Николай происхождение: Значение имени Николай (Коля)
значение, судьба, характер, происхождение, совместимость с другими именами
Судьба имени Николай
У Николая от рождения высочайшая активность. В основе имени лежит стремление к победам. Близкие должны быть готовы к отсутствию гибкости, своеволию и даже бунтарству этого мальчика. Обуздать энергию имени способен только более спокойный зодиакальный знак. Если же Коля родится под эгидой огня (Овен, Лев, Стрелец), никому из родителей не удастся с ним совладать. Важно научиться решать все мирно и находить компромиссы. Властность, давление со стороны взрослых только породят ответный гнев и жестокость.
Также родителям нужно постараться с детства привить Николаю любовь к книгам. Прекрасное образное мышление, высокие способности как к анализу, так и синтезу информации в сочетании с очень сильной волей приведут мужчину к успеху. Хотя огромные умственные способности Николая могут не бросаться в глаза — он не коммуникабелен и не стремится блистать в обществе.
Ему под силу своим трудом и упорством повернуть жизнь в нужное русло, он способен даже на подвиг.
Но преувеличенная мужественность не всегда идет Николаю на пользу. Он опасается собственных чувств, проявляет их обычно в виде импульсивных всплесков, когда уже нет сил терпеть. Если же мужчина научится дозировано высвобождать эмоции, он достигнет душевной гармонии и раскроет весь потенциал личности.
Характер имени Николай
Если коротко охарактеризовать типаж Николая, то это мужчина, которому суждено мыслить и действовать широко, не ограничивая мечты и желания. Вдохновение для реализации собственных фантазий Николай в них же и черпает. Так что ему нужно мечтать, мечтать, мечтать! Много, ярко! И не выстраивать эмоциональных заборов — чрезмерная забота о самодостаточности и страх быть обязанным (а вот сам он принимает помощь от близких с радостью) заставляют Николая дистанцироваться от людей. Так поступать нельзя: мужчина рожден для социальной реализации, в одиночестве она невозможна.
В любовных отношениях проявляется эта же проблема — Николай не доверяет женщинам, особенно если они откровенно демонстрируют свою симпатию.
Напором данного мужчину можно только отпугнуть, он сам завоеватель по натуре. Чтобы расположить Николая к себе, надо действовать вдумчиво и аккуратно. Ему нравятся нежные, женственные дамы.
В имени заложено больше склонности к романам, чем к браку. Но Николай может стать отличным супругом для той самой, по-настоящему своей женщины. Избраннице Николая нужно научиться быть замужем в основном понимании слова — «за мужем». К сожалению, в современном мире этот дар часто путают с позицией потребительского отношения.
Николаю важно ощущать свою значимость, понимать, что его уважают и ему доверяют, а не пытаются подстроить под себя. Тогда он подарит избраннице всю любовь, нежность и заботу.
Музыкант, певец Николай Расторгуев. Фото: commons.wikimedia.orgПевец, композитор Николай Басков. Фото: commons.wikimedia.orgАктер Николай Фоменко. Фото: Anatoly Lomokhov, globallookpress.comМузыкант, певец Николай Носков. Фото: Anatoly Lomohov, globallookpress.comАктер Николай Добрынин. Фото: Ekaterina Tsvetkova, globallookpress.
comПроисхождение имени Николай
Имя Николай пришло в нашу страну в XI и с тех пор не теряет своей популярности. Это двухосновное имя (от слов «побеждать» и «народ») греческого происхождения, которое можно перевести как «победитель народов» или «любимец толпы». Тождественное по смыслу имя — Никодим.
В разных странах встречается много аналогов имени Николай — Николя, Николаус, Никос, Ник, Нильс, Микола, Миклош, к ним же относится финское имя Тиему — краткая форма имени Nikodeemus. И, конечно же, у всех на слуху такой вариант имени, как Клаус: в Западной Европе и Америке подарки детям на Рождество дарит Санта-Клаус. Его прообразом является общехристианский святой Николай Чудотворец (также его называют Угодник или Мирликийский), который среди прочих многочисленных чудес и деяний в тайне дарил подарки детям из бедных семей.
Святой Николай считается покровителем мореплавателей, рыбаков, путешественников и торговцев, Парижского университета, а также целых государств и городов — России, Греции, Сицилии, Амстердама, Ливерпуля, Луцка, Неаполя, Плимута, Портсмута, Фрибурга.
Совместимость имени Николай
Активный, уверенный в себе Николай привлекателен для многих. Александра, Алла, Анжела, Анна, Белла, Валентина, Вера, Вероника, Ева, Евгения, Жанна, Карина, Лада, Лидия, Любовь, Майя, Маргарита, Марина, Марта, Надежда, Нина, Ольга, София, Тамара, Татьяна, Ульяна, Юлия — вот список женщин, с которыми и роман ярким получится, и семейная жизнь сложится удачно. А вот с Анастасией, Антониной, Варварой, Еленой, Линой, Марией и Таисией построить отношения будет сложно.
Комментарий эксперта
Ирэна Иванова, практикующий таролог и именолог:
Коля с юных лет встает на тропу войны, в дальнейшем стремится занимать руководящие должности, но его уже привлекает торговля. Это влияние Плутона — планета дарует возможность осваивать большие просторы, властвовать над людьми. Также у Николая есть все шансы добиться успеха в науках и искусстве, особенно в изучении человеческой культуры, стать блестящим аналитиком или психологом.
По натуре этот мужчина единоличник, он не любит окружать себя толпой.
Несмотря на внешнюю холодность, Николай весьма сексуален, возможно, он не единожды вступит в брак. Но рабом своих чувств он никогда не станет.
При общении с Николаем помните — он не выносит непорядочность, не прощает слабости. С одинаковой строгостью и требовательностью мужчина относится и к себе, и к окружающим.
Главный оберег для Николая — кошка. Она и путь к интуиции приоткроет, и при недомоганиях поможет. Здоровье у обладателя данного имени крепкое, но если начнутся проблемы с дыхательными путями, они могут перерасти в серьезное хроническое заболевание.
Церковные соборы и их происхождение — протопресвитер Николай Николаевич Афанасьев
О книге
Соборность Церкви и «власть ключей»
Глава I. Икона Церкви Глава II. Апостольский Собор Глава III. Кафолическая Церковь Глава IV. Собор как церковное собрание Глава V. Соборы III века Глава VI. Соборы III века. Продолжение Примечания I Библиография Хронология соборов ранней Церкви
О книге
Труд отца Николая Афанасьева о церковных соборах первых трех веков истории Церкви.
Однако в «Церковных соборах и их происхождении» можно найти и целостное богословие соборности, как основы церковности. Соборность, как всю жизнь доказывал Афанасьев, имеет своим центром Евхаристию: вокруг нее собирается Церковь. «Церковные соборы и их происхождение» – как бы историческое введение к главному труду Афанасьева «Церковь Святого Духа». В этой книге он с научной и богословских позиций анализирует соборный опыт ранней Церкви. Этот анализ станет основой его экклесиологии. «Церковные соборы и их происхождение», рисуя соборность первохристианства, незаменимы для диагноза над современной церковной действительностью. Церковь – единая в Духе община, собранная вокруг Евхаристии. Не такую картину мы видим сейчас: «Наша церковная жизнь вошла в тупик, так как начала, которые проникли в нее в далеком прошлом, изжили себя и вызывают в церковной жизни одни только недостатки. Церковь рассматривается как организация, подчиненная человеческим законам, и, как организация, отдает себя на служение человеческим задачам.
Человеческая воля господствует в ней самой, и человеческая воля вне ее стремится обратить Церковь Божию в средство для достижения своих целей. Никогда, может быть, сами верующие не отдавали так на поругание «невесту Христову», – пишет Афанасьев в «Церкви Святого Духа». Давид Гзгзян пишет в рецензии на «Церковные соборы и их происхождение»: «Написанная в 1940 г., эта работа красноречиво характеризует и своего автора, заявившего о себе как об одном из крупнейших деятелей церковной науки XX века, ставшем фактическим основоположником современной православной экклесиологии – разделе догматики, разработка которого была и остается особенно актуальной».
Соборность Церкви и «власть ключей»
Долгожданная, хотя и несколько запоздалая публикация книги протопр. Николая Афанасьева «Церковные соборы и их происхождение» свидетельствует о возвращении современного христианства в лице своей научно-богословской мысли к собственным истокам, т. е. к основаниям и смыслу церковного бытия, к осмыслению церковности как таковой.
Написанная в 1940 г., эта работа красноречиво характеризует и своего автора, заявившего о себе как об одном из крупнейших деятелей церковной науки XX века, ставшем фактическим основоположником современной православной экклезиологии – разделе догматики, разработка которого была и остается особенно актуальной.
Думается, не подлежит сомнению, что современная церковь остро нуждается в упорядочении своего явно рассогласованного существования, прежде всего в таких аспектах, как единство, соборность и апостоличность.
Внушавшие оптимизм яркие признаки возрождения начал соборности и единства, такие, например, как Поместный собор Русской православной церкви 1917–1918 гг., движение к не поверхностно-декларативному, а подлинному воссоединению частей некогда единого христианского мира, начавшийся конструктивный обмен позитивным историческим опытом – все это теперь постепенно отходит в прошлое, уводя одновременно в край несбывшихся мечтаний взыгравшие было чаяния христиан. Практика несколько неожиданно оказалась к ним намного требовательнее, а дело восстановления подлинной церковности – сложнее примирения догматических символов Востока и Запада.
Сегодняшний облик церкви, увы, в полной мере соответствует словам о. Николая, предваряющим его самый известный труд «Церковь Духа Святого»: «Наша церковная жизнь вошла в тупик, так как начала, которые проникли в нее в далеком прошлом, изжили себя и вызывают в церковной жизни одни только недостатки. Церковь рассматривается как организация, подчиненная человеческим законам, и, как организация, отдает себя на служение человеческим задачам. Человеческая воля господствует в ней самой, и человеческая воля вне ее стремится обратить Церковь Божию в средство для достижения своих целей. Никогда, может быть, сами верующие не отдавали так на поругание «невесту Христову»».
«Церковные соборы…», в определенной степени подготовившие главное сочинение о. Николая, посвящены научно-богословской реабилитации соборного начала церковной жизни, неотъемлемого от ее сути и назначения.
О. Николай отправляется от евхаристической природы Церкви, которая таким образом выявляется прежде всего и по преимуществу в евхаристическом собрании.
По этой же причине и соборное начало Церкви есть не что иное, как свойство, прямо предполагаемое евхаристичностью Церкви. Крайне важно здесь то, что автор говорит не о собрании, которое так себя называет или усваивает себе его видимые атрибуты. Речь идет о самой природе сакраментального события, и значит, о том, действительно ли данное собрание евхаристично, действительно ли оно живет тем, чтобы во главе его, «посреди нас» был Христос. О. Николай несколько раз упоминает известный факт, что местные собрания-общины нередко обозначались словом «любовь».
Церковь повинуется Христу, Которого Бог «поставил выше всего», главою Церкви, которая есть Тело Его, «полнота Наполняющего все во всем». Само же главенство Христа, Его власть совершенно лишена признаков внешней авторитетности, она лишь выявляет реальность собранности во Христе «двоих или троих» и, следовательно, подтверждает или, паче чаяния, опровергает ее. Даже власть Христа, таким образом, есть не внешняя распорядительность, а лишь подлинность Его присутствия, а значит, и присутствия Церкви – Его мистического Тела.
Евхаристическая экклезиология, которую разрабатывает о, Николай, исходит из первичности локального евхаристического собрания, и, следовательно, присутствия в нем полноты Церкви при условии его сакраментальной действительности. Таким образом, вся Церковь, а не какая-то ее часть является в жизни местной общины. В сознании этого коренится, по мнению автора, фактически исчезнувшая из жизни земной церкви особенность первохристианства. «Церковь там, где Христос, а Христос там, где двое или трое собраны во имя Его» (с. 31).
Христос неразделим, поэтому и присутствие Его «посреди нас» в данном евхаристическом собрании не может быть частичным, но из этого следует со всей определенностью, что и явление Церкви возможно только в полноте, а не в части. Только впоследствии, как известно, разовьется иное представление о Церкви, как об объединении локальных общин, где ни одна из них не имеет в себе церковной полноты, принадлежащей в рамках этой новой, универсальной экклезиологии, лишь целому.
Древнейший же образ единства по о. Николаю Афанасьеву выглядит принципиально иначе, это любовный союз общин, не представляющий из себя организацию высшего характера, так как в Церкви не может быть ничего выше Церкви (с. 32). Равным образом и авторитет той или иной церковной общины измеряется не количеством членов, древностью кафедры, исторической важностью или административным статусом города пребывания. Авторитет ее будет тем выше, «чем больше степень приближения… общины к существу Церкви» (с. 33).
Важно при этом, что жизнь отдельных общин предстает как устремленность друг ко другу в любви, поскольку «как Христос не может восстать на Самого Себя, так и одна церковная община с любовью принимает то, что делается в другой, потому что то, что делается в одной, делается и во всех – оно совершается в Церкви» (с. 33).
О. Николай считает что «единственным условием принятия решений одной общины другой является только их церковность, что равносильно признанию их кафоличными». Тогда и церковная рецепция – это то, что может принадлежать только всей Церкви, «как свидетельство Церкви об истине, т.
е. о самой Себе» (с. 33, 34).
Сама рецепция, таким образом, оказывается естественной формой выявления в жизни конкретной церковной, т. е. евхаристической общины, ее кафолической природы. Говоря иначе, рецепция устанавливает, действительно ли собирание данного церковного сообщества имеет подлинно церковный характер, т. е. Христово ли оно.
Очень органично вписывается в такой контекст мысль о. Николая о церковном соборе, как особом «собрании членов Церкви со Христом для обсуждения и решения вопросов кафолической природы». Собор предстает как форма церковной жизни, необходимая для разрешения актуализировавшейся проблемы, прежде присутствовавшей в практике общин лишь латентно.
Такое понимание собора усваивает ему свойство естественной и привычной для церкви формы жизни – собрания ее членов, специфика которой состоит лишь в особом характере обсуждаемых вопросов. Как пишет о. Николай, «в момент ее установления Церковь таила в себе потенциальный Собор» (с. 42). У так понятого собора не может быть ни особого статуса, ни, тем более, властного авторитета.
Собор точно так же, как и любая сторона жизни отдельной общины, становится достоянием всей церкви через рецепцию. Содержание соборности и критерий рецепции остаются прежними – «единство Духа в союзе мира».
Очевидно, что эмпирическая действительность, в которой жил и сам автор, слишком радикально отличается от описываемого им порядка вещей. Его природа вполне покрывается одним определением – правовая. Большая часть «Церковных соборов…» посвящена становлению этого, заметим, чуждого первохристианству наличного церковного устройства.
Парадоксальная особенность этой эволюции состоит в том, что, по мнению о. Николая, «когда произошло превращение собора в церковный институт, голос самой Церкви умолк, а вместо него остался голос ее высшего органа» (с. 43–44). В свою очередь властные полномочия, приобретаемые новоявленным правовым институтом, неизбежно ставятся в зависимость от представительности конкретного собора. Кафоличность как качество духовной жизни уступает место иным приоритетам, позволяющим формально определить степень авторитетности того или иного собрания, вследствие чего утрачивается целостность церковного собора.
За не очень продолжительный исторический период (100–150 лет) некогда единственный признак церковности оказался прочно увязан с иным, внешним, в апостольские времена неизвестным. Уже св. Игнатий Богоносец, наряду с признанием: «Где бы ни был Иисус Христос, там кафолическая церковь» (Смирн. 8. 2), много говорит и о епископе как о столь же важном гаранте церковности местной общины.
О. Николай Афанасьев указывает, правда, что у св. Игнатия епископ всецело включен в евхаристическое собрание и поэтому еще не может быть единственным гарантом ее церковности. Однако он вскоре становится таковым, последовательно развивая функцию единоличного представительства своей общины на расширенных церковных собраниях, куда для убедительности его решений (!), в частности об избрании нового епископа, приглашаются избранные лица соседних общин. Первоначально это могли быть и часто бывали не епископы и даже не клирики, однако вскоре повсеместно закрепляется обязательное присутствие в качестве приглашенных по таким поводам именно соседних епископов.
В этом случае, представляя самого себя, епископ одновременно представляет и общину. Последнее стало означать автоматическую рецепцию решений своего епископа на собраниях ближних и дальних соседей. Тем самым отпадает и необходимость в рецепции в своем прежнем виде, т. е. как испытании церковности тех или иных деяний.
Возникают соборы «переходного типа», по терминологии автора, где кафолическое начало, присущее деятельности данного собрания, совмещается с правовым характером присутствия соседних епископов. Затем появляются прецеденты поставления епископов вне общин, закрепляющие их принципиально новое положение: уже не внутри, а над церковным собранием. Логическим продолжением такого церковного устройства становится такое представление о соборном единстве церкви, под которым будет пониматься собрание возможно большего числа епископов. Кроме того, уже св. Киприан Карфагенский говорит о недопустимости требования церковной рецепции деяний собора, так как этим подрывается авторитет епископов.
В пределе, таким образом, собор епископов может заместить собой собрание церкви. О. Николай обращает внимание на то, что протоколы Карфагенского собора 256 г. называются «Sententiae episcoporum» (постановления епископов). Тем самым, с торжеством универсальной экклезиологии, начинает витать в воздухе идея вселенского собора, неосуществимая до поры лишь технически.
Так окончательно складывается порядок, подменяющий духовное качество церковной полноты формально-правовой полнотой представительства церковных общин в лице их возглавителей – епископов. Если продолжать эту логику дальше, то легко прийти к заключению о необязательности представительства епископом кого бы то ни было, кроме себя самого – лица, облеченного сакрализованными правовыми полномочиями. Способствующий появлению такого мировоззрения порядок поставления епископов не внутри общины, но в общину, то есть извне, уже упоминался.
Следовательно, сам по себе правовой принцип устройства церкви неумолимо должен вести не просто к констатируемому о.
Николаем Афанасьевым разрыву церковной целостности, но прямо к узакониванию параллелизма в устройстве эмпирической церкви. Тогда один, главный уровень, представлен собором самозаконного епископата, а второй – тоже в определенном смысле замкнутым на себя церковным народом. Первый при этом предстает структурно необходимым, но и достаточным, поскольку собор епископов и есть выражение церковной полноты. Второй, в свою очередь, выглядит структурно факультативным, поскольку не наделен никакими качествами, способными засвидетельствовать его принципиальную значимость. Иначе говоря, церковное единство и кафолическая полнота, понятые как правовые начала, целиком институционализируются высшим клиром.
Однако и здесь еще сказано не все. Властно-правовые полномочия оказываются способными поглотить и сакраментальную сторону жизни церкви. В самом начале книги о. Николай предупреждает: «Если бы наряду со властью Христа как Главы Церкви существовала бы иная власть в лице или другой общины, или какого бы то ни было предстоятеля, то эта власть была бы одновременно и властью над Самим Христом и Его Телом» (с.
30). Круг замыкается. Власть любви и власть ключей не могут быть уравнены в правах, и, как это ни невероятно, правовое сознание в силу собственной природы вынуждено отдать первенство именно второй, а не первой.
Кто знает, но, возможно, кричащая несовместимость современного автору церковного порядка с отчетливо реконструируемым сегодня, в том числе и благодаря его собственным усилиям, первохристианским церковным сознанием подвигла о. Николая Афанасьева на этот дерзновенный труд. Точность и убедительность диагностики и оценок, утвердившихся в ходе истории институционально-правовых приоритетов церковного устройства в ущерб изначальным, собственно соборным, коренящимся в мистической природе Церкви – Тела Христова, заставляют глубоко задуматься сегодня над возможными путями фактической, а не только богословской реабилитации соборного начала церкви.
В этой связи взоры чад Русской православной церкви по-прежнему обращаются к Поместному собору 1917–1918 гг., так как именно там были сделаны реальные обнадеживающие шаги в сторону восстановления самых очевидных форм соборности: выборность епископата и остального клира, создание митрополичьих округов, пересмотр функций церковных судов, восстановление некоторых аспектов местной соборности.
В целом, правда, собор не вышел за рамки представительского понимания собственной функции в церковной жизни, что специально подчеркивает о. Николай. Следовательно, уже по одному этому признаку он практически целиком остался в пределах правового, а не харизматического ее понимания. И все же само движение в сторону преодоления вышеописанных искажений, следует признать едва ли не прорывом в чаемом эмпирической церковью направлении.
Адекватно оценить реальную значимость деяний собора 1917– 1918 гг. может позволить всесторонний и тщательный историко-богословский анализ последовательности и содержания возможных шагов, которые следовало бы предпринять на пути к полноценному восстановлению подлинно церковной соборности. Может быть, заслуживает внимания уже тот факт, что Собор, в целом двигаясь в правильном направлении, предложил лишенные какой-либо радикальности, эволюционные по характеру и вполне осуществимые в тех исторических условиях меры, которые позволяли постепенно, но целенаправленно перейти от состояния правовой аморфности к сквозной отрегулированности правовых и представительских процедур.
Не следует ли в этой связи говорить о неизбежности ретроспективного повторения исторического пути церкви, с тем чтобы в стремлении вернуться к подлинной кафоличности не забрести в новые тупики?
Если это предположение не лишено оснований, то тем большую значимость приобретает публикация настоящего труда о. Николая Афанасьева, доказательно демонстрирующего этапы в целом незаметного для современников и довольно быстрого по историческим меркам перехода от кафолической собранности во Христе к вселенской представленности церкви собором епископов.
Внимательное вчитывание в книгу о. Николая неизбежно поставит и вопрос о необходимости более подробного рассмотрения причин, определивших обсуждаемую перемену в понимании церковной соборности, которые в настоящей работе лишь кратко обозначены. Трудно усомниться в самой констатации, что утрата яркой эсхатологической окрашенности своей жизни, неизбежно более тесная привязка к жизни мира сего вкупе с численным ростом раннехристианских общин создают, как оказалось, сильные соблазны забыть свою «первую любовь».
Но тогда возникает вопрос о степени неизбежности им поддаться, а тем более о том, какие шаги позволили бы не повторять ошибок прошлого. Очень хочется верить, что жизнь Церкви на земле не покрывается одними секулярными закономерностями, и что поэтому искреннее стремление восстановить подлинные начала церковности позволит учиться даже у истории, которая, как известно со времен Гегеля, никого ничему еще не научила.
Нам остается только пожелать счастливой и плодотворной судьбы этой замечательной книге – плоду самоотверженного, пусть по видимости и кабинетного труда ее выдающегося автора, чье служение церкви, хочется верить, обретает сегодня новый масштаб и особенную востребованность.
Давид Гзгзян, канд. филол. Наук, зав. кафедрой богословских дисциплин и литургики Свято-Филаретовского института
История о том, как Святой Николай стал Санта-Клаусом
Санта-Клаус не всегда был «пухлым и пухлым, настоящим веселым старым эльфом».
ФОТОГРАФИЯ CLASSICSTOCK/CORBIS
Пожалуйста, соблюдайте авторские права.
Несанкционированное использование запрещено.
Любой ребенок скажет, откуда Санта-Клаус — с Северного полюса. Но его историческое путешествие еще длиннее и фантастичнее, чем его ежегодное однодневное кругосветное плавание.
Прародитель современного американского Санты родился в Средиземноморье во времена Римской империи, легенда о нем распространялась по всей Северной Европе, и он, наконец, принял свой привычный облик на берегах Нового Света. Кто этот предок Санты и как он изменился со временем? (См. «Рождество в июле — в летнем лагере Санты».)
Веселый старый святой Николай? Каждое 6 декабря верующие отмечают День Святого Николая в городах по всему миру, самые масштабные из которых проходят в Европе. Образы святителя Николая значительно различаются, но ни один из них не похож на краснощекого седобородого старика, которого сегодня повсюду можно увидеть. Один из самых убедительных видов реального святого Николая, жившего в третьем и четвертом веках, был создан не древними художниками, а с помощью современной криминалистической реконструкции лица.
Научные споры о том, где покоятся останки греческого епископа, продолжаются и по сей день, но традиционно считалось, что кости святого Николая были украдены итальянскими моряками в 11 веке и перевезены в склеп базилики Сан. Никола на юго-восточном побережье Италии. Когда склеп был отремонтирован в 1950-х годах, череп и кости святого были задокументированы с помощью рентгеновских снимков и тысяч подробных измерений. (Теории о других возможных местах захоронения Святого Николая читайте: «Могли ли останки Санта-Клауса быть в этой турецкой церкви?»)
Кэролайн Уилкинсон, лицевой антрополог из Манчестерского университета (Англия), использовала эти данные и современное программное моделирование для создания современной реконструкции давно умершего человека. Уилкинсон изобразил первоначальную тезку Санты человеческим лицом — с сильно сломанным носом, возможно, пострадавшим во время гонений на христиан при римском императоре Диоклетиане.
Базилика Святого Николая в Бари, Италия, построена в 11 веке.
Многие считают, что в нем покоятся останки и святые мощи святого Николая.
Фотография Михаила Джапаридзе, ТАСС/Getty
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Большая часть ее работ обязательно подлежит интерпретации. Необходимо было определить размер и форму лицевых мышц, которые когда-то покрывали череп Николаса, а форма самого черепа была воссоздана по двумерным данным. Цифровые художники добавили детали, основанные на лучших предположениях, в том числе кожу оливкового оттенка, наиболее распространенную среди греков-средиземноморцев, таких как Николас, карие глаза и седые волосы 60-летнего мужчины.
«Мы неизбежно утратили часть уровня детализации, которую вы могли бы получить, работая с фотографиями, но мы считаем, что это самое близкое, что мы когда-либо сможем получить к нему», — сказал Уилкинсон в художественном фильме BBC Two о проект под названием Настоящее лицо Санты .
Как этот святой Николай превратился в обитателя Северного полюса, принесшего рождественские подарки? Первоначальный святой был греком, родившимся в конце третьего века, около 280 г. н.э. Он стал епископом Миры, небольшого римского городка в современной Турции. Николай не был ни толстым, ни веселым, но заработал репутацию пламенного, жилистого и дерзкого защитника церковной доктрины во время Великого гонения 303 года, когда Библии были сожжены, а священников заставили отречься от христианства или приговорили к казни.
Николай нарушил эти указы и провел годы в тюрьме, прежде чем римский император Константин положил конец преследованиям христиан в 313 году Миланским эдиктом. Слава Николая жила еще долго после его смерти (6 декабря в середине четвертого века, около 343 г.), потому что он был связан со многими чудесами, и почитание его продолжается и по сей день независимо от его рождественской связи. Он защитник многих людей, от сирот до моряков и заключенных.
Религиозная икона с изображением Святого Николая.
ФОТОГРАФИЯ CLASSICSTOCK/CORBIS
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Николас прославился среди святых, потому что он был покровителем очень многих групп. Примерно к 1200 году, как объяснил историк из Университета Манитобы Джерри Боулер, автор книги «Санта-Клаус: биография », он стал известен как покровитель детей и разносчик волшебных подарков благодаря двум великим историям из его жизни.
В более известной сказке три молодые девушки спасаются от проституции, когда молодой епископ Николай тайно доставляет их задолжавшему отцу три мешка с золотом, которые могут быть использованы в качестве приданого.
«Другая история не так хорошо известна сейчас, но была чрезвычайно известна в Средние века», — сказал Боулер. Николас вошел в гостиницу, хозяин которой только что убил трех мальчиков и замариновал их расчлененные тела в подвальных бочках.
Епископ не только почуял преступление, но и воскресил жертв. «Это одна из вещей, которая сделала его покровителем детей».
В течение нескольких сотен лет, примерно с 1200 по 1500 год, святой Николай был непререкаемым подносчиком даров и праздничным тостом, сосредоточенным вокруг его праздника, 6 декабря. Строгий святой перенял некоторые аспекты более ранних европейских божеств, таких как римский Сатурн или скандинавский Один, который появился как седобородый мужчина и обладал магическими способностями, такими как полет. Он также следил за тем, чтобы дети соблюдали правила, произнося свои молитвы и практикуя хорошее поведение.
Рождество, Святой Николай и Дед Мороз приносят детям подарки, очень необычная иллюстрация с обоими, скрап-фотография, Германия, около 1910 г.,
Иллюстрация через INTERFOTO, Alamy
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Но после того, как в 1500-х годах началась протестантская Реформация, святые, подобные Николаю, потеряли популярность в большей части Северной Европы.
«Это было проблематично», — сказал Боулер. «Вы по-прежнему любите своих детей, но кто теперь принесет им подарки?»
Боулер сказал, что во многих случаях эта работа выпадала на долю младенца Иисуса, и дата была перенесена на Рождество, а не на 6 декабря. «Но грузоподъемность младенца очень ограничена, и он не очень страшен», — сказал Боулер. «Поэтому младенцу Христу часто давали страшного помощника, чтобы таскать подарки и угрожать детям, что кажется неуместным со стороны младенца Иисуса».
Некоторые из этих страшных германских фигур снова были основаны на Николае, уже не как на святом, а как на грозном помощнике, таком как Ру-клаус (Грубый Николас), Ашенклас (Пепельный Николас) и Пельцникель (Мохнатый Николас). Эти цифры ожидали хорошего поведения или заставляли детей страдать от таких последствий, как порка или похищение. Какими бы непохожими они ни казались веселому человечку в красном, эти красочные персонажи позже будут фигурировать в развитии самого Санты. (См. также: «Кто такой Крампус? Объяснение ужасного рождественского дьявола».
)
В Нидерландах дети и семьи просто отказываются отдавать Святого Николая как дарителя. Они привезли с собой Sinterklaas в колонии Нового Света, где также витали легенды о лохматых и страшных германских дароносцах.
Но в ранней Америке Рождество мало походило на современный праздник. В Новой Англии этого праздника избегали, а в других местах он стал немного похож на языческие сатурналии, которые когда-то занимали свое место в календаре. «Это отмечалось как своего рода шумная вечеринка на открытом воздухе, подпитываемая алкоголем», — сказал Боулер. «Таким же он стал и в Англии. И не было никакого особенного, волшебного дарителя».
Затем, в первые десятилетия XIX века, все изменилось благодаря ряду поэтов и писателей, которые стремились сделать Рождество семейным праздником, возродив и переделав собор Святого Николая.
В книге Вашингтона Ирвинга 1809 года История Нью-Йорка Никербокера впервые изображен курящий трубку Николас, парящий над крышами в летающем фургоне, доставляющий подарки хорошим девочкам и мальчикам и переключающийся на плохих.
В 1821 году анонимное иллюстрированное стихотворение под названием «Друг детей» пошло гораздо дальше в формировании современного Санты и его ассоциации с Рождеством. «Наконец-то мы видим Санта-Клауса», — сказал Боулер. «Они взяли волшебное дароносство святого Николая, лишили его каких-либо религиозных характеристик и одели этого Санты в меха этих лохматых германских дароносцев».
Эта фигура приносила подарки хорошим девочкам и мальчикам, но он также носил березовый посох, как отмечается в стихотворении, который «направляет руку Родителя, когда его сыновья отказываются от пути добродетели». Тонкую повозку Санты тянул один северный олень, но в следующем году и водитель, и команда претерпели серьезные изменения.
В 1822 году Клемент Кларк Мур написал «Визит святого Николая», более известную сегодня как «Ночь перед Рождеством», для своих шестерых детей, не намереваясь прибавлять к зарождающемуся феномену Санта-Клауса. В следующем году она была опубликована анонимно, и по сей день пухлый и веселый Санта, описанный в ней, ездит на санях, запряженных восемью знакомыми северными оленями.
«Это стало вирусным», — сказал Боулер. Но каким бы знакомым ни было это стихотворение, оно по-прежнему оставляет много места для воображения, и в 19 веке Санта появлялся в разноцветных одеждах, в размерах от миниатюрных до массивных и в самых разных обличьях. «У меня есть замечательная фотография, на которой он выглядит точно так же, как Джордж Вашингтон летит на метле», — сказал Боулер.
Только в конце 19-го века, добавил он, образ Санты стал стандартизированным как взрослый в натуральную величину, одетый в красное с белой меховой оторочкой, отправляющийся с Северного полюса в санях, запряженных оленями. следить за поведением детей.
Веселое, пухлое, добродушное лицо этого Санты во многом было создано Томасом Настом, великим политическим карикатуристом эпохи, в которой было много героев. «Однако Наст оставил его половинчатым, — добавил Боулер, — и в, как мне кажется, довольно неприличных кальсонах».
Веселый старый Санта-Клаус 1880-х, Томас Наст
Иллюстрация Томаса Наста, North Wind Picture Archives/Alamy
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
После того, как Санта-Клаус из Северной Америки прочно обосновался, он переселился в Европу, заменив жутких носителей подарков и приняв местные имена, такие как Пер Ноэль (Франция) или Дед Мороз (Великобритания). «То, что он сделал, — это в значительной степени приручил этих персонажей сказок братьев Гримм из позднего средневековья», — сказал Боулер.
Проблема СантыХотя он, несомненно, хочет добра, Санта, безусловно, вызвал и продолжает создавать больше, чем его справедливая доля противоречий.
В России Дед Мороз поссорился с Иосифом Сталиным. До русской революции Дедушка Мороз (Дед Мороз) был излюбленной фигурой Рождества, который перенял черты прото-Санты, такие как голландский Синтерклаас. «Когда образовался Советский Союз, коммунисты отменили празднование Рождества и вручение подарков, — сказал Боулер.
«Затем, в 1930-х годах, когда Сталину нужно было заручиться поддержкой, он разрешил возродить Деда Мороза не как разносчика рождественских подарков, а как разносчика новогодних подарков», — добавил Боулер. Попытки вытеснить Рождество в России в конечном итоге не увенчались успехом, как и попытки Советского Союза распространить светскую версию Деда Мороза в синем пальто, чтобы избежать путаницы с Сантой, по всей Европе.
«Повсюду, куда бы они ни пошли после Второй мировой войны, Советы пытались заменить местных дарителей в таких местах, как Польша или Болгария», — объяснил Боулер. «Но местные жители просто зажали нос, пока Советский Союз не развалился в 1989 и вернулся к своим традициям».
Санта остается политизированной фигурой во всем мире. Американские войска распространили свою версию веселого человечка по всему миру сразу после Второй мировой войны, и его в целом приветствовали, сказал Боулер, как символ американской щедрости в восстановлении разрушенных войной земель.
В настоящее время, однако, люди во многих странах занесли Санту в свой собственный список непослушных, либо потому, что он представляет светскую сторону Рождества за счет религиозной.Иногда Санта отвергнут, потому что он не местный. «В таких местах, как Чехия, Нидерланды, Австрия и Латинская Америка, все они имеют очень сильные движения против Санта-Клауса, потому что они пытаются сохранить своих местных поставщиков рождественских подарков и обычаи и защитить их. от североамериканского Санты, — сказал он.0003
Такие усилия вряд ли остановят растущий интерес к Санта-Клаусу, но их организаторы могут сэкономить ему несколько остановок в его напряженном графике в канун Рождества.
История обновлена. Первоначально он был опубликован 20 декабря 2013 года.
Читать дальше
Как родители Иисуса стали парой?
- History Magazine
Как родители Иисуса стали парой?
Часто рассказывают историю рождения Иисуса, но нетрадиционные ухаживания Марии и Иосифа также можно найти в истории древней Палестины.
Какого цвета глаза северного оленя? Зависит от сезона.
- Животные
Какого цвета глаза северного оленя? Зависит от сезона.
Астрофизик и глазной эксперт объединились, чтобы разгадать тайну того, как и почему глаза северных оленей зимой меняют цвет с желтого на синий.
Эксклюзивный контент для подписчиков
Почему люди так одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эпоха собачьих бегов в США подходит к концу
Узнайте, как люди представляли себе жизнь на Марсе на протяжении всей истории
Узнайте, как новый марсоход НАСА будет исследовать красную планету
3 00003
Неужели люди настолько одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эпоха собачьих бегов в США подходит к концу
Узнайте, как люди представляли себе жизнь на Марсе на протяжении всей истории
Посмотрите, как новый марсоход НАСА будет исследовать красную планету
Почему люди так одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эра собачьих бегов в США подходит к концу будет исследовать красную планету
Подробнее
Кто такой святой Николай? ::: Свято-Николаевский центр
| Святой Николай Автор: Susan Seals Все права защищены Эксклюзивная печать в нашем магазине Малая Азия. В то время этот район был греческим, а сейчас находится на южном побережье Турции. Его богатые родители, воспитавшие его набожным христианином, умерли от эпидемии, когда Николай был еще молод. Повинуясь словам Иисуса «продай имение твое и раздай деньги нищим», Николай употребил все свое наследство на помощь нуждающимся, больным и страждущим. Он посвятил свою жизнь служению Богу и был поставлен епископом Мирликийского еще в молодости. Епископ Николай прославился на всю землю своей щедростью к нуждающимся, любовью к детям, заботой о моряках и кораблях. При римском императоре Диоклетиане, беспощадно гонившем христиан, епископ Николай пострадал за свою веру, был сослан и заключен в тюрьму. Тюрьмы были настолько переполнены епископами, священниками и дьяконами, что не было места для настоящих преступников — убийц, воров и разбойников. После освобождения Николай присутствовал на Никейском соборе в 325 г. н.э. Он умер 6 декабря 343 г. н.э. в Мирах и был похоронен в своей соборной церкви, где в его могиле образовалась уникальная реликвия, называемая манной. На протяжении веков о жизни и деяниях святителя Николая сложено множество историй и легенд. Эти рассказы помогают нам понять его необыкновенный характер и почему его так любят и почитают как защитника и помощника нуждающихся.
Одна история рассказывает о бедняке с тремя дочерьми. В те времена отец молодой женщины должен был предложить будущим мужьям что-то ценное — приданое. Чем больше приданое, тем больше шансов, что молодая женщина найдет хорошего мужа. Без приданого женщина вряд ли могла выйти замуж. Одна из старейших историй о святом Николае как защитнике детей происходит спустя много времени после его смерти. Горожане Миры чествовали доброго святого накануне его праздника, когда в округ вторгся отряд арабских пиратов с Крита. Они украли сокровища из церкви Святого Николая, чтобы забрать их в качестве добычи. Уезжая из города, они схватили мальчика Василия, чтобы сделать его рабом.
Еще одна история рассказывает о трех студентах-богословах, которые едут на учебу в Афины. Злой трактирщик ограбил и убил их, спрятав останки в большой кадке для маринования. Случилось так, что епископ Николай, проезжая тем же путем, остановился именно в этом постоялом дворе. Ночью ему приснилось преступление, он встал и позвал трактирщика. Когда Николай усердно молился Богу, трое мальчиков были восстановлены к жизни и целостности. Во Франции рассказывают историю о трех маленьких детях, которые бродили, играя, пока не потерялись, не были заманены и не захвачены злобным мясником. Появляется святой Николай и взывает к Богу вернуть их к жизни и к их семьям. А так святой Николай является покровителем и защитником детей.
Несколько историй рассказывают о Николае и море. Другие рассказы рассказывают о том, как Николай спас свой народ от голода, пощадил жизни невиновно обвиненных и многое другое. Он сделал много добрых и щедрых дел тайно, ничего не ожидая взамен. Через столетие после его смерти он был прославлен как святой. Сегодня он почитается на Востоке как чудотворец или чудотворец, а на Западе как покровитель самых разных людей — детей, моряков, банкиров, ростовщиков, ученых, сирот, рабочих, путешественников, купцов, судей, нищих, выданные замуж девушки, студентки, дети, матросы, жертвы судебных ошибок, пленники, парфюмеры, даже воры и убийцы! Он известен как друг и защитник всех в беде или нужде (см.
Моряки, провозгласившие Святителя Николая своим покровителем, повсюду разносили истории о его благосклонности и покровительстве. Свято-Николаевские часовни строились во многих морских портах. По мере распространения его популярности в средние века он стал покровителем Апулии (Италия), Сицилии, Греции и Лотарингии (Франция), а также многих городов Германии, Австрии, Швейцарии, Италии, России, Бельгии и Нидерландов ( смотрите список). После своего крещения великий князь Владимир I привез рассказы о святителе Николае и почитание святителя Николая на свою родину, где Николай стал самым любимым святым. Николай был настолько широко почитаем, что в его честь были названы тысячи церквей, в том числе триста в Бельгии, тридцать четыре в Риме, двадцать три в Нидерландах и более четырехсот в Англии.
Гробница Николая в Мирах стала популярным местом паломничества. Из-за многочисленных войн и нападений в регионе некоторые христиане были обеспокоены тем, что доступ к гробнице может стать затрудненным. Как из-за религиозных, так и из-за коммерческих преимуществ крупного места паломничества итальянские города Венеция и Бари соперничали за получение реликвий Николая. Весной 1087 года морякам из Бари удалось вывезти кости и доставить их в Бари, морской порт на юго-восточном побережье Италии. Над усыпальницей святого Николая была построена впечатляющая церковь, и многие верующие отправились в путь, чтобы почтить святого, который спас детей, заключенных, моряков, жертв голода и многих других благодаря своему состраданию, щедрости и бесчисленным чудесам, приписываемым его заступничеству. На протяжении веков святой Николай по-прежнему почитался католиками и православными и почитался протестантами. Своим примером щедрости к нуждающимся, особенно к детям, святитель Николай продолжает оставаться образцом сострадательной жизни.
Широко отмечаемый в Европе рассказ о празднике Святителя Николая и о его благости, 6 декабря, сохранился в живых щедрость. В Германии и Польше мальчики, одетые как епископы, просили милостыню для бедных, а иногда и для себя! В Нидерланды и Бельгию святой Николай прибыл на пароходе из Испании, чтобы совершить свой дарственный обход верхом на белом коне. |