Все брани жизни. Почему в России без мата ничего не делается | Карьера и бизнес | Деньги

67% жителей страны уже не представляют работу без мата — выявил опрос компании «Суперджоб». «АиФ» попытался понять, Как переходят от таких слов к делу.

Сигнал катастрофы

«В американских компаниях нецензурная брань приравнивается к сексуальным домогательствам. За оскорбление словом могут уволить», — свидетельствует Евгений Комаров, несколько лет проработавший пилотом на гражданских авиалиниях США. В России к мату относятся философски, что подтверждают представители разных сфер, которых мы опросили.

Алексей Пустоветов, ООО «Инженер»: «Я 12 лет прослужил в армии, где собраны люди с разной подготовкой, образованием, принципами, что требует твёрдых мер в управлении. Мат здесь — сигнал, предотвращающий аварию, катастрофу. Его обилие лишь подчёркивает ежедневную стрессовую ситуацию. Затем я руководил предприятием, выполняющим заказы по освещению. Там приходилось применять „идиоматические выражения“, чтобы кратко и ёмко обратить внимание на ошибки разнорабочих из СНГ, многие из которых плохо знали русский язык. До людей, занятых тяжёлым физическим трудом, с помощью длинных, красивых, технически грамотных фраз быстро не достучишься. Но никогда нельзя ругать человека матом, если он этого не заслужил».

Александр Тепляков, туризм: «Психологи советуют не держать негатив в себе в стрессовых ситуациях. И многие мат применяют для эмоциональной разгрузки. В турбизнесе сейчас, во время пандемии, стрессов хоть отбавляй, и я лично знаю управленцев крупных фирм, разговаривающих матом. Есть примеры, когда они вполне эффективны. Сотрудники их побаиваются. Но если люди с грубыми начальниками работают — значит, всех всё устраивает».

Александр Высоцкий, консалтинг: «Я был владельцем нескольких производственных компаний. Мой вывод: если люди работают с чем-то твёрдым, материальным, для них жёсткий руководитель будет гарантом стабильности, и неважно, что он использует мат. Но в большинстве сфер бизнеса уже мало физической силы. Нужно творчество, идеи, а значит, стабильное эмоциональное состояние. Поэтому я не управляю своими нынешними сотрудниками с помощью мата».

Олег Долгицкий, медицинский психолог: «Мат мату рознь. Там, где он является единственным средством коммуникации, необходимо повышать уровень социально-гуманитарного образования. А среди образованных людей использование мата может быть признаком доверия друг к другу».

Средство от боли

Не так примитивен мат и с научной точки зрения. Исследования британского психолога Ричарда Стивенса показали, что он работает как анальгетик, повышая устойчивость к боли. Студенты, которые повторяли ругательство, смогли держать руку в ведре с ледяной водой дольше, чем те, кто произносил что-то нейтральное.

Крепкое слово может повысить убедительность сообщения, так как несёт не только смысл, но и эмоциональное отношение к сказанному. Есть наблюдения, что матерщинники более искренни, раскованны и креативны.

А когда на табуированный язык переходят люди, находящиеся на разном уровне власти и ответственности, их статус уравнивается. С этой точки зрения мат универсален. Но почему тогда одни в нём просто купаются, а других он коробит? В последние годы учёные исследовали и этот вопрос, установив, что отношение человека к нецензурным богатствам языка зависит от того, наказывали его в детстве за мат или нет. И если эти слова — табу с детского сада, не факт, что они окажут живительное воздействие. «Если бы всё было так просто, нецензурный язык стал бы идеальным языком управления. Но он даёт эффект только в общении с людьми, которые его принимают», — считает генеральный директор Центра развития бизнеса и карьеры «Перспектива» Наталья Венерова.

Более того, есть сферы, где грубые экспрессивные словечки мешают делать работу. По этой причине они, например, и запрещены в американской гражданской авиации. «Диалоги пилотов строго регламентированы, — рассказывает Комаров.

— Каждая команда должна формулироваться и восприниматься однозначно. Мат не так однозначен, эти слова — просто лишние. А связанные с ними эмоции могут нарушить психологическое равновесие в экипаже и поставить под угрозу безопасность полёта».

Главные матерщинники 

В России, по данным Mail.ru, меньше всего ругаются занятые в сфере образования (17%). А в топ-5 самых «нецензурных» сфер входят строительство (64%), промышленность (60%), информационные технологии (58%), торговля (51%), реклама, маркетинг и PR (49%). В малом и среднем бизнесе мат в разговоре использует половина сотрудников.

Мужчины матерятся чаще, чем женщины (59% против 32%). Большинство делает это, общаясь с друзьями (65%) и коллегами (58%). В разговорах с подчинёнными матюкается каждый третий, но в присутствии начальства — только каждый четвёртый. Среди сотрудников, не брезгующих грязным словом, больше всего людей в возрасте от 25 до 40 лет — то есть тех, кто начал работать в эпоху современного шоу-бизнеса и социальных сетей, наводнённых шутками ниже пояса.

Для молодёжи табу на мат уже нет.

Означает ли это, что люди из России — главные матерщинники мира? «Это такой же стереотип, как тот, что наша страна самая пьющая, — считает Тепляков. — Среди иностранцев мы выделяемся витруозностью и длиной ругательств, которые позволяет создавать русский язык. Когда я жил в Германии, мне казалось, что больше всего сквернословов именно там. А когда приезжал в США, мнение менялось, так как местные пускали в ход всем известные английские слова в любой нервной ситуации».

Однако по опросам, проведённым уже на Западе, для 81% зарубежных руководителей грязный лексикон — повод поставить под сомнение профессионализм. Сложно представить германский или американский завод, где на матерном языке проходят производственные совещания. «В США принимают на работу не человека, а трудовую единицу, — делится наблюдениями Комаров. — Непечатные выражения здесь можно услышать на складе, но в офисе — крайне редко. А если кто-то это правило нарушает, то такой человек считается непредсказуемым и трудноуправляемым.

И неважно, как сильно у него за дело душа болит».

То же самое на Востоке. «В Китае мат звучит во время конфликтов и в неформальной обстановке, — рассказывает Андрей Долгов, работающий финансовым аналитиком в Гонконге. — На деловых встречах может проскользнуть грубое восклицание для усиления мысли, но только когда вокруг все свои и нет женщин. Чаще выражаются малообразованные люди в глубинке. На своей работе я мат слышу нечасто».

В России же грань между бытовым и рабочим общением смазана. Традиции на этот счёт менее строгие, а законов нет вообще. «Я много лет выступала в судах как адвокат по трудовым спорам, но ни разу не слышала об иске, поданном сотрудником к руководителю, оскорбившему грубым словом, — признаётся профессор Финансового университета Марина Буянова. — В Трудовом кодексе ничего не сказано о праве работников на уважительное отношение со стороны представителей работодателя. Менеджера-грубияна можно наказать, только если он нарушает какой-то корпоративный документ, где сказано, что он обязан быть вежливым, — правила внутреннего распорядка или должностную инструкцию».

Да и мало написать о вежливости на бумаге. «Если директор матерится на совещаниях, то и подчинённые будут так делать, — отмечает Венерова. — И очень много зависит от того, как организована работа. Если она планомерная и предсказуемая, поводов для выброса эмоций поменьше. А когда люди постоянно гасят пожар и исправляют чьи-то ошибки, им трудно вести себя корректно и невозмутимо».

«Т**ндец», «з**здец», «п**ец». Почему жизнь без мата — это новая смелость

Когда мы попросили нашего постоянного автора, доктора филологических наук, профессора Тамару Матвееву написать о мате, она ответила, что о нецензурной брани говорить сложно. Что это серьёзный и долгий разговор, связанный не только с языком. Но все-таки не отказалась объяснить, что именно имеет в виду.

Слова «матерный» и «мат» связаны с корневым словом «мать», исторически в их основе лежит богохульство, оскорбление Богоматери — и более сильных оскорблений в русском языке не существует. Уже есть современные толковые словари, в которых и корневые матюги, и многочисленные их производные, и фразеология расписаны. Да и во втором издании знаменитого «Толкового словаря» В. И. Даля сквернословие представлено. Проблема здесь в другой плоскости, нравственной.

Русский человек общителен и чувствителен, у нас последний пьяница и тот не спрашивает о том, кто виноват и что делать, а задаёт вопрос «Ты меня уважаешь?». Вот в эту болевую точку и бьёт мат — непристойная, нецензурная, непечатная, похабная часть бранной лексики. Лингвисты используют термин «обсценная лексика» (от латинского obscenus, что означает «непристойный, безнравственный»).

Взаимоотношения людей разнообразны, понятие нравственности растяжимо, эмоции подчас захлёстывают, а владение такой лексикой и фразеологией может доходить до степени искусства… Так много причин для оправдания матерщины! Тем более что многие её активно используют и практически все знают основной состав такого лексикона. Но давайте по порядку.

Вначале о ругательствах вообще. Они есть в любом языке — стало быть, брань людям необходима

Коренная её роль состоит в том, чтобы выводить наружу сильные отрицательные эмоции. Медикам и физиологам хорошо известно, как разрушительно влияет на здоровье постоянное сдерживание чувств (стандартная болезнь мужа-подкаблучника — язва желудка, тогда как язва-жена, постоянно выпускающая пар, имеет шансы остаться совершенно здоровой). Народный совет «плюй на всё» — он о том, что в крайних состояниях сдерживаться не нужно.

«Плевать» в переносном смысле слова означает выбрасывать из организма накопившийся в нём балласт негатива, из сознания — яд тяжёлых переживаний. Сейчас появилась ещё крикотерапия: если тебе совсем уж невмоготу — выкричись. В лесу, в собственной машине или ещё где. Кино уже эксплуатирует этот штамп, сайт создан, с помощью которого можно проораться, телефонная горячая линия для этого в Нью-Йорке открыта.

Ругательства освобождают человеческую психику, сколько-то снимают тяжесть отрицательных эмоций

В крайних для человека ситуациях брань подстёгивает, мобилизует его силы. Юрий Лотман, выдающийся филолог и блестящий лектор, описал пережитое им летом военного 1942 года, после переправы через Дон во время отступления нашей армии. Многочисленные донские рукава двадцатилетнему солдату пришлось преодолевать в темноте и в одиночку: «Сил не было абсолютно, но я нашёл способ их поддерживать: я шёл и стрелял трассирующими патронами в небо… При этом я во весь голос дико выкрикивал самые непечатные ругательства. Смесь выстрелов и моей дикой ругани странным образом поддерживала».

Брань облегчает физическую боль, отсюда анекдот «от противного» о том, как дворник Вася сказал своему коллеге, уронившему ему лом на ногу: «Ты, Петя, совершенно неправильно поступил!» Таким образом, в целом вопрос о необходимости брани не обсуждается, а периоды войн и других народных потрясений обязательно характеризуются вульгаризацией языка (а ведь мы пережили ни много ни мало смену общественной формации!). Но вот мера необходимости в предлагаемых обстоятельствах и способ выругаться — здесь проблем предостаточно, причём об однозначности решений и мечтать не приходится.

В эгоистическом смысле грубая брань оправданна (потому и существует, потому и распространена). А применительно к другому человеку? Адресованное ругательство — оружие, настоящее и сильное средство разрушения чужой психики. Это хорошо осознавалось в древности, поэтому полагалось применять такое слово редко и тайно, в публичной жизни оно было запретным. Со временем запреты нарушались всё чаще и чаще, в некоторых слоях общества бранная лексика распространилась повсеместно. Сформировалась и её закрепленность за мужским общением — как своеобразная черта маскулинности.

Остатки или хотя бы отголоски нравственного запрета сохранялись очень долго. То, что грубая ругань невозможна в официальной публичной ситуации, при детях и женщинах, при уважаемых старших, а также в печати, люди знали, даже нарушая эти запреты. Искали обходные пути, а применяя брань, избегали мата как её крайнего проявления. Но в 80–90-е годы прошлого века, обозначившие переход от социализма к капитализму, мы перестроились и в этом.

Практически все запреты были сняты, мат — выведен в публичное пространство. Тон задавала, увы, творческая интеллигенция, хотя многих коробило от новой манеры. Тем не менее создали миф об исторической бранной традиции русского народа, припомнили кое-что Пушкину, а главное, завели моду щеголять языковой распущенностью. Сейчас материться — это обычное дело.

В анкетах для исследования данного явления на вопрос «Почему вы материтесь?» нередко встречается ответ «Чтобы не выделяться»

Джинн уже выпущен из бутылки, мат вокруг нас. На страницах художественной прозы, в телевизионных ток-шоу, в парке и на кухне. Правда, книжки с матом продают в плёнке, а в телепрограммах мат запикивают: как бы борются.

Но не всё идёт от социума. На матерную брань распространяются все закономерности бытования экспрессивной лексики. Когда выразительное слово употребляется часто, его экспрессивная сила слабеет. Привычный, повседневный, не обеспеченный ни сильным чувством, ни острой ситуацией матерок приобретает другое качество. Это уже не мат, которым ругаются, а мат, на котором разговаривают.

Матерясь «для связки слов», во многом жила и живёт, к сожалению, русская деревня. Да и город, о чём свидетельствует ещё один анекдот. Двух иностранцев отправили изучать русский язык разными методами: одного в университетские аудитории, а второго, экспериментально, на улицы и в пивные. Перед экзаменом их спросили, какие были трудности. Трудности были у второго: он не совсем понял, как применяется артикль «бля».

А ещё идёт эстетизация брани. Тот же Лотман отмечал, что «замысловатый, отборный мат… имеет бесспорные признаки художественного творчества и вносит в быт игровой элемент, который психологически чрезвычайно облегчает переживание сверхтяжелых обстоятельств» (обе цитаты из книги «Не-мемуары»). А также добавлю, что теперь мат может признаваться правомерным и эффектным средством литературно-художественного творчества. Губерман, Иртеньев, Сорокин, Пелевин без этого просто немыслимы.

Уже больше четверти века провели мы в этих играх, постепенно убеждаясь (не все, конечно), что злоупотребление словесной свободой чревато развращением души, искажением нравственных установок, опасным огрублением общения. Неврологи утверждают, что матерщинник вгоняет себя в долгий тяжёлый стресс, поскольку ругань — это допинг, а допингом нельзя пользоваться постоянно (изложение точки зрения А. Будика см.: «Вечерняя Москва», 25.11.2020). Кроме того, мат, как всякая автоматическая междометная добавка в речи, неизбежно обедняет мысль и речь.

Зачем искать какие-то там точные слова, когда трёх известных на все эмоции хватает! Так что же, ситуация безнадежна?

Нет, хотя она у нас плоха. Плоха, потому, что никакими статьями употребление мата не регулируется. Только воспитанием и самовоспитанием, только средой обитания. Восприятие тех или иных слов как оскорбительных и неприемлемых — это чистая условность. Мне довелось проработать год в Китае, а в китайском языке наше трёхбуквенное слово, на которое обычно посылают, — это другая и очень активная в употреблении лексема. Плюс много похожих. Сначала неловко чуть-чуть, но быстро привыкаешь. При возвращении в вагоне поезда Пекин — Москва не сразу поняла, что Китай уже позади, а слышу я про латинский пенис русского извода. Опять неловко, но уже по-другому. Условность, да, но воспитание — чрезвычайно мощная сила.

Если ты воспитан в неприятии похабщины (в любом её проявлении, даже для связки слов), то тебе стыдно её не то что говорить — слушать. У тебя уши вянут, и всё тут. Ты этого не любишь, и реакция твоя в подкорке. Если же ты (например, обозреватель газеты) не стесняешься со страницы тиражного издания заявлять: «Лично я использую обсценную лексику много и охотно. Есть, к примеру, особый шик в том, чтобы в социальных сетях изощренно послать по матушке…» — то тебя не переделаешь, ты уже в этом смысле человек пропащий, ни разу не воспитанный. Об этом свидетельствует и конечный аргумент, почему это делается: «Потому что могу». А не слабо ли автору предыдущих высказываний ругаться культурно, к чему он впоследствии и призывает и что в его устах звучит абсолютно нелогично?

Пора публичного мата как речевой смелости, что было слегка понятно в 90-е годы, уже прошла. Сейчас смелость — это не материться

Опасность схлопотать при этом репутацию ботаника или ханжи вполне реальна, но ведь смелость всегда связана с опасностью.

Можно ещё лавировать, что делает огромное множество людей, иначе откуда бы взялся у нас в разговорном языке такой большой набор хитроумных оборотов, к которым трудно придраться как этически, так и эстетически? Главная лингвистическая операция, которая производится при этом, такова. Используется, по точному определению В.Химика, автора «Толкового словаря русской обиходно-разговорной речи», провокативное начало: слово-заменитель начинают с той или иной хорошо известной начальной звукобуквы табуированного корневого слова (у нас их всего-то три-четыре таких: Б, Ё (Е), П, Х), реже используются сочетания таких единиц.

Продолжение же слова или фразы, вопреки контекстному ожиданию, звучит совершенно невинно или же непонятно. Поскольку провоцирует не только начало, но и интонация целого слова, общий смысл ругательства сохраняется, но оно утрачивает свою крайнюю грубость, из похабного становится изобретательно-выразительным.

Таковы ё-моё, ёксель-моксель, ёкэлэмэнэ и ёпэрэсэтэ, ёшкин кот и корень, едрёна (ядрёна) вошь, ёрш твою медь, японский городовой, япона мама, иди на хутор, бляха-муха и, наконец, знаменитый блин, без которого уже, кажется, никакую досаду или удивление обозначить нельзя.

Производится и противоположная операция: меняется как раз начало — при сохранении словообразовательного каркаса слова: трындец, звездец, пипец, а на этой базе и просто сходное сгодится, например полный абзац в том же самом смысле.

Эвфемизмы (заместители нежелательного неприличного слова или выражения) изобретаются и другими способами, среди которых популярны замена значимых слов местоименными (такая мама), повторы (так-перетак, тудыть твою растудыть), сокращения и обновления (твою мать, твою дивизию, пошёл ты, ёпть), перестановки (туева хуча), описательные обороты (чудак на букву «М») и другие.

Суть же одна: градус отрицательной эмоции за счёт той или иной экзекуции матерного слова понижается, злости в таких ругательствах меньше, агрессия эстетически обработана. Так можно дойти и до толкования, приведённого в одной хорошей детской книжке: «Блин, ядрёны макароны — ругательство-присказка, ничего конкретно не обозначающее» (Е. Рыкова. «Однажды кажется окажется»).

Ругательство не отвергается, а приспосабливается, теряя при этом свою нацеленность на другого человека и ненормативность

Но как слаб всё же в нашем обществе «нравственный закон внутри нас», которому удивлялся, как и звёздному небу, Иммануил Кант! Чуть-чуть подпирают его извне законы юридические. Они корректны: не нацелены на ругательства вообще, речь идёт только о направленном (оскорбляющем личность) сквернословии и неконтролируемом применении матерной брани в общественных местах.

Сквернословие в грубой форме признаётся административным правонарушением (статья 5.61 Кодекса об административных правонарушениях РФ), поскольку сопряжено с оскорблением, унижением человека в неприличной форме. Нецензурная брань в общественном месте трактуется как мелкое хулиганство (статья 20.1 КоАП РФ). Караются эти нарушения в основном штрафами.

Задумаемся: государственные законы нужны там, где принятый обычай, общественные установления, мораль недостаточны. То, что законы есть, хорошо, уж если сами не справляемся… По крайней мере, они указывают тени её место и чуть-чуть приостанавливают процесс расползания сквернословия, хотя бы в публичной сфере.

Если сказать во время застолья: «Я не пью», — и не пить, все смотрят на такого как на слабоумного. В нашем случае, к счастью, выругаться никто специально не предлагает, надо только делать. Точнее даже, не делать: не ругаться грязно. И такие люди есть, вот только тут один в поле не воин. А сколько у нас воинов?

Иллюстрации: GoodStudio / Shutterstock

Медикаментозное лечение (МАТ) | САМХСА

Узнайте, как медикаментозное лечение (МПТ) используется для лечения расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, а также для поддержания выздоровления и предотвращения передозировки.

Медикаментозное лечение (МПТ) — это использование медикаментов в сочетании с консультированием и поведенческой терапией для обеспечения комплексного подхода к лечению расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ. Лекарства, используемые в ОЗТ, одобрены Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), а программы ОЗТ разработаны с учетом клинических требований и адаптированы для удовлетворения потребностей каждого пациента.

Исследования показывают, что сочетание лекарств и терапии может успешно лечить эти расстройства, а некоторым людям, борющимся с зависимостью, МПТ может способствовать выздоровлению. MAT также используется для предотвращения или уменьшения передозировки опиоидов.

Узнайте о многих расстройствах, связанных с употреблением психоактивных веществ, для лечения которых разработана программа MAT.

МАТ в основном используется для лечения зависимости от опиоидов, таких как героин, и отпускаемых по рецепту болеутоляющих средств, содержащих опиаты. Назначенное лекарство нормализует химический состав мозга, блокирует эйфорические эффекты алкоголя и опиоидов, снимает физиологическую тягу и нормализует функции организма без негативного и эйфорического воздействия употребляемого вещества.

Эффективность МПТ

По оценкам, в 2018 г. около 2 миллионов человек страдали расстройством, связанным с употреблением опиоидов, включая рецептурные обезболивающие, содержащие опиаты и героин.

МПТ оказалась клинически эффективной и значительно снизила потребность в стационарных услугах по дезинтоксикации для этих лиц. MAT предлагает более комплексную, индивидуально подобранную программу медикаментозной и поведенческой терапии, отвечающую потребностям большинства пациентов.

Конечной целью ОЗТ является полное выздоровление, включая способность вести самостоятельную жизнь. Было показано, что этот подход к лечению:

• Повышение выживаемости пациентов
• Увеличить удержание при лечении
• Снижение незаконного употребления опиатов и другой преступной деятельности среди людей с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ
• Повышение способности пациентов получить и сохранить работу
• Улучшение исходов родов у беременных женщин с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ

Исследования также показывают, что эти лекарства и методы лечения могут способствовать снижению риска заражения ВИЧ или гепатитом С за счет снижения вероятности рецидива. Узнайте больше о злоупотреблении психоактивными веществами и о том, как это связано с ВИЧ, СПИДом и вирусным гепатитом.

Узнайте больше о сопутствующих заболеваниях и других состояниях здоровья.

Лекарства для ЗГТ

FDA одобрило несколько различных препаратов для лечения расстройств, связанных с употреблением алкоголя и опиоидов. Лекарства для ЗГТ облегчают симптомы отмены и психологические пристрастия, вызывающие химический дисбаланс в организме. Лекарства, используемые для МПТ, являются вариантами лечения, основанными на фактических данных, и не просто заменяют один препарат другим.

• Лекарства от алкогольной зависимости

  Акампросат, дисульфирам и налтрексон являются наиболее распространенными препаратами, используемыми для лечения расстройств, связанных с употреблением алкоголя. Они не излечивают расстройство, но наиболее эффективны у людей, которые участвуют в программе МПТ. Узнайте больше о влиянии злоупотребления алкоголем.

Узнайте больше о МПТ при расстройствах, связанных с употреблением алкоголя, и просмотрите «Лекарства для лечения расстройств, связанных с употреблением алкоголя: краткое руководство», 2015 г.

• Лекарства от опиоидной зависимости

  Бупренорфин, метадон и налтрексон используются для лечения расстройств, связанных с употреблением опиоидов, опиоидов короткого действия, таких как героин, морфин и кодеин, а также полусинтетических опиоидов, таких как оксикодон и гидрокодон. Эти препараты МАТ безопасны для использования в течение месяцев, лет или даже на протяжении всей жизни. Как и с любым лекарством, проконсультируйтесь с врачом перед прекращением использования.

Узнайте больше о МПТ при расстройствах, связанных с употреблением опиоидов.

• Препарат для предотвращения передозировки опиоидами

  Налоксон используется для предотвращения передозировки опиоидов путем устранения токсических эффектов передозировки. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), налоксон является одним из ряда лекарств, которые считаются необходимыми для функционирования системы здравоохранения.

Лекарства MAT и безопасность детей

Важно помнить, что если лекарства разрешено хранить дома, они должны быть заперты в безопасном месте, недоступном для детей. Метадон в жидкой форме окрашен и иногда его принимают за безалкогольный напиток. Дети, принимающие лекарства, используемые при МПТ, могут получить передозировку и умереть.

Find MAT Treatment

MAT Лекарства вводятся, выдаются и назначаются в различных учреждениях, таких как аккредитованная и сертифицированная SAMHSA программа лечения опиоидов (OTP) или сертифицированные практикующие врачи, в зависимости от лекарства.

• Каталог программ лечения опиоидов
• Поиск услуг по лечению поведенческих заболеваний SAMHSA
• Поиск врача по лечению бупренорфином SAMHSA
• Национальная горячая линия SAMHSA; Звоните: 1-800-662-ПОМОЩЬ (4357); Текст: 435748
• Поиск лечения от наркозависимости (FindTreatment.gov)

ОЗТ и права пациентов

SAMHSA выпустила брошюру, предназначенную для помощи пациентам с ОЗТ, а также для обучения и информирования других (PDF | 415 КБ). В соответствии с Положением о конфиденциальности, 42 Свода федеральных правил (CFR) 2, личная информация о состоянии здоровья, связанная с употреблением психоактивных веществ и лечением алкоголизма, должна обрабатываться с более высокой степенью конфиденциальности, чем другая медицинская информация.

Свяжитесь с нами

Для получения информации об отказе от бупренорфина обращайтесь в Центр лечения злоупотребления психоактивными веществами (CSAT) SAMHSA по телефону 866-BUP-CSAT (866-287-2728) или по электронной почте [email protected].

Для получения информации о другом медикаментозном лечении (MAT) или сертификации программ лечения опиоидами (OTP) обращайтесь в Отдел фармакологической терапии SAMHSA по телефону 240-276-2700. [email protected].

Чтобы получить помощь в отношении Экстранета Программы лечения опиоидов, обратитесь в службу поддержки OTP по адресу [email protected] или по телефону 1-866-348-5741.

Обратитесь к региональным специалистам SAMHSA по соблюдению требований OTP, чтобы определить, имеет ли OTP право предоставлять лечение расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ.

MAT Лекарства, консультирование и сопутствующие состояния

Медикаментозное лечение (MAT) — это использование лекарств в сочетании с консультированием и поведенческой терапией для обеспечения комплексного подхода к лечению расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ. Также важно учитывать другие состояния здоровья во время лечения.

---

Лекарства для МЗТ

Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) одобрило несколько различных лекарств для лечения расстройств, связанных с употреблением алкоголя и опиоидов. Лекарства для МЗТ облегчают симптомы отмены и психологические влечения, которые вызывают химический дисбаланс в организме. Лекарства, используемые для МПТ, являются вариантами лечения, основанными на фактических данных, и не просто заменяют один препарат другим.

Метадон, используемый для лечения лиц с подтвержденным диагнозом расстройства, связанного с употреблением опиоидов, может выдаваться только через OTP, сертифицированный SAMHSA. Некоторые из лекарств, используемых в МПТ, являются контролируемыми веществами из-за возможности их неправильного использования. Наркотики, вещества и некоторые химические вещества, используемые для изготовления наркотиков, классифицируются Управлением по борьбе с наркотиками (DEA) по пяти отдельным категориям или спискам, в зависимости от приемлемого медицинского применения и возможности неправильного использования. Узнайте больше о списках препаратов DEA.

Лекарства от алкогольной зависимости — Акампросат, дисульфирам и налтрексон являются наиболее распространенными препаратами, используемыми для лечения алкогольной зависимости. Они не излечивают расстройство, но наиболее эффективны у людей, которые участвуют в программе МПТ.

• Акампросат — предназначен для выздоравливающих, которые больше не употребляют алкоголь и хотят воздержаться от употребления алкоголя. Он помогает предотвратить употребление алкоголя людьми, но не предотвращает абстинентный синдром после употребления алкоголя. Не было показано, что он работает у людей, которые продолжают употреблять алкоголь, потребляют запрещенные наркотики и / или злоупотребляют отпускаемыми по рецепту лекарствами. Использование акампросата обычно начинается на пятый день воздержания, достигая полной эффективности через пять-восемь дней. Он предлагается в форме таблеток и принимается три раза в день, желательно в одно и то же время каждый день. Побочные эффекты лекарства могут включать диарею, расстройство желудка, потерю аппетита, беспокойство, головокружение и проблемы со сном.
• Дисульфирам – лечит хронический алкоголизм и наиболее эффективен у людей, уже прошедших дезинтоксикацию или находящихся на начальной стадии абстиненции. Предлагаемый в форме таблеток и принимаемый один раз в день, дисульфирам никогда не следует принимать в состоянии алкогольного опьянения и не следует принимать в течение как минимум 12 часов после употребления алкоголя. Неприятные побочные эффекты (тошнота, головная боль, рвота, боли в груди, затрудненное дыхание) могут проявиться уже через десять минут после употребления даже небольшого количества алкоголя и могут продолжаться в течение часа и более.
• Налтрексон — блокирует эйфорические эффекты и чувство опьянения и позволяет людям с расстройствами, связанными с употреблением алкоголя, сократить употребление алкоголя и сохранять мотивацию продолжать прием лекарств, продолжать лечение и избегать рецидивов.

Чтобы узнать больше о МПТ при расстройствах, связанных с употреблением алкоголя, просмотрите раздел «Лекарства для лечения расстройств, связанных с употреблением алкоголя: краткое руководство — 2015» и СОВЕТ 49: Внедрение алкогольной фармакотерапии в медицинскую практику.

Лекарства от опиоидной зависимости — Бупренорфин, метадон и налтрексон используются для лечения расстройств, связанных с употреблением опиоидов, таких как опиоиды короткого действия, такие как героин, морфин и кодеин, а также полусинтетические опиоиды, такие как оксикодон и гидрокодон. Эти препараты МАТ безопасны для использования в течение месяцев, лет или даже на протяжении всей жизни. Как и с любым лекарством, проконсультируйтесь с врачом перед прекращением использования.

• Бупренорфин — подавляет и уменьшает тягу к опиоидам. Узнайте больше о бупренорфине.
• Метадон – уменьшает тягу к опиоидам и синдром отмены, а также притупляет или блокирует действие опиоидов. Узнайте больше о метадоне.
• Налтрексон – блокирует эйфорический и седативный эффекты опиоидов и предотвращает чувство эйфории. Узнайте больше о налтрексоне.

Узнайте больше о МПТ при расстройствах, связанных с употреблением опиоидов, и загрузите СОВЕТ 63: Лекарства от расстройств, связанных с употреблением опиоидов – 2021.

Лекарства для профилактики передозировки опиоидами – Налоксон спасает жизни, обращая вспять токсические эффекты передозировки. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), налоксон является одним из ряда лекарств, которые считаются необходимыми для функционирования системы здравоохранения.

• Налоксон – используется для предотвращения передозировки опиоидов, налоксон устраняет токсические эффекты передозировки. Узнайте больше о налоксоне.

Лекарства MAT и безопасность детей

Важно помнить, что если лекарства разрешено хранить дома, они должны быть заперты в безопасном месте, недоступном для детей. Метадон в жидкой форме окрашен и иногда его принимают за безалкогольный напиток. У детей, принимающих лекарства, используемые при МПТ, может возникнуть передозировка или побочные реакции.

Предотвратите случайное проглатывание детьми и домашними животными, храня его в недоступном месте. Для получения дополнительной информации посетите образовательную кампанию CDC Up and Away. Для получения информации о том, как утилизировать лекарства в вашем доме, обратитесь к информации FDA «Как безопасно утилизировать неиспользованные или просроченные лекарства» или на веб-страницах DEA по утилизации лекарств.

Консультирование и поведенческая терапия

Согласно федеральному закону 42.CFR 8.12, пациенты с МПТ, проходящие лечение в OTP, должны получать консультации, которые могут включать различные формы поведенческой терапии. Эти услуги необходимы наряду с медицинскими, профессиональными, образовательными и другими услугами по оценке и лечению. Узнайте больше об этих методах лечения расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ.