербургской премьерой первый локальный проект стартует в Красноярске — там его создали совместно с Музейным центром «Площадь мира». А в будущем проект может расширить географию. Свои неповторимые истории любви — везде.

Письма Екатерине и ее мужу Сергею Маниловым, Письма о духовной жизни

Мир тебе, дорогая Катя!

Получил твое письмо. Ехать ко мне не советую, т. к. теперь я буду иметь возможность поехать в Козельск. О моей жизни расскажет тебе Лиза. Сочувствую твоим скорбям, утешай себя тем, что они вполне неизбежны, и что без них мы не можем спастись, что мы должны следовать Господу Христу. Он страдал, был послушлив Отцу Своему до смерти, смерти же крестной. И нам, хотящим быть христианами, следует быть послушными Спасителю нашему, Который заповедует отвергнуться себя, взять крест скорбей и страданий и следовать за Ним, следовать исполнением Его св. заповедей. Нет другого пути в Царствие Божие, кроме крестного.

Терпи, молчи, не унывай, как можно чаще, хотя и понемножку, молись и проси у Господа терпения в скорбях и вразумления.

Прости и меня и помолись обо мне. Господь да благословит тебя и вразумит на все доброе.

13.03.1949 г.

Как ты себя чувствуешь? Как несешь свой крест? Не ропщешь ли? Да поможет тебе Господь без ропота, с благодарностью претерпеть все, что ни пошлет Он ради твоего спасения, ибо без Его святой воли никто и ничто не может нам сделать вреда. Господь доказал нам Свою любовь к человеку, дозволив распять себя на Кресте. Бог есть Любовь, а Любовь не может попустить зла любимому. Вот почему все случающееся с человеком, скорбное или радостное, попускается для блага нашего, хотя мы и не всегда понимаем это, лучше же сказать, никогда этого не видим и не понимаем. Только Всевидец Господь знает, что нам необходимо для стяжания вечной блаженной жизни.

Итак, покоримся под крепкую любящую руку Божию и будем со своей стороны употреблять все усилия к исполнению заповедей Его и непрестанно каяться в невольных нарушениях их, и тем докажем свою любовь ко Господу. По слову Господа Иисуса Христа, тот любит Его, кто исполняет Его заповеди, а кто не исполняет, тот не любит.

Да вразумит тебя Господь, да даст терпение, усердие ко спасению и молитву от сердца сокрушенного и смиренного.

Будь ласкова и мягче с людьми, с которыми тебе приходится иметь дело, и с начальством, не из человекоугодия, а из любви к ним, заповеданной Христом.

Мир тебе и благословение от Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.

Мир тебе, Катя!

Как твое самочувствие? Не унываешь ли? Не должны мы поддаваться унынию, ропоту за болезни свои и за скорби, ибо установлен Богом закон, более твердый, чем небо и земля, закон, что многими скорбями подобает внити в Царствие Божие. А мы в настоящее время пришли в такой период жизни человечества, когда спасаются исключительно только безропотным терпением скорбей, с верой в Бога и надеждой на Его милосердие. Другими путями сейчас не умеет спасаться никто. Остался для нашего времени только один-единственный путь: терпение скорбей. Преп. Исаак Сирин пишет: «Паче всякой молитвы и жертвы драгоценны пред Богом скорби за Него и ради Его». А всякая скорбь, которую мы принимаем без ропота, с мыслью благоразумного разбойника, именно: что за грехи, для спасения и очищения посылаются скорби и, следовательно, «достойное по делам нашим приемлем», – всякая скорбь при таком отношении к ней вменяется в скорбь ради Господа, крест наш личный преобразуется в Крест Христов, и мы через него спасаемся. Аще со Христом спостраждем, то с Ним и спрославимся, – говорит ап. Павел.

В минуты скорби и уныния полезно помнить совет преп. Исаака Сирина: «Содержи всегда в памяти тягчайшие скорби скорбящих и озлобленных (напр. в тюрьмах, ссылках и проч.), чтобы самому тебе воздать должное благодарение за малые и ничего не значащие скорби, какие у себя находишь, и быть в состоянии переносить их с радостию».

В скорбях, переносимых с радостью, с благодарностью к Господу, спасающему нас через страдания, скрыта радость духовная, радость восхождения духовного от силы в силу.

Чем больше человек прилагает своего труда для очищения себя от всякого греха, очищения мыслей, чувств, пожеланий греховных, даже пустых, чем больше понуждает себя к непрестанной, чистой, внимательной от всего сердца и со всяким благоговением молитве, тем слабее делаются скорби, тем легче их становится переносить, потому что цель, для которой нужны и посылаются скорби, достигается другим путем, путем своего труда, понуждения на делание заповедей, постоянного сокрушения сердечного за недостаточное исполнение их. Это болезнование сердца и понуждение к добру могут заменить прочие средства и скорби.

Особенно надо следить за собой, чтобы быть мягким, добрым в отношении ближних своих. »Наше спасение в ближнем«, – говорит преп. Пимен Великий. Это значит, что если человек имеет правильное отношение к ближнему, т. е. исполняет святую заповедь: возлюби ближнего твоего, как самого себя, то через это обязательно будет в силах исполнять и все прочие заповеди, и главную из всех – заповедь любви к Богу. Нельзя любить Бога, относясь плохо хотя бы к одному человеку. Это вполне понятно. Любовь и неприязнь не могут быть в одной душе: или та, или другая. Если будет любовь к ближним, то она породит и любовь к Богу. Та и другая таинственны и далеко не то, что мы знаем из отношений «ветхого человека». Только опыт покажет человеку глубину заповедей – по мере обновления души, через их исполнение.

Вот что написалось, когда я взялся за перо, чтобы что-либо написать тебе. Спасайся, не унывай, не ропщи, не обижай никого резким словом. Молись, всегда старайся иметь Бога пред собою.

Мир душе твоей, Катя!

Что же ты так унываешь? Где твоя вера? Не обещал ли Господь дать все необходимое для каждого ищущего Царствия Божия и правды Его! Проверь себя, есть ли у тебя это искание, есть ли вера в загробную жизнь, веришь ли учению Святой Православной Церкви, вернее, учению Самого Господа, что каждый получит воздаяние за гробом по вере и делам своим? Веришь ли словам Господа, что и волос с головы не падает без воли Отца Небесного?

Если во все это веришь, если при том веришь, что так возлюбил Господь мир, что отдал Сына Своего, да всякий верующий в Него не погибнет, отдал на позор и распятие, то должна без ропота всецело отдаться в руки Божии и плакать не о потере места или пенсии, а о том, что на любовь Божию мы отвечаем ропотом, маловерием, нетерпением и всяким нарушением Его святых заповедей. Не сказал ли Сам Господь, что кого Он любит, того и наказывает и скорбями отрывает от земли, чтобы облегчить нам иметь свое сердце горе не только во время литургии, а и всегда. Неужели мы вправе диктовать Господу, что Он должен с нами делать! Если же мы должны покориться Ему, то перестанем роптать и плакать о мирском, а оплачем свои грехи, нарушения постоянные заповедей Божиих, оскорбления Господа своим маловерием, неверием словам Его, нечувствием Его любви к нам. Если же не видим своих грехов, то вдвойне, втройне заплачем, ибо это значит, что душа наша ожесточилась и омрачилась, потеряла здравие очей внутренних. С земными поклонами будем умолять Господа: «Даруй ми зрети моя прегрешения».

И когда покаянием очистим себя, тогда увидим, что скорби, нам посланные, суть явление милости и любви к нам Господа, познаем, что они нам более нужны, чем всякие земные блага. Единственная из всего рода человеческого, «Честнейшая Херувимов и Славнейшая без всякого сравнения Серафимов» Матерь Самого Господа претерпела такие скорби, пред которыми самые тяжкие твои скорби – ничто.

Притом же Господь и не допускает никаких искушений и скорбей сверх сил. Ты еще не до крови сражалась, да и сражалась ли против врага, против своих страстей? Не жила ли как придется, не оскорбляла ли своих ближних, не грубила ли, не празднословила и проч. , и проч.? Просмотри всю свою жизнь с молитвой, покайся во всем прошлом искренно, со слезами, дай обещание Господу приложить все силы на борьбу с грехом, на делание Его святых заповедей, потрудись в этом – и скоро увидишь к себе милость Божию и, может быть, от всей души станешь благодарить Господа за посланные скорби. Смиряйся пред Богом и пред людьми.

Если не будешь ничего этого делать, а станешь грешить и унывать, то хоть без ропота терпи посланные скорби и говори с благоразумным разбойником: Достойное по делам моим приемлю. Не отчаивайся, потерпи Господа, плачь о грехах своих, о маловерии своем, о неверии в промышление Божие о нас, и Господь утешит тебя.

Прости меня, помолись обо мне. Господь да благословит и вразумит, и утешит тебя.

Твой отец Н.

Бедная, скорбная Катя, я и то тебя жалею и помню, не больше ли в тысячу раз жалеет и любит тебя Господь. Потерпи Его и не оскорбляй Его ропотом, и Он подаст тебе утешение, лучшее, чем ты думаешь.

28. 06.1950 г.

Мир тебе, Катя!

Ты все пишешь о своих скорбях – настоящих и грядущих. Что тебе сказать на это? – Ответ дает Евангелие. Богочеловек свою скорбную жизнь окончил на Кресте после всяких издевательств и избиения. Разбойник благоразумный (образ грешащих и кающихся) окончил после тюрьмы жизнь на кресте. Разбойник погибший также через мучения на кресте, но перешел в вечную муку. Это образ всего человечества.

Есть свои духовные законы в мире нравственном, как и в видимом мире. Основной закон: многими скорбями подобает внити в Царствие Божие. Иже хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой, и по Мне грядет. Слышишь? Кто хочет вслед за Христом достичь Царствия Божия, должен с большим и длительным мучительством подавлять в себе все дурные проявления нашего «ветхого человека», и терпеть всякие скорби и болезни. Бесконечная премудрость Божия каждому человеку для его исцеления и очищения, и спасения посылает свой крест в соответствии с его характером и свойствами, и силами. Если мы без ропота несем свой крест, каемся в своих грехах, не оправдываем себя, то, подобно благоразумному разбойнику, войдем в Царствие Божие.

Если будем роптать, хулить людей и Бога – погибнем еще в больших мучениях, без надежды спасения, облегчающей скорби, как злой разбойник. Выбор в наших руках. Надо быть и нам благоразумными. Крест неизбежен для всех. Облегчим же его верой в Господа, борьбой с грехом, покаянием и прощением всем ближним, безропотным несением скорбей и молитвой ко Господу. Любовь Божия хочет спасения нашего и не допускает скорбей сверх наших сил и без крайней нужды. Скорби необходимы, но видеть их необходимость человек может только после значительного очищения себя покаянием и воздержанием от грехов, и чтением Слова Божия.

Прости меня. Господь да укрепит тебя, благословит и оградит от всякого зла.

02.02.1951 г.

Мир тебе, Катя!

Поздравляю тебя с днем Ангела и желаю, чтобы его молитвами устроились дела твои и ты нашла бы покой и здесь, и в будущей жизни. Находится же покой смирением и кротостью, как указал Сам Господь Иисус Христос: Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим. И ты, если хочешь обрести мир и покой душе своей, то поступай и в делах, и в словах, и в душе кротко и смиренно или искренне сокрушайся и приноси покаяние Господу, если поступишь противоположно.

Господь да благословит тебя и утешит, и спасет. Аминь.

Дорогая Катя!

Ты просишь дать разрешение в исповеданных тобою грехах, описанных в прошлом и этом письме. Я тебе писал, но не помню только, с кем-то послал или по почте, но помню, что писал в ответ на это письмо, что на исповеди «простил и разрешил» тебе все исповеданные грехи. Можешь не говорить больше их на исповеди другим священникам.

Излишне сокрушаться и доходить до отчаяния – это не признак смирения, а гордости. Нужно сокрушаться и жалеть, что своими грехами оскорбляем Господа, просить у Него прощения и стараться впредь не повторять, а если опять впали в какой-то грех, то не медля надо опять и прощения просить, и Господь простит, ибо пришел спасать не праведников, а грешников, т. е. сознающих свои грехи.

Искренность и глубина покаяния доказываются тем, что человек впредь старается не повторять грехов. Сколько бы раз ни согрешил вновь – не надо отчаиваться, а опять, покаявшись, продолжать борьбу. Тогда и самые падения будут нам на пользу. Ты и сама уже многое видишь.

Борись со всеми, с самыми малыми грехами. Кто неверен в малом, тому не доверят большого. А то дьявол так и внушает: «Это пустяк, это мелочь», – а про более важное: «Где же нам с этим бороться? Это для «подвижников»». Читай больше Евангелие, и особенно святых отцов, без чтения трудно спасаться. Чем на пустое тратить время, не лучше ли и не интереснее ли поучаться от святых отцов.

Я тебя всегда помню. Да поможет тебе Господь в деле спасения, вразумит и благословит. Не трать даром времени, дние лукавы суть, не знаешь, когда застанет смерть.

Привет Сергею и благословение Божие. Чаще беседуй с м. Валентиной. О прежних грехах не говори, а что теперь мучает, – можно с умом открывать, если сама не справишься.

Будь здорова. Спасибо за гостинцы.

07.03.1956 г.

Мир и милость от Господа тебе и Сергею¹⁷.

Получил твое письмо. Давно ты не писала о своем состоянии. Я рад тому, что ты пишешь, если действительно ты переживаешь то, что описываешь. А то часто пишут только свои мечты или то, что прочли или от кого слышали. То, что ты описываешь, обязательно бывает с каждым человеком, правильно идущим по духовному пути. Спасайся, трудись, молись, сохраняй мир со всеми, не осуждай никого, а всех жалей, а явно грешащих не суди, а вздохни о них Господу, чтобы Он простил их и вразумил ко спасению.

Мерою духовного роста человека является его смирение. Чем выше духом человек, тем он смиреннее. И наоборот, чем смиреннее, тем выше. Не правила, не поклоны, не посты, не чтение Слова Божия, а смирение приближает человека к Богу. Без смирения все, даже величайшие подвиги не только не полезны, но могут и вовсе погубить человека. А в наше время можно видеть, что чуть-чуть человек побольше помолился, почитывает Псалтирь, держит пост – и уже мнит себя выше других, осуждает ближних, начинает учить, когда не просят, и проч. и этим показывает свою духовную пустоту и удаление от Господа на страну далече. Бойся высокого мнения о себе.

Господь Иисус Христос говорит, что если и все предписанное сотворите (т. е. исполните все заповеди), считайте себя рабами неключимыми и что сделали лишь то, что были обязаны сделать. А спасение есть дар Божий смиренным и сокрушенным сердцем. Вот и надо просить у Господа смирения. Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем-либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения. Святые подвижники искренне благодарили тех, кто обижал и оскорблял их. Так как терпением обид они учились смирению. Матерь Божия утверждает, что Господь избрал Ее ради Ее смирения. Сам Спаситель призывает всех научиться от Него смирению; не посту, не молитве, даже не любви к ближнему, а смирению. Только через смирение человек делается в един Дух с Господом, смирившим Себя до оплеваний, заушений и крестной смерти. Само собой понятно, что мы обязаны всеми силами стараться исполнять и все заповеди, но опять повторяю, что без смирения они или бесполезны, или вредны. Не пойми меня плохо.

Да вразумит тебя Господь! Да избавит от лукавства врагов видимых и невидимых. Уж очень все излукавились. Поклон Сергею. Да благословит вас Господь.

29.01.1958 г.

Дорогая Катя!

Прочел твое письмо. Жаль мне тебя, еще более жаль Сергея. Ты стоишь на верном пути, а он на гибельном. Путь верный один: сознавать, что мы грешники, искаженные душой и телом, прокаженные, нечистые, недостойные Царствия Божия, недостойные даже обратиться к Богу с молитвой. Я рад, что ты и сознаешь себя такой, и скорби свои принимаешь как от руки Божией, как заслужившая их, во очищение грехов своих. Держись этого устроения. Оно единственно правое. Кто не сознает себя грешным, тот сбился с правого пути, удалился в болото тщеславия и прелести, отошел от Бога на страну далече пасти свиней мысленных, в рабство гордым бесам.

Кого любит Господь, тому посылает скорби для испытания веры и преданности Ему. Закон духовный говорит: Многими скорбьми подобает внити в Царствие Божие. В мире скорбни будете, – говорил Иисус Христос своим ученикам перед смертью. – В терпении вашем стяжите души ваша. Претерпевый до конца, той спасен будет. И многими другими подобными этим словами убеждает Священное Писание к терпению. Без скорбей и искушений человек не может придти в смирение. Тщеславие, самолюбие и гордость так глубоко гнездятся в сердце человеческом, что нужны сильные средства и длительный период обучения скорбями и искушениями, чтобы искоренить их и привести человека хоть к некоторому смирению. Без смирения высшие Ангелы стали бесами, а Адам и Ева изгнаны из рая. Как же нам без смирения, да еще с грехами войти в потерянный рай? Никак нельзя, пока человек не поймет своего падения, своей гордыни, пока глубоко не смирится и не будет от всего сердца взывать ко Господу, как мытарь: «Боже, милостив буди мне, грешному», «Господи, от дел нет мне спасения, помилуй мя по велицей Твоей милости».

Старайся оградиться от Сергея, когда враги возбудят его и вещественно (прячь все опасные предметы), а главное молитвой. Господь ни на одну секунду не оставляет нас. И если Ему неугодно, чтобы тебя обидел Сергей, то ни он, ни весь ад, ничего тебе не сделает. Господь попустил избить преп. Серафима, дал ему стать мучеником и участником Креста Христова. Если ты будешь способна к этому, то и тебе может Господь попустить страдания, а если еще нет терпения и смирения, и любви к обидевшему, то и не попустит. Сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим.

Очень сочувствую тебе, желаю всяких милостей от Господа. Господь да благословит тебя и да оградит от всякого зла ныне и во веки веков. Аминь.

Прошу не забывать меня в твоих молитвах. Молись всегда за Сергея, чтобы Господь не допустил его до погибели.

16.06.1959 г.

Дорогая Катя, мир тебе и благословение

от Господа нашего Иисуса Христа!

Очень я порадовался, получив твое письмо. Некогда мне писать подробно, скажу кратко: состояния, о которых ты пишешь, – вполне истинные. Путь духовный, единственно правильный, идет в направлении видения своих грехов. Это не просто сознание отдельных, когда-либо сделанных грехов, а полной испорченности своей, вследствие которой все наши дела, помышления отравлены ядом греха.

От видения этой греховности человек глубоко сокрушается, плачет пред Господом и так приобретает смирение, страх Божий и в дальнейшем надежду на Господа и некоторую любовь ко Господу – так, что воспоминание имени Господа вызывает некую радость, умиление, благодарность ко Господу. Так и пророк Давид в псалмах говорит: Помянух Бога и возвеселихся. Хорошо, что ты никому не говоришь, даже и П. о своих состояниях духовных. И впредь не говори. Для проверки не себя, а их можешь сказать, что ты читала о таких-то состояниях и спросить их, как они об этом думают. Вот и увидишь, что они скажут.

Я рад, что Вы мирно живете с Сергеем. Как он ведет себя в духовном отношении? Я был бы рад видеть тебя. Может быть, когда я соберусь в Козельск. Приезжай и ты к нам осенью и зимой. Летом ты и не свободна, да и к нам собирается много людей из Москвы. Будь здорова. Спасайся. Чаще благодари Господа за все Его милости к роду человеческому и к каждому из нас.

Господь да вразумит тебя и оградит от всякого зла. Живем в страшное в духовном отношении время. Молись о мне.

14.06.1960 г.

Я получил твое скорбное письмо. Очень жалею тебя. Жаль и Сергея. Пропадает человек зря. Особенно нехорошо то, что когда болезнь угрожала, тогда он обратился на правый путь, а когда поправился, то все забыл. Скажи ему слова, сказанные Спасителем исцеленному расслабленному: Вот ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Что может быть еще хуже, чем 38 лет лежать в постели больному? – Не иное что, как вечная мука после смерти. За твои молитвы и любовь к Сергею Господь вразумил его. Он прекрасно понял это. Если же он отвергает Господа и оскорбляет Его делами (языком признавать Господа не великое дело, и бесы признают Иисуса Христа и Бога), то получит достойное по делам своим. Бог поругаем не бывает.

А ты проси у Господа терпения и защиты. На подвижников Божиих бесы явно нападали, били их, наводили страшную тоску и прочее по попущению Божию. Терпением всего этого они доказали свою любовь к Господу и были награждены Господом. И тебе Господь попускает терпеть напасти от Сергея, вернее от бесов, орудием которых является Сергей.

Терпи, родная, о Господе. Претерпевый до конца, той спасен будет. Таинственный духовный закон таков: Многими скорбьми подобает внити в Царствие Божие.

Благословение Божие и помощь Его да покроют тебя от всякого зла. Не бойся. Волос с головы твоей не упадет без воли Божией. Бес скачет задом и передом, а дело идет своим чередом.

Да поможет Господь и Сергею избавиться от дьявола и покаяться.

04.05.1961 г.

Сказано: Аще приступаеши работати Богу, уготови душу твою во искушение. Еще: Вси хотящии благочестно жити о Христе Иисусе, гоними будут. Еще: Мир вас возненавидит; в мире скорбни будете. И много еще сказано в Слове Божием об этом.

Если человек находится весь во власти диавола, то может ли он не делать всяких пакостей тому, кто старается жить по Евангелию, кто жалеет его и хотел бы вырвать из рук дьявола? Лютой ненавистью ненавидели Иисуса Христа враги Его и добились Его распятия. Ученик не больше своего учителя. Ты по внутреннему человеку должна радоваться, что Господь ведет тебя по Своему крестному пути, и всем сердцем благодарить Его. Весь ад, а не только Сергей со своими бесами, ничего не сделает больше того, что позволит Господь. По человечеству принимай меры к своей безопасности, что можешь, а прочее передай воле Божией. Радуйся о Господе! Ты удостоилась чести святых, только без ропота, а с благодарностью понеси свой крест до конца.

Теперь о внешнем человеке. На лето никуда на работу не поступай. Сажай картофель, обрабатывай огород и веди хозяйство. Господь никогда не оставляет Своих рабов. Потерпи, или он изменится к лучшему, или будет над ним суд.

Да поможет тебе Господь! Везде советуется претерпеть до конца. Пусть Господь разрешит это дело. Не бойся. В крайности я тебе всегда помогу. Господь да благословит и сохранит тебя!

Пишу это письмо при Сергее. Он со скорбью рассказал о ваших взаимоотношениях. Насколько я понял, вы обои виноваты и поступаете неправильно.

Если он пьет, то надо его пожалеть. Он уже раб своей страсти. Один, своей силой избавиться он не может. Ты же, вместо помощи только осуждаешь его, требуешь от него того, что он пока дать не может. Ты себя считаешь правою, но очень ошибаешься. Если ты духовнее его, то твоя обязанность понести его немощи. Вы, сильные, немощи немощных носите, – вот что требует от тебя Господь. Еще сказал: Вы, духовнии, исправляйте токоваго (как напр. Сергей) духом кротости. Слышишь? – Духом кротости исправляйте, а не руганью, упреками, ссорой, самооправданием и т. п. Таким поведением ты себя губишь; может от этого пострадать и Сергей, тогда ты ответишь и за его душу. Со всем убеждением, со всей силой души моей, с любовью умоляю тебя: смирись пред Сергеем, сочти себя виновной пред ним (хотя бы ты и была в чем-либо права), попроси прощения за все прошлое; затем дай обет Богу все делать ради мира и спасения обоих. Ты не можешь спастись без Сергея, а он без тебя. Погибель одного будет гибелью и другого. Вы повенчаны, вы составляете одного человека. Если твоя рука заболеет, ты не отрезаешь ее, а лечишь. Не можешь ты отрезать от себя Сергея, как и он тебя. Вам надо спасаться вместе или вместе погибнуть. Сказано: Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас и т. д. Не тем ли более вам надо любить друг друга, полагать душу свою за другого. Ты знаешь требование Спасителя: Если принесешь дар твой пред алтарем и вспомнишь, что брат твой имеет нечто против тебя, то иди прежде примирись с братом твоим и тогда уже принеси дар. Тогда только Господь примет его, а иначе отвергнет твои дары и твои молитвы, как отверг жертву Каина.

Кайся, я боюсь за твое духовное устроение. Ты писала и говорила о том, что видишь свои грехи, сокрушаешься о них. Это очень высокое состояние, но с некоторого времени я стал сомневаться в этом. Не обманывает ли тебя враг? При искреннем видении своих грехов нельзя серьезно осуждать других, а тем более огорчать, как ты огорчаешь Сергея. Ты не должна требовать от него здоровья, когда он болен, а должна оказывать снисхождение его немощи. Не должна ругать, когда он пьян, а молчать, чтобы не вызвать на что-либо худшее. И в трезвом состоянии ты должна не пилить его, а совместно обсудить с ним, как вам быть, чтобы общими усилиями победить его слабость. Должна ты помнить и то, что и сама не безгрешна. Можно дела по внешнему виду иметь вполне правые, а глубокие душевные мотивы (т. е. причины) могут пред Богом оказаться лукавыми. Преподобный Пимен Великий говорил, что наше спасение в ближнем, т. е. в любви к ближнему. С этого надо начинать всем, а также и тебе. Никакие твои молитвы, труды, милостыни не будут угодны Богу, если будешь осуждать только Сергея, а не прилагать всех усилий: или спасти его, или решиться самой погибнуть ради его спасения. Только при этом условии Господь примет твои молитвы и добрые дела.

Сергею не говори ничего об этом письме, ни о содержании письма, иначе получишь вред. Я запрещаю тебе это. Не подумай, что я написал это тебе потому, дескать, что Сергей наговорил мне и я поддался. Нет. Еще с весны и даже раньше я почувствовал неправду твоего устроения.

Да поможет тебе Господь понять написанное и приобрести мир и любовь с Сергеем! Да благословит тебя Господь и да исцелит твою душу! С искренним желанием тебе добра и спасения остаюсь любящий тебя Н.

Катя, пишите мне письма вместе с Сергеем. Исправляйтесь оба, чтобы оба были согласны с написанным.

Дорогой Сергей! Привет тебе!

Как ты живешь? Как здоровье твое? Очень хотелось бы мне повидать тебя и побеседовать. Я слышу, что ты продолжаешь изрядно выпивать в крайний вред себе. Что ожидает человека на этом пути? Я тебе сейчас напишу.

Если ты не будешь бороться с этим недугом, то попадешь под полную власть бесов. Они будут возбуждать тебя пить все больше и больше и через это расстраивать нервную систему. Ты сделаешься раздражительным, гневливым. Легкие сначала, ссоры будут все грубее, длительнее. Денег не будет хватать, сгонят со службы – надо будет продавать вещи, выпрашивать в долг унизительным образом, может быть, даже воровать. Гнев усилится до бесовской злобы, до желания убить.

Бесы, действовавшие втайне, станут являться в виде разбойников, диких зверей, змей и проч. Потом могут явиться и в своем безобразном гнусном виде. Если и тут ты не образумишься, то заставят тебя совершить какое-либо тяжкое преступление, например, поджог, убийство, а затем приведут в полное отчаяние и заставят покончить с собой. Если бы со смертью человек совсем исчез, так можно было бы порадоваться, что кончились мучения, но ведь нет уничтожения. Пьяница, самоубийца из малых и временных страданий перейдут окончательно и навеки во власть бесов, в ужаснейшую муку, которой не будет конца.

Как люди духовные, борющиеся с грехом и побеждающие грехи, делаются постепенно способными чувствовать сначала духовный мир, а затем видеть Ангелов, точно так же преданные грубым страстям, особенно пьянству и разврату, если не покаются, будут видеть бесов и сделаются их рабами.

Уже внешний вид человека духовного и раба дьявола говорят ясно, к чему ведет тот и другой путь. По плодам их узнаете их, – говорит Господь.

Дорогой, милый, добрый, умный Сережа! Опомнись: куда ты идешь? Если тебе здесь еще тяжело, то каково будет после смерти? Страсти в тысячи раз более сильные, чем на земле, будут, как огнем, палить тебя без какой-либо возможности утолить их. За потерянную жизнь, за совершенные преступления совесть, как червь неусыпающий, станет грызть твое сердце. А сознание, что сам себя лишил вечного блаженства в обществе святых людей и Ангелов будет вовеки терзать тебя.

Сережа, если не можешь бросить пить, хоть так сознай, что ты делаешь нехорошо, что губишь себя, обижаешь близких тебе, оскорбляешь Господа. Осознай это и припади к Господу хоть один раз в день и скажи Ему: «Господи, я погибаю, спаси меня, не допусти до окончательной гибели. Господи, будь милостив ко мне, грешному». Если будешь так говорить ежедневно от всего сердца, то Господь простит тебе все грехи твои и спасет от погибели.

Первым вошел в рай разбойник. Это устроил Господь для поощрения и утешения нас грешных. Все прощает милосердный Господь искренне кающемуся. Не должно отчаиваться никакому грешнику. Не говори, что ты уже погиб, это бесовская мысль. Радость бывает на небе об одном грешнике кающемся, – говорит Господь. Он, Спаситель наш, пришел на землю, чтобы взыскати и спасти погибшего. Не бойся бесов. Если они будут являться в каком-либо виде, то призывай имя Господа Иисуса Христа и крестись сам, и крести явившихся, и они исчезнут, как дым. Не ножами или иным вещественным оружием обороняйся. Они не боятся этого, а борись именем Божиим. Обышедше обыдоша мя, и именем Господним противляхся им – оборонялись от бесов истинные христиане и нас научают этому.

Сережа, я тебя всегда поминал на молитве. Даю тебе обещание за каждой литургией вынимать за тебя частицу и просить Господа, чтобы он вразумил тебя и помог избавиться от беды. Только ты сам хоть немного борись, не давай руки бесам. Сам проси, повторяю, хоть один раз в день с земным поклоном, Господа, чтобы Он не оставил тебя на погибель, а спас от вечной муки. Пожалей себя, пожалей Катю. Ведь ты когда-то любил ее. Может быть и теперь любишь. Неужели тебе не жаль ее терзать? Проси у нее прощения, если обидишь когда, чтобы и Господь тебя простил. Если ты сам не будешь в мире с близкими твоими, то как примиришься с Господом? Не отчаивайся, что бы ты ни наделал. В светлую минуту помолись Господу, и Он поможет тебе и все простит. Сережа, опомнись, пожалей себя! Приезжай к нам. Здесь можно исповедаться, причаститься. Походишь в церковь, почитаешь книг духовных. Возьми отпуск и приезжай, хоть один, хоть с Катей, как тебе удобней.

Сережа, я человек грешный, а жалею тебя от всего сердца.

Господь же в тысячи раз больше жалеет каждого грешника и ждет только обращения его, чтобы простить все его грехи и мерзости и спасти. Обратись к Господу с молитвой, покайся в своих грехах, отойди от дурных людей и от твоей проклятой службы, и спасет тебя Господь. Лучше нигде не работай, но не пей и не губи себя. Пока Катя тебя прокормит, а когда несколько укрепишься и овладеешь собой, то Господь устроит тебе не вредную работу. Приобретешь ты мир душевный, спокойствие, радость. А теперь ты только страдаешь и губишь себя, и заставляешь страдать твоих родных.

Если не обратишься с покаянием и смирением ко Господу, то еще здесь ожидает тебя великое страдание, а после смерти – плач, скрежет зубов, мрак, тартар, червь неумирающий и огнь неугасимый, вечная, ужасная, непостижимая и никогда не оканчивающаяся мука.

Как бы тяжело здесь ни было, но всему земному настанет конец. А после смерти вечность без конца, вечность или в неизреченном блаженстве, или в ужасной муке. Выбор в наших руках. Господь хочет всем радости вечной, но насильно никого не влечет к Себе. Не хочешь быть с Господом во свете и блаженстве, пойдешь к дьяволу в вечную тьму и муку.

Все, что здесь написано, – несомненная истина. Пожалей себя Сережа, будь милостив к себе. Аминь.

Искренне любящий тебя и желающий тебе добра, твой друг и отец.

16.06.1958 г.

Дорогой Сережа!

Мира сердечного, здоровья и правильного отношения к себе и к другим желаю тебе.

Я написал и послал тебе большое письмо, думал поддержать тебя и несколько хоть утешить, но, очевидно, его тебе не передали.

Думаю, что ты скоро поправишься и приедешь к нам. Не унывай, а познавай себя, жизнь, ее смысл, суету всего здешнего. Поддерживай в себе бодрость молитвой и правильным рассуждением. Лучше временно потерпеть, чем страдать всегда.

Будь тверд, поправляйся, приезжай к нам. Господь не оставит тебя и даст еще время на покаяние и делание добра. Все обойдется хорошо. Отгоняй уныние и печаль. До скорого свидания. Спроси, почему тебе не передали письмо.

Любящий тебя Н.

Дорогой Сережа!

Получил твое письмо. Наверно, тебе уже сделали операцию и, надеюсь, удачно. Я все время помню о тебе и желаю здоровья не только телесного, но и, что неизмеримо важнее, душевного. Поверь мне, что болезнь твоя не случайна, она послана тебе по великой милости Божией для спасения твоей души. Нужно было оторвать тебя от той безобразной жизни, которая губила тебя и огорчала всех любивших тебя.

Я уверен, что ты вполне осознал свое неладное прошлое и раскаиваешься в нем. Очистить душу от прежних скверн может один только Господь. И если ты без ропота, а с благодарностью к Богу потерпишь свою телесную болезнь, то этим покажешь свою веру, свое покаяние и смирение и получишь не только прощение сделанных прежде грехов, но и помощь на будущее время для борьбы с дурными влечениями, а после смерти – вечную жизнь в общении со всеми святыми, неизреченную радость. Не унывай, родной, отгоняй уныние и неверие, чаще призывай имя Божие – и Господь утешит тебя, хотя и даст потерпеть болезнь. Закон Духа говорит, что многими скорбьми подобает внити в Царствие Божие. Знаешь, через какое страдание перешли в будущую жизнь апостолы, мученики, подвижники. Как же нам, грешным, войти в Царствие Божие без скорбей? Невозможно это. Поэтому и сказано, что кого любит Господь, тех наказывает скорбями и болезнями, чтобы принять в Свою славу по смерти очищенными через покаяние и болезни.

Когда тебя будет бороть уныние, тоска, то понуждай себя мысленно говорить: «Слава Тебе, Боже, Слава Тебе, Боже! Достойное по делам моим приемлю. Благодарю Тебя, Господи, что послал мне болезнь для спасения души моей. Слава Тебе, Господи, слава Тебе».

Говори эти слова десятки, сотни раз, говори убежденно, от всего сердца и через некоторое время почувствуешь облегчение на сердце, мир и спокойствие, твердость и терпение. Это признаки посещения благодати Божией. Дай обет Господу оставшуюся жизнь провести по-христиански – и Господь продлит дни жизни твоей на земле для покаяния и для приобретения новых свойств душевных, необходимых в Царствии Божием: смирения, кротости, воздержания во всем, милосердия, благоговения и благодарности к Богу, и проч.

Старайся меньше разговаривать с людьми, а упражняйся во внутренней молитве.

Господь да благословит тебя и вразумит на все благое. Но и сам ты уклоняйся от зла и твори благо, борись с грехом, живущим в каждом человеке, ибо Царствие Божие усилием берется.

Будь здоров телом и душой.

25.08.1958 г.

Мир вам, дорогие Сережа и Катя!

Простите, что я долго не отвечал. Не стану оправдываться, хотя и мог бы. Простите. Прежде всего: большое спасибо за землянику. Очень благодарен. Все пришло в целости. Простите, что затруднил.

Сережа, как твое здоровье? Спала ли опухоль? Прошли ли боли в плечах и в груди?

Относительно внутреннего делания скажу тебе: не ставь себе никаких больших задач, не устанавливай никаких сроков, а всегда и во всем удерживайся от зла, от нарушения внешних или внутренних заповедей и понуждай себя на делание добра, т. е. хотя и с великим усилием и борьбой, однако старайся поступать не как хочется тебе, а как велит Господь в святых заповедях. Сказано ведь не даром: Царствие Божие силою берется. К этому деланию прибавляется еще одно: терпение скорбей и болезней.

Тебя посетила великая милость Божия, не хотящая смерти грешника. Ты погибал духовно, после смерти тебя ожидала бездна адская. Слов ты не слышал, да и не мог. Нужно было сильное средство, чтобы оторвать тебя от пути погибельного. Это средство и вынужден был Господь послать тебе в виде твоей болезни¹⁸. Поэтому не ропщи на Бога, не унывай, а благодари Его за милость к тебе и заботу о твоем спасении. Сказано в Слове Божием: Егоже любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, его же приемлет. Итак, ты близкий Богу, не оскорбляй же Его неблагодарностью, нарушением Его святых заповедей, ропотом.

Чтобы стяжать неразвлекаемую молитву – надо смиряться пред Богом и людьми и немало упражняться. Без смирения человек всегда будет рассеиваться. Но не унывай и не отчаивайся, а терпи, жди, считай себя недостойным никаких дарований. Воистину, мы все недостойны не только каких-либо особых милостей, но недостойны и имя Божие произносить.

Если будет полезно для тебя, то Господь продлит твою жизнь для твоей пользы. Жизнь во вред для души в тысячи раз хуже смерти, если она приводит в Царствие Божие. Я рад, что ты не победил свое огорчение на меня. Это дает надежду, что ты с помощью Божией победишь в себе мирские взгляды, влечения и все удаляющее нас от Бога. Так побеждай и прочие страсти. Это не легко, но это единственный путь ко спасению. Всегда обвиняй себя, говори самому себе: «Господь знает все, значит, мне так надо», – и успокоишься.

Слушай в духовных вопросах Катю, будьте мирны. Господь да благословит вас, да вразумит на все доброе. Прости меня, Сережа, за обиду. Может быть, и не так надо было мне поступать. Помолитесь за меня, и я вас поминаю. Привет всем знакомым. Трудись. Не унывай, все терпи, за все благодари Господа.

Любящий вас Н.

16.02.1959 г.

Сережа, относительно прошлого не беспокойся очень, а когда вспомнишь, то проси у Господа прощения, и Он не вспомянет твоих грехов на Суде Своем. Только не повторяй их, не поддавайся внушениям врага.

О болезни твоей думаю, что она от неправильного питания: недостаток каких-то витаминов. Такие язвочки очень часто бывают у нашего о. Николая, проходят от прижигания крепким йодом. Надо больше есть овощей, особенно в сыром виде, например: морковь, редьку, чеснок, лук, а летом есть больше ягод и фруктов. Не грех обратиться к врачу, если не будут проходить.

Ты пишешь, что еще «не научился бороться с врагом». Это все равно, что школьник скажет: я еще не могу быть профессором. Нам с тобой лучше побеждать врага смирением и молитвой к Богу, чтобы Он Сам, как знает, спасал нас и поборол наших врагов. Чаще благодари Господа за все, скорби и неприятности принимай, как вполне заслуживший, без ропота и уныния. Больше читай духовные книги и Евангелие. Земная жизнь скоро пройдет, настанет вечная жизнь; к ней надо готовиться, чтобы она была радостью, а не мучением. Для этого и дана земная жизнь. Спасайтесь.

Не читай безбожных книг, не беседуй с безбожниками, иначе сильно повредишь себе и навлечешь излишние скорби. Святая Церковь решительно запрещает не достигшим духовной силы эти беседы и чтение. Враг возбуждает безбожников начинать эти беседы, а тебе будет подавать мысль, что ты можешь обратить их к вере в Бога, что ты обязан пожалеть их, спасать от гибели и проч. Это хитрость вражия. Ты сам чуть не погиб. Нужна была очень сильная вера, а не слова, чтобы вразумить тебя. То же думай и о других. Если тебя пожалел Господь, так и всех жалеет и всем хочет спасения, лишь бы человек хоть немного сам искал, где правда, где ложь.

Господь да благословит вас с Катей, да вразумит на все благое и оградит от зла.

03.12.1959 г.

Дорогой Сережа,

мир тебе и Кате!

Спасибо за письмо. Я уже начал очень беспокоиться о тебе. К сожалению, прошлое сильно давит на тебя. Я рад, что хоть ты сознаешь это. Я не осуждаю тебя за это. Человек так слаб, так сильно действует грех в душе и теле, так злобятся бесы на того, кто хочет ускользнуть от их власти, что неизбежны падения и некоторые возвраты к прежней греховной жизни. Ты не смущайся этим и не унывай. Сразу и лаптя не сплетешь. Многими скорбями, борьбой, усилием входят все в Царствие Божие.

Ты читал в Евангелии, что Царствие Божие подобно закваске, которую вложили в муку, пока она вся не скисла. Так и душа человеческая не сразу бывает заквашена новой евангельской закваской. Иногда этот процесс заквашивания идет быстро, иногда замедляется. Ты понимаешь, о чем я говорю. Не смущайся поэтому, не видя никакого исправления. Одно нужно: стремись жить по заповедям Евангелия, борись, сопротивляйся добровольно каждому греху, делом ли, словом или помышлением, а не отдавайся добровольно дурному влечению. Если поддашься – кайся пред Господом, проси прощения. И опять борись, и так до смерти.

Помни, что своей силой ты ничего не возьмешь, а всегда призывай Господа Иисуса Христа на помощь при всяком искушении. Тогда твоему доброму произволению будет содействовать сила Божия, поборающая всякий грех, всякое бесовское действие. Если поборешь какое греховное влечение, то не себе это приписывай, не своей силе, а Господу и благодари Его, что Он помог тебе победить грех. Если же припишешь себе, то опять впадешь в те же грехи.

Чаще призывай имя Божие. Ты несколько понял добро и зло. Господь теперь от тебя ждет, чтобы ты прилеплялся к Нему, к Его святым заповедям, ими руководился бы в жизни, а не внушениями бесов и своей падшей природой, зараженной грехом. Выбор в твоих руках. Господь смотрит на тебя, куда склоняется твоя воля. Земная жизнь и дана человеку для того, чтобы он здесь избрал свободно или Бога, или дьявола. Будущая жизнь потому и зависит от здешней, что работавшие всю жизнь греху и дьяволу, будут с ним и по смерти навеки. А те, кто всю жизнь тянулся к Господу, хотя временами и падал, после смерти будут с Господом в вечном блаженстве.

Господь тебе послал болезнь не зря и не столько в наказание за прежние грехи (хотя по закону духовному за всяким грехом следует скорбь), сколько из любви к тебе, чтобы оторвать тебя от греховной жизни и поставить на путь спасения. Благодари за это Бога, заботящегося о тебе, не оскорбляй Его добровольными грехами, а борись со всяким грехом. Иначе можешь пострадать горше прежнего.

Заезжай, когда поедешь в Москву. Если можно, пусти Катю на несколько дней. Прости меня, если обидел тебя чем. Привет и благословение Божие Кате. Будьте здоровы. Да благословит тебя Господь и поможет спасти душу, а не погубить ее ради ничтожных земных лукавых интересов.

02.04.1960 г.

Дорогой Сережа!

Сон твой так ярко показывает, во-первых, что враги нашего спасения стараются войти в нашу душу, разграбить ее, загрязнить, сделать непотребной для Господа; во-вторых, что спасаться от них нужно молитвой дома или в храме и деланием заповедей; в-третьих, что Господь жалеет каждого человека и хочет ему спасения. Какую надо было иметь любовь к грешнику, чтобы Самому Творцу мира воплотиться на земле, потерпеть оплевания, биения, издевательства и крестную смерть ради спасения грешных!

Если мы на эту любовь Божию к нам ответим равнодушием, неверием, нежеланием бороться с грехами, сознательным нарушением заповедей Божиих, самооправданием вместо слезного покаяния, то что ожидает нас? – Ожидает нас тогда отвержение от лица Божия. Какою мерою меришь, такою и возмерится тебе, – говорит Господь. Если мы отвергаем делами любовь Божию к нам, то и Господь отвергнет нас. Не знаю вас, отыдите от Меня во огнь вечный. Вот суд Божий, уже здесь произнесенный на упорных грешников, презирающих слово Божие, искажающих Евангелие для оправдания своей греховности. Горе им! Вечная мука, плач и скрежет зубов тем, кто презрел любовь Божию, кто ради грязных удовольствий мира сего продает свое достоинство христиан, кто предпочитает исполнять волю дьявола. Чью волю исполняет человек здесь на земле, с тем он будет и после смерти. Бывший на земле рабом дьявола, и после смерти будет его рабом и подвергнется одной участи с бесами.

Сережа, ты имеешь все условия для покаяния и спасения, и внешние, и внутренние, какие теперь в наше время редко кто имеет. Если не воспользуешься этим, а будешь откладывать дело спасения, то можешь очень обмануть себя. Завтрашний день не принадлежит нам с уверенностью. Господь предупреждает всех: будь готов каждую минуту, не знаешь ни дня, ни часа, когда придут за душой твоей.

Откажись от своей работы. Иначе потеряешь пенсию. Можешь и к духовной жизни вовсе охладеть.

Очень советую тебе: не оправдывай себя ни в коем грехе, как бы мал он ни казался. Всякий грех есть нарушение воли Божией, показатель нелюбви к Богу, как и наоборот. «Меня любит тот, – говорит Господь, – кто исполняет заповеди Мои». Поэтому надо всякий сделанный грех очищать покаянием.

Сережа, у тебя есть дома учительница духовной жизни – Катя. Ты пред ней младенец-сосунок. Поэтому слушайся ее, спрашивай о всем, что тебя интересует в духовной жизни. Ни один духовный отец так не может любить, как она тебя. Поэтому ты можешь много пользы получить от нее.

Если ты уж будешь сомневаться в словах Кати, то напиши мне. Я постараюсь не мое мнение, а мнение святых отцов тебе изложить по этому случаю.

Будь здоров. Спасайся. Старайся освободить себя от мира сего, который всегда был и будет враждебен всему духовному и Самому Богу. Мир вас возненавидит, – сказал Господь.

Кого это «вас»? Всех, кто будет веровать в Господа Иисуса Христа и стараться жить по Его святым заповедям.

Молись о мне. Катю не обижай, и еще говорю – слушайся ее в вопросах духовных.

04.05.1961 г.

Христос Воскресе!

Дорогой Сережа, я слышу, что ты совсем попал в сети вражии. Неужели ты этого не видишь? Неужели тебе не ясно, что враги хотят тебя погубить? Жить тебе осталось немного. Если не одумаешься, то после смерти попадешь прямо в руки бесов. Ты знаешь, как они жестоки. Для них существует одно только удовольствие – губить и мучить людей. Никто и представить не может, какой ужас, какие муки терпят те, кто попадет в руки бесов. Иногда безумные, пустые люди говорят: что другим, то и нам будет. Разве это утешение? Для всех хватит бесов. Пусть этим не утешаются.

Сережа, тебе Господь многое показал. Ты дал сам обещание исправиться: ты просил дать тебе время для покаяния. Господь дал тебе время: продлил жизнь, освободил от работы, обеспечил всем. Дал и для покаяния помощь в лице о. Павла и твоей собственной жены. А ты что делаешь, кое-как исповедуешься и чуть ли не в пьяном угаре причащаешься. Что это такое? О чем ты думаешь? Знай, что Бог поругаем не бывает. Господь ждет покаяния от людей грешных, потому и долго терпит. А безумные люди думают: грешники благоденствуют, значит, Бога нет. Бог жалеет их, вразумляет и добром, и скорбями, и болезнями, ожидая их исправления. И если не каются, то оставляет их в земной жизни на их волю, чтобы воздать должное после смерти. И праведникам часто тяжко умирать, а про грешников сказано: Смерть грешников люта, – а жизнь после смерти еще лютее.

Сережа, ты ведь не глупый и не без сердца. Подумай, куда ты идешь. Покайся искренно, от всего сердца, не внешне, по обычаю, без сокрушения, как очень многие делают, а потом причащаются в осуждение себе. Ты у себя дома, один поплачь пред Господом, проси от всего сердца прощения за прошлую безобразную жизнь. Проси помощи для исправления. А прежде всего искренне попроси прощения у Кати, помирись с ней, чтобы и она от всего сердца простила тебя. Когда человек находится во вражде, то его молитвы не принимаются Богом. Это ты знаешь. Поэтому помирись с Катей и со всеми, кого чем обидел, и тогда смело припадай ко Господу, кайся, проси Господа не допустить тебя до погибели.

Ты стоишь на краю пропасти. Бесы легко могут столкнуть тебя в бездну. Если не можешь бросить пить, то пей дома, не оскорбляй Катю. Прежде чем выпить, помолись хоть одну-две минуты, скажи: «Господи, я не могу сам удержаться от водки, сейчас буду пить, напьюсь, может быть, буду сквернословить и ругать жену. Господи, если можно, удержи меня или прости, что я опять напьюсь». Когда помолишься так, тогда пей, стараясь выпить поменьше. А когда протрезвишься, первым делом спроси, не оскорбил ли ты Катю, не ругался ли скверно и пр., помирись с ней и помолись, проси прощения от Господа.

Дорогой Сережа, знай, что радость бывает на небе об одном кающемся грешнике. Не можешь удержаться, так плачь пред Господом, умоляй простить и дать силу воздержаться. Только искренне желай не оскорблять Бога и ближних. Не оправдывай себя никакими обстоятельствами, не обвиняй никого, кроме себя. В самооправдании гибель. Это голос бесов. Смирись пред Богом и людьми. Не тщеславься, не осуждай никого, чтобы тебя не осудил Бог. Вынь бревно из своего глаза, тогда увидишь, как вынуть сучок и из глаза другого человека. Пожалей себя, не губи окончательно. Да вразумит и поможет тебе Господь, да не попустит твоей гибели.

13.04.1963 г.

Дорогой Сережа!

У тебя, очевидно, не вполне благополучно с основной болезнью. Господь давал и еще даст тебе время на покаяние. Нет иного средства получить прощение сделанных грехов, кроме искреннего глубокого покаяния.

Эту искренность покаяния мы должны показать оставлением грехов, молитвой и деланием добра ближним и всем, кто попросит нас. Все самые отъявленные грешники (разбойники, напр.: Моисей Мурин, Давид, Варвар и др. ) искренним покаянием, доказанным оставлением прежних грехов и добрыми делами, не только получили прощение во всем, но достигли и святости.

Твои грехи я знаю, а к ним надо прибавить еще грех: ты обращаешься к Господу, когда грозит болезнь. А как только перестаешь бояться болезни, то и Бога перестаешь бояться. Ты просишь разрешения приехать на Светлой Неделе. Прости, но я так слабо себя чувствую, что мне теперь ни до кого, трудно терпеть и самого себя.

Прости меня. Помяни иногда и меня в своей молитве.

Да благословит тебя Господь и спасет ими же весть судьбами. Писал с большим трудом.

26.06.1963 г.

Дорогой Сережа!

Получил твое многословное письмо. Из него видно, что ты ничему не научился. Все та же старая песня, самооправдание, обвинение других и нежелание потрудиться над своим спасением. Вместо того, чтобы с помощью Божией и добрых людей подняться духовно, хотя бы только до Кати, ты все время стараешься, чтобы она опустилась до тебя.

Твое дело ясно. Если хочешь спастись, перестань напиваться и предавать себя в руки бесов. Не будет от них пощады тебе, если Господь отступит от тебя за твои мерзости. Ты не забывай не только пьянки и связанных с ней мерзостей, но и других бесчисленных грехов. Не сам себя оправдывай, а проси прощения от Бога. Но Бог не прощает тем, кто сам не прощает другим, а ты все злопамятствуешь. Не хочу пророчествовать, но скажу основательно, что ты жестоко пострадаешь, если не исправишься.

Ко всем грехам своим ты еще прибавляешь фарисейство. Твой несчастный язык оправдывает тебя во всех мерзостях и грехах, а обвиняет других. И люди верят этому, а ты в очах Божиих делаешься фарисеем, которых так не любил Господь и заживо осудил их, если не покаются.

Если хочешь спастись, покайся в прошлых грехах, и на исповеди, и дома ежедневно на молитве вспоминая все свои прошлые грехи, и проси Господа простить прошлое, дать силы в будущем не грешить.

На другие вопросы нет нужды отвечать. Сам знаешь, как ты поступал раньше недостойно, должен знать и теперь. Спасайся. Господь да вразумит тебя и да поможет. Не пытайся обмануть Господа. Имей в виду, кто даже нарочно, с целью напугать других людей лезет в петлю, того бесы и против воли задушат. Так не дури, а пожалей себя, не протягивай руки бесам. Они рады забрать тебя к себе, но уж пощады от них не жди.

Когда тебя будет очень тянуть к выпивке – сделай три земных поклона и скажи: «Господи, опять моя испорченность тянет напиться. Я не могу, не имею сил удержаться. Если будет Твоя милость – дай мне силы воздержаться. А если я не достоин Твоей помощи в этом, то огради меня от бесов и большого вреда, если напьюсь».

Если со смирением будешь так просить Господа пред каждой выпивкой, – Господь даст тебе силу воздержаться. А если будешь опять осуждать других, то будешь снова предан в руки бесов.

Я болен. Больше не могу писать. Помолись за меня. Привет и благословение Кате.

Отрывок из романа Николя Барро «Любовные письма с Монмартра» — Сноб

Смерть жены выбивает молодого писателя Жюльена Азуле из колеи. Теперь ничто его не радует, а маленький сын, друзья и издатель не могу вернуть его к прежней жизни. Свою боль и тоску он излагает в письмах, которые носит на могилу Элен. В один из дней все они продают, а взамен появляется каменное сердце. Что бы это могло значить? Перевод романа выходит на русском языке в издательстве «Иностранка». «Сноб» публикует первую главу

Анри-Жюль-Фердинан Беллери-Дефонтен. Загадка, 1898 Иллюстрация: The MET Museum/Rawpixel

Мир без тебя

Только я сел за стол, чтобы наконец-то выполнить данное обещание и написать письмо Элен, как вдруг в дверь позвонили. Я решил не отзываться, неторопливо отвинтил колпачок вечной ручки и положил перед собой лист белой бумаги. Написал: «Дорогая Элен» — и с каким-то чувством беспомощности застыл над строчкой из двух слов, которые смотрели на меня так же потерянно, как я ощущал себя все последние недели и месяцы.

Что прикажете написать человеку, которого ты любил больше всех на свете и которого по воле рока больше нет? Еще тогда у меня было предчувствие, что я совершаю безумный поступок, давая ей это обещание. Но Элен настояла. А если уж моя жена что-то взяла себе в голову, ее было не переспорить. В конце концов, она всегда умела настоять на своем. Элен была таким волевым человеком. Только в споре со смертью ей пришлось уступить. У смерти воля оказалась еще сильнее.

Звонок повторился. Но я уже унесся в мыслях далеко отсюда.

Я горько усмехнулся. Передо мной, как наяву, возникло ее осунувшееся лицо с зелеными глазами, которые день ото дня становились как будто все больше и больше.

— Я хочу, чтобы ты после моей смерти написал мне тридцать три письма, — сказала она, устремив на меня настойчивый взгляд. — По одному письму за каждый прожитый мною год. Обещай мне это, Жюльен!

— И для чего это, по-твоему, нужно? — возразил я. — Тебя это все равно не оживит.

В то время я не помнил себя от страха и горя. Я день и ночь сидел у кровати Элен, сжимал ее руку в своей, не в силах представить свою жизнь без нее.

— Зачем мне писать письма, зная, что никогда не дождусь ответа? Это же не имеет никакого смысла, — повторял я тихо.

Она сделала вид, что не слышит моего возражения:

— Просто пиши мне. Пиши, что делается в мире без меня. Пиши о себе и об Артюре. — Она улыбнулась, и у меня к глазам подступили слезы. — В этом будет смысл, поверь мне. И я уверена, что в конце концов ты получишь ответ. А я, где бы там ни оказалась, прочту твои письма и уж как-нибудь буду за вами приглядывать.

Я помотал головой и произнес сквозь рыдания:

— Я не смогу, Элен, меня просто на это не хватит!

Сказав так, я, конечно, имел в виду не только эти тридцать три письма, а все вместе. Как я буду жить без нее! Без Элен!

Она ласково взглянула на меня, и жалость, которую я увидел в ее глазах, чуть не разорвала мне сердце.

— Бедный мой муженек, — сказала она, ободряюще пожимая мне руку, и я почувствовал, какого усилия ей стоило это движение. — Крепись, тебе придется быть сильным. Теперь на тебя ляжет вся забота об Артюре. Ты так ему нужен. — А затем повторила то, что уже не раз говорила с тех пор, как на нас обрушился грозный диагноз (вероятно, в отличие от меня, эти мысли ее успокаивали):

— Мы ведь все когда-нибудь умрем, Жюльен. Это совершенно нормально, так уж все устроено на свете. Что поделаешь, если мой черед наступил несколько раньше. Если честно сказать, меня это не особенно радует, но так уж случилось. — Она бессильно пожала плечами. — А сейчас поцелуй меня!

Я отвел с ее лба медно-рыжую прядь и нежно поцеловал в губы. В последние месяцы своей жизни, неожиданно оказавшейся такой короткой, она сделалась такой хрупкой, что, бережно обнимая ее, я испытывал страх, как бы чего не повредить, хотя на самом деле все в ней уже было разрушено, и только ее дух оставался несломленным — духом она была сильнее меня.

— Обещай мне это, — повторила она, и я увидел, как что-то блеснуло в ее глазах. — Держу пари, что, когда ты напишешь последнее письмо, твоя жизнь уже повернется к лучшему.

— Боюсь, ты проиграешь это пари.

— А я верю, что нет, не проиграю. — По ее лицу пробежала вещая улыбка, веки затрепетали. — И тогда ты принесешь мне огромный букет роз — самый большой из всех, какие найдутся на кладбище — чтоб ему пусто было!

Издательство: Иностранка

Такой вот была Элен. Даже в самые ужасные минуты она была способна заставить меня улыбнуться. Одновременно плача и смеясь, я взял ее протянутую исхудалую руку и дал слово исполнить просьбу.

Слово писателя. В конце концов, она же не говорила, когда именно я должен написать ей эти письма. И вот наступил октябрь, его сменил ноябрь, а там и декабрь. Грустные месяцы проходили один за другим, сменялись времена года, а для меня все они были одинаковыми. Солнце скатилось с небосвода, и я остался жить в кромешно-черной яме, где исчезли все слова. Наступил март, а я все еще не написал ни одного письма. Ни единого.

Не то чтобы я не пытался. Я хотел исполнить обещание, последнюю волю Элен. Корзина для бумаг у меня была доверху набита скомканными листами с незаконченными предложениями. Например, такими:

Моя горячо любимая Элен, с тех пор как тебя нет со мной, я не нахожу…

Дорогая, я так устал от всех этих мучений, что часто спрашиваю себя, стоит ли жить для того…

Любимая, вчера я нашел стеклянный снежный шар из Венеции. Он лежал в твоей тумбочке, в самой глубине ящика, и я невольно вспомнил, как мы с тобой…

Любимый мой человек, самый лучший на свете! Я тоскую по тебе каждый день, каждый час, каждую минуту, знаешь ли ты…

Дорогая Элен! Вчера Артюр сказал, что ему плохо с таким грустным папой, а у тебя ведь там, где живут ангелы, все хорошо…

Элен! Mayday! Mayday! Это крик погибающего. Вернись ко мне! Я больше не могу.

Ангел мой! Сегодня я видел тебя во сне и, проснувшись утром, очень удивился, что тебя рядом нет…

Любимая моя, ненаглядная! Не подумай, пожалуйста, что я забыл про свое обещание, но я…

Но ничего, кроме этого бессвязного лепета, я так и не сумел изложить на бумаге. Я сидел настолько подавленный навалившимся на меня горем, что не находил нужных слов. За все это время я вообще ничего не написал — для писателя в этом нет ничего хорошего, — не по этой ли причине входной звонок заливается как на пожар?

Вздохнув, я снова положил ручку на стол, встал и подошел к окну. Внизу, на улице Жакоб, стоял элегантный, невысокого роста мужчина в темно-синем дождевике, явно решивший не отнимать пальца от кнопки и звонить до победного. Этого я давно опасался.

Мужчина задрал голову к сырым весенним небесам, по которым неслись подгоняемые ветром облака. Я отпрянул от окна.

Это был Жан-Пьер Фавр, мой издатель.

Перевод: Инна Стреблова

Я не могу писать без музыки. Подключение к эмоциональной связи… | Карен Смарт

Выявление эмоциональной связи между словами и мелодией

Фото Саши Фримайнд на Unsplash

Когда я сажусь за компьютер, чтобы писать, девять раз из десяти это происходит под фоновую музыку. Я делаю это сознательно — я не могу писать молча. Но мне также нужно уметь впитывать музыку, не обязательно сосредотачиваясь на текстах. Мне нужно чувствовать настроение в моих костях и пусть он излучается в мои пальцы.

После моего ноутбука, один писательский инструмент, без которого я не могу жить, — это Spotify. И это даже не партнерская вещь. Я просто люблю это так сильно. Конечно, я использую его для обычных поп- и рок-плейлистов — в тот день, когда мы купили новую машину и я, наконец, получил Apple CarPlay, я с большой помпой создал около дюжины специализированных плейлистов Road Trip — но я также живу и умираю через тщательно подобранные плейлисты, которые я составил для облегчения моих писательских сессий.

По большей части я не использую коммерческую музыку для этих плейлистов. Вместо этого я использую инструментальный материал. В общем, не классическая музыка. Думайте больше о музыке к фильмам, не о саундтреках как таковых, а о «промежуточных» битах. Все настроение, ни одной лирики .

Одна из лучших функций Spotify — и одна из причин, по которой я продолжаю платить за премиум-подписку — это его «рекомендуемые» и «созданные для вас» функции. Песни и исполнители появляются на вашем радаре, которые похожи на песни, которые вам нравились раньше, и поэтому вы можете начать создавать фантастическую небольшую библиотеку эмоциональной фоновой музыки, которую вы можете использовать в своих интересах в следующий раз, когда вы садитесь за стол. ваш стол.

Вот как на самом деле работает этот процесс.

Процесс сбора

Суть здесь в том, чтобы направить каждую рекомендацию, каждого исполнителя, о котором я слышу, или песню, которую я хотел бы рассмотреть поближе, в одном месте — Spotify.

Как правило, это происходит одним из двух способов. Я уже могу находиться в Spotify и активно «искать» новую музыку по ссылкам на исполнителей, рекомендованным песням или просто отдыхать с плейлистом «Сделано для вас», в котором музыка, уже находящаяся в вашей библиотеке, перемежается с новым контентом.

Или я могу смотреть фильм — дома или в кинотеатре — и услышать любимую инструментальную пьесу. В этом случае я выкапываю свой телефон (если я снимаюсь в кино, я ставлю его на беззвучный режим и тайно открываю его в сумке, чтобы свечение не было очевидным) и быстро Шазамлю его. У меня редко есть произведение, которое не может быть идентифицировано в Shazam, что также имеет преимущество «сохранения» вашей быстро собранной новой музыки до тех пор, пока вы не сможете позже выполнить большую сессию «добавления в Spotify».

Добавление музыки в Spotify

Первое, что я делаю, это ищу песню по названию, а затем нажимаю +, чтобы добавить ее в свою библиотеку. Таким образом, если позже он будет удален из моего плейлиста, он все еще будет в моем королевстве Spotify, и я все равно смогу его найти.

Затем я добавляю музыку в определенный плейлист. Если я еще не уверен, как я могу его применить, я помещу его в плейлист «для сортировки».

Классификация музыки

Я классифицировал свои инструментальные плейлисты особым образом. Когда я сижу за клавиатурой и пишу действительно интенсивную сцену, которую я могу так ярко представить в своей голове, что практически чувствую эмоциональный диапазон персонажа, как если бы он был моим собственным, я нахожу полезным включить соответствующий плейлист и писать с ним. в фоновом режиме. Я не знаю, почему это работает так хорошо, но это работает.

Я думаю, именно поэтому музыка из фильмов так хорошо подходит для этого. Когда вы рассматриваете артистизм, связанный со сценарием, со всем построением действия, а затем с наложением музыки поверх всего этого, чтобы помочь вызвать эмоции, это вроде как имеет смысл. Попробуйте представить свой любимый фильм Marvel вообще без инструменталов. Это просто кучка людей, которые кричат ​​друг на друга и ломают вещи. Музыкальное сопровождение — это то, что — гм — подчеркивает весь процесс.

Иногда я натыкаюсь на музыкальное произведение, которое просто кричит, что я влюбляюсь. Или я мог бы смотреть «Гарри Поттер и Дары смерти » в одиннадцатый миллиардный раз и быть пораженным (снова) большими, быстро развивающимися инструменталами «конца света» в «Апокалипсисе во дворе».

Мне легко представить, как я накладываю эти разные эмоциональные фрагменты на свои рассказы и статьи, как если бы они были тщательно и дотошно созданы, отредактированы и аранжированы для фильмов, а я находился в процессе постпродакшна. Когда я пишу, это помогает мне попасть в нужную точку с точки зрения настроения.

Неинструментальная музыка

Я также делаю это для «обычной» музыки, так как иногда мне просто нравятся обычные музыкальные плейлисты, которые соответствуют аналогичной структуре. Я не так свободно пишу с ними, так как я также сосредотачиваюсь на текстах, а не только на настроении, но иногда, если я создаю мир или выполняю другие неинтенсивные «писательские» задачи, это может помочь. продолжай двигаться в правильном направлении.

Я немного развлекаюсь с названиями плейлистов на этих 😉

Иногда перед большим сеансом я включаю плейлист и просто сижу, обхватив голову руками, и сосредотачиваюсь на мелодии, иногда на 20–30 минуты за раз.

Наверное, я выгляжу полным чокнутым, но это действительно работает!

Моя эмоциональная связь с музыкой — как писателя — очень сильна. По той же причине я волнуюсь, когда захожу в библиотеку и забываю наушники, или когда приложение Spotify тормозит в Apple CarPlay. Я не мог представить писательство без музыки. Это как построить скелет и забыть надеть кожу.

Если вы хотите начать с создания собственной коллекции, некоторые из моих любимых исполнителей включают Lights & Motion, Audiomachine, Philip Wesley, Johannes Bornlöf, Max Richter, Really Slow Motion и Mark Petrie. Я определенно рекомендую проверить их.

Также попробуйте подумать о своих любимых фильмах и найти музыку к ним в Spotify — или, если уж на то пошло, в Apple Music, поскольку приведенные здесь советы могут применяться к любому потоковому сервису, который вам нравится больше всего. Покопайтесь в рекомендованных песнях. Таким образом были обнаружены некоторые из моих самых любимых музыкальных произведений и исполнителей.

Если вы решите перейти на Spotify и еще учитесь в школе, есть еще скидка для студентов, около 50%, если я правильно помню. Если вы не студент, но все еще хотите попробовать Spotify без рекламы, они иногда заключают сделки «3 месяца за 99 центов». Я также добился хороших результатов, отправляя электронные письма, сообщения или твиты командам службы поддержки для различных услуг модели подписки и, в основном, запрашивая скидку, потому что я либо не мог позволить, либо не хотел платить — я всегда заранее об этом — цены, которые они рекламировали. Часто компании предлагают вам нерекламируемый тариф, чтобы побудить вас зарегистрироваться. Стоит спросить!

И, наконец, хотя я и рекомендовал здесь Spotify — потому что я им пользуюсь — ни к чему из этого не прикреплено абсолютно никаких партнерских ссылок (ссылки исполнителей выше ведут прямо на их страницу веб-плеера Spotify, но там нет скрытых целей, и я на этом не заработаешь). Только настоящие рекомендации.

Наслаждайтесь — и начните печатать! ♥

Помогаем друг другу писать лучше. Присоединяйтесь к нам .

я не могу писать без тебя — Глава 1 — theoryofgoth

Текст главы

джисон тихо кусает нижнюю губу, наблюдая, как чанбин практически свисает с хёнджина. с тех пор, как они вместе сделали две детские комнаты, он не может перестать думать об ответах других на определенный вопрос. он спросил Чанбина, почему тот никогда не обнимал его, и получил самый отговорчивый ответ, который, по его мнению, он мог получить. чанбин не… относится к нему так, как будто он старше, а джисон не относится к нему так, как если бы он был моложе. однако он не хочет обесценивать чувства Чанбина. может он действительно так думает. джисон не знает, как это заставит его чувствовать, хотя, учитывая, что у него всегда были какие-то чувства к рэперу, с тех пор, как они были трейни. Джисон думает, что бесчисленные поздние ночи близости и безумное совместное написание текстов заставят любого влюбиться. сложно не сказать, особенно когда вы знаете абсолютно все друг о друге. они действительно делают. наизнанку, спереди назад, они могут читать друг друга, как книгу; практикуется и неосознанно. и это варьируется от действительно очевидных вещей, таких как Чанбин ненавидит мыть посуду, до действительно глупых вещей, таких как Джисон может пить только воду комнатной температуры.

 

так что, когда сердце джисона разбивается еще немного, наблюдая, как чанбин прижимается щеками к груди хёнджина, он знает, что не может больше скрывать эти чувства, пока у него не останется сердца, которое можно разбить.

 

Чан сидит за кухонным столом со своим ноутбуком, когда он подходит к нему, но поднимает взгляд и с улыбкой приветствует Джисона, когда тот садится напротив другого участника 3RACHA.

 

«Я думаю, эти наушники сейчас приклеены к твоим ушам, ты сделал перерыв на весь день?»

 

он и чан хихикают, как два брата и сестры, иногда джисон думает, что они на самом деле таковы.

 

«как дела, Ханни?» Чан поворачивается к нему, доставая один из наушников. у них завтра редкий выходной, так что у Чана нет оправдания, чтобы остановиться в ближайшее время, но это также означает, что остальная часть их группы ложится спать немного позже, чем обычно. вот почему этих двоих в гостиной сопровождают сынмин и чонин, ссорящиеся бог знает о чем, и феликс, лениво играющий на своем нинтендо-свитче, каким-то образом игнорируя бродячих детских жетонов лису и собаку. Наконец, что не менее важно, Минхо по привычке остался в студии позже, зная, что на следующий день он ляжет спать. джисон снова нервно заглядывает, думая, что, возможно, говорить о чанбине, или, точнее, о его чувствах к чанбину, когда он всего в нескольких футах от него, — не лучшая идея. но почти как по команде, хёнджин сталкивает последнее с себя, бормоча «спокойной ночи» и неторопливо удаляясь в свою комнату. Чанбин следует за ним, а это значит, что должно быть уже поздно. он обыскивает их кухню, пока его взгляд не останавливается на часах в духовке, и он показывает по светящимся красным цифрам, что сейчас 11:21.

 

джисон оглядывается на Чана, его нижняя губа все еще прижата к зубам. — Ты знал, что Феликс любил тебя в ответ? — выпаливает он. джисон никогда не берется за план, если только это не музыка, поэтому его взрыв никого не удивляет. особенно не чан, который только понимающе улыбается ему, прежде чем понизить голос. — Это из-за Чанбина?

 

джисон кивает, он совершенно забыл о другом человеке, который знает о нем практически все; чан хён. чан понял чувства джисона еще до того, как сказал ему об этом, и когда это в конце концов вышло наружу (что-то, что джисон проговорился однажды ночью в студии), его хён поддерживал и поддерживает.

 

«перестань быть таким очевидным». Чан усмехается, видя, что собственное поведение Джисона — полная новость для младшего.

 

«очевидно, как…?»

 

«очевидно, как я думаю, все, кроме Чанбина, могут сказать, потому что он может быть пугающим, но он тупица, когда дело доходит до таких волос».

 

джисон едва замечает вздох облегчения, даже не понимая, почему он вообще так разволновался. разве это было бы так плохо, если бы он знал?

 

«вы так и не ответили на мой вопрос». он снова поворачивается к Чану, почти забывая о том, что спрашивал.

 

чан не так тонко смотрит на Феликса, который сидит в берлоге и играет в Legend of Zelda, ласковая улыбка растягивает его губы. — Я понятия не имел, нравлюсь ли я Феликсу в ответ. — небрежно говорит он, не сводя полных восхищения глаз со своего давнего парня.

 

«серьезно?!» Джисон застонал. он пришел к тяну, надеясь получить ответ, любое подозрение, что его чувства не были односторонними, пока между ними не произошло что-либо. он просто ищет знак, что-нибудь, что гарантировало бы, что то, что осталось от его сердца, не будет вырвано и разорвано на части. образно конечно.

 

тян криво улыбается ему, наконец обращая внимание на него. «ты смеешься? Ликс всегда была такой обидчивой со всеми, и в то время я не думала, что я какая-то особенная-»

 

«кто не был чем-то особенным?» — прерывает его голос Феликса, приближающегося к столу. тян цепляется за него руками, а феликс закатывает глаза, но тем не менее позволяет старшему усадить себя на колени. джисон фыркает, он не так представлял себе этот разговор.

 

«я». – отвечает ему чан, комфортно обвивая руками его талию.

 

феликс изо всех сил пытается сердито взглянуть на тян, но его надутые губы побеждают и становятся самой заметной чертой его лица. «Ченни-хён, что мы говорили о том, чтобы говорить о себе плохо?»

 

тян уткнулся носом в изгиб шеи Феликса и издал звук, похожий на звук младенца, который еще не выучил слова. «чтобы не?»

 

«потому что я люблю тебя, и мне больно, да». Феликс усмехается, заставляя Чана поднять голову.

 

«Мне жаль, малышка. больше не повторится».

 

Феликс удовлетворенно улыбается старшему, наклоняясь, чтобы целомудренно поцеловать его в губы.

 

— ладно, хватит, — прерывает джисон, КПК достигает своего предела. — мы здесь, чтобы поговорить о том, как заставить Чанбина быть грубым и склизким со мной, а не смотреть, как вы двое будете грубыми и склизким.

 

феликс с любопытством поднимает бровь, оскорбление проходит мимо его головы. «чего ждать? почему ты говоришь с чаном о чанбине, а не обо мне?

 

тян переплетает свои пальцы и пальцы Феликса, не в силах прожить и двух секунд, не касаясь друг друга, несмотря на то, что Феликс физически сидит у него на коленях. — Джисон спросил, знал ли я, что я тебе нравлюсь, до того, как мы встретились. на что я сказал, что не считаю себя чем-то особенным, так с чего бы мне думать, что ты это сделал?»

 

«о, ты имеешь в виду до того, как я признался?» — подсказывает Феликс с гордой улыбкой на лице.

 

«да, Феликс, я была маленькой стервой, мы поняли». — саркастически говорит чан, но ласковая улыбка, которая появилась у него с тех пор, как появился Феликс, выдает его и любую попытку поддразнить.

 

«э-э, ты не можешь присвоить себе все заслуги, Ликс». — говорит джисон, ухмыляясь на его губах, когда Феликс пытается заткнуть его, зная, что он собирается сказать. — мы с хёнджином провели всю ночь, прежде чем убедить тебя.

 

Феликс снова надулся, тян разразился смехом. — Ты сказал, что не скажешь ему!

 

«все в порядке, Ликси». — говорит чан, беря руку, которая ранее была обмотана его надутым парнем, и поднимая ее, чтобы убрать несколько светлых прядей, упавших ему на глаза. — Все заслуги по-прежнему принадлежат вам.

 

у джисона не хватает духу заткнуть рот или закатить глаза, как обычно. он был бы лицемером. Феликс торжествующе улыбается, и джисон знает, что это единственная причина, по которой Чан поддался их препирательствам. он всегда так делает, когда дело касается младшего.

 

— подожди, — Феликс поворачивается к джисону. — Значит ли это, что ты… собираешься признаться?

 

джисон прикусывает губу. это что это такое? ага, это точно. нет никакого рывка или критической точки, которая привела бы его к этому, ничего серьезного или существенного, что вызвало бы эту внезапную потребность просто сказать Чанбину. джисон просто думает, что готов, к черту последствия. Затем он кивает, заставляя Феликса визжать.

 

«наконец. я думал, что мне придется послушать, как ты говоришь о заднице Чанбина в кожаных штанах, по крайней мере, еще несколько раз.

 

чан подавляет смех, а джисон скулит, краснея от смущения. — Ты сказал, что никому не расскажешь!

 

«ты потерял право на лояльность, придурок. ты думал, что можешь просто предать меня вот так и не быть разоблаченным за то, что сильно одержим задницей Чанбина?

 

«Вы так говорите, как будто у меня вор-кинк!» джисон возмущенно шепчет последнюю часть.

 

«у вас вполне может быть вор-кинк, я не знаю вашей жизни-»

 

«у меня нет вор-кинка!»

 

«тогда объясните одно сообщение, где вы отправили фотографию Чанбина в кожаных штанах с нашей первой победы только со словом «чавкать».

 

«Я отправил вам это конфиденциально!»

 

тян в этот момент в истерике, вероятно, разбудив все здание своим хохотом.

 

«хён, перестань смеяться и защити меня!» — говорит джисон, пытаясь спасти себя. он может быть близок с чаном, но он также их лидер, и если есть что-то, чего она никогда не хотела, чтобы он думал о нем, так это то, что у него может быть вор-кинк. чего он кстати не делает.

 

«нет, это слишком интересно». — отвечает он, кладя голову на плечо своего парня.

 

«Ребята, вы собираетесь мне помочь или пошутить?»

 

«помощь». — говорит тян в то же время, что и Феликс; «клоун».

 

они смеются, и джисон закатывает глаза. «Почему я думал, что единственные два человека, которых я знаю, у которых общая клетка мозга, серьезно отнесутся к моим проблемам?»

 

— э-э, — усмехается Феликс. «Потому что клетка нашего мозга — единственная известная вам клетка мозга, поддерживающая романтические отношения».

 

джисон задумчиво наклоняет голову. «Ячейка мозга Сынмина и Инни — «

 

» проводит с Инни пять из семи дней в неделю», — прерывает Чан. «И сынмин думает, что постоянно раздражать того, кто обладает их мозговой клеткой, — это какая-то странная техника флирта. ты действительно хочешь от них совета?

 

джисон раздраженно надувает губы. — Тогда скажи мне, что мне делать!

 

«помнишь, что ты мне говорил, когда я проходил через это?» — спрашивает Феликс, и Джисон ждет, пока он продолжит. «Вы будете знать, что сказать в данный момент».

 

«… что это за совет?»

«ваш». Феликс невозмутим. «и это сработает, если ты позволишь. послушай, джисони, мы могли бы сидеть здесь и говорить всю ночь, но ничто из того, что мы скажем, не сделает это волшебным образом легче. это чертовски ужасно, но, по крайней мере, у тебя есть шанс получить то, что ты хочешь ».

Чанбин того стоит, утверждает он. и поэтому, после долгих ругательств, джисон наконец обещает двоим, что расскажет о своем давнем объекте привязанности при следующей возможности.

 

джисон поплелся обратно в свою комнату, чувствуя себя нехарактерно взволнованным, он имел в виду каждое слово, сказанное Феликсу и Чану, но как далеко будет эта возможность? и к тому времени, когда это произойдет, будет ли он все еще чувствовать себя достаточно готовым довериться и признаться? похоже, Джисону не придется ждать слишком долго, так как даже через 10 минут после того, как он устроился в своей неубранной постели, его телефон сердито гудит на боковом столике с сообщением. он быстро поднимает трубку, не в том настроении, чтобы инни жаловалась на то, что завтра его разбудят все утро.

 

короткий король : ты в порядке?

солнышко : ну это совсем не зловеще и не наводит на размышления

короткий король : ЗАТКНИСЬ. я в студии, без тебя ничего не могу написать.

 

Щеки джисона вспыхивают без его разрешения.

 

сонги : лол идет хён

коротышка : 🖤

 

джисон пытается игнорировать свое сердце, глядя на то, что подростки пропускают смайлики. он не удосужился подобрать одежду, которую выбросил перед тем, как лечь в постель, просто незаметно (но на самом деле очень заметно) бросился к их с Чонином общему шкафу, чтобы взять пару спортивных штанов и футболку, слишком отвлеченный мыслью о Чанбину нужно, чтобы он написал текст, чтобы помнить, что в Южной Корее сейчас около 2 часов ночи в середине июня, и, вероятно, ему нужно больше. хорошо, что довольно громкая вибрация от его телефона разбудил чонгина, или, может быть, он никогда не спал по-настоящему. в любом случае, Джисон подпрыгивает от внезапного голоса.

 

— хён, — шипит чонин. «Холодно, надень куртку».

 

чонин видит улыбку старшего, несмотря на то, что она близка к кромешной тьме, когда он скорее слышит, чем видит винтовку джисона вслепую через их шкаф, прежде чем вытащить то, что он едва может различить как супер изношенную толстовку.

 

«о, ты действительно заботишься обо мне!» — дразнящим тоном восклицает джисон, натягивая его через голову.

 

«кто-то должен убедиться, что ты не идиот. вы все называете меня малышкой, но я умнее большинства из вас». — ворчит он, отворачиваясь от джисона и посмеиваясь.

 

он хватает свой телефон и снимает его с зарядки, решив, что ему больше ничего не нужно. С этими словами он выходит из своей общей с Чонином комнаты так тихо, как только может, и направляется к двери. как только он выходит на улицу, его телефон гудит другим текстом.

 

мертвый мем : не за что 👀

ГРОМКО : уххх феликс я должен бояться

мертвый мем : я только что услышал, что студия закрыла дверь, хён ｡ • ̀ᴗ-) ✧

Dead Meme : Я буквально только что дал вам возможность

Dead Meme : Take It

LOUD : Лучший друг на вею ＾)

мертвый мем : чан ноет я должен пойти уделить ему внимание

мертвый мем : я ожидаю весь зад чайник утром

ГРОМКОЕ : очевидно

 здание, сосредотачиваясь на том, чтобы попасть внутрь. Идти в студию почти сюрреалистично. количество раз, когда они оба оказывались здесь до поздней ночи, было бессчетное количество раз, но сегодня все явно изменилось.

 

он без труда находит комнату, заглядывая внутрь, прежде чем взяться за ручку двери. Чанбин погружен в свои мысли, один наушник надет, а другой задвинут за ухо. палец рассеянно стучит по клавиатуре ноутбука, стоящего перед ним, несомненно, в такт играющему ритму.

 

«привет, хён». — объявляет о себе джисон, толкая дверь.

 

Чанбин оборачивается на голос, полностью скидывая наушники, чтобы они лежали у него на плечах.

 

«Привет, Солнышко. спасибо, что пришли, я знаю, что уже поздно».

 

— как же я не мог, — усмехается джисон дразнящим тоном, садясь в офисное кресло напротив Чанбина. «когда ты «не можешь писать без меня!»

 

Чанбин закатывает глаза, в то время как другой хихикает, но не в силах сдержать легкую улыбку, растянувшую его губы. он мог бы слушать этот звук вечно, и он искренне этого хочет.

 

когда джисон успокаивается, он поднимает глаза и видит, что хён бросает на него довольно смущенный взгляд.

 

«это мое?» — внезапно спрашивает он, кивая на толстовку Джисона. джисон краснеет, еще раз хихикая, хотя и нервно. это должно быть его знак, думает он, видя, как взгляд Чанбина пробегает по его фигуре. он слепо и бездумно схватил это из своего шкафа, вселенная, должно быть, говорит ему что-то.

 

«как ты вообще заметил? я этого не делал».

 

«почему? потому что он у тебя уже много лет?»

 

джисон застенчиво пожимает плечами. Боже, ему нужно собраться, если он собирается что-то сказать сегодня вечером.

 

«не то чтобы я забыл о том, чтобы отдать его вам, но тот факт, что он буквально разваливается, был тем, что выделялось больше всего, в песне». — усмехается он, просовывая палец в заметную дырку на рукаве, словно в подтверждение своей точки зрения.

 

Чанбин не ошибся, толстовка определенно знавала лучшие дни. он, честно говоря, даже не помнит, когда дал ему его, может быть, в какой-то момент на самых ранних стадиях 3racha. оно изношено и растянуто из-за того, что его слишком много раз стирали, черный цвет потускнел. не говоря уже о нескольких дырах и разрывах, украшающих его структуру, в этот момент он выглядит так, будто его нужно разорвать. джисон рефлекторно стягивает рукава на кулаки, глубже вжимаясь в ткань.

 

«Я знаю. но это мой любимый, так что я не против».

 

Старейшина заметно смягчился, улыбка жутко похожа на печально известную ласковую ухмылку Чана, предназначенную только для распространения Феликса.

 

«Вы могли бы просто попросить еще один мой, знаете ли». — указывает он, но Джисон усмехается.

 

«да, ты никогда не даешь мне и половины того, что я прошу».

 

«как что?»

 

«как объятия».

 

Брови Чанбина нахмурились, улыбка померкла, но он все равно засмеялся. «какие? ты все еще на этом?»

 

«да, и я буду с тобой, пока ты меня не обнимешь». — дуется он, и Чанбин снова закатывает глаза.

 

«ты такой упрямый, солнышко, господи». джисон делает вид, что его сердце не сжимается от этого прозвища. «Ты собираешься писать со мной или нет?»

 

да, именно для этого они здесь. судя по дежавю, которое испытывает Джисон, много раз его приходилось возвращать на землю во время разговора с Чанбином.

 

«Конечно», — он стряхивает разочарование. «Над чем мы работаем?»

 

«дорожка закончилась несколько недель назад». — отвечает Чанбин, снова надевая один наушник на ухо.

 

джисон кивает, перетаскивая брошенный блокнот с места рядом с ноутбуком Чанбина на себя. «сколько ты успел сделать?»

 

«немного». он отвечает ровно, протяжное я не могу писать без тебя на его языке. он признал это однажды, джисон знает, что больше не услышит этого.

 

они работают до раннего утра, обмениваясь идеями друг с другом и заканчивая довольно приличным черновиком. не то чтобы это удивительно, есть причина, по которой ни один из них не может писать в одиночку.

 

они наносят последние штрихи на куплет, а Чанбин наносит последние штрихи на куплет. джисон слишком отвлечен сосредоточенным прикусом губы хена и усталыми карими глазами. даже после бессонной ночи он все равно выглядит сногсшибательно.

 

, прежде чем передумать, джисон издает стон. «Это несправедливо!»

 

Чанбин улавливает только конец этой небольшой вспышки, оборачивается и вопросительно поднимает бровь. не то чтобы он не привык к тому, что джисон закатывает истерики или выбалтывает что-то, но обычно он довольно собран во время написания лирики.

 

«пел? у тебя все нормально?»

 

джисон фыркает, не удивившись собственной вспышке. похоже, он был разочарован в себе из-за всех чувств, которые он держит внутри, и решил бессознательно создать возможность выпустить их наружу. звучит как он.

 

«не совсем». — признается он, нервно кусая губу. Убедить Феликса сделать это все эти месяцы назад казалось несложным, но как же он ошибался. это ужасающий , как и сказал Феликс. джисон не знает, испытывал ли он когда-либо столько чувств одновременно.

 

Замешательство Чанбина сменилось беспокойством. «что случилось?» — спрашивает он, снова полностью снимая наушники, но на этот раз откладывая их в сторону, чтобы уделить ему все свое внимание. «ты можешь со мной поговорить. ты знаешь это, ты мне все рассказываешь.

 

— кроме этого… — джисон замолкает больше себе, чем кому-либо, и оживленные брови Чанбина поднимаются выше, чем его неуложенные волосы. он тут же вскакивает с того места, где откинулся на спинку стула, пытаясь объясниться. «Я не хотел! ну я- не хотел! я не знаю, — вздыхает он, проклиная себя, — я еще даже не начал, а уже облажался».

 

— привет, — мягко произносит Чанбин, понимая, что своим удивлением он, возможно, заставил Джисона понервничать. он действительно не расстроен тем, что джисон ничего ему не сказал, теперь он явно готов. просто неожиданно и странно, что джисон что-то скрывал так долго. он действительно не знает, что сказать джисону, он никогда не знает, когда он эмоционален. но что он действительно умеет делать, так это давать джисону единственное, чего он действительно хочет; комфорт. протянув руку, чтобы схватить его за руку, джисон вскидывает голову, словно пораженный. ему требуется всего секунда, чтобы зарегистрироваться, но вскоре он протискивается назад. «Тебе явно трудно об этом говорить, но я никуда не уйду, хорошо, Солнышко?»

 

джисон кивает, нервно проводя рукой по своим таким же неуложенным волосам. Рука Чанбина в его руке — напоминание о том, что его хён действительно невежественен, когда дело доходит до чувств, но он знает, как заставить джисона чувствовать себя лучше, и это никогда не изменится. «Ты мне нравишься.» — выдыхает он, успокаивающая мысль порождает некоторую уверенность. «и не так, как мне нравится минхо, или как сынмин любит раздражать чонгина… или нет, подождите, именно так, как сынмин любит раздражать чонгина». или, по крайней мере, он так думает.

 

«Сонг, ты меня потерял». Чанбин ноет. джисон вздыхает, думая о лучшем подходе. потом его осенило, зачем вообще думать о подходе, когда он может просто быть самим собой?

 

«хён, у меня так много чувств к тебе, и ни одно из них не имеет смысла, и я никогда не знаю, что с ними делать, их так много!» — выдыхает он, наблюдая, как глаза Чанбина расширяются от осознания. Чан был прав, когда сказал, что он колоссальный тупица. «Ты мне так нравишься, что я думаю, что могу плакать. и когда я говорю, что ты мне нравишься, я имею в виду то, как ты раздражающе красива, когда что-то делаешь, но особенно когда 4 утра, и мы часами пишем тексты, и мы оба в бреду от всего этого проклятого кофеина и ты по-прежнему сосредоточен, несмотря на то, как я раздражаю в 4 утра!»

 

Чанбин все еще в некотором шоке, но внезапный смешок, сорвавшийся с его губ, удивляет их обоих.

 

«и в том смысле, что я знаю, что хёнджин твой лучший друг, но я понимаю, так ревную и грустную, когда ты обнимаешь его, а не меня». Чанбин вдыхает, комментарии объятий внезапно обретают смысл.

 

«это так, что я знаю о тебе все, например, как мне нужно сказать тебе, что мы уезжаем на час раньше, чем положено, чтобы ты мог быть готов вовремя. или что иногда ты стесняешься того, что ты единственный из нас без пресса, хотя я думаю, что ты буквально самый красивый человек, которого я когда-либо видел. или что вам нравится быть в студии больше, чем в общежитии, потому что это единственное место, где вы чувствуете ясность ума…»

 

— хорошо, хорошо, — улыбается Чанбин самой широкой улыбкой, которую джисон когда-либо видел на нем.

 

джисон привычно прикусывает губу. «Вы хотите, чтобы я остановился?»

 

«да».

 

Лицо джисона омрачено, и вся надежда, которую он имел из-за улыбки, исчезает.

 

рука, которую он все еще сжимает, чтобы привлечь его внимание. когда он поднимает голову, его встречает та же улыбка. «Я хочу, чтобы ты остановился, потому что, как бы мне ни нравилось слышать о том, как сильно ты меня любишь, я лучше покажу тебе, как сильно я тебя люблю, и поцелую тебя».

 

Джисон таращит глаза. «Извините меня?!» — визжит он, вскакивая со стула. чанбин следует его примеру, и джисон вторгается в его пространство только для того, чтобы ударить его по плечу. «Это было подло». он снова дуется.

 

чанбин тихонько хихикает, прикрывая место, которое он задел, на случай, если он захочет вернуться за добавкой. «Прости, сонг. хочешь обнять сейчас…

 

джисон бросается на чанбина, в то время как другой издает звук удивления, постыдно обхватывая руками его шею. но вскоре он приспосабливается и обнимает джисона за талию.

 

«Эй, я… прости, что так странно обнимаюсь. и врать об этом в нашей комнате с двумя детьми». — вздрагивает Чанбин, понимая, что его отказ подарить вторую любовь, должно быть, причинил ему боль.

 

«Я ЭТО ЗНАЛ!» — восклицает джисон, не отпуская другого, его волнение почти сбивает их с ног.

 

Чанбин рассеянно улыбается. «Легко общаться с хёнджином, потому что мы друзья. Солнышко, ты… заставляешь меня нервничать.

 

это заставляет джисона отстраниться, желая посмотреть на его- подожди, чанбин его? — Я все еще заставляю тебя нервничать?

 

чанбин качает головой, и джисон тает, когда понимает, что ласковая улыбка наконец адресована ему. другие глаза скользят к его губам, и джисон имитирует действие, но также морщит губы, чтобы у старшего не было проблем с пониманием того, чего он хочет.

 

, и он это делает, после нескольких смешков, потому что Чанбин может быть тупицей, но он знает Джисона. и, наконец, наконец, чанбин наклоняется вперед и прижимается губами к губам джисона в медленном томном поцелуе. это не целомудренно, но и не наполнено похотью, это нечто среднее: комфортное и наполненное страстью. или, по крайней мере, так думает Чанбин, поскольку он вкладывает в это все, что хочет сказать.

 

но джисон в порядке, джисон, и он его ломает. — Это значит, что мы вместе?

 

«Я думал, что это очевидно, Солнышко». Чанбин смеется, в основном над тем фактом, что он вообще влюбился в своего лучшего друга, когда тот функционирует только с двумя клетками мозга.

 

«Ну, вы не можете ожидать, что я буду знать! гей-паника никогда не спит!»

 

«ясно».

 

чанбин кладет свой лоб на лоб джисона, наслаждаясь моментом. пока джисон не испортит его, хотя и не удивлен.

 

«Знаешь, чего я еще хочу?»

 

”хм?” — мычит он, больше просто чтобы удовлетворить себя, а не просто развлечься чем-то, что он собирается сказать, учитывая, что это, вероятно, будет глупо.

 

«еще одна твоя толстовка». его парень (Чанбину нравится этот новый титул) нежно улыбается.

 

«ты можешь забрать весь мой шкаф, если заткнешься на две секунды». Чанбин невозмутим.

 

джисон широко улыбается, прежде чем сказать; «Тебе не все равно? Я тебе явно нравлюсь в твоей одежде.

 

«я не получу удовольствия, если ты сейчас же не заткнешься, не так ли?» Чанбин закатывает глаза, отстраняясь от своего невыносимого двойника.

 

«а теперь заткнись».

 

они идут домой только для того, чтобы незаметно (кроме очень заметного) прокрасться в общую комнату джисона и чонина. Чанбин скажет вам, что спал с Джисоном только потому, что Чан и Феликс, обнимающиеся в одной комнате, доставляли ему дискомфорт (на что Чонин определенно зовет его на следующее утро за лицемерие, потому что «как вы думаете, что я чувствовал, когда вы двое делали то же самое? то же самое в футе от него, хён?»), но джисон скажет вам, что старший признался в очень сонном состоянии, что хочет восполнить утраченную привязанность. и если на следующий день новое контактное имя Чанбина будет мой короткий король, Чанбин определенно ноет по этому поводу.

 

Когда вы должны писать, но не можете, сделайте вместо этого эти 6 вещей

Что вы делаете, когда просто не хотите писать? Если вы понимаете, о чем я. Вы знаете, что должен писать . Вы говорите себе, что должен наконец закончить этот короткий рассказ. Вы должны выключить телевизор, закрыть Facebook и перестать проверять электронную почту.

Вы  должны должны должны…

Но ты не можешь.

6 приемов, когда не хочется писать

Со мной тоже такое бывает. В течение последнего месяца или около того я был заблокирован. Я знаю, что должен работать над моей фантастикой. Я знаю только историю, над которой я должен работать, , , но я просто не могу заставить себя на самом деле сделать это. Я все еще пишу по работе, потому что должен, но у меня мало желания писать для себя.

Вот шесть вещей, которые я делаю, когда знаю, что должен написать но просто не хочет.

1. Читайте вдохновляющие книги

Даже если вы не умеете писать, вы всегда можете читать. На самом деле, если вы не читаете, это может быть причиной того, что вы вообще не хотите писать. Чтение подпитывает писательство. Это вдохновляет. Это мотивирует. Чтение — один из лучших способов улучшить свое письмо.

В 2013 году я поставил перед собой цель прочитать 100 книг, и я знаю, что это новое внимание к чтению поможет мне писать. Какова ваша цель по чтению в этом году?

2. Пишите утренние страницы

Я всегда забываю об этом, когда застреваю, но это один из лучших способов выпутаться.

Утренние страницы — дисциплина, придуманная Джулией Кэмерон. Джулия предлагает бесплатно написать три страницы вручную, когда вы только проснетесь, чтобы разжечь свой творческий потенциал. Вы никому не показываете эти страницы. Они не предназначены для публикации. Наоборот, это способ напомнить себе, что писательство в первую очередь нужно вам.

Этим утром я делал утренние страницы и совершил большой прорыв. Если вы застряли, вы должны попробовать это.

3. Отдых

По правде говоря, вы наиболее креативны, когда не творите.

Боб Дилан обнаружил это в 1965 году, когда решил бросить карьеру музыканта. Выгоревший и сытый по горло этой сценой, он решил уединиться в своей хижине в северной части штата Нью-Йорк и стать писателем. Однако через несколько дней после изгнания он написал «Like a Rolling Stone», одну из самых успешных песен в истории рок-н-ролла.

Отдых делает вас творческими, и если вы не отдыхаете, вы не будете настолько творческими, насколько могли бы. (Примечание: чтобы это засчитывалось, вы должны отдыхать от тяжелой работы, а не просто отдыхать ради отдыха.)

4. Отправляйтесь на поиски приключений

Если вы чувствуете, что у вас нет вдохновения, возможно, вы живете скучной жизнью. Если вы хотите написать хорошую историю, возможно, вам нужно прожить лучшую историю.

Думая о наступающем году, какие приключения могли бы быть у вас? Что вы можете сделать, чтобы 2013 год запомнился вам? Вам не нужно отправляться в путешествие или выпрыгивать из самолета, чтобы отправиться в приключение. Вместо этого посетите свою местную библиотеку со своим журналом или прочитайте классику на 1000 страниц, которую вы откладывали.

Воспользуйтесь моментом и прорвитесь сквозь свою апатию.

5. Смейтесь над собой

Писать истории должно быть весело! Однако, когда вы изучаете английскую литературу, как я, вы учитесь относиться к историям очень серьезно. Проблема в том, что когда вы пытаетесь слишком серьезно относиться к тому, что вы пишете, это становится непосильным бременем, которое вы не хотите нести.

Вот забавное упражнение : откройте историю, над которой вы работали, просмотрите ее, а затем начните смеяться. Неважно, если это не смешно. Смех сам по себе поможет вам относиться к себе менее серьезно и сделает вас более продуктивным. (Это также очень весело. Поверьте мне!)

6. Все равно пишите

Могу я быть честным? Я ненавижу этот совет. Я ненавижу, когда ты говоришь людям, что ты заблокирован, что тебе трудно писать, ты открываешься кому-то, а они говорят: «Ты не можешь писать? Ну так и пиши». Ой ну спасибо. Я не думал об этом. Это почти так же хорошо, как совет Боба Ньюхарта.

И все же иногда мне нужен этот совет. Я могу оправдаться и объяснить свою проблему, но, в конце концов, это не имеет значения. Меня заставили писать, и мне нужно это делать, независимо от того, как я себя чувствую.

Помните: ваши чувства не контролируют вас. Ты контролируешь себя. Если хочешь писать, то пиши.

Если вы хотите улучшить свои творческие навыки и как можно быстрее опубликоваться, ознакомьтесь с нашим новым онлайн-курсом. Это бесплатно! Нажмите здесь, чтобы узнать подробности.

Это когда-нибудь случалось с вами? Как вы мотивируете себя писать, когда вам не хочется?

ПРАКТИКА

Потратьте некоторое время на свободное письмо. Пишите за вам и никто другой.

Пишите пятнадцать минут. Когда вы закончите, не делитесь своей практикой в ​​разделе комментариев. Не используйте ничего из этого в своей работе. Просто пишите ради того, чтобы писать.

О, и получайте удовольствие! 🙂

Джо Бантинг

Веб-сайт

Джо Бантинг — автор и лидер сообщества The Write Practice. Он также является автором новой книги Crowdsourcing Paris , приключенческая история из реальной жизни, действие которой происходит во Франции. Это был новый релиз №1 на Amazon. Подпишитесь на него в Instagram (@jhbunting).

Хотите коучинг-бестселлер? Книга Джо здесь.

Как использовать реальных людей в своем письме, не попадая в суд

© Hjalmeida | Dreamstime.com – Teen Shame Photo

Скарлетт Йоханссон выиграла иск о клевете против французского писателя за создание неразборчивого в связях персонажа, который оказался похожим на кинозвезду. Жюри Джорджии присудило 100 000 долларов женщине, которая претендовала на роль в фильме «9».0008 The Red Hat Club ложно изобразил ее как «алкоголичку».

Писатели сталкиваются с тремя большими рисками при использовании реальных людей в своих произведениях: клевета, вторжение в частную жизнь и незаконное присвоение права на публичное использование . Тем не менее, каждый писатель-фантаст основывает персонажей на реальных людях. Мемуаристы и публицисты называют людей по именам. Как писатели могут использовать реальных людей в своей работе, не рискуя получить судебный иск?

Во-первых, простое правило. Если то, что вы пишете о человеке, является положительным или даже нейтральным, то у вас нет проблем с диффамацией или конфиденциальностью.

Например, вы можете поблагодарить кого-то по имени в своей благодарности без его разрешения. Если вы пишете научно-популярную книгу, вы можете упомянуть реальных людей и реальные события. Однако, если то, что вы пишете об идентифицируемых живых людях, может нанести серьезный ущерб их репутации, вам необходимо учитывать риски клеветы и конфиденциальности, а также способы минимизировать эти риски. Я не говорю о том, чтобы изобразить вашу свекровь как властную пчелиную матку; Я говорю о том, чтобы изобразить вашу свекровь как торговку наркотиками.

Здравый смысл и хладнокровие — вот что важно.

Во-первых, давайте начнем с краткого изложения закона США . (Законы других стран более благоприятны для мишеней. В сегодняшней интернет-среде на вас могут подать в суд во Франции за блог, написанный в Калифорнии.) клевета за устные, истец (объект) должен доказать все нижеследующее:

Ложное заявление о фактах.

Если утверждение верно, то оно не является клеветническим, каким бы оскорбительным или смущающим оно ни было. Мнения также защищены, потому что они не являются «фактами». Высказывание чего-то в качестве мнения не является пуленепробиваемым. Суды не видят разницы между «Джо — педофил» и «По моему мнению, Джо — педофил». Чем конкретнее заявление, тем больше вероятность того, что оно будет воспринято как констатация факта. Пародия не является диффамационной, если абсурдность настолько очевидна, что ни один разумный человек не счел бы утверждения истинными.

Об идентифицируемом лице:

Клеветническое заявление должно содержать достаточную информацию, чтобы разумное лицо (кроме объекта) смогло установить личность объекта. Как правило, целью должен быть живой человек, но компании и организации подали в суд за клевету. На Опру Уинфри подали в суд группа владельцев ранчо из Техаса после того, как она заявила, что отказалась от гамбургеров из-за коровьего бешенства. (Опра выиграла дело.)

Это опубликовано :

Один человек (кроме цели) должен прочитать или выслушать утверждение.

Наносит ущерб репутации:

Заявление должно быть более чем оскорбительным, оскорбительным или подстрекательским. Оно должно «иметь тенденцию вызывать у субъекта общественную ненависть, насмешки, презрение или негативно влиять на его бизнес или род занятий».

Сделано со злым умыслом или по небрежности:

Если целью является государственное должностное лицо или общественный деятель, то истец должен доказать, что заявление было сделано с фактическим знанием того, что оно было ложным, или с безрассудным пренебрежением к истине. Если цель направлена ​​против частного лица, суды обычно требуют наличия вины или небрежности ответчика.

Претензии о вторжении в личную жизнь

Даже если вы опубликуете правду, вас все равно могут привлечь к ответственности за вторжение в частную жизнь, если вы разглашаете личную информацию, которая , опознаваема, , живом человеке, и которая является оскорбительной. к обыденным чувствам, а не к первостепенным общественным интересам.

Цель должна разумно ожидать конфиденциальности. Любое поведение на публике не защищено, особенно сегодня, когда у каждого в кармане фотоаппарат. Точно так же общественные деятели могут мало рассчитывать на конфиденциальность. Кинозвезда, развалившаяся топлесс на яхте, не должна удивляться тому, что в ее сторону указывает камера с длиннофокусным объективом.

Раскрытие должно быть более чем смущающим; это должно нанести ущерб личной и профессиональной репутации человека. Как правило, эти случаи связаны с инцестом, изнасилованием, жестоким обращением или серьезным заболеванием или нарушением. Секс-видео вызвало ряд исков.

Даже если информация является крайне оскорбительной, суды часто принимают решение об отсутствии юридической ответственности, если информация представляет общественный интерес. Общественный интерес не означает высоколобый или интеллектуальный. Сплетни, непристойности и почти все, что касается знаменитостей, представляет общественный интерес.

Часто суды признают, что истории об изнасиловании, жестоком обращении и инцесте представляют общественный интерес, если они раскрываются жертвами. Как вы можете себе представить, судьи и присяжные не сочувствуют, когда преступник заявляет о неприкосновенности частной жизни.

Однако в любой ситуации писатели должны стараться получать разрешения от людей, которые будут узнаваемы в их работах.

Если вы не можете получить освобождение, рассмотрите возможность изменения имени и идентификационных характеристик человека. Да, это допустимо даже в мемуарах.

Фото Рут Сьюле с сайта OpenSource. com

Другой вид вторжения в частную жизнь называется ложным светом. Предположим, вы публикуете фото задержания преступника. Джейн Доу, прохожий, появляется на картине, это правда. Если фотография создаст впечатление, что Джейн была арестована, и вы не примете разумных мер, чтобы рассеять это впечатление, Джейн может подать на вас в суд за то, что вы изобразили ее в ложном свете.

Незаконное присвоение права на публичное использование

Использование чьего-либо изображения, имени или идентифицирующей информации в рекламных, рекламных или коммерческих целях может привести к судебному преследованию. Независимо от того, является ли это лицо частным или общественным деятелем, вы будете нести ответственность за ущерб, включая штрафные санкции. Если человек мертв, вы все еще можете подать в суд в некоторых штатах и ​​​​зарубежных странах.

Право на рекламу ограничено:

• Реклама: Использование изображения человека в рекламе. То же самое относится к использованию двойников или похожих звуков. Бетт Мидлер выиграла у Ford 400 000 долларов после того, как они использовали певицу, которая имитировала ее голос в автомобильной рекламе.
• Товары: Продажа футболок, кружек, поздравительных открыток и других товаров с несанкционированными изображениями.
• Выдача себя за другого: Выдача себя за знаменитость в коммерческих целях. Да, все эти имитаторы Элвиса либо имеют разрешение от имущества Элвиса, либо берут на себя юридические риски.
• Подразумеваемое одобрение или отношения: Неправомерное указание на то, что кто-то одобрил вашу работу или участвовал в ее создании, нарушает ряд законов.

Другие ограничения на использование реальных людей

Подпадают ли вы под другие ограничения? Как адвокат я не могу использовать какую-либо конфиденциальную информацию о клиенте, даже если я изменю имя и скрою личность. То же самое для терапевтов, врачей, бухгалтеров и других специалистов. Если вы являетесь доверенным лицом, партнером или имеете доверительные отношения с третьей стороной или несовершеннолетним, вы обязаны не причинять вред другой стороне, раскрывая личную информацию.

Вы подписали соглашение о конфиденциальности? Многие общественные деятели требуют от своих сотрудников подписания жестких соглашений о конфиденциальности.

Если вы были стороной в споре, урегулированном во внесудебном порядке (включая урегулирование бракоразводного процесса), ваше мировое соглашение, вероятно, содержит пункты о неразглашении и неуважении. Вы можете раскрутить соглашение, болтая.

На работе вы можете узнать ценные коммерческие секреты, такие как формулы, маркетинговые планы и подробности производства. Если вы раскроете эту коммерческую тайну, даже если это правда, вы можете остаться без работы и столкнуться с судебным иском.

Как ограничить свои риски

Учитывая, что ежегодно издаются сотни тысяч книг, против авторов подается относительно мало судебных исков. Заявления трудно доказать. Большинство жертв не предъявляют исков, потому что не хотят привлекать внимание к вопросу, о котором лучше всего забыть. Чтобы снизить риск оказаться одним из немногих, авторы должны учитывать следующее:

• Не называйте кого-либо преступником, сексуально отклоняющимся, больным или профессионально некомпетентным и не используйте такие ярлыки, как мошенник, мошенник, извращенец, или испорченный . Вместо этого придерживайтесь поддающихся проверке фактов и своих личных эмоциональных ответов. Помните старую пословицу: покажи, не рассказывай. Пусть ваши читатели сами сделают выводы.
• Будьте осторожны, говоря что-то вроде « не ведите дела с компанией xyz. ” Расскажите о своем опыте работы с компанией. Ваши читатели получат сообщение.
• Если вы основываете вымышленный персонаж на живом человеке, замаскируйте его отличительные черты. Измените физические детали и истории жизни, чтобы персонаж был неузнаваем. Чем злодейнее персонаж, тем больше изменений вы должны внести. То же самое верно, если вы используете компанию как злого персонажа, например, как загрязнителя.
• Использование пародии и сатиры. Если то, что вы описываете, никогда не может быть правдой, то это не констатация факта. Вот как The Onion и другие сатирические сайты сходят с рук с таких заголовков, как «Брэд Питт решает отрастить волосы на лбу».
• Имейте в виду, что воспоминания субъективны и имеют тенденцию меняться со временем. Проверьте и расширьте свою память, проводя исследования и опрашивая других. Сохраняйте записи, подтверждающие ваши утверждения. Когда вы строите предположения, будьте уверены, что вы делаете предположения. Излагайте свои мнения как мнения, а не как факты.
• По возможности получите письменное согласие и разрешение.
• Подумайте о маленьких игроках. Раскрывая правонарушения, вы можете причинить вред некоторым невинным прохожим.
• Подумайте, насколько важна личная информация для вашей истории. Судьи и присяжные могут быть моралистами и накажут любого, кто безвозмездно или злонамеренно разглашает конфиденциальную информацию.
• По возможности полагайтесь на общедоступную информацию, такую ​​как судебные документы и новостные сводки. Судебные документы являются богатым источником пикантной информации.
• Если вы пишете книгу «отомстить» (чтобы отомстить родителю, супругу, начальнику или кому-то еще, кто сделал вашу жизнь несчастной), напишите рукопись со страстью, а затем отложите ее на месяцы или даже годы. . Тогда вы сможете лучше замаскировать свой характер и сделать его универсальным. А еще лучше подождите, пока ваша цель не скончается.
• Уважайте частную жизнь. В сегодняшнем многолюдном мире конфиденциальность ценится как никогда. Насколько важен для вашей истории этот частный факт?
• Не думайте, что никто не пойдет за вами, потому что у вас нет денег. Если вы кого-то достаточно разозлили, вы можете проснуться однажды утром от того, что сервер процесса стучится в вашу дверь.
• Не используйте чье-либо имя или изображение в рекламных целях без специального разрешения, за исключением случаев, когда этот человек умер 100 лет назад.
• Добавить отказ от ответственности.
• Если вас обвинят в клеветническом заявлении, рассмотрите возможность публикации опровержения.
• Наймите юриста для рассмотрения вашей рукописи.
• Всегда пишите правду — это лучшая защита.

Первоначально этот пост появился в блоге IndieBRAG.

ИЗВИНИТЕ ВСЕХ, НО КОММЕНТАРИИ ДЛЯ ЭТОГО ПОСТА ЗАКРЫТЫ. Я ПРОСТО НЕ МОГУ БОЛЬШЕ С НИМИ СПРАВЛЯТЬСЯ. БОЛЕЕ 150 КОММЕНТАРИЙ, ОТВЕТ НА ВАШИ ВОПРОСЫ ДОЛЖЕН БЫТЬ ГДЕ-ТО ТАМ!

 

ПОДЕЛИТЬСЯ

Цитата Джона Чивера: Я не могу писать без читалки. Точно так же, как…

— Джон Чивер

Christian Science Monitor (24 октября 1979 г.).

Взято из Wikiquote. Последнее обновление 3 июня 2021 г.

Джон Чивер

36 Американский писатель и писатель 1912–1982

Цитаты по теме

«Не могу поверить, что ты вырос и съел обезьяну. Хуже того, я не могу поверить, что позволил парню, который съел обезьяну, поцеловать меня в рот».
Дорогая, я целовал не только твой рот».

— Рэйчел Гибсон Американская писательница 1961

Источник: Я не в настроении для любви

«Ты не можешь писать для других людей. Вы не можете писать для левых или правых, для той или иной религии, для той или иной веры. Вы должны писать так, как видите».

— Рэй Брэдбери, американский писатель, 1920–2012 гг.

Интервью The Paris Review (2010 г.) твоего рождения до сих пор. Каждую секунду, каждый час, каждый день. Затем, как вы реагировали на эти события в минуту их совершения, были ли они катастрофическими или радостными. Это две вещи, которые вы имеете в виду, чтобы дать вам материал. Затем, отдельно от жизненного опыта, стоит весь художественный опыт, который у вас был, то, чему вы научились у других писателей, художников, поэтов, кинорежиссеров и композиторов. Так что все это в вашем уме как сказочная мульча, и вы должны извлечь ее. Как ты это делаешь? Я делал это, составляя списки существительных, а затем спрашивая: что означает каждое существительное? Вы можете пойти и составить свой собственный список прямо сейчас, и он будет отличаться от моего. Ночь. Сверчки. Свисток поезда. Подвал. Чердак. Теннисные туфли. Фейерверки. Все эти вещи очень личные. Затем, когда вы получите список, вы начнете ассоциировать его со словами. Вы спросите, почему я записал это слово? Что это значит для меня? Почему я записал это существительное, а не какое-то другое слово? Сделайте это, и вы на пути к тому, чтобы стать хорошим писателем. Вы не можете писать для других людей. Вы не можете писать для левых или правых, для той или иной религии, для той или иной веры. Вы должны писать так, как вы видите вещи.

«Я не буду тебя целовать. Это может стать привычкой, и я не могу избавиться от привычек».

— Ф. Скотт Фитцджеральд, книга Flappers and Philosophers

Источник: Flappers and Philosophers

«Писать как джаз. Этому можно научиться, но этому нельзя научить».

— Пол Десмонд Американский джазовый музыкант 1924–1977

Неизвестно

«Ты так меня ненавидишь?» «Нет, я не могу ненавидеть тебя. Я бы хотел, но не могу»

— Алиса Борхардт Американская писательница-фантаст 1939 — 2007

Преданный

«Извините, я не могу больше. Но с днем ​​рождения, Сэди.
Он наклонился и поцеловал меня в губы».

— Рик Риордан, книга «Престол огня»

Источник: «Престол огня» . Это командная работа. Когда вы делаете это в одиночку, вы рискуете, что, когда вас больше не будет, никто другой этим заниматься не будет».40 — 2011

Источник: Движение «Зеленый пояс»: обмен подходами и опытом

«Я не могу… Я обнаружил, что не могу сосредоточиться. На чем угодно. Я действительно не могу… Взгляд Рейджа переместился на Зейдиста. «Как ты с этим живешь? Весь гнев. Боль. The…»

— Джессика Бёрд, книга Вечный любовник

Источник: Вечный любовник

«Записывать вещи опасно. Чернила невозможно стереть, не оставив после себя беспорядка».

— Кэрол Морин, британская писательница

Spying on Strange Men (2013)

«Большая часть рок-журналистики — это люди, которые не умеют писать, берут интервью у людей, которые не умеют говорить, для людей, которые не умеют читать. “

—  Фрэнк Заппа Американский музыкант, автор песен, композитор, звукозаписывающий и кинопродюсер 1940–1993

«Я не могу написать пять слов, но могу изменить семь».

—  Дороти Паркер Американский поэт, автор рассказов критик и сатирик 1893 — 1967

«Нельзя жить кроличьей жизнью и писать стихи о тиграх».

— Уильям Паккард, американский писатель, 1933–2002 гг.

Из книги «Искусство написания стихов: руководство для поэтов, студентов и читателей» Martin’s Press, 15 июня 1992 г.

«Мне нравится ветер, потому что его нельзя купить». -advice/gianni-agnelli-quotes/ hespokestyle.com

„Запишите знания, так как вы не можете их запомнить, кроме как на письме. Сердце доверяет написанному».

— Джафар аль-Садик Мусульманин, религиозный деятель 702 — 765

Меджлиси, Бихарул Анвар, т. 1, с. 202
Что касается знаний и мудрости, общее

«Я читал с жадностью и удовольствием, и с тех пор понял, что вы не можете писать, если не читаете». быть свободным?
Из всего, чем я был раньше.
Переписать мою историю.
Кто сказал, что я не могу быть свободным?»

— Джон Майер, гитарист, певец и автор песен 1977

Who Says
Тексты песен, Battle Studies (2009)

«Если я сделаю отметку во времени,
я смогу» т сказать, что знак мой
Я только подчеркивание слова
Да, я похож на него; так же, как и вы,
Я не могу сказать вам, что делать
Как и все остальные, я ищу
Что я слышал»

— Кэт Стивенс Британский певец и автор песен 1948

«Вторник мертвых»
Тексты песен, «Тизер и огненная кошка» (1971)

«Трудность литературы не в том, чтобы писать, а в том, чтобы писать то, что ты имеешь в виду; не воздействовать на читателя, а воздействовать на него именно так, как вам хочется».

— Роберт Льюис Стивенсон Шотландский писатель, поэт, эссеист и писатель-путешественник 1850–1894

Истина общения.
Virginibus Puerisque and Other Papers (1881)

«Не делайте того, что вы не можете отменить, пока не обдумаете, что вы не можете сделать после того, как сделали это».

— Робин Хобб, книга Ученик ассасина

Источник: Ученик ассасина

«Вы не можете прожить идеальный день, не сделав что-то для того, кто никогда не сможет вам отплатить».

— Джон Вуден Американский тренер по баскетболу 1910 — 2010

Они зовут меня тренером (1972)
Вариант: Вы не можете прожить идеальный день, не сделав что-то для того, кто никогда не сможет вам отплатить

Похожие темы

• Поцелуй
• Doing
• Likeness
• Precision
• Reader
• Write

How To Write A Song

Независимо от того, хотите ли вы начать работу над новой песней или никогда не писали ее раньше, следующее руководство поможет вам научит вас, как написать песню в 7 простых шагов. Давайте погрузимся в это!

Содержание

1. Создайте название для своей песни

Это название не обязательно должно быть окончательным. Вы всегда можете изменить его позже.

Но название очень полезно в процессе написания песни, потому что оно говорит вам, о чем будет песня.

Если вы начнете без тематического фокуса, это все равно, что дать художнику чистый холст и сказать: «Нарисуй что угодно!» Им придется подумать об этом. Но если вы попросите их нарисовать перед ними декорации, они смогут сразу приступить к работе.

Написание песен происходит так же. Ограничения могут помочь вам работать более эффективно.

Еще одна важная деталь, которую вы захотите запомнить на потом – ваш заголовок обычно является вашей зацепкой. Например, знаете ли вы, что Рианна повторяет слово «Зонтик» 15 раз в своей песне «Зонтик»?

Это правда, и многие из 40 лучших песен следуют этой формуле. Они хотят, чтобы их песню запомнили, и знают, что повторение работает!

2.

Обсудите лирические идеи

На этом этапе вам не обязательно знать все ответы. Это не бесплатно для всех, так как у вас уже есть название и цель песни, но все, что приходит на ум с точки зрения идей, мыслей, убеждений и особенно личного опыта, связанного с вашей темой, должно быть записано.

Вы также можете использовать наш генератор идей для песен, если вам сложно что-либо придумать.

Не подвергайте себя цензуре. Художники слишком часто пропускают свой опыт через фильтр, вынося суждения о том, что они могут и не могут сказать. Это не очень хорошо для процесса написания песен, и это может установить потолок того, насколько хорошей получится ваша песня.

Хорошие новости? То, что вы записываете сейчас, еще даже не должно выглядеть как лирика. Вы всегда сможете найти свои рифмы и ритмический поток позже. Так что пишите свободно.

Суть в том, чтобы выкинуть все из головы на бумагу. Что вы знаете об этом предмете? Что вы думаете об этом? Что вы испытали?

3.

Организуйте свои тексты песен

Теперь, когда у вас есть все на бумаге, вы готовы систематизировать свои тексты осмысленным образом. Но это не значит, что ваша песня должна читаться как упорядоченный список.

Обратите внимание, как много песен переходят от общего в первом куплете к более конкретному во втором и третьем куплетах? Или как второй куплет строится на истории из первого куплета, а третий куплет содержит поворот, изюминку или клиффхэнгер?

Это называется структурой песни.

«Кареглазая девушка» Ван Моррисона — идеальный пример. В первом и втором куплете рассказчик наслаждается временем со своей «кареглазой девушкой», но в третьем куплете мы видим, как он размышляет о пережитом много лет спустя. И хор связывает все воедино.

Поймите, что ваши тексты не обязательно должны быть на временной шкале или в каком-либо логическом порядке. Вы можете найти множество песен, которые не следуют прямой линии.

В качестве примера возьмем «Faded» SoulDecision. Лирика «Не могли бы мы снова сделать то, что сделали прошлой ночью» предшествует лирике «Думаю о том, чтобы сделать свой ход сегодня вечером». Забавно — разве они не в порядке?!

Что ж, мы сами можем решить, что означают слова. И это, честно говоря, лучшее, что есть в написании песен. Вы можете оставить свои песни открытыми для интерпретации. Ваша аудитория может придать вашей музыке свое собственное значение.

Некоторые из величайших песен всех времен, такие как легендарная «Stairway to Heaven» группы Led Zeppelin, открыты для интерпретации слушателем.

4. Редактируйте свои песни

Секрет хорошего написания песен заключается в редактировании. И все же это часто совершенно не учитывается!

Многие авторы песен, даже опытные, когда их просят отредактировать, бросают на вас непонимающий взгляд и говорят: «Редактировать? Что ты имеешь в виду? Слова уже написаны».

Часто в этом разница между любителем и профессионалом. Профи может редактировать!

Вот несколько вопросов, которые вы можете задать, чтобы помочь вам писать лучшие песни:

• Если ваша песня основана на личном опыте или реальных событиях, как бы вы могли драматизировать их, чтобы сделать их еще более захватывающими?
• Как заменить «скучные» или «неинтересные» слова более сильными (например, «борьба» может превратиться в «битву» или «войну», «надоедливое» станет «невыносимым», «важное» станет «критическим», » так далее. )?
• Что вы могли бы сделать, чтобы сделать песню более эмоциональной (иногда общие слова работают лучше, чем конкретные)?

5. Придумайте мелодию для своей песни

К этому моменту у вас уже может быть идея мелодии для вашей песни. Но если нет, вы можете начать насвистывать или напевать свои идеи.

Ничего страшного, если он не идеален. Не в этом дело. Суть в том, чтобы экспериментировать, чтобы понять, что вам нравится.

Часто лирика требует определенных мелодий. Они заставляют вас хотеть петь определенным образом. Итак, произнесите текст вслух и посмотрите, что получится.

6. Найдите свой ритм

Как и при добавлении мелодии к песне, возможно, вы уже нашли работающий ритм или, по крайней мере, имеете представление о том, как это должно быть.

Опять же, лирика ведет вперед. Они скажут вам, какой ритм может работать.

Тем не менее, не бойтесь экспериментировать. Иногда странные и необычные идеи могут сработать, и вы не хотите списывать их со счетов, пока не попробуете.

7. Запишите свою композицию

Поскольку до этого момента вы, вероятно, работали самостоятельно, запись самого себя дает несколько вещей:

Во-первых, это дает вам возможность послушать песню. Одно дело это исполнить. Совсем другое дело быть его слушателем. После того, как вы послушали его, вы можете придумать изменения, которые хотите внести.

Во-вторых, он готовит вас к следующему этапу совместной работы над воплощением вашей песни в жизнь. Если вы знаете гитариста, пианиста или продюсера, вы можете попросить их поработать с ними. Если у вас есть учитель, вы можете поработать с ним над песней.

Если вам не с кем работать, есть такие инструменты, как Hookpad, которые упрощают наброски общих последовательностей аккордов. Где желание, там и способ!

Но ваш следующий шаг, вероятно, будет заключаться в том, чтобы поделиться своей песней с другими, возможно, даже выпустить ее на длительный срок, поэтому запись ваших идей и поиск соавторов — важный следующий шаг!

Как написать песню.