Моногамия или полигамия: что выбирают мужчины?

Это длится годами, а то и десятилетиями. И вот в какое-то прекрасное утро ты замечаешь, что азарт притупился. Копилка воспоминаний переполнилась, и, глядя на очередную участницу былых приключений, ты понимаешь, что не помнишь подробностей. Только факты: вы встречались в июне, ходили в такие-то места, а сами эмоции — о, ужас! — неразборчивая страница в мемуарах. Мысль, которая могла бы недавно показаться кощунственной, прокрадывается в голову. Мысль, редким образом сосредоточенная во всего одном слове — «зачем?». И вот, не находя ответа, даже еще не признаваясь себе в этом, ты начинаешь искать кого-то постоянного. Ты уже на пути в страну Моногамию.

Поиск тоже может ­затянуться ­надолго. Это новый смысл, новый азарт. Но когда заканчивается и он и мужчина наконец падает в объятия той, от которой не захочется уйти, наступает огромное ­облегчение. Больше не надо никуда бежать. Можно сидеть дома с чистой совестью, можно смотреть на красивых женщин так, без сожалений. Теоретически теперь нельзя с другими, но парадоксальным образом ты понимаешь, что твоя новая несвобода — это и есть свобода. Бразды правления перешли от инстинкта к интеллекту. И это так хорошо, так спокойно и так по-взрослому…

Что же произошло? Можно, конечно, свести все к уровню тестостерона в крови, который, как известно, начиная лет с 25 падает на 1 % в год. Но есть и более комплиментарная версия. Британский, как это ни смешно, ученый с типичным англосаксонским именем Сатоси Канадзава (профессор Лондонской школы экономики и политологии) пытался в 2010 году установить связь между уровнем интеллекта и религиозностью. Умные индивидуумы ожидаемо оказались более склонны к атеизму, но, поскольку исследование охватывало широкий круг смежных вопросов, выяснилось еще кое-что. А именно: верные мужья, ведущие моногамный образ жизни, обладают более высоким IQ. Снова доказано то, что и так всем интуитивно понятно: с годами мы мудреем и перестаем тратить драгоценное время на девчонок. Нагуляться значит поумнеть.

Желающие, конечно могут отправиться в дебри других трактовок — психологических, генетических и прочих. И наверняка найти еще с десяток версий, причем ни одна из них не будет окончательной истиной, ведь речь идет о людях. А меня лично устраивает и эта. Меня немного мучила совесть, не предал ли я самого ­себя 16-летнего. Нет, не предал. Просто поумнел. Теперь я не просто спокоен, а спокоен с чистой совестью.

Скучаю ли я по тому фейерверку эмоций, который называют беспорядочными связями? Конечно, скучаю. Но мало ли по чему еще из своего прошлого я скучаю. Я скучаю по компьютерным играм, в которые я перестал играть, потому что жалко времени. Я скучаю по студенческим вылазкам в Крым с ­палатками в плацкартных вагонах. Я, может быть, и по детским играм в солдатиков скучаю. Одним словом — я скучаю по самому себе разных лет. Но это не значит, что я могу вернуть себя тогдашнего и испытать тогдашнюю радость от солдатиков или порт­вейна на пирсе. Просто я как-то вырос из этого. Так же, как вырос из полигамии. Я взял от нее все, что она могла дать. Это было весело, но под конец стало утомительно. А если все дело в тестостероне… В таком случае я ему очень благодарен, потому что сейчас картина мира видится мне более четкой и цветной, как будто тестостероновая завеса мешала мне смотреть. Но скорее я благодарен той женщине, которая вынула меня, обезумевшую полумертвую белку, из колеса и показала, что есть на свете и другие беличьи радости. Возможно, ей просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время моей жизни. Это ничего не меняет. Она подарила мне новый смысл, сформулировать который я, правда, затрудняюсь, но я доволен этой новой жизнью. Чего и желаю всем ­братьям по оружию!

Итак, в условиях задачи мы имеем холостяка, имеющего, выражаясь казенным языком, много половых парт­нерш. Что это значит в категориях повседневности? Полигамия — это образ жизни. Секс, женщины, победы — это не пункт в расписании дня, это то, что пронизывает все ­существование мужчины, доминанта. Это то, ради чего все остальное. Работа, путешествия, досуг, бюджет, здоровье — все лейтмотивы существования переплетены у бойкого мужчины с его сексуальным поведением. Поэтому, когда мы говорим о выборе между моно- и поли-, мы говорим не о количестве партнерш в жизни мужчины, а о самой жизни. И эта жизнь прекрасна! И ужасна одновременно. Она многогранна. Все помнят вкладыши к жвачкам Love is… с описанием разных граней любви. Так вот, по моим скромным наблюдениям ­полигамия — это…

…смысл жизни. Да, вот так ­сразу. То есть, конечно, никто не признается в этом, но, поскольку я искренне считаю, что наша жизнь априори бессмысленна, а все расхожие кандидаты на роль смысла — «дети», «самореализация», «прожить достойно» — лишь более или менее эффективные обезболивающие от экзистенциального ужаса, секс с как можно большим количеством женщин дарит ощущение осмысленности бытия не хуже любой другой ложной идеи. Поставив очередную галочку, чувствуешь, что свершилось что-то глубоко правильное, почти ­великое. Это чувство идет из глубины, из той глубины, где обитают инстинкты. А они умеют быть убедительными.

…без выходных и перерывов на обед. Ты всегда на боевом посту. Ты не можешь просто идти по улице или сидеть в ресторане. Ты все время в поиске, все время на охоте. Каждая встречная запускает механизм оценки. Каждая красивая вызывает метания — подойти? не подойти?

…компьютер в голове. Нужно помнить массу вещей: все свои легенды и оправдания, кому какой анекдот рассказывал, кого с кем знакомил… И кто такая «Натавша Сиск» в пропущенных звонках?! Хорошо, если ты с детства хотел быть Штирлицем, полигамия — раздолье для любителей двойной и тройной жизни. А если ты от природы беззаботный Винни-Пух, склонный к созерцанию, — это утомляет.

…неловкие ситуации. Вытекающие из предыдущего пункта. «Как не помнишь? Мы же вместе смотрели этот фильм!» — «Я его не смотрела, ты меня с кем-то путаешь». — «Лена, ничего я не путаю!» — «Я Катя!» Зато всегда есть что рассказать ­женатым друзьям. Посетовать на тяжелую долю многоженца и получить в ответ: «Ты жалуешься или хвастаешься?»

…постоянное ощущение упускаемых возможностей. Ведь трахнуть всех женщин невозможно (хотя, как шутят полигамы, стремиться к этому нужно). И каждая мелькнувшая красотка вызывает сожаление — я бы, мог бы, ее бы… Стресс!

…проблема с Новым годом и днем рождения. Нет — кандидатур полно, зови любую. Но ведь ­любая обязательно что-нибудь подумает, если ты позовешь ее на день рождения. Это почти ­предложение руки и сердца. А тебе нужно беречь ров и стены своей холостяцкой крепости, поэтому день рождения и Новый год ты, скорее всего, справляешь с друзьями в режиме ­праздничной охоты. И если добыча не поймана, все заканчивается одиноким падением в объятия алкогольной комы в собственной квартире. Что, надо признаться, выглядит со стороны довольно депрессивно. Особенно ­если ты, как назло, умеешь смотреть на себя со стороны.

…очень ресурсоемкое хобби. На него уходит все доступное время, деньги и здоровье. Ведь они не любят приезжать просто так. (Если девушка приезжает просто так, то опять мысль: «А вдруг она что-нибудь подумала? А вдруг она притащит зубную щетку?») Значит, надеваем дивный костюм и снова туда, к огням большого города. Туда, где суши и танцы! Чтобы потом на час заехать домой, а потом посадить девушку в такси, стараясь отогнать эту назойливую мысль: а ведь если платить за секс профессионалкам, то ­получается ­дешевле…

Что значит моногамный? Правда ли люди

Моногамия в биологии — это образование устойчивых пар самцов и самок. У людей моногамия — это единобрачие, то есть форма брака, позволяющая иметь только одного супруга.

Происходит от древнегреческого слова μονογαμία — однобрачие. Ударение ставится на третий слог — монога́мия.

Иногда слово «моногамия» используют как синоним выражений «супружеская верность», «однолюбие».

Моногамный — это связанный с единобрачием. Например, моногамная семья — это семья, в которой двое супругов.

В обиходе моногамными называют людей, которых отличает супружеская верность, склонность жениться один раз и на всю жизнь, неприятие измены. Например: «моногамный мужчина», «моногамная женщина».

«Неравный брак». Картина Василия Пукирева. 1862

Анотонимы к слову «моногамия» — полигамия, многоженство, многобрачие, бигамия, неверность, распутство, промискуитет.

Многоженство и многомужество. Что такое полигамия

Полигамия — это многобрачие, то есть форма брака, при которой у мужчины либо у женщины более одного супруга. Р

азличают два вида полигамии: многоженство (оно же полигиния) и многомужество (оно же полиандрия).

Бигамия — это то же самое, что двоебрачие или двоеженство.

Товарищ Сухов размышляет о полигамии. Кадр из фильма «Белое солнце пустыни» (1969)

А вот если человек развелся с одним супругом и создал семью с другим — это уже не полигамия, а множественная моногамия, многократный брак.

В России и в большинстве других стран полигамия запрещена: вступить в брак можно одновременно лишь с одним человеком. Зато в ряде исламских стран многоженство разрешено — например, в Саудовской Аравии. Распространено многобрачие и в Африке — там есть целый «пояс многоженства», протянувшийся от Танзании до Сенегала. У президента ЮАР Джейкоба Зумы пять жен, у короля Свазиленда Мсвати III — пятнадцать.

Четыре из 15 жен короля Свазиленда Мсвати III. Фото: Reuters

Многомужество (полиандрия) встречается значительно реже. Например, оно принято у жителей Тибета. Там распространена так называемая фратернальная полиандрия — родные братья вступают в брак с одной женщиной.

Ученые связывают этот обычай с тем, в условиях нехватки ресурсов несколько отцов лучше позаботятся о детях, обеспечат их выживание. Мужьями одной женщины становятся братья, потому что для передачи своих генов будущим поколениям выгоднее заботиться о племянниках, чем о совсем чужих детях.

Актеры в ролях индийской богини Драупади и ее пяти мужей, которые приходятся друг другу братьями

Читайте также: Гаремы в России и на Западе. Как живут современные многоженцы (25 ФОТО)

Любовь и верность. Моногамия у животных

В зоологии моногамией называют образование у животных устойчивых пар на длительный период — на сезон, несколько лет или даже на всю жизнь. Моногамные самцы обычно принимают участие в воспитании потомства.

Моногамия встречается у насекомых. Она широко распространена у птиц. Так, аисты, орлы, грифы образуют пары на несколько лет или на всю жизнь, гуси — на один сезон. Лебединая верность вошла в поговорку.

У млекопитающих моногамия встречается значительно реже, чем полигамия (моногамны лишь 3-5% видов). Сравнительно устойчивые пары формируют волки, лисы, барсуки — обычно на один сезон.

У человекообразных обезьян моногамные пары образуют гиббоны. Их семьи занимают территорию в 12-40 га и никого туда не пускают. Гиббоны могут тратить на поиски подходящего партнера несколько лет.

Детеныш гиббона с матерью. Фото: Reuters

Инстинкт к спариванию с одной самкой иногда теряется при одомашнивании. Например, лисица в природе моногамна, но на звероферме самец может спариваться с несколькими самками, сообщает «Биологический энциклопедический словарь.» (М., 1986).

Зачем нужна моногамия? В чем ее плюсы?

Моногамия у животных — это результат эволюции. Моногамным видам оказалось выгоднее хранить верность партнеру по следующим соображениям:

• Устойчивой паре проще заботиться о потомстве, выживает больше детенышей.

• Самцу проще защитить и обеспечить всем необходимым отдельную самку, а не целый «гарем».

• Самка становится единственной, о ком заботится самец, его ресурсы не приходится делить с другими самками.

• Выбирая лучшего самца и не уступая его другим, самка передает его гены только своему потомству, повышая шансы детенышей на успех.

Свойственная ли людям моногамия?

Из всех животных только люди способны формировать принципиально разные семьи — и моногамные, и полигамные, с одним или несколькими мужьями или женами. В этом смысле человек — животное «ультрасоциальное», отмечает А.В. Марков, заведующий кафедрой биологической эволюции биологического факультета МГУ.

В 1980 году ученые исследовали отношения в 1231 человеческом обществе. Выяснилось, что в 186 обществах принята только моногамия, в 453 полигиния встречается изредка, в 588 обществах многоженство встречается часто, а в 28 — распространено многомужество, в 4 обществах полиандрия встречалась изредка (по данным «Этнографического атласа»).

Читайте также: Я завела второго мужа. Признания людей, ударившихся в многобрачие (ФОТО)

Таким образом, людей нельзя назвать моногамными или полигамными от природы. Точно так же нельзя сказать, что «все мужчины полигамны, а все женщины моногамны». Моногамия и полигамия — разные стратегии выживания и размножения, и люди умеют использовать обе.

По-видимому, склонность к единобрачию или многобрачию зависит от культуры и исторических традиций, а также от личных особенностей человека. Порой индивидуальные предпочтения побеждают традицию: кто-то становится многоженцем в России, а многие и в мусульманских странах живут с одной супругой.

Так, турецкий султан Сулейман Великолепный (1494-1566) имел к своим услугам огромный гарем, но в итоге оказался однолюбом. Он женился на своей наложнице Роксолане (Хюррем-султан) и завещал престол рожденному от нее сыну. Рассказывали, что после смерти любимой супруги Сулейман не притрагивался к другим женщинам.

Сулейман Великолепный с супругой Роксоланой. Картина Антона Хикеля

Читайте также: Что такое полиамория? Как живут сторонники свободной любви​

Мужчины полигамны, женщины моногамны? | Купрум

В животном мире есть четыре системы размножения:

• моногамия — самец и самка образуют одну пару на долгое время или даже на всю жизнь;
• полигамия и полиандрия — один самец или самка спаривается с несколькими партнерами;
• промискуитет — много самцов спариваются со многими самками, все одинаково свободны в выборе партнера.

Обычно у одного вида — один способ размножения, например, у шимпанзе промискуитет, а у гамадрилов — полигамия. У человека же самая разнообразная система размножения, ее можно назвать вариативной. В человеческом обществе есть и моногамия, и полигамия, и полиандрия, и промискуитет.

То есть по природе человек может и хранить верность одному партнеру, и иметь нескольких партнеров, и менять предпочтения в течение жизни — всё зависит от человека и общества, в котором он живет.

Изначально люди придерживались промискуитета, но в процессе эволюции произошел переход от промискуитета к обществу, в котором живут много мужчин и женщин и внутри которого создаются отдельные пары.

Согласно исследованиям 2003–2012 годов, 80% человеческих обществ практикуют смешанную систему моногамию и полигамии, а вот строгой моногамии придерживаются в 17% обществ. Большинство людей моногамны, потому что полигамию трудно поддерживать финансово: например, в мусульманских странах нескольких жен имеют только очень богатые мужчины.

Но в любом случае не бывает так, что в рамках одного вида особи мужского пола полигамны, а особи женского моногамны, или наоборот. Чтобы та или иная система размножения работала, нужно участие обоих партнеров. Представьте, мужчина говорит, что выбирает полигамию, потому что у него природа, а женщина отказывается в этом участвовать.

Давайте обобщим: есть разные человеческие общества с точки зрения брака и отношений, но в основном люди моногамны.

Есть разница между системой размножения и социальной организацией. У человека социальная организация — это то, кто с ним живет в одной квартире.

Если люди живут вместе, необязательно, что и спят они вместе или только друг с другом. Например, люди женаты, живут в одной квартире, но у них открытый брак — формально они моногамны, на самом деле у них может быть промискуитет. Или люди женаты, у мужа любовницы, тогда формально семья моногамны, а на деле у них полигамия.

Система размножения и социальная организация могут совпадать и не совпадать.

как генетика и биохимия влияют на привязанность — T&P

Почему одни люди моногамны, а другие предпочитают менять партнеров? На этот счет есть множество разнообразных теорий, как из области «кухонной психологии», так и вполне научных. В издательстве Corpus скоро выйдет книга научного журналиста Аси Казанцевой «Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет на сделать глупости», где автор в том числе объясняет, какую роль в наших отношениях играют нейромедиаторы, гены и естественный отбор. «Теории и практики» публикуют отрывок из книги.

В эволюции все довольно просто и цинично. Если какие-то гены увеличивают вероятность оставить много потомства, то они будут с каждым поколением распространяться в популяции все шире и шире. Если гены, наоборот, снижают вероятность успешного размножения, то со временем они будут встречаться все реже и реже. Этот принцип касается не только банальной анатомии и физиологии, но и поведения. Любые решения мы принимаем мозгом, он состоит из клеток, клетки — из молекул, состав молекул определяется генами. Если какие-то гены повышают вероятность принятия решения, полезного для выживания потомства, то у их носителя будет больше детей, которые унаследуют те же самые ценные гены, тоже будут вести себя правильно, и так далее.

Хорошая новость в том, что в случае с размножением не существует единственного верного ответа. Если у мужчины есть гены, увеличивающие его стремление к случайным связям, то это, конечно, хорошо — возможно, некоторые из соблазненных женщин родят от него детей. Но если у мужчины вместо этого есть гены, повышающие вероятность развития стойкой привязанности к его единственной женщине, а также склонность заботиться о рожденных детях, то это может оказаться еще лучше, потому что в такой ситуации появление детей и их дальнейшее выживание гораздо проще контролировать. Если сердцееду очень повезет с красотой, богатством, обаянием и самостоятельными любовницами, возможно, он заведет десять детей. Но, если ему повезет чуть меньше, он может не оставить ни одного. А вот заботливый семьянин, приложив минимальные усилия, найдет себе женщину, согласную родить ему четверых, и при этом все четверо доживут до взрослого возраста и будут успешны и благополучны, потому что о них хорошо заботились двое родителей.

Все животные так или иначе балансируют между этими стратегиями. Самый удобный объект для поиска молекулярных механизмов, повышающих или снижающих склонность самцов к моногамии, — это опять полевки. Я уже упоминала, что самки степных полевок склонны привязываться к партнеру, хотя иногда все-таки ему изменяют. Так вот, у этого вида наблюдается полное равенство: самцы тоже проводят много времени со своими женами и детьми и заботятся о них. А вот у большинства генетически близких видов, например у луговых или горных полевок, ничего подобного не происходит: самцы и самки встречаются только для секса. К потомству самец не проявляет никакого интереса, да и самки в общем уделяют своим детям меньше внимания, чем в благополучных полных семьях степных полевок.

В лаборатории любовь у полевок изучают так: молодого самца-девственника на 24 часа помещают в клетку вдвоем с такой же юной и неопытной самкой. Как правило, шести часов после знакомства хватает, чтобы грызуны понравились друг другу, и остаток суток они проводят, занимаясь сексом (не непрерывно, зато часто). Чтобы затем проверить, привязался ли самец к партнерше, его помещают в клетку, соединенную с двумя другими: в одной живет его первая возлюбленная, в другой — незнакомая самка. Перемещения самца снимают на видеокамеру и рассчитывают, сколько времени он проводил в каждом помещении. Выясняется, что у экспериментаторов есть множество способов повлиять на эмоциональные предпочтения самца.

«Экспериментально установлено, что введение вазопрессина самцу степной полевки укрепляет его привязанность к партнерше, а вот если рецепторы к вазопрессину заблокировать, то никакой любви после спаривания не будет»

Важнейшую роль в формировании привязанности у самцов степной полевки играет выброс дофамина в прилежащем ядре. Существуют препараты, которые блокируют рецепторы к дофамину, например знаменитый галоперидол, который много лет использовался в психиатрических клиниках, чтобы успокаивать буйных пациентов. Так вот, если перед свиданием сделать самцу степной полевки инъекцию галоперидола, то спариваться-то с самкой он будет, но никакой привязанности у него не возникнет. Нет дофамина — нет любви, извините. А вот если, наоборот, перед знакомством с самкой ввести животному апоморфин, который повышает активность дофаминовых рецепторов, то привязанность возникнет даже в том случае, если за шесть часов контакта никакого секса не было.

Такие эксперименты Брендон Арагона и Томас Куртис, сотрудники Университета Флориды, провели еще в 2003 году. В более поздних их работах выяснилось, что на самом деле картина еще сложнее. В формирование привязанности вовлечены как минимум два типа дофаминовых рецепторов, D1 и D2, причем стимуляция D2 вызывает привязанность к партнерше, а D1 отвечают за обратную сторону медали — отсутствие интереса (или даже агрессию) к посторонним самкам. После первого же свидания самца моногамной полевки с его будущей женой у него развивается симпатия к ней (то есть активация рецепторов D2), а в течение первых недель совместной жизни в мозге самца постепенно усиливается активность рецепторов D1, и он теряет всякий интерес к другим потенциальным партнершам. Полигамные полевки к таким тонким чувствам не способны, потому что у них изначально по-другому распределены рецепторы к дофамину в мозге.

Пока исследователи из Флориды продолжают возиться с дофамином — делать срезы мозга, подбирать фармакологические препараты и знакомить моногамных и полигамных самцов с новыми самками, — Ларри Янг из Университета Эмори зашел с другой стороны и уже научился превращать полигамных луговых полевок в преданных мужей с помощью генной терапии. Одна инъекция в мозг — и животное обретает способность привязываться к своей первой партнерше.

Дело в том, что моногамные и полигамные полевки отличаются еще и распределением в мозге рецепторов к вазопрессину. Ген этого рецептора у всех видов полевок почти одинаковый, но небольшие отличия в его регуляторном участке ведут к тому, что некоторые зоны мозга моногамных полевок оказываются высокочувствительными к вазопрессину. Выброс этого вещества во время спаривания помогает самцу степной полевки запомнить свою самку. Экспериментально установлено, что введение вазопрессина самцу степной полевки укрепляет его привязанность к партнерше, а вот если рецепторы к вазопрессину заблокировать, то никакой любви после спаривания не будет. А вот самцам полигамных видов, луговой или горной полевки, вазопрессин вводить бесполезно: у них просто нет нужного количества рецепторов к нему, чтобы мозг мог отреагировать формированием привязанности.

Но выход есть. Самцам луговой полевки можно напрямую ввести в мозг вирусный вектор — конструкцию, которая содержит ген вазопрессинового рецептора V1aR и вспомогательные элементы, позволяющие гену встроиться в клетки и запустить там синтез новых рецепторов. Получается, что мозг полигамного вида переделывают вручную таким образом, чтобы он стал максимально похож на мозг моногамной полевки. И оказывается, что это работает. Животные после терапии чувствуют себя хорошо, знакомятся с самками, а после спаривания начинают проводить много времени рядом со своей подругой, а не с посторонними — поведение, в норме не характерное для полигамных видов.

С человеком таких экспериментов пока не проводили, но это могло бы сработать: у нас, как и у полевок, ген V1aR существует в разных вариантах. В 2006 году исследователи из Каролинского института (того самого, который выбирает нобелевских лауреатов по физиологии и медицине) исследовали ген вазопрессинового рецептора у 919 мужчин и их партнерш. Параллельно все участники исследования проходили опрос о степени удовлетворенности семейной жизнью. Выяснилось, что женщины могут обладать каким угодно типом вазопрессиновых рецепторов — на их семейное счастье это никак не влияет. А вот в случае мужчин все не так. Ученые обнаружили, что по крайней мере один вариант гена, обозначенный как RS3 334, четко ассоциирован с трудностями в семье. Когда мужчин спрашивали, переживал ли их брак за последний год серьезный кризис и опасность развода, то среди людей с типичным вазопрессиновым рецептором на этот вопрос отвечали «да» только 15%. Если мужчина унаследовал ген RS3 334 только от одного от родителей (то есть у клеток есть возможность строить и обычные рецепторы, используя запасную копию гена), то принципиальной разницы не было — желание развестись испытывали 16%. А вот среди мужчин, обладающих двумя копиями RS3 334, угрозу расставания в минувшем году вспомнили 34%.

«Если вам кажется, что ваш муж недостаточно вас любит, то вы вполне можете успокаивать себя тем, что он, возможно, мутант и не способен к любви в принципе — как полигамная полевка»

В исследование включили только людей, проживших вместе с партнером не менее пяти лет. За эти годы успели все-таки пожениться 83% людей, не отягощенных мутациями вазопрессинового рецептора, и только 68% пар, в которых мужчина был носителем двух генов RS3 334. Впрочем, даже им, возможно, жениться не стоило: женщины, связавшиеся с обладателями этого генотипа, по результатам опроса, были довольны своим браком меньше, чем жены остальных.

Мужчины, чья способность к формированию стойкой привязанности снижена из-за мутаций в обеих копиях гена вазопрессинового рецептора, составляют меньшинство, но заметное: в этом исследовании их было около 5%. Данных по России нет, но маловероятно, что отличия серьезные. Поэтому если вам кажется, что ваш муж недостаточно вас любит, то вы вполне можете успокаивать себя тем, что он, возможно, мутант и не способен к любви в принципе — как полигамная полевка. Но если вы не хотите быть жертвой чужих генов и обдумываете развод и поиск другого партнера, то статистика на вашей стороне: 95% мужчин все-таки способны к любви.

эволюционный биолог о моногамии и полигамии у мужчин и женщин — T&P

Важнейшая часть сексуального просвещения касается эволюции и репродуктивного поведения человека. Каковы биологические предпосылки мастурбации? На чем основан принцип действия противозачаточных таблеток? Можно ли сократить заболеваемость раком груди? Существуют ли сезонные всплески рождаемости? На множество подобных вопросов в своей книге «Как мы делаем это» отвечает биолог Роберт Мартин. T&P публикуют отрывок из ее русской версии, которая вышла в издательстве «Альпина Нон-фикшн» при поддержке фонда «Династия», о мифах о моногамных женщинах и полигамных мужчинах.

Роберт Мартин (Robert Martin)

специалист по эволюционной биологии, антрополог

Из социального устройства человекообразных обезьян, наших ближайших родственников среди животных, можно сделать два важных вывода. Во-первых, разным группам человекообразных обезьян свойственны принципиально разные системы спаривания: гиббонам — моногамия, орангутанам и гориллам — гаремы (хотя у орангутанов гарем разбросан, а у горилл живет сплоченной группой), а шимпанзе — промискуитет в рамках объединений многих самцов и самок. Во-вторых, социальные системы могут существенно различаться даже в пределах такой группы сравнительно близкородственных приматов, как человекообразные обезьяны. Разным приматам свойственны разные формы социального устройства, но их все можно разделить на три основные разновидности, проиллюстрированные выше на четырех примерах: моногамия, полигиния (гаремы) и промискуитет. В принципе возможна и четвертая разновидность — полиандрия, то есть объединение в группы, включающие одну взрослую самку, несколько взрослых самцов и молодняк. Но эта разновидность социального устройства встречается среди приматов исключительно редко.

Пытаясь определить, какая из выделенных для других приматов разновидностей социального устройства свойственна человеку, мы тут же сталкиваемся с затруднением. Современные человеческие общества нельзя в целом свести к какой-то одной из названных разновидностей. В них можно найти примеры едва ли не всех основных вариантов социальной организации: одни общества моногамны, другие полигамны, причем у людей встречается не только полигиния (многоженство), но в редких случаях даже полиандрия (многомужество). Однако ни в одном человеческом обществе, судя по всему, нет полного промискуитета, как у шимпанзе. Тем не менее для людей характерна исключительная гибкость социального устройства. Развитие этой гибкости (отражающей ослабление биологических ограничений) было, несомненно, одной из важных особенностей нашей эволюции.

В своем классическом труде «Модели сексуального поведения» (Patterns of Sexual Behavior), опубликованном в 1951 году, специалисты по репродуктивной биологии Клеллан Форд и Фрэнк Бич проанализировали данные о почти двух сотнях человеческих обществ и пришли к выводу о преобладании полигинии, встречающейся в 3⁄4 обществ из рассмотренной выборки. Однако мы не можем быть уверены, что общим предкам всех людей была свойственна именно полигамия, ведь даже в условно полигамных обществах брачные союзы по умолчанию часто моногамны, потому что многие мужчины по экономическим причинам не могут себе позволить иметь больше одной жены. Некоторые авторы, например Десмонд Моррис в своей книге «Голая обезьяна» (The Naked Ape), делали вывод о преобладании у людей моногамии, потому что во многих современных обществах моногамные союзы намного обычнее полигамных. Кроме того, мало что заставляет предположить, что человеческому виду свойственна врожденная склонность к моногамии либо полигамии.

Образование пар встречается среди других млекопитающих еще реже, чем среди приматов: всего у 3% видов. При этом среди птиц парами, напротив, живет большинство видов (около 90%). Про людей часто говорят, будто «мужчины полигамны, а женщины моногамны ». Про млекопитающих и птиц в целом так действительно можно сказать: млекопитающие полигамны, а птицы моногамны. Почему же большинство птиц живут парами, а большинство млекопитающих — нет? Скорее всего, это связано с заботой о потомстве. У птиц, живущих парами, самец обычно помогает самке высиживать яйца и кормить птенцов, давая ей возможность покидать гнездо и участвовать в добывании пищи. У млекопитающих нет подобных ограничений. У сумчатых и плацентарных млекопитающих детеныши развиваются в организме матери вплоть до рождения, соответствующего выходу из яйца у птиц. После родов самки млекопитающих не добывают пропитание для своих детенышей непосредственно, а кормят их молоком , образующимся из ресурсов материнского организма. Поэтому потомство млекопитающих обычно может обойтись без отцовской заботы.

Читатели T&P могут приобретать книги издательства Альпина Нон-фикшн с 15% скидкой. Для этого при заказе в интернет-магазине вам нужно ввести в соответствующее поле кодовое слово — theoryandpractice.

И действительно, у большинства млекопитающих самцы напрямую не участвуют в заботе о потомстве. Сравнение с птицами заставляет предположить, что в тех редких случаях, когда у млекопитающих в ходе эволюции возникала моногамия , это было связано именно с заботой о потомстве. Этолог Девра Клейман продемонстрировала это для нескольких видов приматов и ряда других млекопитающих, особенно представителей семейства собачьих. Примечательно, что по сравнению с детенышами других приматов человеческие младенцы особенно беспомощны и потому нуждаются в активной родительской заботе. Как я расскажу в главе 5, эта беспомощность обусловлена одним важным нововведением в эволюции человека. Так или иначе, по сравнению с другими приматами у человека новорожденные намного больше нуждаются в социальной поддержке.

Казалось бы, можно ожидать, что система спаривания того или иного вида будет соответствовать характерной для него социальной системе. Например, может показаться очевидным, что у видов, живущих парами, все потомство каждой самки будет потомством одного отца. Иными словами, жизнь парами и строго моногамное спаривание можно принять за две стороны одной медали. Как это ни странно, для 9 из каждых 10 исследованных видов птиц, живущих парами, было показано, что самцы отнюдь не всегда заботятся о своем собственном потомстве: около половины птенцов появляются на свет в результате спариваний самок с «чужими» самцами. Спрашивается: почему такие спаривания не удавалось увидеть в бинокль толпам орнитологов — как любителей, так и профессионалов? Ответ состоит в том, что «незаконные» спаривания совершаются быстро и тайком. Обманутый самец может знать о них не больше, чем подсматривающий орнитолог. Таким образом, социальную организацию и систему спаривания нельзя считать просто двумя сторонами одной медали: они могут меняться и независимо друг от друга, по крайней мере в некоторой степени. Это относится и к млекопитающим, в том числе к приматам.

Как это ни странно, люди склонны лелеять два несовместимых представления: о том, что человек в норме моногамен, и о том, что мужчины чаще изменяют женщинам, чем женщины мужчинам. Я уже упоминал расхожее мнение, что мужчины полигамны, а женщины моногамны. Американский журналист Генри Луис Менкен однажды саркастически заметил: «По-настоящему счастливы только замужние женщины и неженатые мужчины». Но если женщины обычно моногамны, а мужчины полигамны, то где, спрашивается, мужчины берут дополнительных партнерш? Эта загадка следует и из данных множества опросов, согласно которым у одного мужчины в среднем бывает больше половых партнерш, чем у одной женщины партнеров.

Но если, судя по сообщениям мужчин, у них бывает в среднем, скажем, десять партнерш, а у женщин, судя по их сообщениям, только четыре партнера, то кем были шесть дополнительных партнерш каждого мужчины? Одно из распространенных объяснений состоит в том, что, хотя участникам таких опросов и гарантируют анонимность, мужчины склонны из хвастовства преувеличивать число своих партнерш, а женщины — из скромности преуменьшать число партнеров. Исходя из простейших математических соображений, если то или иное общество в целом моногамно, то есть только две возможности: либо женщины и мужчины изменяют одинаково часто, либо сексуальные потребности многих неверных своим партнершам мужчин удовлетворяют немногие женщины, у каждой из которых масса партнеров. Как показало одно недавнее исследование, завышенное число партнерш, называемое мужчинами, связано с тем, что они учитывали проституток, но, очевидно, стеснялись признаться в том, что оплачивали свой дополнительный сексуальный опыт.

Это подводит нас к фундаментальному эволюционному вопросу: приспособлен ли человек по своей биологической природе к какой-то определенной форме социальной организации и какой-то определенной системе половых связей? Как показывает сравнение разных культур, как вид мы исключительно изменчивы в обоих отношениях. Сравнение человека с другими приматами тоже не дает однозначного ответа, но несмотря на всю неоднозначность ситуации, многие авторы пытаются решить эту проблему просто: рассматривают шимпанзе как «застывшего предка» и делают вывод, что изначально нашим предкам были свойственны многосамцовые группы и промискуитет. Другие ударяются в противоположную крайность, подчеркивая, что имеющихся данных недостаточно и потому невозможно сделать однозначный вывод о социальной структуре и системе половых связей наших предков. Более того, распространено мнение, что социальная организация и система половых связей у человека вообще не имеют биологических основ и всецело определяются принятыми в человеческом обществе социальными нормами. Согласно такому мнению, моногамный брак — это чисто социальный конструкт, не связанный ни с какой биологической предрасположенностью. Но и те и другие крайние взгляды не выдерживают критики.

Одним из важных свидетельств, говорящих о форме социальной организации, может служить разница в размерах тела между взрослыми представителями мужского и женского пола. У одних видов приматов самцы и самки почти не различаются по размерам (мономорфны), а у других существенно различаются (диморфны), причем самцы обычно крупнее самок. Существенно, что приматы, живущие парами, обычно мономорфны: размеры самцов и самок у них сравнимы, и разница между ними не превышает 15%. Видам, живущим гаремами и многосамцовыми группами, напротив, обычно свойствен половой диморфизм, хотя его степень сильно варьирует. В крайних случаях, таких как у африканских обезьян мандрилов, самцы могут более чем вдвое превосходить самок по массе. Человеку свойствен умеренный половой диморфизм. В среднем по планете мужчины весят лишь на 20% с лишним больше, чем женщины. При этом реальная степень полового диморфизма несколько выше, потому что у женщин на запасы жира приходится намного большая доля массы тела, чем у мужчин. В расцвете лет у женщин эта доля составляет в среднем около четверти, а у мужчин — лишь около 0,1. Из всех приматов только у человека наблюдается столь значительная разница между полами в запасах жира. К тому же мужчины и женщины сильно отличаются друг от друга внешне, что связано, в частности, с разным распределением жира. Этот половой диморфизм в размерах и форме тела заставляет предположить, что биологическая природа человека не приспособлена к тому, чтобы жить парами.

Почему клясться друг другу в вечной любви неразумно

• Джош Габбатисс
• BBC Earth

20 апреля 2016

Автор фото, Klearchos Kapoutsis CC by 2.0

В долговременные отношения вступают многие животные, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что их семейное счастье омрачается адюльтерами, внебрачными отпрысками и даже детоубийством. Как выяснил обозреватель BBC Earth, люди недалеко от них ушли…

Для многих из нас вступление брак — это особое событие. Практически во всем мире взаимное обещание двух людей быть вместе до самой смерти имеет большое юридическое, духовное и культурное значение. Узы брака считаются священными и для верующих, и для неверующих.

Поэтому услышав о животных, создающих постоянные семьи, мы немедленно впадаем в умиление: «Какая прелесть! Нам есть чему поучиться у этих австралийских короткохвостых сцинков!»

Впрочем, несмотря на обилие романтических историй, любовной лирики и слащавых открыток, единобрачие остается почти недостижимым идеалом.

Даже в моногамных, на первый взгляд, обществах распространены супружеские измены, и то же обычно можно сказать о моногамных животных.

Те немногие, кто хранит верность своим избранникам, делают это отнюдь не из романтических побуждений.

Если мы поймем, почему животным иногда удается жить постоянными семьями и почему еще чаще это у них не получается, мы сможем многое узнать о природе своих собственных взаимоотношений.

Так что забудьте о своих романтических идеалах, и добро пожаловать в мир влюбленных паразитических червей, неверных певчих птичек и бесстыжих обезьян.

Автор фото, Miles Barton Naturepl.com

Подпись к фото,

Каждый год происходит воссоединение моногамных семей короткохвостых сцинков

В природе самое главное — это размножение. Все живые существа в конечном счете стремятся передать свои гены потомству.

Моногамный образ жизни — это лишь один из множества способов, и у него есть два недостатка, которые заставляют животных делать выбор в пользу свободной любви.

Первый недостаток состоит в том, что моногамия не способствует генетической вариативности.

Самка, которая спаривается с несколькими разными самцами, сможет произвести генетически более разнообразное потомство, что повышает шансы на выживание — по крайней мере, для некоторых ее отпрысков.

Во-вторых, как отметил английский специалист по генетике Джон Бейтман, между самками и самцами существует огромная разница с точки зрения производства половых клеток. Иными словами, проще вырабатывать сперму, чем яйцеклетку.

Это означает, что среднестатистический самец имеет достаточное количество спермы, чтобы оплодотворить любое количество самок, тогда как самка с определенного момента не сможет произвести больше потомства за счет спаривания с большим количеством самцов.

В совокупности эти факторы побуждают представителей обоих полов искать себе несколько партнеров.

В итоге получается, что моногамия имеет смысл лишь в совершенно особых обстоятельствах, многие из которых кажутся до странности знакомыми.

Первое из них — просто территориальная близость.

Автор фото, SEM SPL

Подпись к фото,

Эти черви проводят всю свою взрослую жизнь в тесных объятиях друг друга

Если представители какого-либо биологического вида живут на большом удалении друг от друга, у них вырабатывается привычка просто любить того, кто рядом.

Они спариваются с первым встречным представителем противоположного пола и остаются с ним навсегда.

Одно из животных, на примере которого можно вывести это логическое умозаключение, — кишечные паразиты шистосомы Мансона.

Эти черви, снискавшие дурную славу тем, что вызывают у людей шистосоматоз, строят со своими партнерами по-настоящему близкие отношения: всю свою взрослую жизнь они проводят в тесных объятиях.

У каждого самца имеется так называемый гинекофорный канал, устроившись в котором, самка откладывает сотни яиц в кишечник человека, в организме которого паразитирует эта сладкая парочка.

Пищеварительный тракт человека — не лучшее место для поиска своей второй половинки, поэтому если такой червь встречает в организме хозяина существо противоположного пола, он не раздумывая соглашается провести с ним всю оставшуюся жизнь.

Еще одна ключевая причина выбора моногамного образа жизни зависит от родителей.

Автор фото, Michael D.Naturepl.com

Подпись к фото,

Древолаз-имитатор стал первой амфибией, оказавшейся моногамной

Если представители какого-либо биологического вида обитают в среде, богатой опасностями и бедной ресурсами, существует большой риск того, что их потомки умрут еще в раннем возрасте. В таких ситуациях сохранение семьи ради детей может помочь потомству дожить до зрелых лет.

Это доказали в 2010 году Кайл Саммерс и ее коллеги из Университета Восточной Калифорнии в городе Гринвиле, штат Северная Каролина (США).

Они обнаружили древолаза-имитатора — первую амфибию, которая, как оказалось, ведет моногамный образ жизни.

Ученые смогли установить прямую связь между стратегией спаривания представителей этого вида и тем фактом, что такие лягушки растят своих головастиков в крошечных лужицах, где очень трудно найти пищу.

В таких негостеприимных колыбелях головастикам требуется помощь обоих родителей, чтобы получить достаточно пропитания для выживания.

«Нам удалось связать эволюционное развитие моногамного образа жизни и практики воспитания потомства обоими родителями с изменениями в значении одного экологического фактора, а это редкая удача», — поясняет Саммерс.

Однако эти моногамные животные составляют исключение. Для многих видов размножение сводится к тому, чтобы произвести несколько тысяч яиц или сперматозоидов и надеяться на лучшее, так что они при всем желании не могут сохранять супружескую верность.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Ищу внебрачных связей!

Если мы хотим научиться чему-нибудь у природы, имеет смысл изучить опыт мастеров моногамного образа жизни — птиц.

По некоторым оценкам, 90% разных видов птиц являются моногамными. Или, по крайней мере, считаются таковыми.

Однако личная жизнь птицы бывает более бурной, чем в любой мыльной опере: в ней есть место и ревнивым супругам, и неверным партнерам, и незаконнорожденным детям.

Существуют два возможных уровня моногамии. Социальная моногамия означает, что самец и самка живут в едином пространстве, вступают в сексуальные отношения и совместно выполняют ряд задач, таких как воспитание потомства, но не обязательно воздерживаются от связей на стороне.

Сексуальная моногамия предполагает верность друг другу и встречается гораздо реже.

Циник сказал бы, что взаимоотношения между людьми — это социальная моногамия, маскирующаяся под сексуальную. В этом отношении у нас много общего с птицами.

В течение долгого времени ученые полагали, что связи, формирующиеся между птицами во время брачного сезона, безусловно основаны на принципах сексуальной моногамии.

Но это предположение оказалось наивным. Генетические и поведенческие исследования приоткрыли завесу тайны над миром птичьих семейных ссор, населенным неверными овсянками и «рогатыми» славками.

Такие развлечения на стороне обозначают трогательным эвфемизмом «дополнительная копуляция». На них в популяции приходится до 75% потомства.

Получается, что даже известные своей верностью птицы склонны к измене.

Раз в два года перелетные альбатросы возвращаются с моря, чтобы возобновить отношения со своими постоянными партнерами.

Но их связи отнюдь нельзя отнести к сексуальной моногамии. Судя по результатам генетических исследований, от 14% до 24% птенцов альбатроса рождаются от самцов, которые не являются постоянными партнерами их матерей.

При таком большом числе супружеских измен остается лишь гадать, зачем птицы вообще создают семьи.

Причина в этом случае та же, что и у древолазов-имитаторов, — родительская ответственность. Птенцы альбатроса — беспомощные комочки пуха; чтобы прокормить их, нужна слаженная работа обоих родителей.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Даже известные своей верностью птицы, такие как альбатросы, склонны к измене

Такие прочные семьи, как у альбатросов, — это исключение. Большинство птичьих союзов существует всего один брачный сезон.

Впрочем, по сравнению с млекопитающими, к которым относится и человек, птицы являют собой образец супружеской верности.

Причина этого отчасти физиологическая. У млекопитающих основным родителем по определению является кормящая самка.

Это означает, что такое же разделение труда между родителями, как у птиц, у млекопитающих невозможно.

При этом около 3-5% млекопитающих — от летучих мышей до волков — практикуют социальную моногамию.

Эти «семейные» животные ограничивают себя в спаривании по целому ряду самых разных причин.

К примеру, бобрам приходится не только заботиться о потомстве, но и строить плотины, поэтому от совместной работы их союзы только выигрывают.

А крошечные антилопы дикдик, хоть и не делят между собой родительские заботы, но все же хранят верность друг другу.

Разумеется, при этом ни один из этих видов при случае не пренебрегает возможностью дополнительной копуляции.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

В условиях дефицита самок самцы становятся любящими мужьями

Изучение поведения дикдиков указывает на одно из возможных объяснений их моногамного образа жизни — далеко не романтичное.

В рамках исследования, результаты которого были опубликованы в 2013 году, сотрудники Кембриджского университета (Великобритания) Тим Клаттон-Брок и Дитер Лукас проанализировали более 2 500 видов млекопитающих, чтобы выяснить, почему некоторые из них ведут моногамный образ жизни.

Ученые установили, что самцы принимают моногамные отношения только в том случае, если не могут доминировать над самками.

В условиях дефицита самок, как у дикдиков (и, кстати, у шистосомов), самцы эволюционным путем превращаются из свободолюбивых холостяков в любящих мужей.

Это помогает им снискать расположение хотя бы одной представительницы противоположного пола.

В одной из групп млекопитающих социальная моногамия является более распространенной. Такой образ жизни практикуют около 27% приматов, в число которых входят обезьяны и люди.

В надежде найти причину этого явления группа ученых под руководством Кита Опи из Лондонского университетского колледжа (Великобритания) изучила все виды приматов, от карликовых волосатоухих лемуров до шимпанзе, и зафиксировала наиболее популярные системы спаривания и другие поведенческие характеристики.

Затем они нанесли все известные черты на эволюционное дерево, что позволило им понять, на каких этапах первичной эволюции возникали различные модели поведения.

Результаты их исследований, опубликованные в то же время, что и выводы Клаттон-Брока и Лукаса, способны повергнуть в состояние шока.

Автор фото, Anup Shah Naturepl.com

Подпись к фото,

Шимпанзе чрезвычайно неразборчивы в половых контактах

Необходимость совместной заботы о потомстве и дефицит самок сильно коррелируют с моногамным поведением, что дает основания предполагать наличие взаимосвязи между ними.

Однако появлению постоянных пар в процессе эволюции предшествует только один фактор — уничтожение детенышей самцами.

У некоторых видов самцы часто убивают детенышей, заведенных самкой на стороне. Это может показаться нам ужасным, но такая практика помогает избавиться от потомков соперника и подготовить самок к очередному спариванию.

Представьте себе положение самца, чьи детеныши еще не выросли. Он будет вполне готов создать постоянную семью с матерью своих детей, если это необходимо, чтобы спасти свое потомство от гибели.

«Результаты нашего анализа четко указывают на то, что причиной развития моногамного образа жизни у приматов является практика детоубийства», — с уверенностью утверждает Опи.

Далее он высказывает предположение о том, что риск гибели потомства, возможно, является основным мотивом для создания семьи и у людей.

Может быть, это и правда, но, очевидно, в нашем случае этот мотив не так уж силен, потому что людей никак нельзя назвать строго моногамными.

Не говоря уже об отдельных ловеласах, в человеческой цивилизации существует множество обществ, для которых моногамия не является нормой: по некоторым оценкам, этот показатель составляет целых 83%.

Это наводит на мысль о том, что моногамия — явление скорее культурное, нежели биологическое.

Отношения между людьми в своей «естественной» форме могут быть совершенно другими. Ключ к разгадке снова следует искать у нашей биологической родни.

Автор фото, Andrew Walmsle Naturepl.com

Подпись к фото,

Гиббоны хранят друг другу верность всю жизнь, так что они куда более моногамны, чем люди

Человекообразные обезьяны — наши самые близкие родственники из ныне живущих существ. Их всего несколько видов, однако они сильно различаются с точки зрения практики спаривания.

Гиббоны моногамны, они создают семью на всю жизнь, хоть иногда и грешат адюльтером.

Шимпанзе живут общинами по несколько самцов и самок, которые совокупляются друг с другом без разбору.

Гориллы формируют полигинные группы, в которых один самец доминирует над несколькими самками.

Эти различия находят свое отражение в строении тела самцов и самок. У некоторых видов самцы и самки внешне не похожи: это явление называется «половой диморфизм».

К примеру, самцы могут отращивать себе огромные «украшения»: так, лоси носят на голове большие рога.

Чем больше у какого-либо вида развит половой диморфизм, тем меньше вероятность моногамии среди таких животных.

Если самцам приходится бороться за расположение различных самок, они могут вырастать до огромных размеров или обзаводиться – с помощью природы — нелепыми аксессуарами.

Если каждый самец довольствуется одной самкой, накал конкурентной борьбы снижается.

Это помогает объяснить, почему у гиббонов, которые создают постоянные семьи, половой диморфизм выражен не очень сильно.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Данные генетических исследований показывают, что европейские бобры хранят верность друг другу

Зато у горилл его хоть отбавляй: доминантные самцы просто огромны по сравнению с самками.

Люди находятся где-то посередине, примерно там же, где шимпанзе.

Аналогичным показателем являются половые железы самцов.

Если самцам часто приходится спариваться с самками, которые только что спаривались с кем-то другим, у них обычно развиваются крупные семенники.

Это позволяет им вырабатывать достаточное количество семенной жидкости, чтобы смыть сперму конкурента.

Если у самца есть постоянная самка, которая хранит ему верность, он не нуждается в больших половых железах.

Шимпанзе обычно не заводят себе постоянных партнеров, так что на размер половых желез им жаловаться не приходится.

Гиббонам и гориллам, напротив, по этой части похвастаться нечем. Люди снова оказались где-то посередине.

Это обстоятельство в сочетании с половым диморфизмом наводит некоторых ученых на мысль о том, что изначально стратегия спаривания у людей была, скорее, такой же, как у неразборчивых шимпанзе или даже у сторонников свободной любви бонобо, чем такой, как у моногамных гиббонов.

Так откуда же у людей такое стремление к верной любви на всю жизнь?

Автор фото, Kris Krug CC by 2.0

Подпись к фото,

Среди млекопитающих моногамия встречается редко, а вот у птиц — сколько угодно

В царстве животных моногамия в строгом смысле этого слова по большей части является мифом.

В тех случаях, когда она все же встречается, это объясняется либо сугубо прагматическими, либо леденящими кровь причинами.

Однако это ничего не говорит нам о том, какие чувства испытывают животные по отношению друг к другу.

Возможно, главной эволюционной причиной создания прочных отношений является стремление предотвратить детоубийство, но вполне вероятно, что животные об этом не думают.

Насколько мы можем судить, если звери обладают сознанием, то они испытывают эмоции, весьма похожие на любовь.

Может быть, правда и то, что по своей природе люди не моногамны. Но если люди чем-то и отличаются от животных, так это тем, что они способны при желании подавлять свои инстинкты.

Есть масса причин попробовать моногамный образ жизни. И даже если дорогие вашему сердцу отношения — всего лишь продукт жестокой эволюции, от этого они не становятся менее подлинными.

«Мужчины полигамны» Биологи объяснили, почему это не так: Книги: Культура: Lenta.ru

21 декабря на русском языке выходит книга одного из лучших в мире специалистов по эволюционной биологии Роберта Мартина «Как мы делаем это», которая рассказывает, что известно современной науке о сексе. Среди прочего автор с научной точки зрения отвечает на вопросы, которые часто приходят на ум обывателю. Зачем мужчинам соски? Уменьшается ли женский мозг во время беременности? Каковы биологические предпосылки мастурбации? С таким ли количеством женщин успевает за свою жизнь переспать среднестатистический мужчина, как он утверждает, или эти цифры сильно преувеличены? Исследование выходит в издательстве «Альпина Нон-фикшн». «Лента.ру» публикует фрагмент книги.

ЛЮДЯМ, КАК И ВСЕМ ДНЕВНЫМ видам приматов , свойственно объединяться и жить группами. Современное человеческое общество устроено, разумеется, намного сложнее, чем группы любых других приматов, но его сложное устройство в значительной степени сформировалось лишь немногим более 10 000 лет назад, когда люди перешли к оседлому образу жизни и занялись растениеводством и животноводством. По меньшей мере 99% времени, прошедшего с тех пор, как наша эволюционная ветвь отделилась от ветви шимпанзе, мы были бродячими охотниками и собирателями и жили сравнительно небольшими группами.

Пытаясь определить, какая из выделенных для других приматов разновидностей социального устройства свойственна человеку, мы тут же сталкиваемся с затруднением. Современные человеческие общества нельзя в целом свести к какой-то одной из названных разновидностей. В них можно найти примеры едва ли не всех основных вариантов социальной организации: одни общества моногамны, другие полигамны, причем у людей встречается не только полигиния (многоженство), но в редких случаях даже полиандрия (многомужество). Однако ни в одном человеческом обществе, судя по всему, нет полного промискуитета, как у шимпанзе. Тем не менее для людей характерна исключительная гибкость социального устройства. Развитие этой гибкости (отражающей ослабление биологических ограничений) было, несомненно, одной из важных особенностей нашей эволюции. В своем классическом труде «Модели сексуального поведения» (Patterns of Sexual Behavior), опубликованном в 1951 году, специалисты по репродуктивной биологии Клеллан Форд и Фрэнк Бич проанализировали данные о почти двух сотнях человеческих обществ и пришли к выводу о преобладании полигинии, встречающейся в ¾ обществ из рассмотренной выборки. Однако мы не можем быть уверены, что общим предкам всех людей была свойственна именно полигамия, ведь даже в условно полигамных обществах брачные союзы по умолчанию часто моногамны, потому что многие мужчины по экономическим причинам не могут себе позволить иметь больше одной жены. Некоторые авторы, например Десмонд Моррис в своей книге «Голая обезьяна» (The Naked Ape), делали вывод о преобладании у людей моногамии, потому что во многих современных обществах моногамные союзы намного обычнее полигамных. Кроме того, мало что заставляет предположить, что человеческому виду свойственна врожденная склонность к моногамии либо полигамии.

Сравнение человека с нашими ближайшими родственниками — человекообразными обезьянами — тоже не дает однозначного ответа на обсуждаемый вопрос. У человекообразных обезьян отмечены все основные разновидности социальной организации, известные среди приматов. Тем не менее, поскольку наши ближайшие родственники среди человекообразных обезьян — шимпанзе, из этого нередко делают вывод, что и предкам человека изначально были свойственны многосамцовые группы и промискуитет. Но этот вывод может служить прекрасным примером ошибочного представления о «застывшем предке», которое приводит к перенесению свойств одного современного вида на предков другого. Как мы уже говорили, социальное устройство может быстро эволюционировать и бывает принципиально разным даже у близкородственных видов приматов. Об этом красноречиво говорит разнообразие форм социальной организации, наблюдаемое среди человекообразных обезьян. Таким образом, нельзя по умолчанию считать, что общий предок человека и шимпанзе вел себя так же, как современные шимпанзе.

Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look

Парами среди приматов живет меньшинство — всего 15% видов. Остальным 85% свойственны односамцовые или, реже, многосамцовые группы, включающие нескольких взрослых самок. Что касается других млекопитающих , живущих группами, для большинства из них (за немногими исключениями, такими как львы и некоторые другие хищники) характерна полигиния. Самки живут гаремами при одном самце, а самцы, не имеющие гарема, нередко объединяются в «холостяцкие» группы. Образование пар встречается среди других млекопитающих еще реже, чем среди приматов: всего у 3% видов. При этом среди птиц парами, напротив, живет большинство видов (около 90%). Про людей часто говорят, будто «мужчины полигамны, а женщины моногамны». Про млекопитающих и птиц в целом так действительно можно сказать: млекопитающие полигамны, а птицы моногамны.

Почему же большинство птиц живут парами, а большинство млекопитающих — нет? Скорее всего, это связано с заботой о потомстве. У птиц, живущих парами, самец обычно помогает самке высиживать яйца и кормить птенцов, давая ей возможность покидать гнездо и участвовать в добывании пищи. У млекопитающих нет подобных ограничений. У сумчатых и плацентарных млекопитающих детеныши развиваются в организме матери вплоть до рождения, соответствующего выходу из яйца у птиц. После родов самки млекопитающих не добывают пропитание для своих детенышей непосредственно, а кормят их молоком , образующимся из ресурсов материнского организма. Поэтому потомство млекопитающих обычно может обойтись без отцовской заботы. И действительно, у большинства млекопитающих самцы напрямую не участвуют в заботе о потомстве. Сравнение с птицами заставляет предположить, что в тех редких случаях, когда у млекопитающих в ходе эволюции возникала моногамия, это было связано именно с заботой о потомстве. Этолог Девра Клейман продемонстрировала это для нескольких видов приматов и ряда других млекопитающих, особенно представителей семейства собачьих. Примечательно, что по сравнению с детенышами других приматов человеческие младенцы особенно беспомощны и потому нуждаются в активной родительской заботе. Как я расскажу в главе 5, эта беспомощность обусловлена одним важным нововведением в эволюции человека. Так или иначе, по сравнению с другими приматами у человека новорожденные намного больше нуждаются в социальной поддержке.

КАЗАЛОСЬ БЫ, МОЖНО ОЖИДАТЬ, что система спаривания того или иного вида будет соответствовать характерной для него социальной системе. Например, может показаться очевидным, что у видов, живущих парами, все потомство каждой самки будет потомством одного отца. Иными словами, жизнь парами и строго моногамное спаривание можно принять за две стороны одной медали. Возьмем, к примеру, тысячи живущих парами видов птиц, которых традиционно считали строго моногамными. Орнитологи в течение бессчетных часов наблюдали за жизнью таких видов, но не обнаружили никаких отклонений от строгой моногамии. Однако с внедрением генетических методов установления отцовства оказалось, что все далеко не так просто. Как это ни странно, для 9 из каждых 10 исследованных видов птиц, живущих парами, было показано, что самцы отнюдь не всегда заботятся о своем собственном потомстве: около половины птенцов появляются на свет в результате спариваний самок с «чужими» самцами. Спрашивается: почему такие спаривания не удавалось увидеть в бинокль толпам орнитологов — как любителей, так и профессионалов? Ответ состоит в том, что «незаконные» спаривания совершаются быстро и тайком. Обманутый самец может знать о них не больше, чем подсматривающий орнитолог.

Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look

Было выдвинуто немало теорий, чтобы объяснить эти поразительные новые данные. При этом многие авторы таких теорий неосторожно пользовались известными терминами из жизни людей. По иронии судьбы среднеанглийское слово cuckold, означающее обманутого мужа, произошло от старофранцузского, означавшего кукушку. Теперь так нередко снова называют самцов птиц, а также других животных, заботящихся о потомстве, которое может оказаться чужим. Общепринятое объяснение этого явления состоит в том, что для распространения генов самки выгодно, чтобы она производила потомство от разных самцов. Предполагается, что союз с одним самцом нужен самке, чтобы обеспечить свое потомство отцовской заботой, а спаривание с другими самцами — чтобы повысить генетическую изменчивость потомства. При этом самка заинтересована в том, чтобы самец не замечал ее незаконных спариваний с другими самцами, ведь если он узнает о них, он может ее покинуть. По крайней мере так предполагает теория.

Это объяснение исходит из того, что самец более всего заинтересован в том, чтобы заботиться только о своем потомстве. В этом случае можно было бы ожидать сильного давления отбора, благоприятствующего любым механизмам, которые снижали бы вероятность спаривания самки с другими самцами. Но вполне вероятно, что самец и сам будет стремиться при всяком удобном случае спариваться с другими самками, гнездящимися неподалеку. Для распространения генов самца явно выгодно, чтобы его потомство оказалось в гнездах других пар. Быть может, стратегия поведения самца основана на компромиссе между заинтересованностью в предотвращении незаконных спариваний своей самки с другими самцами и выгодами собственных спариваний с другими самками. Самцы тоже могут использовать любую возможность действовать в своих генетических интересах. Как бы то ни было, теперь мы знаем, что ситуация с отцовством у птиц, живущих парами, намного запутаннее, чем первоначально считалось.

Таким образом, социальную организацию и систему спаривания нельзя считать просто двумя сторонами одной медали: они могут меняться и независимо друг от друга, по крайней мере в некоторой степени. Это относится и к млекопитающим , в том числе к приматам. Генетический анализ на отцовство проводился не только у птиц, но и у некоторых видов млекопитающих, и результаты оказались похожими. Подобных исследований, посвященных птицам, было проведено уже великое множество, а посвященных живущим парами млекопитающим — сравнительно немного, но не приходится сомневаться, что дальнейшие работы в этом направлении принесут новые данные о частых спариваниях самок таких видов с чужими самцами. Вот один из подобных примеров: в 2007 году этолог Джейсон Мунши-Саут провел генетическое исследование живущего парами вида тупай в малайском штате Сабах на острове Калимантан и показал, что значительную часть детенышей самки рождают от чужих самцов. Похожие данные были получены и для некоторых живущих парами приматов, например вильчатополосых и толстохвостых карликовых лемуров, ведущих ночной образ жизни и обитающих на Мадагаскаре. Полевые наблюдения показали, что даже гиббоны, считавшиеся образцом моногамии среди приматов, время от времени спариваются с «незаконными» партнерами.

Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look

Социальная организация и система спариваний у некоторых приматов совершенно не соответствуют друг другу. Хохлатый индри (мадагаскарский лемур, которому свойствен дневной образ жизни) обычно живет небольшими многосамцовыми группами, включающими около полудюжины взрослых особей, как самцов, так и самок, хотя соотношение полов в таких группах сильно варьирует. Спаривание у хохлатых индри, как и у большинства других лемуров, происходит лишь во время ежегодного брачного периода, длящегося несколько недель. Тщательные полевые наблюдения антрополога Элисон Ричард показали, что брачный период для хохлатых индри — время бурных перемен. Наблюдения подтвердили появлявшиеся ранее сообщения о том, что в течение этого периода у хохлатых индри часто случаются серьезные драки, а также показали, что спаривания обычно происходят между особями из разных групп, а не из одной и той же. При этом группы нередко перестраиваются. Таким образом, система спариваний у хохлатых индри не диктуется групповой структурой, которая явно выполняет иные функции. Судя по данным полевых наблюдений за приматами, их социальная организация обычно связана с питанием. Итак, в течение большей части года хохлатые индри живут устойчивыми группами, совместно добывая пропитание, но во время брачного периода эта структура нарушается.

РАЗНИЦА МЕЖДУ СОЦИАЛЬНОЙ организацией и системой половых отношений наблюдается и у человека. Внебрачный секс, несомненно, встречается, хотя и не так часто, как можно было бы подумать, если верить желтой прессе и некорректным статистическим данным. Результаты опросов постоянных половых партнеров, в том числе 400 студентов и студенток, опрошенных в 2004 году биологом Ли Симмонсом, показали, что измены случались примерно в одной из каждых четырех пар. Таким образом, в трех из четырех случаев постоянные партнеры долгое время сохраняют верность друг другу. Более того, судя по некоторым данным, лишь около 2% детей рождаются в результате измены постоянному партнеру. Этот вывод подтвердил Алан Дикссон в своей книге «Половой отбор и происхождение систем половых отношений человека» (Sexual Selection and the Origins of Human Mating Systems), вышедшей в 2009 году. Иными словами, люди изменяют сравнительно редко, а дети в результате измен рождаются еще реже. В некоторых работах сообщалась, что доля таких детей может достигать 12%, но это, по-видимому, бывает лишь в исключительных случаях. Апокрифическим историям о «непубликабельных» результатах генетических исследований, якобы проводившихся среди городской бедноты и показавших, что половина детей рождается не от их предполагаемых отцов, не нужно верить ни на грош. На самом деле результаты исследований, проводившихся в разных странах, похоже, свидетельствуют о том, что человек в большей степени моногамен, чем большинство изученных на этот предмет видов птиц.

Изображение: Mary Evans Picture Library / Global Look

Как это ни странно, люди склонны лелеять два несовместимых представления: о том, что человек в норме моногамен, и о том, что мужчины чаще изменяют женщинам, чем женщины мужчинам. Я уже упоминал расхожее мнение, что мужчины полигамны, а женщины моногамны . Американский журналист Генри Луис Менкен однажды саркастически заметил: «По-настоящему счастливы только замужние женщины и неженатые мужчины». Но если женщины обычно моногамны, а мужчины полигамны, то где, спрашивается, мужчины берут дополнительных партнерш? Эта загадка следует и из данных множества опросов, согласно которым у одного мужчины в среднем бывает больше половых партнерш, чем у одной женщины партнеров. Но если, судя по сообщениям мужчин, у них бывает в среднем, скажем, десять партнерш, а у женщин, судя по их сообщениям, только четыре партнера, то кем были шесть дополнительных партнерш каждого мужчины? Одно из распространенных объяснений состоит в том, что хотя участникам таких опросов и гарантируют анонимность, мужчины склонны из хвастовства преувеличивать число своих партнерш, а женщины — из скромности преуменьшать число партнеров. Исходя из простейших математических соображений, если то или иное общество в целом моногамно, то есть только две возможности: либо женщины и мужчины изменяют одинаково часто, либо сексуальные потребности многих неверных своим партнершам мужчин удовлетворяют немногие женщины, у каждой из которых масса партнеров. Как показало одно недавнее исследование, завышенное число партнерш, называемое мужчинами, связано с тем, что они учитывали проституток, но, очевидно, стеснялись признаться в том, что оплачивали свой дополнительный сексуальный опыт.

Перевод П. Петрова

Моногамный и немоногамный мужской мозг по-разному реагирует на романтические образы

Существует довольно много различий в склонностях людей к (не) моногамии: от тех, кто полностью удовлетворен отношениями на всю жизнь, до тех, кто ищет — а иногда и получает — сотни или тысячи партнеров.

Какие различия мозга могут отражать эти различия в поведении? Будет ли мозг немоногамных людей обрабатывать романтическую информацию иначе, чем мозг моногамных людей? Новое исследование фМРТ предполагает это.

Исследователи из Техасского университета в Остине привели в лабораторию 20 сексуально активных гетеросексуальных мужчин (в возрасте 22-50 лет, в среднем = 34), поместили их в сканер фМРТ и показали им различные изображения, в том числе сексуальные (например, обнаженные люди, имеющие вагинальный половой акт), романтический (например, полностью одетые люди обнимаются или держатся за руки) или нейтральный (например, пейзажи или люди, готовящие барбекю).

Предварительное интервью классифицировало 10 из этих мужчин как крайне моногамных: у них было менее пяти сексуальных партнеров за свою жизнь, никогда не встречались более чем с одним человеком за раз, никогда не изменяли партнеру и сообщали, что они фантазировали о женщинах текущий партнер реже одного раза в месяц.Напротив, остальные 10 мужчин были примерно одинакового возраста, но в значительной степени немоногамны: у них были отношения с несколькими партнерами (включая как измену, так и немоногамию по обоюдному согласию), они предпочитали иметь более одного партнера одновременно и сообщили в среднем 30 сексуальных партнеров на протяжении всей жизни (в диапазоне от 15 до 200).

Результаты не показали различий в активации мозга между моногамными и немоногамными мужчинами, когда они смотрели сексуальные образы: обе группы нашли эти образы одинаково возбуждающими.Учитывая, что сексуальное поведение по своей природе доставляет удовольствие людям (на самом деле, никакого продолжения вида без него!), Это не было удивительным.

Однако, когда дело касалось романтических стимулов, мозги двух групп сильно различались. У моногамных мужчин была повышенная активация в лимбических и связанных с вознаграждением областях мозга (для нейробиологов — таламус правого полушария, прилежащее ядро, хвостатое, бледное, скорлупа, островок и префронтальная кора) по сравнению с немоногамными мужчинами.Это те же области мозга, которые, как показывают прошлые исследования, освещаются, когда безумно влюбленные люди смотрят на фотографии своих близких. И те же области мозга, в которых исследования на животных обнаружили различное распределение и плотность рецепторов окситоцина, вазопрессина и дофамина (нейротрансмиттеров, отвечающих за процессы образования пар и вознаграждения) между социально моногамными степными полевками и немоногамными горными полевками. Не было областей мозга, в которых мозг немоногамного мужчины освещался бы более романтическими образами, чем мозг моногамного мужчины.

Кроме того, у моногамных мужчин области, которые были активны при просмотре романтических картинок, оставались активными при просмотре сексуальных картинок, что указывает на то, что сексуальные и романтические стимулы для них тесно связаны. Напротив, мозг немоногамных мужчин демонстрировал дополнительную активность во время романтических стимулов в нескольких областях коры, которые не были активны во время сексуальных фотографий (включая двустороннюю лобную и орбитофронтальную кору, пре- и постцентральную извилину RH, двустороннюю верхнюю височную кору и угловую извилину LH). .Это говорит о том, что у немоногамных мужчин разница между романтикой и сексом больше. Как поясняет Лиза Доун Гамильтон, ведущий исследователь исследования: «Похоже, немоногамные мужчины обрабатывают эти образы на более высоком когнитивном уровне, вместо того, чтобы реагировать в основном« мозгом рептилии »(как сказал бы Дэн Сэвидж). Как будто они изучают произведение искусства, а не что-то, что им по своей сути полезно.

Прошлые исследования показали, что у людей в полиаморных отношениях уровень тестостерона выше, чем у людей в моногамных отношениях, и что склонные к сексуальным приключениям (например, те, кто с большей вероятностью занимается случайным сексом, изменяют партнеру или проявляют интерес к групповому сексу), более склонны к сексу. вероятно, имеет определенный тип гена дофаминового рецептора.Это новое исследование добавляет еще одно свидетельство биологической основы склонности людей к моногамии по сравнению с немоногамией.

Конечно, обнаружение различий в активации мозга не обязательно означает, что эти мужчины имеют биологическую предрасположенность к (не) моногамии, определяющую их поведение. Может случиться так, что у моногамных мужчин в прошлом были более полезные отношения, и поэтому романтика ассоциировалась с удовольствием. Или это может быть комбинация того и другого: некоторые различия в мозге присутствовали уже при рождении, а более поздний опыт отношений только усилил эти начальные различия в мозге.

Чтобы определить, что было первым, нам пришлось бы сканировать мозги одних и тех же людей много раз в течение их жизни, начиная с раннего детства, прежде чем у них была возможность получить какой-либо связанный с отношениями опыт, который мог бы сформировать их мозг. так или иначе. Учитывая нынешний политический климат, когда дело доходит до финансирования науки, особенно сексологии, я сомневаюсь, что такое исследование произойдет в ближайшее время.

Стоит упомянуть несколько ограничений исследования: в выборку не вошли женщины, трансгендеры или люди в открыто немоногамных отношениях, и исследователи не учли несколько факторов, которые потенциально могут повлиять на результаты, такие как сексуальное желание или отношения. , стиль привязанности или восприимчивость к социальным нормам.

Тем не менее, это исследование дает редкую возможность заглянуть в мозг людей, часто подвергающихся социальной стигматизации и очернению, и я искренне надеюсь, что мы увидим больше исследований такого рода.

Вы можете найти доктора Жану Врангалову в Twitter, Facebook, Instagram и на ее сайте drzhana.com.

мужчин меньше женщин любят моногамию, верно? Подумайте еще раз — OZY

Стремление к немоногамии — это древняя концепция, которая может вновь появиться в современном диалоге.

«Почему ты так честен со мной?» Вряд ли это самая распространенная жалоба, которую можно услышать от людей, знакомых с приложениями для знакомств — но, увы.Брианна Рейдер, квир-женщина, которой сейчас 26 лет, была на нескольких свиданиях с кем-то, кого она встретила на Tinder, и только что сказала этой женщине Карли, что она не моногамна. В то время они были далеки от серьезности, поэтому Карли просто рассмеялась и спросила, почему Рейдер вообще этим поделился.

Спустя несколько месяцев после начала отношений Рейдер снова поднял вопрос о том, что она поддерживает несколько отношений одновременно. «Я хотел вытащить заявление об отказе от ответственности пораньше и напомнить ей», — смеясь, говорит Рейдер.

Эти заявления об отказе от ответственности, похоже, сработали, поскольку они все еще вместе.Рейдер и Карли относятся к 4-5 процентам людей в США, которые, по оценкам исследователей, практикуют полиамурность, когда партнеров соглашаются иметь сексуальные или романтические переживания с первичными и вторичными партнерами. Исследования, посвященные поли-предпочтениям, немногочисленны, но, согласно классическим предположениям о мужских сексуальных аппетитах, мужчины с большей вероятностью захотят немоногамных отношений. Опрос YouGov 2016 года показал, что у мужчин на 13 процентов меньше шансов быть в «полностью моногамных» отношениях, чем у женщин, и на 25 процентов меньше нравится говорить, что их идеальные отношения были полностью один на один.Но это может измениться. Недавнее исследование показало, что:

Участники, идентифицирующие женщин, были значительно более довольны идеей немоногамии, чем участники, идентифицирующие мужчин

Согласно рабочему докладу 2018 года исследователя из Института психиатрии, психологии и нейробиологии Королевского колледжа Лондона. В ходе исследования было опрошено 509 человек по всему миру, которые идентифицировали себя как полиамурные, моногамные или амбиамурные (те, кто желает быть в моногамных или полиаморных отношениях), относительно своего отношения к исключительности.В исследовании женщины получили более высокие оценки сексуальной и романтической открытости, чем мужчины — как для себя, так и для своих партнеров. 55% респондентов назвали себя ЛГБТК, 38% — натуралами и 7% не уверены.

Хотя это открытие идет вразрез с общепринятым мнением, оно не является неожиданным. Атрибуты, традиционно ассоциируемые с женщинами, часто оказываются существенным преимуществом в немоногамных ситуациях. С одной стороны, в поли-отношениях происходит дополнительный диалог и переговоры, а общение исторически характеризовалось как женская сила, говорит Мэдисон Маккалоу, клинический социальный работник и терапевт, специализирующаяся на ЛГБТ-сообществах.По словам Маккаллоу, большее количество людей, вовлеченных в отношения, означает большее равновесие, особенно для тех, у кого есть дети и растущие семьи. Некоторые решают эту проблему сразу же — например, Рейдер и ее партнер заранее наняли психотерапевта для гомосексуальных пар в ожидании потенциальных проблем.

Другой участник: Jealousy. Хотя исследование 2013 года показало, что женщины-респонденты чаще испытывают сексуальную и романтическую ревность, несколько исследований, проведенных за последние два десятилетия, показали, что мужчины более склонны ревновать к сексуальной неверности, чем к эмоциональной измене.Собственность над романтическим партнером имеет тенденцию быть социально обусловленной среди гетеронормативных мужчин, в глазах Рейдера. «Многие мужчины чувствуют, что им принадлежат партнерши-женщины», — говорит она. Она предполагает, что женщины могут страдать от меньшей ревности, если все будет прозрачно и хорошо изложено, в то время как некоторые утверждают, что социальные конструкции побуждают мужчин быть конкурентоспособными.

Безусловно, это исследование далеко от окончательного. Во-первых, выборка из числа ЛГБТК была избыточной: по данным опроса Gallup 2017 года, это около 4 человек.5 процентов американцев не считают себя натуралами по сравнению с 55 процентами респондентов. «Исследования, посвященные изучению гомосексуальных или гендерно небинарных людей, прискорбно отстают», — говорит Маккалоу. Опять же, есть ирония в том, чтобы категорически присваивать участникам определенные характеристики по полу, когда речь идет о сообществе, которое ценит гибкость.

Исследование также может отражать тот факт, что, хотя мужчины чаще ищут нескольких партнеров, это не всегда происходит с согласия их основного партнера.Проведенное в прошлом году исследование с использованием данных Национального исследования сексуального здоровья и поведения 2012 года показало, что, хотя 12 процентов людей состояли в немоногамных отношениях, только треть из них были открытыми по обоюдному согласию отношениями, а не старомодным обманом. В опросе YouGov 2016 года четверть респондентов-мужчин заявили, что занимались сексом с кем-то еще без согласия своего партнера.

Преимущества наличия большого количества любовников

Из археологических данных мы знаем, что древние люди жили небольшими, близкими, большими семейными группами.Компьютерное моделирование обществ охотников-собирателей предполагает, что им нужно было спариваться с людьми за пределами их местной группы, чтобы поддерживать популяцию в целом. Следовательно, между обществами охотников-собирателей был бы большой поток спаривающихся особей. Было невозможно сохранить семью, чье точное генетическое происхождение было известно.

Эта модель предполагает, что охотники-собиратели были последовательно моногамными, когда пары оставались вместе исключительно на время, необходимое для отлучения ребенка от груди, прежде чем перейти к поиску нового партнера.Было показано, что это сексуально выгодно для современных мужчин, что может объяснить, почему мужчины более заинтересованы в открытых отношениях.

Исследование фантазий Lehmiller показало, что мужчин больше интересует групповой секс (около 26% мужчин по сравнению с 8% женщин). Аналогичные тенденции наблюдаются и для других типов «социального секса», например, интереса к посещению секс-вечеринок или свинг-клубов (17% мужчин по сравнению с 7% женщин). Однако те женщины, которых интересовали эти фантазии, с большей вероятностью их реализовали.Например, количество людей в той же выборке, которые сообщили об участии в групповом сексе, составило 12% мужчин и 6% женщин. Таким образом, кажется, что женщины с большей вероятностью найдут подходящие возможности.

Что мы действительно знаем, так это то, что в 85% современных человеческих обществ во всем мире формы немоногамии являются санкционированными. Даже Ветхий Завет наполнен множеством упоминаний о полигамии. Однако условием по умолчанию в большинстве обществ по-прежнему является моногамия. Сейчас это может быть обычным явлением, но как бы вы ни смотрели на это, исторически люди не были моногамными, как мы сегодня.Так почему же пожизненная моногамия теперь рассматривается по умолчанию?

«Сложно ответить лаконично, не сказав медиа », — говорит Мурс, подчеркивая влияние, которое наше искусство и культура оказывают на нас в период взросления. «По большей части, когда мы росли, наши родители женаты или пытаются быть моногамными. В большинстве мест по всему миру существует институт брака ».

«С тех пор, как люди начали брать землю и называть ее своей собственностью, именно тогда брак стал популярным, потому что это был единственный очевидный способ сохранить контроль над своей собственностью и передать ее своей семье», — говорит Мурс.«С этого момента мы начали отдавать приоритет паре и гетеросексуальности».

Лучше видеть других людей?

Неоднократно исследования CNM показывают, что пары с разными сексуальными интересами сообщают, что им лучше, когда у них есть несколько сексуальных партнеров. «В отношениях часто наблюдается расхождение интересов обоих партнеров», — говорит Муиз. «Тем не менее, люди с несколькими партнерами могут быть более удовлетворенными в целом. Если вы заинтересованы в сексе с другими людьми, будет полезно изучить это.”

Чего не хватало до настоящего времени в исследованиях CNM, так это крупных лонгитюдных исследований, в которых группы людей, которые рассматривают возможность установления отношений, наблюдаются в течение нескольких лет, начиная даже до того, как они впервые беседуют со своим партнером.

Загадка моногамного брака

В этом разделе мы представляем и эмпирически оцениваем ряд взаимосвязанных гипотез о том, как масштабы и интенсивность полигамных браков отрицательно влияют на успех, стабильность или конкурентоспособность группы, и проясняем создаваемые эффекты. нормативной моногамией.Когда мы говорим о «нормативной моногамии» ниже, мы имеем в виду набор норм и законов, регулирующих современный брак, а не только правила о количестве супругов. В частности, важны обычаи и законы, регулирующие развод (например, раздел имущества) и наследование. Говоря о «полигинии», мы имеем в виду «общую» или «несороральную» полигинию [1], которая не ограничивает выбор мужа в отношении супруга реальными или классифицирующими сестрами своей нынешней жены (см. Дополнительные электронные материалы).

Наш подход предсказывает, что увеличение масштабов и интенсивности полигинных браков увеличивает конкуренцию между мужчинами внутри полов.Это означает, что возможности полового отбора будут выше в более полигинных обществах. Нормы и институты, требующие моногамного брака или уменьшающие полигинию, должны уменьшить силу полового отбора. Здесь мы рассматриваем две линии доказательств, указывающих на то, что нормативная моногамия снижает внутриполовую конкуренцию. Во-первых, мы представляем доказательства, указывающие на то, что интенсивность внутриполовой конкуренции снизилась, когда моногамный брак был постепенно навязан общинам мормонов девятнадцатого века.Затем мы показываем, что интенсивность внутриполовой конкуренции ниже в нормативно моногамных обществах, взятых из выборки из 18 обществ с различными нормами брака.

Данные из мормонских общин между 1830 и 1890 годами показывают, что внутриполовая конкуренция резко снизилась, поскольку правительственные силы подавляли полигинный брак [11] посредством ряда гражданских, юридических, законодательных, финансовых и военных маневров, которые начались в 1840-х годах и в основном закончились к 1890 году, когда церковь Святых последних дней официально отреклась от практики многоженства.Расчетное соотношение возможностей полового отбора у самцов ( I _m ) по сравнению с самками ( I _f ) является ключевым показателем. В 1830 г. I _m / I _f было 2,4, что означает, что мужчины столкнулись с почти в два с половиной раза большей избирательной интенсивностью, чем у женщин. К концу девятнадцатого века это соотношение упало и выровнялось до 1,17, что указывает на то, что мужчины сталкиваются лишь с немного большей конкуренцией, чем женщины.Размер внутриполовой конкуренции снизился более чем в восемь раз за период, когда был введен моногамный брак. Градиенты Бейтмана, которые обеспечивают другую меру, рассказывают ту же историю [11].

Хотя этот анализ согласуется с нашей гипотезой, он не может каузально изолировать влияние навязывания моногамного брака на внутриполовую конкуренцию, потому что многие другие исторические процессы произошли в тот же период времени. Тем не менее, дальнейшая поддержка появляется при сравнении соотношений I _m / I _f из разных обществ [14], где наборы конкретных исторических процессов различаются.Мормонское значение 1830 г., равное 2,4 для I _m / I _f , аналогично тому, которое наблюдалось в других полигинных обществах [14], таких как яномано в Венесуэле (2,11), арабов в Чаде (2,28), или догоны (2.47) в Мали. Значение 1,17 для американских мормонов конца XIX века находится между 1,25 для современных американцев и 0,81 для исторической Финляндии (1745–1900). противопоставляет количество сексуальной конкуренции в обществах нормативной моногамии и без нее.Когда I _m / I _f > 1, мужчины сталкиваются с большей репродуктивной конкуренцией, чем женщины; чем больше I _m / I _f , тем жестче конкуренция. Средние значения I _m / I _f для этих двух подвыборок указывают на то, что возможности для полового отбора (соревнование партнеров) в 6,4 раза больше в обществах, в которых отсутствует нормативная моногамия.

Это сочетание продольных и перекрестных данных позволяет предположить, что нормативная моногамия действительно снижает внутрисексуальную конкуренцию.Затем мы исследуем, действительно ли это конкурентное подавление приводит к снижению уровня преступности.

(i) Значение: нормативная моногамия снижает уровень преступности.

Одним из важных последствий подавления внутриполовой конкуренции должно быть снижение уровня преступности. Расширяя круг неженатых мужчин и повышая степень внутрисексуальной конкуренции, большее количество полигинных браков увеличит дисконтирование мужчин в отношении будущего и их склонность к риску, что приведет к более социально нежелательному поведению. Столкнувшись с высоким уровнем внутриполовой конкуренции и небольшими шансами на получение хотя бы одного долгосрочного партнера, не состоящие в браке мужчины с низким статусом будут сильно недооценивать будущее и с большей готовностью будут участвовать в рискованном поведении, повышающем статус и стремящемся к сексу.Это приведет к увеличению количества убийств, краж, изнасилований, социальных потрясений, похищений (особенно женщин), сексуального рабства и проституции. В качестве побочного продукта эти мужчины, вероятно, будут больше злоупотреблять психоактивными веществами. Даже среди мужчин с высоким статусом конкуренция может усилиться, если градиент физической подготовки остается крутым. Это может привести к рискованным заявкам на политическую власть, мотивированным возможностью приобретения гаремов. Напротив, нормативная моногамия истощает пул неженатых мужчин с низким статусом, что приводит к снижению уровня социальных недугов, включая снижение уровня преступности, разрушения общества и злоупотребления психоактивными веществами.

Чтобы понять, почему даже небольшое увеличение полигинии приводит к значительному увеличению числа мужчин без партнера, представьте себе общество из 40 взрослых, состоящих из 20 мужчин и 20 женщин. Предположим, эти 20 мужчин различаются от безработных, бросивших школу, до руководителей. Предположим, что 12 мужчин с наивысшим статусом женятся на 12 из 20 женщин в моногамных браках. Затем все пять лучших мужчин (25% населения) берут вторую жену, а двое лучших (10%) берут третью жену. Наконец, лучший парень берет четвертую жену.Это означает, что 58 процентов всех браков являются моногамными. Только мужчины, входящие в верхние 10% статуса, женились более чем на двух женщинах. Максимальное количество жен — четыре. Хотя такая степень полигинии не является экстремальной с точки зрения межкультурных отношений [1,3], она создает пул из 40 процентов мужского населения, которые не допускаются к брачному рынку. Чтобы даже выйти на брачный рынок, мужчина должен находиться в верхних 60% мужского статуса. Чтобы удвоить количество постоянных партнеров (до двух), необходимо войти в 25% лучших мужчин.Напротив, нормативная моногамия означает, что никого не закрывают, и повышение относительного статуса мужчины не увеличивает количество его постоянных партнеров.

Несколько сходных доказательств указывают на то, что моногамный брак снижает уровень преступности. Во-первых, мы рассматриваем доказательства, свидетельствующие о том, что неженатые мужчины собираются в группы, ведут рискованное для себя поведение (азартные игры, запрещенные наркотики, злоупотребление алкоголем) и совершают более серьезные преступления, чем женатые мужчины. Вступление в брак существенно снижает шансы мужчины на совершение преступления.Во-вторых, мы анализируем межнациональные данные, показывающие, что многоженство приводит к более высокому проценту неженатых мужчин и что большее количество неженатых мужчин связано с более высоким уровнем преступности. Затем, используя данные о соотношении полов внутри страны и за прошлые периоды, мы подтверждаем, что большее количество неженатых мужчин или более сильная внутриполовая конкуренция связаны с более высоким уровнем преступности. Наконец, мы обсуждаем подробные антропологические случаи, которые согласуются с этой связью.

Поперечные данные показывают, что неженатые мужчины чаще, чем женатые, совершают убийства [31], грабежи и изнасилования [32,33].Более того, неженатые мужчины чаще, чем женатые, склонны к азартным играм и злоупотреблению наркотиками / алкоголем [33]. Эти отношения контролируют социально-экономический статус, возраст и этническую принадлежность. Конечно, эти данные не доказывают, что отсутствие брака вызывает преступное поведение, потому что люди, которые менее склонны к совершению преступлений или злоупотреблению психоактивными веществами, также могут быть более подходящими для брака или с большей вероятностью захотят вступить в брак.

Работа с продольными наборами данных усиливает аргументы в пользу причинно-следственной связи.Эти данные позволяют исследователям проследить за одними и теми же людьми с течением времени, чтобы увидеть, как брак влияет на их поведение по сравнению с их собственным поведением до брака. Sampson и др. . [34] использовали лонгитюдные данные, которые отслеживали мальчиков один раз в реформаторской школе Массачусетса в возрасте от 17 до 70 лет. Большинство испытуемых были женаты несколько раз, что позволило исследователям сравнить их вероятность совершения преступления во время супружеских и неженатых периодов их жизни, используя каждый человек как его собственный контроль.Из всех преступлений брак снижает вероятность совершения мужчиной преступления на 35 процентов. Для имущественных и насильственных преступлений брак снижает вероятность совершения преступления вдвое. Когда мужчины разведены () или овдовели (), уровень преступности у них повышается. Анализ также показывает, что «хорошие браки» даже более профилактичны, чем обычные браки (хотя брак с женой-преступницей имеет противоположный эффект). Это согласуется с предыдущей работой Sampson & Laub [35].

На основе данных заключенных Небраски, Хорни и др. .[36] изучали влияние на преступную склонность поступления в школу, получения работы, переезда к жене, переезда к подруге и употребления наркотиков или алкоголя. Контролируя все эти факторы, брак снижает вероятность совершения преступления мужчиной примерно наполовину. Этот эффект наиболее сильный для нападения и самый слабый для преступлений против собственности, но значим для обоих, а также для преступлений, связанных с наркотиками. По размеру этот эффект брака похож на поступление в школу и намного сильнее, чем условно-досрочное освобождение или условно-досрочное освобождение.Интересно, что сожительство без брака не снижает уровень преступности. Работа имела смешанные эффекты, ни один из которых не был особенно значительным. Положительное влияние на преступность жизни с женой даже больше, чем отрицательное влияние пьянства (аналогичные результаты из Лондона см. В исследовании Farrington & West [37]).

Безусловно, самым большим фактором увеличения преступной склонности человека было употребление наркотиков [36]. Это говорит о том, что анализ Хорни и др. . может недооценивать общее влияние брака, потому что брак также снижает количество алкогольных напитков и употребления марихуаны [38].Таким образом, брак, вероятно, оказывает как прямое влияние на совершение преступлений, так и косвенное влияние, уменьшая количество злоупотреблений в отношении личности. Совместное проживание также снижает злоупотребление психоактивными веществами, но менее эффективно, чем брак.

Исследователи изучили несколько приблизительных механизмов, объясняющих, как брак снижает преступность среди мужчин (дополнительные электронные материалы). Хотя это и является предположением, один интересный механизм предполагает, что брак в моногамных (но не полигамных) обществах снижает уровень тестостерона у мужчин.Однако селективные силы, порождаемые культурным групповым отбором, не «заботятся» о том, почему брак снижает преступное поведение, а только то, что это каким-то образом делает.

Хотя брак может снизить шансы человека на совершение преступления или жестокого обращения, необходимы две другие важные связи, чтобы оценить, объединяются ли эти индивидуальные эффекты и влияют на целые общества: (i) увеличивает ли многоженство размер пула не состоящих в браке мужчины? и (ii) увеличивает ли это, в свою очередь, уровень преступности? Чтобы проверить это, мы устанавливаем первую связь, используя межнациональные данные, чтобы показать, что более многоженство связано с большим процентом неженатых мужчин в популяции.Затем, используя тот же набор данных, мы показываем, что чем выше процент неженатых мужчин в стране, тем выше уровень изнасилований, убийств, краж, грабежей и мошенничества. Наконец, чтобы усилить аргументы в пользу причинно-следственной связи, мы затем рассмотрим внутригосударственный и исторический анализ взаимосвязи между соотношением полов и преступностью.

Чтобы установить связь между степенью полигинии и процентом неженатых мужчин, мы используем данные национального уровня, полученные от Kanazawa & Still ([39]; 2009, неопубликованные данные), которые собрали статистику преступности, демографическую информацию и экономические данные из несколько источников вместе с показателем степени многоженства для 157 стран.Чтобы создать меру полигинии, Канадзава и Стилл закодировали все культуры в Энциклопедии мировых культур по четырехбалльной шкале (от 0 = моногамия является широко распространенным правилом, до 3 = многоженство является правилом и является правилом. широко распространенный), а затем разработал значение на уровне страны путем агрегирования всех культур внутри страны, умножая значения для каждой культуры на долю населения страны, представленную этой культурой. В дополнительном электронном материале мы расширяем работу Канадзавы и Стилла, регрессируя процент не состоящих в браке мужчин (в возрасте 15 лет и старше) в национальном населении по этому показателю полигинийской интенсивности с контролем экономического развития (ВВП на душу населения ), экономического неравенства (отраслевые коэффициенты Джини), плотность населения и степень демократии в 1980 году, а также фиктивные переменные для Африки и Азии [39].Результаты шести различных спецификаций моделей показывают, что чем выше степень многоженства в разных странах, тем выше процент неженатых мужчин. Переход от незначительной степени полигинии (полигиния = 0 по всей стране) к широко распространенной полигинии (полигиния = 3 повсюду) увеличивает размер этого избыточного пула на 13–27%.

Осуществляя вторую связь, электронный дополнительный материал также показывает, что чем больше процент неженатых мужчин в населении страны, тем выше уровень изнасилований, убийств, нападений, краж и мошенничества с учетом тех же переменных в описанной регрессии. выше.Процент не состоящих в браке мужчин является очень значимым предиктором всех этих уровней преступности, за исключением нападений, где он имеет лишь незначительное значение. Фактически, процент неженатых мужчин является единственным показателем, который неизменно важен для всех пяти преступлений. Для изнасилования и убийства добавление процента неженатых мужчин к регрессии со всеми другими переменными увеличивает объясненную дисперсию с 33 до 45 процентов и с 12 до 24 процентов, соответственно. В случае нападения, кражи и мошенничества объясненная дисперсия увеличивается примерно на 5 процентов, когда процент неженатых мужчин добавляется в качестве предиктора.

Предоставляя важный шаг, мы не должны слишком доверять этим выводам, потому что (i) мера степени полигинии является приблизительной, (ii) данные о неравенстве являются неполными и (iii) используются агрегированные перекрестные оценки. секционные данные на уровне страны ограничивают мощность вывода. Требуется дополнительная работа для расширения этого предварительного анализа. Тем не менее, эти результаты совпадают с показанным выше эффектом сокращения преступности браком и подавлением внутрисексуальной конкуренции.Кроме того, учитывая эти другие результаты, трудно аргументировать обратную причинно-следственную связь в этих регрессиях, что больший избыток неженатых мужчин вызывает большую полигинию или что большее количество преступлений заставляет мужчин отказываться от брака (независимо от дохода и т. Д.).

Анализ, проведенный внутри стран, позволяет нам еще больше усилить аргументы в пользу причинно-следственной связи между избытком не состоящих в браке мужчин и преступностью, избегая при этом ошибок межнационального анализа. Неравное соотношение полов возникло в различных обстоятельствах, в первую очередь в современной Индии и Китае, где родительские предпочтения в отношении сыновей сместили соотношение полов в пользу мужчин [40], а также на границах, например, на Западе Америки.Эмпирические закономерности всех таких разнообразных случаев говорят об одном и том же [40,41]: неженатые мужчины с низким статусом, часто в холостяцких бандах, участвуют в более высоких уровнях агрессивной, насильственной и антиобщественной деятельности. Индия и Китай особенно информативны, поскольку качество данных позволяет проводить эконометрический анализ, направленный на оценку причинно-следственных связей.

В Китае соотношение полов (мужчин и женщин) заметно выросло с 1,053 до 1,095 в период с 1988 по 2004 год, почти вдвое увеличив число неженатых или «избыточных» мужчин [42].В то же время уровень преступности увеличился почти вдвое — 90 процентов из них были совершены мужчинами. Увеличение соотношения полов было вызвано постепенным внедрением в Китае политики одного ребенка, а также продолжающимся демографическим переходом. Случайный факт, что разные провинции применяли политику в разное время по причинам, не связанным с уровнем преступности, создает возможность для статистического анализа воздействия этой политики и вызванных ею изменений в соотношении полов. Дата внедрения политики в провинциях представляет собой экзогенную переменную, которая может использоваться для определения направления причинно-следственной связи.

Регрессионный анализ [42] показывает, что увеличение соотношения полов на 0,01 связано с 3-процентным увеличением имущественных и насильственных преступлений с учетом ряда демографических и экономических переменных. Эти анализы также показывают, что эффект возникает из-за увеличения числа неженатых мужчин, а не общего числа мужчин. Рост неравенства, безработицы и урбанизации также положительно влияет на уровень преступности, но влияние соотношения полов не зависит от них. Чтобы исключить возможность того, что ошибки измерения соотношения полов коррелируют с уровнем преступности, Эдлунд et al .[42] используют год реализации политики одного ребенка в качестве инструментальной переменной в двухэтапном анализе методом наименьших квадратов. Они используют год реализации для прогнозирования соотношения полов, а затем используют прогнозируемые (непредвзятые) данные о соотношении полов для прогнозирования преступности. Это указывает на то, что больший избыток мужчин вызывает повышение уровня преступности на человек. Подробнее см. Дополнительные электронные материалы.

В Индии Дрезе и Кхера [43] показали, что различия в соотношении полов в округах сильно связаны с уровнем убийств, с учетом многих других факторов.Эффект велик: переход от соотношения мужчин и женщин с 1,12 (в Уттар-Прадеше) до 0,97 (в Керале) снижает количество убийств вдвое. Более того, учитывая многие другие факторы, авторы показывают, что мужчины, живущие в районах, где мужчин больше, чем женщин, с большей вероятностью совершат убийства; то есть средний мужчина становится более жестоким (более рискованным), когда внутрисексуальная конкуренция выше. Это важно, потому что в противном случае рост количества убийств можно было бы объяснить просто увеличением числа мужчин.

Исторические данные также связывают непропорционально большую долю не состоящих в браке мужчин с более высоким уровнем преступности, насилия и злоупотребления наркотиками. Основываясь на ряде свидетельств, Кортрайт [41] утверждает, что жестокий характер американского Запада возник главным образом из-за большого количества мигрировавших туда неженатых мужчин. Различия в уровне преступности в Америке девятнадцатого века соответствуют пространственному распределению предвзятого соотношения полов. Со временем, по мере того, как соотношение полов в разных регионах приближается к единому, уровень преступности в этих регионах снижается.Кортрайт предполагает, что аналогичные случаи могут быть сделаны для австралийской границы в Новом Южном Уэльсе и для аргентинских пампасов.

Антропологические данные подтверждают эту точку зрения. Во многих неиндустриальных обществах молодые неженатые мужчины образуют группы мародеров, которые совершают набеги, чтобы украсть богатство и жен, насилуя и грабя. Полигинные общества участвуют в большем количестве войн [44], часто с целью поимки женщин [1]. Кросс-культурный анализ, хотя и грубый, показывает, что в полигамных обществах также больше преступности по сравнению с более моногамными обществами [45].Этнографические примеры показывают, почему это так: среди курий в Танзании молодые мужчины, не имеющие сестер, которые принесли бы существенный выкуп за невесту, гораздо чаще участвуют в угоне скота, что они считают необходимым для получения достаточных ресурсов для выхода на рынок полигинных браков [ 46]. Электронный дополнительный материал предоставляет дополнительный антропологический материал.

Эта линия рассуждений сходится с тремя другими областями исследований. Во-первых, в области экономики работа над теорией турниров предсказывает, что, когда градиенты стимулов будут крутыми (например,г. соревнования по принципу « победитель получает все »), людям часто следует отдавать предпочтение более рискованным стратегиям, особенно когда они проигрывают или считают себя маловероятными. Эти модели теории принятия решений [47], которые основаны на той же логике, что и наш эволюционный подход [48], предсказывают, что даже тем, кто считает себя победителем или вероятным победителем, часто необходимо следовать несколько более рискованной стратегии, когда градиенты стимулов (аналогично фитнесу). градиенты) круче, потому что они знают, что те, кто в настоящее время проигрывает, будут выкладывать все стопы.Опытным путем полевые исследования паевых инвестиционных фондов, гольфа [49,50], автогонок, бега на длинные дистанции, баскетбола и покера показывают, что вероятные проигравшие берут на себя больший риск и что размер и распределение денежных призов предсказывают более рискованный выбор для всех [51 ]. Например, менеджеры паевых инвестиционных фондов [52,53], которые обнаруживают, что эффективность их фонда уступает другим фондам той же категории в середине года, перераспределяются в более рискованные портфели по сравнению с портфелями тех, кто преуспел в первой половине года (рейтинг фонда влияет на приток капитала, что влияет на оплату труда менеджеров).В автогонках [54] в гонках с большим разбросом призов больше аварий (аварии происходят, когда водители рискуют и терпят поражение). Даже в лаборатории поведенческие эксперименты показывают, что игроки, которые в настоящее время проигрывают, чаще используют рискованную стратегию (если только результаты рискованного выбора не сильно коррелированы), и выбор рискованной стратегии ведущим игроком зависит от того, насколько велико его преимущество. [55]. Эта работа по экономике поддерживает более ранние лабораторные работы эволюционных психологов, показавшие аналогичные эффекты [56].

Во-вторых, большая часть эмпирических исследований в области общественного здравоохранения и психологии показывает, как увеличение крутизны иерархии статуса / дохода внутри общества влияет на результаты способами, совместимыми с большинством эволюционных теорий. С учетом других переменных, группы населения с более резкими градиентами доходов (большим неравенством) имеют худшие социальные результаты, что подтверждается данными, касающимися преступности, насилия, злоупотребления наркотиками, образования и долголетия [57]. Некоторые из этих закономерностей были изучены не только в разных странах, но и в штатах США, и даже в окрестностях Чикаго [56,58].

В-третьих, мы утверждали, что усиление внутриполовой конкуренции влияет на уровень преступности и жестокого обращения с людьми — частично — за счет повышения терпимости к риску и временного дисконтирования. Хотя эти конкретные непосредственные психологические механизмы не являются решающими для более широкой теории, мы отмечаем, что существующие экспериментальные работы предоставляют предварительную поддержку, показывая, что (i) заключенные готовы рисковать большими финансовыми штрафами по сравнению со студентами в идентичных поведенческих экспериментах [59], (ii ) эксперименты по межвременному выбору показывают, что как наркоманы, так и курильщики более резко обесценивают будущее, чем контрольные группы [60,61], и (iii) эксперименты по предпочтению риска показывают, что потребители наркотиков менее склонны к риску по сравнению с теми, кто не употребляет [ 62].Таким образом, такие предварительные данные свидетельствуют о том, что преступления и личные злоупотребления, как правило, совершаются в большей степени теми, кто относительно более склонен к рискованному выбору и будущим скидкам.

Различия в мозге у моногамных и немоногамных мужчин

В то время как некоторым парням нравится жить с одним партнером, другие явно предпочитают играть на поле боя, что побуждает ученых задаться вопросом, есть ли биологическая основа для моногамии. Новое исследование из Архива сексуального поведения предоставляет дополнительные доказательства того, что некоторые мужчины могут быть более склонны к моногамии, чем другие.Когда ученые сканировали мозг моногамных и немоногамных мужчин, они заметили некоторые ключевые различия в том, как их мозг работает.

Ученые набрали 10 мужчин, которые были последовательно моногамны (то есть у них было пять или менее сексуальных партнеров за свою жизнь, и они фантазировали о ком-то, кроме своего нынешнего партнера, менее одного раза в месяц). Они также наняли 10 немоногамных парней или тех, кто ранее имел отношения с более чем одним партнером одновременно, предпочитал нескольких партнеров или имел более пяти сексуальных партнеров на протяжении всей жизни.Затем они показывали им откровенно сексуальные фотографии, романтические фотографии или нейтральные фотографии, например, пейзажи или пейзажи.

Мозги обеих групп вели себя одинаково, когда они смотрели на сексуальные и скучные картинки. Но при просмотре романтических фотографий — скажем, людей, обнимающихся или держащихся за руки — обнаружились некоторые ключевые различия. Моногамные мужчины показали значительно большую активацию частей своего мозга, связанных с вознаграждением, чем немоногамные мужчины. Исследователи полагают, что эти результаты предполагают, что романтические фотографии или другие стимулы, вызывающие романтику, могут быть более удовлетворительными для парней, которые склонны к моногамности.(Хотите более горячего секса? Рассмотрите «Как доставить удовольствие женщине», окончательное руководство от редакторов Men’s Health , вашего нового руководства.)

Как женщины проверяют вас:

Взаимодействие с другими людьми Взаимодействие с другими людьми

Это не обязательно означает, что у моногамии есть биологическая основа. Исследователи говорят, что это может быть выученное поведение, а это означает, что моногамные мужчины могли просто иметь более полезный романтический, связывающий опыт в своей жизни, чем мужчины, у которых нет. Такой опыт мог заставить этих мужчин ассоциировать романтические образы с чувством удовольствия, а это означает, что они с большей вероятностью будут искать романтические моногамные отношения.

Также стоит отметить, что результаты исследования могут не зависеть от пола. В то время как в этом конкретном исследовании оценивался мозг мужчин, другие исследования пришли к выводу, что вопреки распространенному мнению, женщины не запрограммированы на моногамность; Фактически, недавнее исследование показало, что женщинам чаще, чем мужчинам, наскучивает секс при длительных отношениях.

Как и во многих других научных исследованиях, исследователи просто не знают наверняка, природа это или воспитание. Что мы, , можем сказать наверняка ? Если вы из тех парней, которые борются с моногамией, этих открытий недостаточно, чтобы обвинять в своем отклонении простую биологию.Вот 4 вещи, которые вы должны задать себе, прежде чем даже подумаете об измене.

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Моногамия: что это значит?

Моногамия — это отношения только с одним партнером одновременно, а не с несколькими партнерами.Моногамные отношения могут быть сексуальными или эмоциональными, но обычно и тем и другим.

Многие современные отношения моногамны. Но даже если они хотят быть с одним партнером, некоторым людям трудно оставаться моногамными. Это может привести к неверности, разлуке, разрыву отношений и разводу.

Исследования на животных показали, что определенные гены могут быть связаны с моногамным поведением. Это могло означать, что люди эволюционировали и предпочли моногамию, ища одного партнера, с которым мы разделяем большую часть своей жизни.

Другие имена для моногамии

Вы также можете услышать, что моногамия называется:

Но эти термины также могут отражать более нетрадиционные договоренности, такие как открытые отношения, в которых один или оба участника не моногамны и имеют других сексуальных или романтических партнеров. Слово «исключительность» может быть более точным, чем «моногамия», поскольку оно предполагает, что оба партнера видятся только друг с другом.

Такие термины, как «верный» или «верный», также могут описывать партнера в моногамных отношениях, который не изменял другому человеку.

В чем разница между моногамией и полиаморией?

Моногамия означает исключительность в отношениях. Многие религии поддерживают, а иногда и требуют моногамии. Федеральное правительство США и все 50 штатов требуют моногамных браков.

Полиамория имеет более одного сексуального или романтического партнера. Многоженство — это более одного супруга.

Есть виды полигамии. Многоженство — это когда у мужчины более одной жены, а многомужество — это когда у женщины более одного мужа.Ни один из этих типов не является законным в США.

Как исследовать моногамию со своим партнером

Если вы хотите иметь моногамные отношения, поговорите об этом со своим партнером.

Чтобы избежать путаницы и неуверенности, вы оба должны уметь сформулировать ожидания относительно того, чего вы хотите от отношений и что вам удобно.

Моногамные пары иногда могут хотеть сексуальных контактов с другими людьми. Полигамные партнеры часто стремятся к более преданным, эксклюзивным отношениям.Нет правильного ответа, важно обсудить эти вопросы, чтобы оба партнера могли договориться о том, чего они хотят друг от друга.

Признаки проблемы моногамии

Иногда становится ясно, что моногамия не работает с самого начала отношений. В других случаях, чтобы разобраться в проблеме, могут потребоваться годы. Эти красные флажки могут сигнализировать о проблеме:

• Один партнер твердо настроен исследовать другие или несколько отношений
• Один партнер изменил
• Пара не может договориться о границах
• Одного или обоих партнеров не беспокоят мысль о том, что другой партнер находится с кем-то еще
• Один или оба партнера чувствуют себя ограниченными или пойманными в ловушку

Эти проблемы часто можно решить либо с помощью семейной терапии, либо в одиночку, но они также могут быть признаками того, что вам нужны изменения.

8 признаков моногамных отношений не для вас

Фото: Холли Фернандо / Getty Images

Небо голубое. Земля круглая. А в западном обществе так много людей думают, что отношения предназначены для одного человека. Но, возможно, моногамия — не единственный способ любить.

«Я думаю, что некоторые люди немоногамны по ориентации, и если они попытаются заставить себя быть моногамными, это будет больно», — говорит д-р.Элизабет Шефф, социолог, написавшая несколько книг по полиамории. «Мне никогда не будет комфортно».

Ниже д-р Шефф делится семью чертами, которые могут указывать на то, что моногамные отношения вам не подходят, и что вы были бы счастливы изучать полиаморные отношения.

1. Вы экстраверт, искренне увлеченный отношениями.

«Люди, которые кажутся самыми преданными полиамористами, отношения — их хобби», — объясняет доктор.Шефф. «Они делают это, они думают об этом, они все время об этом читают. Им это просто нравится. Если у вас есть большой энтузиазм по этому поводу, тогда замечательно ».

«Однако, если вы интроверт, это будет несколько сложнее. Это не значит, что это вообще не может сработать для вас, но количество контактов, разговоров и общения, которое сопровождается не моногамией по обоюдному согласию, может быть ошеломляющим ».

2. Вам очень нравится общение.

Если мысль о развитии ваших коммуникативных навыков с партнером и другими партнерами «звучит забавно, круто или интересно, то это действительно хороший знак того, что немоногамия подойдет вам», — говорит д-р.Шефф. «Это не просто общение — это веселая игра. Это навык, который можно приобрести и с которым можно поиграть ».

Она объясняет, что для немоногамного человека развитие коммуникативных навыков в отношениях — это «то, чем вы не только желаете заниматься, но и то, что вам нравится улучшать».

3. Вы интроверт, встречающийся с экстравертом.

По словам доктора Шеффа, немоногамия также является отличным вариантом для «интровертов, которые настроены проводить больше времени в одиночестве и хотели бы, чтобы у их партнера было больше времени для игр и компании, с которой можно было бы заняться другими делами.Если это звучит хорошо для вас как интроверта, то, возможно, вы действительно настроены на не-моногамию по обоюдному согласию. Это снимает давление ».

Чтобы решить, попадаете ли вы в эту категорию, доктор Шефф предлагает отточить свое отношение к тому, чтобы проводить время в одиночестве. «Люди, подобные« Ура! У меня будет время побыть одному »или« Ура! У меня будет время пообщаться с друзьями! »Или« Я пойду и займусь другим делом », они довольны тем, что их партнеры ушли», — объясняет она.«Если отсутствие партнера похоже на эту большую зияющую штуку, и вы постоянно думаете о том, что они делают, с кем они, есть ли у них свои телефоны и что происходит, тогда нет».

4. Вы вообще любите делиться.

«Делитесь чем-то, что вам нравится и вы ищете? Знаете, новизна и более широкий спектр вещей. Или ты предпочитаешь иметь свою вещь, свою тарелку? » Если вы принадлежите к последней группе, «это сделает консенсусную немоногамию немного более сложной задачей, и это определенно отразится на вашем способе ее выполнения.”

5. Вы приветствуете сложные эмоции.

«Полиамория или немоногамия обязательно вызовут чувство незащищенности и чувство ревности, а также чувство:« Будут ли они нравиться [этим другим людям] больше? »», — объясняет д-р Шефф. Поэтому она предлагает подумать: «Как вы справляетесь со сложными эмоциями? Вы тот, кто собирается смотреть в лицо самим себе и быть честным, и вы готовы иметь отношения с другими людьми, но при этом также работать над своими отношениями со своим партнером? »

6.Вы не позволяете ревнивым мыслям и чувствам поглотить вас.

В рамках моногамной модели доктор Шефф объясняет, что чувства ревности, беспокойства или незащищенности в отношениях «почти нелояльны». Так что, по крайней мере, вы должны быть готовы научиться справляться со своей ревностью, если вы надеетесь наладить немоногамные отношения. «Потому что это навык, который нужно практиковать — управлять своими эмоциями».

7. Вас не беспокоит мысль о том, что ваш партнер находится с кем-то другим.

«Если вы просто скажете:« Я могу видеть себя с кем-то другим, но не с моим партнером », то вы, вероятно, действительно не хотите добровольной немоногамии», — предупреждает д-р Шефф. «Вам просто нужен кто-то другой. Или вы хотите сексуального разнообразия для себя, но не для своего партнера — это то, чего хотят многие люди. Вот почему так много людей обманывают, потому что хотят этой свободы, но не могут представить, чтобы делиться ею. Им действительно некомфортно делиться своими партнерами ».

8.В ваших идеальных отношениях задействовано несколько партнеров.

Если вы в настоящее время состоите в моногамных отношениях и идея немоногамии кажется заманчивой, важно подумать, что вас расстраивает — структура моногамии или эти конкретные отношения. «Подумайте о своем мифическом партнере — с кем бы вы ни были, кроме этого человека», — советует доктор Шефф. «Это действительно похоже на« помимо »или« в дополнение к »? Как вы относитесь к тому, что вашего нынешнего человека нет рядом? Вы чувствуете облегчение или печаль? »

Даже если вы в настоящее время не состоите в отношениях, подумайте о своем идеальном партнере.«Подумайте об этом будущем партнере», — предлагает доктор Шефф. Как бы вы относились к тому, чтобы поделиться ими с кем-нибудь еще?

Несмотря на все эти советы, доктор Шефф предупреждает, что «немоногамия подходит не всем. Сейчас это вроде как в моде, но я думаю, что некоторые люди моногамны по ориентации, и если они попытаются заставить себя быть в немоногамных отношениях, это будет больно и неудобно, и на самом деле это никогда не сработает.