Выходит еще одна книга о Карле Лагерфельде

Мог бы Карл выжить в современной культуре канселинга? На этот и другие вопросы отвечает французская журналистка Мари Оттави в книге «Карл»

Журналистка Мари Оттави переслушала свои старые интервью с Карлом Лагерфельдом, и это вдохновило ее написать о них книгу. “Я поняла, насколько они драгоценны, — говорит Мари. — Это стало основой нового проекта”.

Это не первая книга Оттави о легендарном дизайнере. В 2017 году она написала об истории его отношений с Жаком де Башером — любовью всей жизни Карла. Жак долгое время был ассистентом дизайнера, пока тот не познакомил его с Сен-Лораном и у них не начался роман. Это разбило сердце Карла.

Новая книга охватывает всю жизнь дизайнера. В нее войдут интервью с его ближайшим окружением: принцессой Монако Каролиной, дизайнерами Пако Рабанном и Томом Фордом, креативным директором Gucci Алессандро Микеле, редактором Карин Ройтфельд, президентом LVMH Бернаром Арно и директором фэшн-направления Chanel Бруно Павловски.

Последний рассказал о том, как в 1999 году Карл переживал кризис из-за падения продаж бренда, который он возглавлял с 1983 года. «Я видел, как он стал жертвой сомнений. Это длилось два или три года, — рассказал Бруно, вспоминая, что тогда шли разговоры о замене дизайнера. — Я участвовал во встречах, где мне приходилось его защищать. Мистер Вертхаймер [главный исполнительный директор Chanel — прим. BURO.] решил оставить его. Между ними была некая неразрывная связь: Карл спас Chanel».

Принцесса Каролина, дочь Грейс Келли и принца Ренье, приняла Мари в своем доме в Монако. «Она рассказала мне множество анекдотов”, — говорит Мари. Каролина знает Карла с 16 лет, когда он фотографировал ее в платьях своего дизайна для модного дома Chloé.

«В процессе моего взросления он оказал на меня чуть ли не большее влияние, чем мои родители, которые были связаны своими королевскими обязанностями», — призналась Каролина.

После смерти Карла Лагерфельда в 2019 году появилось множество биографий дизайнера от разных авторов. Книга Альфонса Кайзера “Карл Лагерфельд. Немец в Париже” раскрыла тот факт, что родители дизайнера состояли в нацистской партии Германии. Его личный телохранитель Себастьян Жондо написал мемуары под названием “Как ты, дорогой Карл?”, в которых вспомнил о любви дизайнера к McDonald’s. Модель Баптист Джабикони написал книгу “Карл и я”. А “Кайзер Карл” Рафаэля Бака войдет в основу сериала от Disney+.

По словам Оттави, ее книга расскажет “не только о жизни Карла, но и об эволюции модной индустрии”.

Карл Лагерфельд с родителями. Фото: Гордиан Торк /Courtesy of Éditions Robert Laffont

Один из вопросов, которые поднимает Мари: мог бы Карл выжить в современной культуре канселинга? Дизайнер полностью игнорировал политкорректность, критикуя многие вещи по поводу и без. Его не раз обвиняли в фэтшейминге, а конфликты с селебрити сопровождали его всю жизнь.

В 2009 году Мари написала анонимную статью о его самых противоречивых высказываниях. На следующий день она получила букет цветов с написанным от руки письмом на 6 страниц. «Я нахожу вашу статью очень забавной. Я не против того, чтобы люди думали, что я грубый: это хорошее оружие», — написал Карл. Оставшееся место в письме заняли объяснения каждого из его высказываний.

Обложкой книги послужили шесть фотографий на паспорт, где Карл запечатлен без очков.

Смотрите также: 

Карл Лагерфельд впервые рассказал, кто поссорил его с Сен-Лораном.

Телохранитель Карла Лагерфельда написал о нем книгу. Пересказываем главное.

150 лет назад вышла самая известная книга Карла Маркса — РТ на русском

14 сентября 1867 года в одной из гамбургских типографий отпечатали тираж первого тома книги, которая изменила историю человечества. Правда, произошло это совсем не так, как мечтал её автор, немецкий социалист Карл Маркс. Следствием выхода «Капитала» стало массовое появление социалистических партий и даже исторические потрясения — такие, как революция в России. Трактовкой непростого труда в советские годы занимались целые институты. В некоторых странах произведение Маркса ждала непростая судьба. О том, как книгу сжигали в нацистской Германии и запрещали в США в период гонений на коммунистов, — в материале RT.

«Капитал» — самая известная недописанная книга в истории: Маркс так и не закончил главный труд своей жизни. Экономист и политический мыслитель оставил богатое наследие — настолько непростое, что вскоре после того, как он умер, его ближайший друг Фридрих Энгельс был вынужден написать краткий упрощённый пересказ первого тома «Капитала». А в советские годы трактовкой и объяснением Маркса занимались целые институты.

Советские учебники по политэкономии, по сути, тоже являлись упрощённой и переработанной версией «Капитала». Хотя в этом можно было обнаружить некоторый подлог: учебники состояли из двух частей, и в первой рассматривалась экономика капитализма (это был переписанный Маркс), а во второй — социализма (то есть СССР). Эта вторая часть имела достаточно опосредованное отношение к трудам Маркса. Ведь сам Маркс про социализм в своей главной работе ничего не писал, он торопился рассказать о капитализме и не успел этого сделать. Второй и третий тома «Капитала» на основании черновиков публиковал уже Энгельс, а до издания четвёртого не дожил и он, его публикацией занимался немецкий марксист Карл Каутский.

«Капитал» — книга с непростой судьбой, в его истории были грандиозные взлёты и великие падения. Если бы автором этой книги был некий тихий экономист, вряд ли бы она пережила все выпавшие на её долю приключения. Но «Капиталу», в котором не содержится никаких радикальных призывов или обещаний, пришлось отвечать за всё, что писал Маркс и делали его последователи.

«Капитал» в России

Маркс не очень верил в успешную революцию в России, он вообще эту страну недолюбливал, но первый перевод «Капитала» был сделан именно на русский язык. При всей неприязни к российскому самодержавию автор знаменитой книги тесно общался и дружил со множеством российских эмигрантов.

А один из основателей анархизма, русский дворянин Михаил Бакунин вместе с Марксом создавал Международное товарищество рабочих — Первый интернационал.

• globallookpress.com
• © Scherl

Меньше чем через год после издания первого тома конгресс Первого интернационала, в котором заседали Маркс и Бакунин, рекомендовал издание «Капитала» на других языках.

Бакунин и стал первым переводчиком «Капитала» — точнее, попытался им стать: горячему и импульсивному анархисту не хватило усидчивости, чтобы перевести книгу на русский язык. Позже Бакунин с Марксом поссорился — навсегда разошлись не только их личные судьбы, но и дороги анархизма и коммунизма. Но флаг Бакунина подхватили другие переводчики, тоже из русской революционной интеллигенции.

Социалистический кружок, участники которого Герман Лопатин и Николай Даниельсон взялись за дальнейший перевод «Капитала», состоял из группы служащих Общества взаимного кредита. Экономическому труду повезло, что переводили его люди, напрямую связанные с товарно-денежными отношениями и оборотом капитала.

Суровая цензура без проблем пропустила работу, которой суждено было впоследствии стать одним из факторов, уничтоживших Российскую империю. «Капитал» произвёл на цензоров тяжёлое впечатление, и они решили, что вряд ли такая сложная книга может представлять государственную угрозу.

Однако портрет автора печатать запретили, чтобы читатель не проникся уважением к немецкому социалисту. Первый тираж «Капитала» в России вышел в 1872 году. Экземпляров было больше, чем у гамбургского издания: три тысячи против одной.

В историю же вошёл следующий перевод «Капитала», который группа социалистов сделала в начале ХХ века. Этот перевод высоко оценил Владимир Ленин, и именно в нём «Капитал» выходил в советские годы, когда начал печататься миллионными тиражами в государственных типографиях.

Запретный плод

Если в СССР «Капитал» стал главной книгой страны, то в других государствах дела обстояли далеко не так радужно. На родине автора, в Германии, книгу буквально сжигали. «Капитал», как и другие сочинения Маркса, вошли в составленный нацистами список запрещённой и подлежащей уничтожению литературы.

Потомки героев революции 1848 года, на которую Маркс когда-то потратил все свои сбережения, распевая песни, швыряли в огонь работы своего великого соотечественника. Запрещали «Капитал» и в других странах. Обычно книге доставалось как «коммунистической пропаганде». Апологетике коммунизма у Маркса посвящены другие труды, однако запрещали их обычно скопом.

Целая волна неприятностей обрушилась на «Капитал» с началом холодной войны. Даже в дни гонений на коммунистов в 1950-е годы в США не дошло до полного запрета Маркса, но многие библиотеки отказывались от его работ по собственной инициативе или помещали их в аналоги спецхранов, чтобы оградить читателей от «коммунистической заразы».

Несмотря на активное давление со стороны самого известного антикоммуниста Соединённых Штатов — сенатора Маккарти, от запрета Маркса спас президент Эйзенхауэр. Он резонно заявил, что коммунизм не получится критиковать, если ничего о нём не знать.

Авторы работы «100 запрещённых книг: Цензурная история мировой литературы» приводят такой список стран, где Маркс был запрещён в послевоенные годы: Греция, Турция, Ливан, Сирия, Корея, Бирма, Индонезия, Индокитай, Малайзия, Португалия, Испания, Перу, Боливия, Чили, Бразилия и Венесуэла.

Карл Юнг — КРАСНАЯ КНИГА читать онлайн

Карл Юнг. КРАСНАЯ КНИГА

Liber Novus

Оглавление

Liber Primus2

Liber Secundus68

fol. I(r)

Пролог Путь того, кто грядет

Исайя сказал: Господи! кто поверил слышанному от нас, и кому открылась мышца Господня? Ибо Он взошел перед Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален перед людьми, муж скорбей и изведавший болезни, мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что не ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. (Ис. 53:1–4)[2]

Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нареку имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира. (Ис. 9:6)[3]

Иоанн сказал: И Слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца. (Ин. 1:14).

Исайя сказал: Возвеселится пустыня и сухая земли, возрадуется страна необитаемая и расцветет как нарцисс; великолепно будет цвести и радоваться, будет торжествовать и ликовать; слава Ливана дастся ей, великолепие Кармила и Сарона; они увидят славу Господа, величие Бога нашего. Укрепите ослабевшие руки и утвердите колени дрожащие; скажите робким духом: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас. Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзнутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь; ибо пробьются воды в пустыне, и в степи — потоки. И превратится призрак вод в озеро, и жаждущая земля — в источники вод; в жилище шакалов, где они покоятся, будет место для тростника и камыша. И будет там большая дорога, и путь по ней назовется путем святым: нечистый не будет ходить по нему; но он будет для них одних; идущие этим путем, даже и неопытные, не заблудятся. (Ис. 35:1–8).[4]

Написано рукой К.Г. Юнга в его доме в Кюснахте/Цюрихе в год 1915.

Если говорить в духе этого времени,[5] я должен сказать: никто и ничто не может подтвердить то, что я должен вам объявить. Подтверждение для меня излишне, поскольку у меня нет выбора, но я должен. Я познал, что вдобавок к духу этого времени трудится и другой дух, а именно тот, что управляет глубинами всего современного.[6] Духу этого времени понравится услышать о пользе и ценности. Я тоже так думал, и моя человечность все еще так думает. Но иной дух заставляет меня говорить, несмотря ни на что, превыше подтверждения, пользы и смысла. Исполненный человеческой гордости и ослепленный предубежденным духом этих времен, я долго пытался удержать тот иной дух подальше от себя. Но я не предполагал, что дух глубин с незапамятных времен и навсегда обладает большей властью, нежели дух этого времени, что сменяется с поколениями. Дух глубин покорил всякую гордость и заносчивость силе справедливости. Он унес мою веру в науку, он лишил меня радости объяснять и упорядочивать вещи и дал преданности идеалам этого времени умереть во мне. Он принудил меня к последним и простейшим вещам.

Дух глубин взял мое понимание и все мое знание и поставил их на службу невыразимого и парадоксального. Он лишил меня речи и письма обо всем, что не служит ему, а именно сплавив вместе осмысленное и бессмысленное, что производит высший смысл.

Но высший смысл — это путь и мост к тому, кто грядет. Это Бог грядет. Это не пришествие самого Бога, но его образа, который явится в высшем смысле. Бог — это образ, и те, кто поклоняются ему, должны поклоняться ему в образах высшего смысла.

Высший смысл — это не смысл и не абсурд, образ и сила в одном, притягательность и сила вместе.

Высший смысл — это начало и конец. Это мост для пересечения и исполнения.

Другие Боги умерли в их временности, а высший смысл никогда не умирает, он обращается в смысл, а затем в абсурдность, и из огня и крови их столкновения высший смысл возносится, воскрешенный вновь.

Образ Бога имеет тень. Высший смысл реален и отбрасывает тень. Ибо что может быть действительным и вещественным, не отбрасывая тени?

Тень — это бессмыслица. Ей недостает силы, и она не может существовать из самой себя. Но бессмыслица — это неотделимый и неумирающий брат высшего смысла.

Люди растут, как и растения, некоторые в свете, другие в тени. Есть многие, кому нужна тень, а не свет.

Образ Бога отбрасывает тень, которая столь же велика, как и он сам.

Высший смысл велик и мал, он столь же широк, как пространство звездных Небес и столь же узок, как тюрьма живого тела.

Дух времени во мне хотел осознать величие и размах высшего смысла, но не его малость. Дух глубин, однако, победил его надменность, и мне пришлось проглотить малое как средство исцеления бессмертного во мне. Оно полностью выжгло мои внутренности, поскольку было бесславным и негероическим. Оно даже было нелепым и отталкивающим. Но клещи духа глубин держали меня, и мне пришлось испить горчайший глоток.[9]

Дух времени искушал меня мыслью, что все это принадлежит тени Богообраза. Это было бы разрушительным обманом, ибо тень — это бессмыслица. Но малое, узкое — это не бессмыслица, но одна из обеих сущностей Божественного.

Я сопротивлялся признать, что каждодневное принадлежит к образу Божественного. Я гнал эту мысль, я скрыл себя за высочайшими и холоднейшими звездами.

Но дух глубин нагнал меня и влил горькое питие меж губ.[10]

Дух времени шептал мне: «Этот высший смысл, этот образ Бога, это сплавление горячего и холодного, есть ты и только ты». Но дух глубин сказал мне: «[11]Ты образ нескончаемого мира, все прежние таинства становления и перехода живут в тебе. Если ты всем этим не обладаешь, откуда тебе знать?»

Ради моей человеческой слабости дух глубин сказал мне это слово. Но это слово также избыточно, поскольку я не говорю его открыто, но потому что я должен. Я говорю, потому что дух лишил бы меня радости и жизни, если бы я не сказал.[12] Я раб, приносящий его и не знающий, что он несет в руке. Оно обожжет ему руки, если он не поместит его туда, куда прикажет господин.

Дух нашего времени заговорил со мной и сказал: «Какая страшная необходимость заставляет тебя говорить все это?» Это было ужасное искушение. Я хотел поразмыслить, какие внутренние или внешние путы принуждают меня к этому, и не найдя за что зацепиться, я был готов выдумать их. Но так дух нашего времени почти привел меня к тому, что вместо того, чтобы говорить, я снова думал о причинах и объяснениях. Но дух глубин обратился ко мне и сказал: «Понимание чего-либо — это мост, возможность возвращения на путь. Но объяснение вопроса — это случайность, а иногда даже убийство. Можешь ли ты сосчитать убийц среди ученых?»

Читать дальше

Книги Карл Саган читать онлайн бесплатно

Саган был пионером в области экзобиологии и дал толчок развитию проекта по поиску внеземного разума SETI. Получил мировую известность за свои научно-популярные книги и телевизионный мини-сериал «Космос: Персональное Путешествие» (англ. Cosmos: A Personal Voyage). Он также является автором романа «Контакт», на основе которого в 1997 году был снят одноименный фильм.

Карл Саган родился в Бруклине (Нью-Йорк), в семье русско-еврейского происхождения — портного Сэма Сагана и домохозяйки Рэйчел Молли Грубер. В 1951 году Саган поступил в Чикагский университет, где получил степень бакалавра в 1955 году. В 1956 году стал магистром в области физики, в 1960 году — защитил докторскую диссертацию по астрономии и астрофизике.

В 1960—1962 годах Саган работал ассистентом в Йеркской обсерватории Чикагского университета, Калифорнийском университете в Беркли и Стэнфордском университете.

В 1962—1968 годах Карл Саган преподавал астрономию в Гарвардском университете. В 1968 году он перешёл в Корнельский университет. В 1971 году Саган становится профессором астрономии и космических исследований, а также директором лаборатории по изучению планет.

Научные достижения
Саган был одним из первых, кто выдвинул гипотезу о том, что спутник Сатурна Титан и спутник Юпитера Европа могут обладать океанами (предполагалось, что на Европе океан находится под ледяной поверхностью) или озёрами. Он предполагал, что водный океан Европы может быть пригодным для жизни. Подтверждение существования подлёдного океана на Европе было косвенно получено при помощи Галилео.

Саган также внес значимый вклад в изучение атмосферы Венеры, сезонных изменений на Марсе и спутнике Сатурна Титане. Он установил, что атмосфера Венеры очень горячая и плотная. Он также подметил, что глобальное потепление является искусственной опасностью, созданной человеком, и провёл параллель между этим явлением и естественными превращением Венеры в жаркую, непригодную для жизни планету посредством парниковых газов. Он выдвинул гипотезу, что сезонные изменения на Марсе происходят в результате пылевых бурь, а не процессов, связанных с растительностью, как предполагалось ранее.

Карл Саган предложил идею поиска внеземной жизни, призывал научное сообщество к поиску сигналов от разумных внеземных форм жизни при помощи больших радиотелескопов и отправке зондов к другим планетам. Являлся главным редактором журнала «Икар», посвящённого планетарным исследованиям на протяжении 12 лет. Он был одним из основателей «Планетарного сообщества» и членом Совета опекунов Института SETI.

Саган также участвовал в качестве исследователя в Проекте А119, секретной операции ВВС США, целью которой был сброс атомной бомбы на Луну.

Способность Сагана выражать свои идеи позволила многим людям лучше понять космос. В 1977—1978 годах он выступил с рождественской лекцией в Королевском обществе. Саган был автором (совместно со своей третьей женой Энн Друян) известного 13-серийного телевизионного сериала «Космос: персональное путешествие», в котором он снялся в качестве рассказчика.

Саган умер от воспаления лёгких, вызванного двухлетней борьбой организма с миелодисплазией (заболеванием костного мозга) 20 декабря 1996 года, в Центре исследований в области онкологии им. Фреда Хатчисона в Сиэтле (штат Вашингтон).

Блог «Книги Лондона». «Карл» и «Маркс»

• Кирилл Кобрин
• для bcrussian.com

6 сентября 2016

Автор фото, Hulton Archive

Подпись к фото,

Когда-то были страны, где Маркса читали много, очень много

Свежая биография Карла Маркса, написанная лондонским профессором, — не столько о жизни великого революционного теоретика, сколько о том, что на самом деле составляло его жизнь: об идеях.

Книга исключительно интересная — особенно для тех, кого 30 лет назад заставляли «читать Маркса»: для людей из СССР.

В лондонском книжном мире довольно любопытно восприняли новую биографию автора «Капитала».

Этот выпуск «Книг Лондона» — лондонский вдвойне, даже втройне, несмотря на то, что речь в нем пойдет о биографии иностранца, политического эмигранта, как сегодня сказали бы, «беженца».

Внешне он сошел бы за одного из современных беженцев, вынужденных покинуть родину из-за невозможности попросту остаться там в живых; а огромная окладистая борода героя рецензируемой книги в наши дни непременно привлекла бы внимание полиции и расплодившихся в Британии мелких расистов.

Иными словами, еще несколько месяцев назад лицо Карла Маркса, будь он нашим современником, вполне могло оказаться на плакатах недобросовестных агитаторов за выход Британии из Евросоюза среди лиц других беженцев, мрачно бредущих по европейским дорогам.

Увы, в отличие от имеющих серьезную социальную и моральную основу идей Маркса, в нашем мире побеждают беспочвенные корыстные фантазии. Как проницательно отметил знаменитый британский историк идей Исайя Берлин, национализм оказался гораздо сильнее интернационала социалистов и пролетариев. Ксенофобия гораздо глубже укоренена в природе человека, нежели идея справедливости.

Итак, в известном издательстве Allen Lane выходит новая, объемистая (768 страниц) биография основоположника научного коммунизма «Карл Маркс: Величие и иллюзия» (Karl Marx: Greatness and Illusion), написанная профессором Лондонского университета королевы Марии Гаретом Стедманом Джонсом.

Книга вдвойне лондонская, так как сочинена лондонцем и посвящена жизни человека, который провел в нашем городе 33 года (то есть чуть больше половины жизни).

Более того, Карл Маркс похоронен здесь же, на Хайгетском кладбище, так что всегда можно посетить его могилу — что немалое количество политических паломников из Великобритании и всего мира и делают.

Сегодня Карл Маркс относится к тем авторам, о которых больше говорят, чем читают. А жаль. Впрочем, когда-то были страны, где Маркса читали много, очень много, при этом обладая весьма ограниченными познаниями в его биографии, как интеллектуальной, так и человеческой. Впрочем, обо всем понемногу.

Идеи оригинальнее быта

Автор фото, Hulton Archive

Подпись к фото,

«Капитал» просто бесценен для любого, кто пытается изучать историю

Стедман Джонс в своей книге отделяет «Карла» от «Маркса». Последний сочинял «Манифест коммунистической партии», «Гражданскую войну во Франции» и «Капитал» (который, впрочем, не завершил), первый был раздражительным, высокомерным, порой жовиальным выходцем из еврейской семьи из немецкого Трира, которого судьба занесла в Лондон, да так здесь и оставила до самой смерти.

«Маркс» — тончайший аналитик экономического, социального и политического устройства мира, который потом назовут «классическим капитализмом», а также — безжалостный к отдельным человеческим судьбам пророк неизбежного триумфа всеобщего счастья.

«Карл» — несчастный малоизвестный эмигрант, не способный самостоятельно содержать свою огромную семью, подозрительный к соратникам, нетерпимый к врагам, антисемит и, ко всему прочему, неверный муж.

Разделение банальное — и неверное, конечно. Оно придумано авторами популярных биографий и фильмов, мечтающих выставить для развлечения публики, так сказать, «человечинку» — ну не теорию же отчуждения при капитализме наемного работника от произведенного им товара с ней обсуждать!

Так что здесь Стедман Джонс вполне банален. Оригинален же он в том, что решительно отдает предпочтение «Марксу», а не «Карлу». Эта книга — об идеях и об истории, а не о сплетнях из не очень веселой жизни политического изгнанника.

В конец концов, если серьезно подумать, жизнь каждого из нас невесела, так что ничего особенного в довольно тяжкой повседневной рутине жизни «Карла» мы не найдем. Идеи оригинальнее быта, да и гораздо интереснее — хорошо бы поп-историки затвердили эту нехитрую истину.

Борода идеолога

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

«Маркс чувствовал бы себя в нынешней лейбористской партии как дома», — считает рецензист из газеты Guardian

Еще одно «лондонское измерение» книге Стедмана Джонса придает то, что она была тут же — причем до официального выхода в свет — отрецензирована в главных столичных газетах, из тех, конечно, что претендуют на рефлексию, а не только на пропаганду или развлечение.

Я имею в виду Guardian (левый политический фланг) и Times (правый политический фланг).

В Guardian обзор новой биографии Карла Маркса попросили написать Оливера Буллоу (использую не очень верную фонетически, но устоявшуюся русскую версию имени Oliver Bullough), известного журналиста, некогда работавшего в Москве, автора нашумевшей несколько лет назад книги «Последний человек в России».

Буллоу предсказуемо начинает рецензию с персональных меморий о том, как он довольно часто ходил Охотным рядом (бывший проспект Маркса) к Театральной площади, и на его пути неизбежно вставал скульптурный Карл Маркс.

Ничего любопытного из этих воспоминаний не возникает, кроме сомнительного предположения, что убери московские власти имя с постамента, памятник все равно отлично бы смотрелся на своем месте, в этом городе, в этой стране — мол, бородатый революционный теоретик сильно смахивает на какого-нибудь «мистика из раннего периода православного христианства».

Какого именно «мистика» имеет Буллоу в виду — сказать сложно, да и портретов православных деятелей той эпохи не осталось.

Под конец автор рецензии не упускает случая применить еще одну историческую аналогию — на этот раз он сравнивает Карла Маркса с неким современным лейбористским лидером, намекая на сходство характеров и даже способов ведения политической деятельности: «Благодаря своей одержимости детальному следованию идеологической ортодоксии, цеплянию за лидерство, несмотря на растущую неадекватность руководимых им групп, убеждению в неминуемой победе при очевидных свидетельствах обратного, а также из-за его привычки безо всякого резона отпугивать потенциальных союзников, Маркс чувствовал бы себя в нынешней лейбористской партии как дома».

Да-да, намек ясен, у Джереми Корбина тоже есть борода, только гораздо короче.

«Бабло побеждает»

Если рецензия в политически-дружественной Карлу Марксу Guardian, так или иначе, посвящена растительности на лице героя рецензируемой книги, то традиционный оппонент марксизма, «Таймс», демонстрирует свое отношение к автору «Капитала» с помощью незатейливой шуточки.

Рецензию историка Доминика Сэндбрука сопровождает картинка — изображение Карла Маркса на гэдээровской банкноте. Подпись под иллюстрацией — «Грозный патриарх».

Как мы видим, ветхозаветный вид Карла Маркса не дает покоя редакторам и этой газеты; более того, здесь еще одна издевка. Рецензию на биографию главного критика капитализма, рыночной экономики и проповедника равенства сопровождает его же лицо на банкноте. Мол, деньги все равно побеждают любые завиральные идеи о всеобщей справедливости; как говорили в постсоветской России 1990-х, «Бабло побеждает зло».

Хорошая иллюстрация, надо сказать, но не к биографии Карла Маркса, а идеологии самой газеты Times, точнее — иллюстрация мировоззрения владельца газеты, небезызвестного миллиардера Руперта Мердока.

Но текст Доминика Сэндбрука стоит того, чтобы прочесть его внимательно, безо всяких кислых намеков и несмешных шуточек.

Сэндбрук обращает внимание на несколько важных обстоятельств. Прежде всего, книга Стедмана Джонса вышла через 17 лет после ставшей довольно популярной (и получившей некоторые литературные премии) биографии Карла Маркса, сочиненной журналистом и публицистом Фрэнсисом Вином («Карл Маркс. Жизнь»).

Я бы только добавил, что после этого, в 2006-м, Вин выпустил еще одну любопытную книгу, биографию «Капитала» Маркса. Рецензент тонко замечает, что если Вину был интересен, прежде всего, «Карл», то Стедману Джонсу — именно «Маркс». Это неудивительно — автор новейшей биографии, все-таки, не журналист, а ученый, к тому же, специалист по «истории идей», а не «истории людей»; за несколько лет до «Величия и иллюзии» вышло новое академическое переиздание «Манифеста коммунистической партии» с его немаленьким предисловием.

Да и вообще, в отношении столь важного для истории последних полутора веков мыслителя, как Карл Маркс, откровения о его болезнях, финансовых делах и питейных привычках не столь существенны, как попытки понять то, как он думал.

К сожалению, Доминик Сэндбрук мягко упрекает Стедмана Джонса в суховатости и даже перегруженности книги всякого рода фактами из интеллектуальной истории середины-второй половины XIX века — и даже в том, что финал почти восьмисотстраничной книги слишком аскетичен.

Рецензенту хочется торжественного красноречия по поводу странной — и довольно страшной — судьбы марксизма в XX веке. Честно говоря, сложно здесь не встать на сторону автора биографии Карла Маркса.

Во-первых, о том, что случилось с марксизмом в прошлом столетии, написаны сотни тысяч, если не миллионы страниц. Еще несколько тысяч слов ничего здесь не прибавят. Плюс к этому, неизбежный пафос подобного финала противоречил бы самой идее книги Стедмана Джонса.

Впрочем, у рецензии в Times есть несомненные достоинства: автор ее действительно хорошо знает то, о чем пишет; его ссылка на, кажется, первую британскую биографию, Карла Маркса, сочиненную Исайей Берлиным (1939), дорогого стоит. Последующие блестящие — и получившие сокрушительную популярность — эссе Берлина заслонили его первую работу, а жаль.

Трещины капитализма

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Мало кто в мире так хорошо знает тексты Карла Маркса и Фридриха Энгельса…

И, наконец, последнее. Очень любопытно читать книгу Стедмана Джонса выходцу из страны, где герой этой биографии был канонизирован в качестве Человека, Который Всегда Прав (наряду, конечно, с Лениным — и, одно время, со Сталиным и даже Брежневым). Неприятные последствия такого культа — прежде всего, для самого Маркса — очевидны, об этом сказано много.

Но у марксистско-ленинской дрессировки населения в СССР был вполне положительный побочный эффект. По идее, мало кто в мире так хорошо знает тексты Карла Маркса и Фридриха Энгельса, как человек, получивший высшее образование на историческом факультете советского вуза.

И дело даже не в том, что многие (включая автора этого блога) в юности пытались найти некоего «настоящего Маркса», упрятанного пыльными идеологами за тысячами томов чугунных партийных книжек.

Просто читать «Манифест Коммунистической партии», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», «Гражданскую войну во Франции» и даже бесчисленные статьи по забытым политическим поводам, которыми «Карл» кормился в 1850-е, было действительно интересно. И сейчас интересно.

Я уже не говорю о «Капитале». Хотя он и отпугивает читателя объемом и казуистикой, «Капитал» просто бесценен для любого, кто пытается изучать историю. Оттого новое истолкование всех этих текстов, да еще и тонко сделанное замечательным историком идей, ничего, кроме интеллектуального удовольствия не доставляет.

Можно сколько угодно не соглашаться с «Марксом», или со Стедманом Джонсом — но здесь, в отличие от сплетен о любовницах и незаконных детях «Карла» — действительно есть о чем подумать. Особенно в наши дни, когда то, что со времен Карла Маркса условно называют «капитализмом», дает одну трещину за другой.

P.S. В качестве постскриптума — небольшое обращение к читателю. Этим — кажется, самым лондонским — выпуском «Книг Лондона» я закрываю свой блог. Жизненные обстоятельства заставляют меня покинуть на год столь любимый мною город. Сочинять «Книги Лондона», находясь где-то в другом месте, вдали от всего того, что составляет «книжный Лондон», от магазинов Foyles и Skoob, от презентаций и литчтений в маленьких и экзотичных зальчиках, от кафе в Долстоне, где можно провести жизнь за отличным кофе из пресса и свежим выпуском London Review of Books, от самого города, по которому можно гулять бесконечно, — нечестно, да и просто невозможно. Так что — не знаю, на время ли, или навсегда — приходится прощаться. Огромное спасибо всем тем, без кого этого блога не было бы — Русской службе Би-би-си и, конечно же, тебе, дорогой читатель.

Родители Карла Лагерфельда были членами нацистской партии | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

«Все начинается мной и заканчивается мной», — таким был девиз выдающегося немецкого дизайнера, фотографа, коллекционера, издателя, главного модельера французского дома моды Chanel и итальянского Fendi Карла Лагерфельда (Karl Lagerfeld), при жизни ставшего настоящим мифом в мире моды. «Karl Lagerfeld. Ein Deutscher in Paris» («Карл Лагерфельд. Немец в Париже») называется посвященная ему новая книга, которая выходит в мюнхенском издательстве C.H.Beck 17 сентября. Ее автор, немецкий журналист Альфонс Кайзер (Alfons Kaiser), который был очень хорошо знаком с кутюрье и со многими людьми из его окружения, рассказывает о жизни харизматичного дизайнера, ссылаясь, в частности, на данные из источников, о которых ранее не было известно. 

21-летний дизайнер демонстрирует разработанную им модель платья. Париж, 1954 год

Читатель увидит Лагерфельда в самых разных ракурсах: перед его глазами предстанет и покинувший Германию ради Франции юный аутсайдер, и покоритель Парижа, и не расстающийся с карандашом и бумагой мальчишка, и заядлый фотограф, и страстный коллекционер книг, и дисциплинированный трудоголик. Но как вообще у мальчика с севера Германии родилась идея стать модельером? Каким образом ему, немцу, удалось закрепиться в Париже сразу после войны? Альфонс Кайзер провел немало бесед с современниками мастера, проштудировал множество документов и фотографий и теперь проливает свет на многие тайны Карла Лагерфельда — человека, который обожал общение, но при этом тщательно скрывал от окружающих свою личную жизнь. 

Мать Карла Лагерфельда симпатизировала нацистам

При всей своей публичности Карл Лагерфельд был одной из самых загадочных фигур в мире моды: кутюрье не любил вспоминать прошлое, предпочитал не распространяться о личной жизни, долго скрывал свой возраст. Однако многое из тайного со временем стало явным. Так, установлено, что дата рождения модельера — 10 сентября 1933 года. То, что будущий король моды появился на свет в богатой семье, тоже известный факт. Его отец Отто Лагерфельд (Otto Lagerfeld) основал в свое время крупную компанию по производству сгущенного молока. 

При подготовке к очередному показу мод. Париж, 1983 год

Дела шли блестяще: спрос на продукцию был высок, заказы поступали не только со всей Германии, но и из-за рубежа — в том числе и из России. И вот теперь выясняется: оставаться на гребне успеха предпринимателю позволяло отнюдь не только умелое ведение дел. Когда к власти в Германии пришли нацисты, Отто понял, что оставаться в стороне от политики не получится и незамедлительно вступил в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию (НСДАП). Как полагает автор книги Альфонс Кайзер, сделал он это не потому, что испытывал большую симпатию к нацистам, а потому, что таким образом хотел обезопасить свою семью и свой бизнес. 

Зато Элизабет (Elisabeth Lagerfeld), его вторая жена и мать Карла, была убежденной национал-социалисткой — и тому есть подтверждение. Во время изысканий, которые Альфонс Кайзер проводил при подготовке книги «Карл Лагерфельд. Немец в Париже», в его руках оказалось написанное матерью Карла письмо, в котором она говорит о своей принадлежности к НСДАП и о том, сколь близки ей были в 1930-е идеалы нацистской партии и взгляды Гитлера. Правда, при этом она признается, что позже ее позиция по отношению к нацистам изменилась. Информацию об этом автор книги нашел в архиве сестры Элизабет Лагерфельд.

Значение матери в жизни Карла Лагерфельда 

Знал ли сам Лагерфельд о политических взглядах своих родителей? Ответ на этот вопрос Альфонсу Кайзеру найти не удалось. Как рассказывает журналист, о своем детстве и юности кутюрье вообще старался не распространяться, а если кое-что и рассказывал, то очень скупо. К примеру, во время одной беседы дизайнер вспомнил эпизод, когда после войны один школьный учитель обратился к его матери с замечанием: «Вы что, не можете сказать своему сыну, чтобы он подстриг волосы?» На что Элизабет Лагерфельд якобы ответила: «С какой стати? Вы что — все еще нацист?» 

Всегда любивший носить длинные волосы Карл Лагерфельд отличался от сверстников не только внешне. Так, он не испытывал интереса ни к каким мальчишеским забавам, а вместо того, чтобы носиться с другими детьми по улицам или играть, предпочитал забираться на чердак и весь день напролет рисовать. 

Карл Лагерфельд во время ток-шоу. Гамбург,1984 год

Как пишет Альфонс Кайзер, без сомнений, мать играла большую роль в жизни Лагерфельда. Именно она была рядом с ним, когда он в 1949 году впервые отправился на показ мод Кристиана Диора в Париж, а четыре года спустя и вовсе переехала вместе с ним во французскую столицу — чтобы сын смог осуществить свою большую мечту и реализовать себя на поприще моды. В то же время, оказывая поддержку Карлу во всех его больших стремлениях, сюсюкать с ним она себе не позволяла, даже когда он был ребенком. 

Как-то в одной беседе Лагерфельд обмолвился, что его мать не особенно любила болтать по пустякам с детьми. «Если хочешь мне что-то сказать, то либо пошевеливайся и говори по делу, либо не мели зря языком и помалкивай. Твои глупости не заслуживают моего времени, так что изволь говорить быстрее!» — приводит автор книги слова маэстро. Как вспоминал модельер в узком кругу, Элизабет никогда не хвалила его. Зато от нее нередко можно было услышать такое: «Лучше бы на твоих ноздрях были занавески. Уж больно они огромные». Подобные реплики были в порядке вещей. 

Прошлое родителей и возможные последствия для карьеры 

Как пострадала бы карьера Карла Лагерфельда, стань при его жизни известно о том, что и мать, и отец звездного кутюрье были членами нацистской партии? Кайзер не исключает, что контракт с Chanel модельер вряд ли бы получил. Лагерфельду и так было тяжело как немцу в Париже, и если бы стало известно о нацистском прошлом родитилей, стало бы еще сложнее, отмечает автор книги «Карл Лагерфельд. Немец в Париже» Альфонс Кайзер. 

Смотрите также: 

• Король моды Карл Лагерфельд

  О смерти знаменитого немецкого модельера и креативного директора дома Chanel стало известно 19 февраля. Карл Лагерфельд скончался в Париже в возрасте 85 лет. Что оставил после себя король моды?

• Король моды Карл Лагерфельд

  Родился Карл в Гамбурге, в семье владельца фабрики по производству сгущенного молока. Отец будущего кутюрье много ездил по миру. И в Венесуэле, и в США, и в дореволюционной России (в частности, во Владивостоке) он выпускал консервированное молоко. Свои детские снимки Лагерфельд показывает очень-очень редко. Этот был сделан уже в зрелом возрасте — около 30 лет назад.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Переехав из Германии в Париж, Карл Лагерфельд довольно быстро освоился в мировой столице моды. В 1954 году он получил первый приз на конкурсе, организованном Международным секретариатом по шерсти IWS за создание женского пальто желтого цвета.

• Король моды Карл Лагерфельд

  В середине 1960-х Карл Лагерфельд работал для римского лейбла Fendi, традиционно специализирующегося на производстве одежды и аксессуаров из кожи и меха. Молодой дизайнер буквально совершил революцию на меховом поприще: изделия стали намного легче по весу, обрели совершенно новые формы и цвета.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Лагерфельд не боялся перекрашивать и резать мех, соединять куски снова, создавая причудливые силуэты. Он же придумал знаменитый теперь на весь мир логотип Fendi — из двух латинских букв F. На фото — эскизы моделей для Fendi.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Два периода своей творческой жизни Лагерфельд посвятил модному дому Chloé: с 1964-го по 1984-й, а потом — с 1992-го по 1997-й. Культовый статус обрели платья, разрисованные мастером от руки. В 1972 году он создал свою знаменитую коллекцию, вдохновленную стилем ар-деко. Платье по центру называется «Рахманинов» — в честь русского композитора.

• Король моды Карл Лагерфельд

  В 1974 году Лагерфельд основал свою собственную линию моды — Karl Lagerfeld Impression. Его работы, сделанные для этого лейбла, отличаются от всех других. Они намного ближе к его собственному стилю одежды: андрогинные силуэты, никаких ярких рисунков, преимущественно черный цвет, акцент на плечах и на талии.

• Король моды Карл Лагерфельд

  В 1983 году Карл Лагерфельд стал художественным директором дома моды Chanel. Традиционному твидовому костюму он придал новый блеск: появились новые формы, варианты отделки, пуговицы. На смену тяжеловесному консерватизму пришла игривая легкость.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Именно Лагерфельд придумал «выносить сор из избы» в модной индустрии. Если раньше название лейбла указывалось разве что на подкладке, то теперь его стало видно и на внешних деталях: пуговицах, поясах, сумках и других аксессуарах. На фото — модели, созданные для Chanel в последние годы.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Работая для Chanel, Лагерфельд, любящий эксперименты с новыми материалами, создает костюмы и платья не только из джерси и твида, но и из кожи, латекса, неопрена. То же можно сказать о сумках и обуви. Фантазия мастера не знала и не знает границ!

• Король моды Карл Лагерфельд

  Карл Лагерфельд — не только модельер. Он всегда увлекался фотографией: организовал пару выставок, выпустил несколько альбомов, является лауреатом престижных международных наград в этой области. Лагерфельд известен и как создатель духов. В Париже он основал собственный издательский дом, открыл книжный магазин. Его личная библиотека насчитывает более 300 тысяч томов.

• Король моды Карл Лагерфельд

  С тех пор, как в 1989 году умер спутник жизни Лагерфельда, кутюрье предпочитает жить в одиночестве. Он никогда не был женат и не имеет детей. В 2000 году Карл Лагерфельд решил похудеть и за 13 месяцев жесткой диеты сбросил 42 килограмма, о чем тут же написал книгу. Вес держит, по его словам, для того, чтобы без проблем носить узкие костюмы, без которых он жить не может.

• Король моды Карл Лагерфельд

  Его частенько критиковали за привлечение к работе худосочных моделей, однако Лагерфельд стоит на своем. В 2004 году он создал коллекцию для шведской компании H&M, производящей недорогую модную одежду для молодежи. Увидев, что его силуэты выпустили не только в «худых», но и в «полных» размерах, кутюрье разозлился.

• Король моды Карл Лагерфельд

  В качестве дизайнера он, помимо прочего, создал плюшевого мишку, одетого так же, как он сам, бутылку Кока-Колы, вышедшую ограниченным тиражом, коллекцию шлемов для мотоциклистов, коллекцию украшений для фирмы Swarovski, коллекцию обуви для итальянского лейбла Hogan. В костюмах, им придуманных, на сцену выходили Мадонна и Кайли Миноуг, звезды Венского оперного театра и миланской «Ла Скалы».

• Король моды Карл Лагерфельд

  Он обожает свою кошку по кличке Шупетт: создает для нее коллекции одежды и аксессуаров, а также профили в социальных сетях, снимается с ней в рекламе.

• Король моды Карл Лагерфельд

  22 января Карл Лагерфельд впервые пропустил показ в Париже, на котором Chanel представил свою весенне-летнюю коллекцию. В этот день он почувствовал усталость, сообщили представители модного дома. Это происшествие стало первым сигналом для серьезного беспокойства о состоянии здоровья кутюрье.

  Автор: Дарья Брянцева

Что вдохновляло великого Карла: любимые книги Лагерфельда

Книги всегда были страстью великого кутюрье и уступали разве что худым моделям. Лагерфельд признавался, что его коллекция насчитывает около 300 000 экземпляров!  А до того, как в 2000-х годах Карл продал половину книг на аукционе Christie’s, их было вдвое больше. 

Самого Лагерфельда не раз спрашивали о его литературных предпочтениях. Список внушителен: в нем и русская классика («Война и мир» Л.Н. Толстого была первой книгой, которую модельер прочитал на французском языке), и труды немецких философов. Кутюрье читал 2-3 часа в день, предпочитал прозе поэзию и на дух не переносил современную литературу. 

«Песнь о Нибелунгах» 

Многие дети учились читать по сказкам Барто, Андерсена или Шарля Перро. Но только не Лагерфельд. «Сказкой», которая заинтересовала маленького Карла, стала суровая поэма «Песнь о Нибелунгах» – эпос о древних проклятиях, отчаянной любви и кровопролитных войнах. Сам он вспоминал об этом так: «Я прочел «Нибелунгов» еще в детстве. У меня было прекрасное иллюстрированное издание Юлиуса Шнорра, и мне стало очень интересно, о чем шла речь в книге. Мама сказала: «Тогда ты должен научиться читать!» и запретила всем помогать мне. А мне было всего пять лет! Так и пришлось научиться читать самому – очень хотелось узнать, о чем же книга».  

Томас Манн «Будденброки» 

Неудивительно, что после такого детского опыта Лагерфельду не составило труда осилить русскую и французскую классику и взяться за Томаса Манна. Его выбор пал на «Будденброков» – увлекательную сагу о нескольких поколениях клана немецких коммерсантов. «Будденброков» модельер прочел в юношестве и признавался потом, что это единственный роман, который он прочитал взахлеб. Именно за него Томас Манн в 1929 году получил Нобелевскую премию по литературе.  

Стихотворения Эмили Дикинсон 

Эмили Дикинсон – американская поэтесса 19 века и один из самых загадочных авторов мировой литературы. Из тысячи восьмисот написанных ею стихотворений при жизни Эмили в печати оказались менее десяти. По словам поэтессы, мысль о публикации была чужда ей, «как небосвод – плавнику рыбы». Около двадцати лет Дикинсон практически не покидала своего дома и носила только белые одежды, за что получила прозвище «белой затворницы». Первое собрание ее стихотворений вышло лишь после смерти поэтессы в 1890 году. Произведения Дикинсон отличаются глубоким психологизмом, короткой строфой и необычной пунктуацией. Лагерфельд всегда выделял Дикинсон и говорил, что ее поэзия для него «превыше всего».  

Вирджиния Вулф «Орландо» 

Еще одна женщина, сыгравшая немалую роль в жизни и творчестве Лагерфельда – Вирджиния Вулф. В 1970-е годы британская писательница была центральной фигурой феминизма «второй волны». Несмотря на то, что она стала известна в основном благодаря женским психологическим романам («На маяк», «Миссис Дэллоуэй»), Лагерфельд восхищался ее дневниками и сатирическим романом «Орландо» . Молодой человек Орландо, который первую часть своей жизни прожил мужчиной, а вторую – женщиной (да еще и застал несколько эпох!), – любимый литературный герой кутюрье. 

Джордж Сантаяна «Чувство красоты» 

Раннюю работу испанского философа Джорджа Сантаяны Лагерфельд называл своей Библией. Книга составлена на основе лекций Сантаяны по эстетике, которые он читал в Гарварде. Лагерфельд читал первое издание 1906 года на английском языке – на французский «Чувство красоты» никогда не переводили. Главное правило, которое закладывал в свои лекции Сантаяна – уметь находить в каждой вещи тот неуловимый момент, который делает ее особенной. Такого же принципа придерживался всегда и сам Лагерфельд, когда создавал свои уникальные коллекции.   

Большая часть книг находится в парижской квартире мэтра на набережной Вольтера. Лагерфельду понадобилось два с половиной года, чтобы воплотить в жизнь интерьера своей мечты: стекло, металл и бесконечные стеллажи с книгами. Говорят, у модельера был даже подиум, чтобы доставать до верхних полок! 

С тем, что 300 000 книг для одного человека многовато, Лагерфельд соглашался сам. Но не окружать себя книгами не мог, и в 1999 году открыл в Седьмом округе Парижа свой магазин с символичным названием Librairie 7L. Магазин расположен недалеко от Лувра и сам представляет собой маленький музей. Стильные витрины, ассистенты, больше похожие на моделей, и редкие книги: по дизайну, моде, архитектуре и фотографии. На коллекционных изданиях стоит фирменный знак 7L – это значит, что их выпуск Карл контролировал лично. Но и магазина неугомонному моднику было мало: Лагерфельд создал собственный издательский дом, а потом даже выпустил духи с запахом типографской краски. Они называются «Paper Passion» и продаются в коробке в форме книги. «Красивая бумага, − замечал Лагерфельд, − является самой роскошной вещью для меня. Я без ума от нее почти на физическом уровне. Существует нечто чувственное в прикосновении к идеальной бумаге».   

Четыре года назад модельер сам стал героем книги. Стейси Кордуэлл и Айири Аки придумали своего рода иллюстрированный путеводитель по миру моды – главная героиня, блогер Флоренс бегает по редакциям, светским показам и вечеринкам и везде ищет Карла Лагерфельда, чтобы взять у него интервью. Книга так и называется «Где же Карл?» (Where’s Karl?). Главная изюминка – прекрасные цветные иллюстрации, на которых вы встретите всех модных crème de la crème: от Анны Винтур и Александра Маккуина до Вуди Аллена и Ким Кардашьян. Сейчас эта книга приобрела символическое значение, превратилась в своеобразный прощальный поклон модельера. Так где же Карл?  

Good Dog, Carl (Good Dog, Carl, # 1) от Alexandra Day

Теперь, после того, как я просто обожаю многие из более поздних частей в сериале Александры Дэй о Карле Ротвейлере, я должен признать, что я был и остаюсь более чем немного разочарованным по первой книге серии, Good Dog, Carl . Я действительно думаю, что в целом God Dog, Carl — это милая (хотя для некоторых родителей, возможно, также немного нервирующая) история, полная веселья, прихоти и озорства. Однако ни рассказ Александры Дэй, ни сопровождающие ее иллюстрации не смогли полностью очаровать меня, как, например, меня «поразили» «Летние каникулы Карла ») и «Снежный полдень Карла ».Ибо иллюстрации в обеих более поздних книгах Карла поистине волшебны, удивительно смелы и действительно действительно отражают привлекательность, веселье и типичные характеристики семейного ротвейлера, тогда как иллюстрации в Good Dog, Carl кажутся (по крайней мере, для и для меня) немного мягко и размыто по сравнению. Они хорошо выполнены, юмористичны и милы, но им не хватает прихоти и красочной выразительности, характерных для многих из более поздних книг Карла Ротвейлера.

И да, я также склонен находить рассказы (сюжетные линии) в более поздних книгах немного более привлекательными и интересными (реалистичными) как истории сами по себе.Я не хочу сказать, что мне действительно не нравилось «читать» о выходках Карла и Мадлен в Good Dog, Carl . У меня нет моральных или философских проблем с тем фактом, что мать разрешает ротвейлерам в семье присматривать за Мадлен, и меня всегда удивляет, что на самом деле есть непросвещенные, дебильные люди, которые не только яростно презирают Good Dog, Carl , но на самом деле, кажется, думают, что это это как-то опасно и на самом деле должно быть подвергнуто цензуре и даже удалено с полок библиотеки (например, один явно безмозглый посетитель в нашей местной библиотеке недавно оставил комментарий с просьбой удалить эту якобы опасную книгу).Честно говоря, Good Dog, Carl — это фантастическая и веселая детская книжка с картинками, и если родители думают или верят, что оставить ребенка одного на попечение собаки — это правильное воспитание (и даже отдаленно подумали бы подражать этому), у них есть основные ранее существовавшие проблемы с психическим здоровьем, которые не были вызваны книгой, и которые не являются ошибкой Good Dog, Carl .

Тем не менее, я предполагаю, что это также в определенной степени фантастические элементы в Good Dog, Carl , которые заставили меня наслаждаться им гораздо меньше, чем некоторые из более поздних книг о ротвейлере Карла, которые я читал и обожал.Многие из выходок Карла и Мадлен в «Летние каникулы Карла », «Снежный полдень Карла » и даже «День рождения Карла » весьма близки к реальности; они изображают действия, взаимодействия, игры и т. д., в которых дети и ротвейлеры (или собаки в целом) действительно участвуют и часто участвуют в них вместе (скольжение по горке, захват бейсбольного мяча, собака, тянущая сани). И одна из причин, по которой мне так нравятся эти три вышеупомянутые книги, была / заключается в ностальгии, когда я видел иллюстрации с изображением ротвейлера, который так легко мог быть ротвейлером (ами), которым владела моя семья, когда мы с братьями и сестрами были моложе.История, описанная в Good Dog, Carl , однако, они не вызывали (и не вызывают) у меня того же чувства ностальгии, поскольку ни один из наших ротвейлеров никогда не позволил бы нам плавать в аквариуме, и они не стали бы знали, как принять ванну и высушить феном (и, к счастью, так).

Но, конечно, я все же и определенно рекомендую эту очаровательную бессловесную (или, скорее, почти бессловесную) книжку с картинками всем, кто любит собак (и да, и взрослым, и детям).Но на самом деле, если вы собираетесь читать Good Dog, Carl , вам также следует найти время, чтобы прочитать и насладиться некоторыми из более поздних частей Карла Ротвейлера (поскольку и рассказы, и иллюстрации значительно улучшаются по мере продвижения серии) .

Книги — Карл Гулд

Нажмите на изображение, чтобы купить

Редакционные обзоры

«Эта уникальная книга объясняет, как превратить малый бизнес в успешную корпорацию… и не только. В некотором смысле его уникальный подход бросает вызов общепринятому управленческому мышлению, но сегодня ключевым моментом является создание необычного бизнеса, который действительно выделяется.План Карла представляет собой мощную методологию для этого, а также для ведения бизнеса «от начала до семизначного» в процессе. Его концепции DISCoverY, I3Q и MV2P абсолютно логичны и обеспечивают надежный способ спроектировать будущее вашего бизнеса. —БРЕТТ ЧЕМБЕРЛЕН, автор книги «Thinking Business — Step-by-Step» для построения лучшего бизнеса человеком, который делал это почти 700 раз

«Эту книгу необходимо прочитать всем, кто думает о создании своего дела или у кого уже есть бизнес, но не совсем уверен, как добраться до« вершины горы ».Г-н Гулд излагает пошаговый, легкий для понимания процесс, который даст любому предпринимателю-владельцу бизнеса дорогу к успеху. Вместо того, чтобы быть сухой, трудной для чтения технической книгой, г-н Гулд наполняет эту книгу личными историями, реальным опытом и хорошо известными примерами. Это книга, которую каждый может взять в руки и сразу же начать использовать! Я рекомендую эту книгу всем предпринимателям малого бизнеса (и нескольким крупным!), Которых я знаю как обязательную для прочтения ».
— ДЕБОРА Э.BIFULCO, Bifulco Business Solutions LLC, Академия тренеров

«Когда я встретил Карла Гулда, мой бизнес был в серьезном затруднении, и я не знал, что делать дальше. Он помог мне перейти от стартапа ниже среднего (у нас были 300 тысяч долларов в минусе) до семизначной суммы менее чем за год. Карл создает дорожную карту успеха, и вы сделаете себе одолжение, следуя ей! »
—БЕН ПАРГМАН, президент, The Short Sale Service, Inc, Ведущая национальная служба переговоров по коротким продажам

Нажмите на изображение, чтобы купить

Оцените похвалу книге на Amazon!

«Чтение этой книги — потраченное время не зря.Кэрин отлично описывает основы и простые, но непростые аспекты развития бизнеса. Что я ценю в книге, так это то, что примеры явно взяты из проверенного на практике опыта, и, поскольку я знаю Кэрин в течение ряда лет, я так рад, что она смогла преобразовать такой великолепный контент в доступную форму.

Книга написана в основном голосом Кэрин с «боковыми полосами» от ее соавтора Карла. Я обнаружил, что время от времени начинаю пропускать вперед, чтобы прочитать «Комментарии Карла», а затем возвращаться к основному тексту.Это было одновременно приятное чтение и очень информативное. Самое главное, что в этой книге есть конкретные шаги, которые нужно применить.

Хотя я считаю, что эта книга чрезвычайно ценна для «специалиста по продажам», она действительно будет интересна всем, кто отвечает за развитие бизнеса в целом — будь то продавец, менеджер по продажам, владелец бизнеса и т. Д.

Если вы ищете отличное содержание от кого-то, кто всегда был в курсе, эта книга для вас ». Фрэнк Аблсон

«Кэрин и Карл проделывают отличную работу, подчеркивая фундаментальные (и не очень фундаментальные) установки и действия, ведущие к увеличению продаж.Прочтите эту книгу, воплотите в жизнь ее идеи и наблюдайте, как растет ваш бизнес ». Майк Голдман

«Я так счастлив заказать эту книгу. Своевременный совет для успешного специалиста по продажам, который продолжает искать новые способы преуспевать и любит процесс общения с людьми в бизнесе ». Диана

Нажмите на изображение, чтобы купить

Оцените похвалу книге на Amazon!

«Белые медведи и пингвины» — это легкое чтение, которое позволяет вам узнать, что вы можете немедленно начать делать, чтобы изменить свою культуру.Он также дает вам онлайн-оценки, которые вы можете использовать вместе с вашей руководящей командой, чтобы убедиться, что существует полная согласованность и приверженность движению по созданию и поддержанию культуры, в которой вы добровольно извлекаете максимальную отдачу от всех, кто есть в вашей команде ».
Лавенс Карри

«Мне понравилась аналогия. Мне очень понравилась способность писателей показать, как мы формируем свою судьбу. Книги показывают универсальные проблемы в организациях и жизни в целом. Его нужно превратить в мастерские.Книга предлагает множество контрольных списков и инструментов ».
Амаль Кухеджи

Нажмите на изображение, чтобы купить

Совет по образованию в области социальной работы (CSWE)

Мемориальный фонд Карла А. Скотта был учрежден Советом директоров Совета по образованию в области социальной работы (CSWE) в знак признания вклада Карла А. Скотта в CSWE и профессию социальных работников.

Карл Андерсон Скотт присоединился к персоналу CSWE в 1968 году в качестве старшего консультанта по группам меньшинств; он вышел на пенсию в 1985 году с должности заместителя исполнительного директора.До прихода в CSWE он занимал практические и административные должности в агентствах по обслуживанию детей и семьи, а также был директором приемной комиссии и доцентом Школы социальной работы Нью-Йоркского университета. Он получил степень бакалавра психологии и степень магистра социальной работы в Университете Говарда.

Скотт стоял у руля первых усилий CSWE по поощрению человеческого разнообразия в образовании по социальной работе. Он заручился финансированием из государственных и частных источников для набора студентов и преподавателей из групп меньшинств в школы социальной работы.Он руководил пятью целевыми группами меньшинств в разработке программ, направленных на усиление присутствия меньшинств в учебных программах и других важных мероприятиях.

Особо следует отметить две программы стипендий для меньшинств, которые он разработал в 1974 и 1979 годах соответственно: одна для подготовки исследователей в области психического здоровья, а другая — для подготовки врачей. Эти программы предоставили докторские стипендии более чем 600 получателям. Многие из этих стипендиатов сейчас служат деканами, директорами и преподавателями в программах социальной работы по всей стране.

Мемориальный фонд Карла А. Скотта был создан для продолжения наследия равенства и социальной справедливости в социальной работе путем накопления знаний и улучшения благосостояния людей и их сообществ. Это были цели, которым Скотт посвятил всю свою жизнь.

Голы

Для достижения целей фонда были инициированы следующие ежегодные мероприятия:

• Ежегодная серия лекций: С 1988 года фонд спонсирует лекцию на Ежегодном программном собрании CSWE (APM).Узнайте больше о лекции APM в память Карла А. Скотта 2020 года здесь.
• Книжные стипендии: Две книжные стипендии в размере 500 долларов каждая присуждаются каждый учебный год студентам, которые демонстрируют приверженность расовой, экономической и экологической справедливости в социальной работе.

Требования для участия в книжной стипендии

Цикл подачи заявок на стипендию Карла А. Скотта 2021 года в настоящее время закрыт. Две стипендии по 500 долларов будут присуждены одному студенту BSW и одному студенту MSW, которые продемонстрировали свою приверженность продвижению равенства и расовой, экономической и экологической справедливости в своей карьере в сфере социальной работы.

Заполните эту форму, чтобы получить уведомление о цикле подачи заявок на стипендию Карла А. Скотта на 2022 год.

На момент награждения (май 2021 г.) студент должен соответствовать следующим требованиям:

• Получить степень бакалавра или магистра со степенью социальной работы, аккредитованную CSWE
• Ожидаемая дата выпуска не позднее лета 2021 года
• Иметь совокупный средний балл не менее 3,0 из 4.0 масштаб
• Быть зачисленным на полную ставку в течение периода присуждения гранта (весна 2021 г.)
• Продемонстрировать приверженность делу обеспечения равенства и социальной справедливости

Стипендии предназначены для лиц из числа меньшинств / BIPOC, но не ограничиваются ими. Они могут быть вручены студенту только один раз.

Пожалуйста, направляйте все вопросы относительно стипендии Карла А. Скотта по адресу [email protected].

Карл А.Взносы в Фонд Скотта

Если вы хотите сделать взнос в фонд, позвоните нашему менеджеру по бухгалтерскому учету Эду Блэру по телефону +1.703.519.2061.

Я родился таким | Книга Карла Бина, Дэвида Ритца | Официальная страница издателя

In I Was Born This Way, Карл Бин, бывший художник звукозаписи Motown, известный активист по борьбе со СПИДом и основатель Единства Братства Церкви Христа в Лос-Анджелесе, делится своим необычным личным путешествием из приемных домов Балтимора на сцену Театр Аполлон и не только.

КАРЛ БИН всю свою жизнь пересекал границы и помогал другим делать то же самое. Его никогда не останавливала его раса или ориентация, он никогда не вписывался и не оставался в тех коробках, в которые его хотели поместить. Он покинул свой приемный дом в Балтиморе в семнадцать лет и сел на автобусе в Нью-Йорк, где быстро обнаружил богатую культуру. церквей Гарлема. Как певец, сначала с госпелом Alex Bradford Singers, а затем как исполнитель звукозаписи Motown, Бин произвел фурор.Когда Берри Горди подписал с ним контракт на запись «I Was Born This Way», это было первым делом: крупнейшая звукозаписывающая компания, принадлежащая чернокожим, транслировала заявление о гендерной идентичности. Песня №1, записанная с Sweet Inspirations, стала первым хитом танцевального клуба гей-освобождения.

Делая записи, рассказывая чернокожему сообществу о ВИЧ и СПИДе, или проповедуя своей растущей конгрегации, архиепископ Бин никогда не хотел служить только одной группе. Он работал над проблемами СПИДа с К. Эвереттом Купом и Элизабет Тейлор, а по вопросам гражданских прав — с Максин Уотерс, Джулианом Бондом и преподобным Джозефом Лоури.На пике своей карьеры звукозаписи он работал с Дайон Уорвик, Бертом Бахарачем, Майлзом Дэвисом и Сэмми Дэвисом-младшим. Он привел членов банды Южно-Центрального Лос-Анджелеса в свою церковь , , которая теперь насчитывает 25 000 членов в двенадцати городах по всей стране; те же самые Crips and Bloods появились на гей-парадах, которые Бин организовал вместе с конгрессменом США Максин Уотерс. И он мужественно посвятил свое время и энергию тому, чтобы побудить черных лидеров движения за гражданские права обратиться к кризису, связанному со здоровьем, вызванному СПИДом, в афроамериканском сообществе — проблеме, о которой они умалчивали.

Проповедуя всеобъемлющее прогрессивное богословие, он открыто практикует братскую любовь, энергичный проповедник и общественный деятель. Послание Единства — это благодать: «Бог есть любовь, и Бог для всех»; «Бог гей, Бог натурал, Бог черный, Бог белый». Я родился таким образом — это редкая личная история одной из величайших звезд черного Евангелия и откровенное, сильное и сердечное свидетельство того, как один человек нашел свое призвание.

питонов и POTUS заселили новый роман Карла Хайасена, «Сожмите меня»

питонов, зверюга и пропавшая без вести светская львица, которая является преданным поклонником президента, ставшего звездой реалити-шоу, — вот лишь некоторые из забавных персонажей нового романа Карла Хайасена , «Выжать меня.

Последняя книга автора и обозревателя «Майами Геральд» следует за его традиционным сатирическим выражением абсурда в любимом им штате — Флориде. Юмор Хьясена едва скрывает его презрение к тем, кто разрушает естественную красоту Флориды чрезмерным развитием или простой глупостью.

В «Сожмите меня» Хиасен пишет о богатой толпе из Палм-Бич, включая бывшего главнокомандующего, ставшего знаменитостью реалити-шоу, — вдохновленного президентом Трампом — с прической на липучке, которую визжащая сова путает с лисой-наездником.

Роман помещает читателя прямо в самый разгар сезона благотворительных балов в Палм-Бич, когда известная светская львица таинственным образом пропадает на гала-вечере по сбору средств для лечения синдрома раздраженного кишечника. Может ли быть виновата одна из тех гигантских змей, найденных в Эверглейдс?

Как говорит Джанет Маслин в своем восторженном обзоре романа в The New York Times: «Посмотрите на себя: если вы носите что-нибудь MAGA, вам не понравится эта книга».

Когда он писал «Squeeze Me», Хиасен говорит, что боялся, что что-то, что он приготовил в своей голове, на самом деле произойдет.Иногда его опасения оправдались.

«В наше время очень тяжело заниматься сатирой. С юмором сложно, потому что вы придумываете сцену, персонажа или сюжетную линию, которые, по вашему мнению, так далеко впереди », — говорит он. «А потом вы берете газету на следующий день или заходите в Интернет и видите, что в Белом доме есть парень, который предлагает ввести Clorox в ваши вены, чтобы вылечить COVID-19».

Большая часть истории происходит на курорте, вдохновленном реальной жизнью Мар-а-Лаго, где Хиасен действительно встретил Трампа около десяти лет назад.Он говорит, что черпал вдохновение из «Блестящего листа» Palm Beach Daily News, раздела газеты, освещающего события в светском обществе блестящего пляжного городка.

«Я наблюдал кое-что из этого, но вы даете волю своему воображению», — говорит он. «Тогда твоя задача как писателя — просто взять мяч и бежать с ним, и плохая часть была довольно простой».

Основные моменты интервью

Об истории бирманских питонов во Флориде

«Ну, они большие и плодовитые, и они не нашли способа их остановить.Их тысячи и тысячи, они вырастают до 18 футов в длину и могут съесть взрослого аллигатора. И они мигрировали из Эверглейдс. Они вроде как прорвались через пищевую цепочку и движутся на север. И, знаете, я не знаю, добрались ли они до острова Палм-Бич, но я вроде как написал роман для всех нас, кто не мог быть там, когда это произошло.

«Насколько мне известно, один из этих больших питонов еще никого не съел. … Но съели, например, взрослого белохвостого оленя.Так что это не большой скачок. Это была неотразимая комбинация. Вы думаете, я имею в виду, честно говоря, в моем извращенном уме, питонах, Мар-а-Лаго, и тогда книга вроде как пишет сама.

О том, что эта книга говорит о Флориде

«Это не просто место действия. Это не просто регион. Я имею в виду, что это то место, которое является персонажем каждой книги. Я имею в виду, что это такой значительный пейзаж. И он такой разнообразный, такой красивый, и так расстраивает и раздражает жить здесь, потому что он постоянно меняется и наполняется людьми.Я думаю, что у нас сейчас, вы знаете, более 20 миллионов человек. И это столкновение такого дикого и красивого места с людьми, приезжающими отовсюду и заполняющими его, обязательно станет богатым материалом для писателя.

«Итак, это не случайно, что многие самые популярные писатели страны приехали сюда, в том числе Стивен Кинг, Джон Гришэм … Карен Рассел, которая поймала это так, как не многие люди. Я имею в виду, это просто экстраординарно. Но это выявляет. Если вы писатель и приземлитесь здесь, я имею в виду, если вы приедете прямо из Мастерской писателей Айовы или где-то еще, и они бросят вас во Флориде, вы будете заняты.Материалу нет конца. И в некотором смысле, как и я, родившийся и выросший здесь, и вы любите это место, и вы находите его также сводящим с ума, само письмо становится формой психотерапии ».

О его изображении некоторых местных женщин в Палм-Бич

«Ну, я думаю, что это, вероятно, описание, которое применимо далеко за пределами округа Палм-Бич. Но когда вы пишете строки, знаете, когда вы на самом деле пишете, по крайней мере, для меня — Дэйв Барри и я тоже об этом говорили — вы не улыбаетесь и даже не смеетесь над тем, что пишете.Есть часть вас, которая говорит: «Ой, это забавно», или «Это работает», или что время удачно, или это прилагательное идеально. Но есть часть вас, которая говорит: «Это правильно? Правильный ли ритм? Хорошо ли это выглядит на странице? Это смешно?’ Но когда ты это делаешь, это мрачная работа. И когда вы закончите и увидите, что это работает, и вы получите такую ​​отличную реакцию от людей, которые над этим смеются, тогда это просто подтвердит ваш инстинкт. Но когда вы это делаете, это может быть неприятно, потому что одно неверное слово и это предложение уже не смешно.

О женщине в центре романа, Энджи, борце за дикой природой

«Она герой книги. … Я имею в виду, что во многих [моих] романах женщины играют главную роль или главные герои. И я их просто нахожу, они, как правило, интереснее. Они сильнее. Они обычно умнее остальных персонажей, что, по моему собственному опыту, верно и в реальной жизни. Никогда не знаешь, когда начнешь. Изначально этот персонаж, когда я писал его, был мужским, потому что большинство людей в этом бизнесе, занимающемся удалением диких животных во Флориде — вы звоните им, и они приходят забрать енота с вашего чердака или что-то в этом роде — большинство этих людей — мужчины.Вот с чего я начал. Но у меня было, я не знаю, 50 или 75 страниц, и я подумал: « Боже, я думаю, было бы намного веселее, если бы она была женщиной в этой профессии, и ей пришлось бы иметь дело с небольшими проблемами ». больше и немного скептицизма и немного сомнений ». Так что она мне понравилась с самого начала. Мне действительно повезло ».

О своем брате Робе Хиасене, который был убит в результате стрельбы в The Capital Gazette и которому посвящена книга.

«Я знал, что [посвятю книгу ему].Не знаю, изменилось ли это, как я писал. Я думаю, что случилось то, что я пережил период после того, как Роб был убит, и он сам был, позвольте мне просто сказать, невероятным писателем. И он был весел, умен, умен, просто проницателен и обладал прекрасным чувством юмора. И я действительно замерз на пару месяцев. Я имею в виду, первое, что я сделал, и мне потребовалось два месяца после того, как его убили, — это снова начать свою колонку, потому что я просто знал, что он хотел бы, чтобы я продолжал писать.А потом, я имею в виду, это было непросто. Это был первый раз в моей жизни, когда я просто не мог.

«А потом, как только я начал колонку, я начал думать о романе и постепенно дошел до того, где я мог бы начать его, потому что это то, что он хотел бы, чтобы я сделал. Последнее, что он хотел бы от меня, — это как бы выручить и уйти. Кроме того, я все время думал о его чувстве юмора, пока писал «Squeeze Me», потому что я знал, что ему это понравилось бы. Вы знаете, мы всегда говорили о книгах, и я думаю, что он был мотивацией, честно говоря, Робин, продолжать двигаться вперед, потому что, знаете ли, были некоторые темные времена, и иногда трудно быть смешным, когда что-то такое происходит.Трудно быть … сесть и написать юмор для кого-то другого и для читателей, которые ждут. Мои читатели просто ужасающе лояльны и к тому же проницательны. И если бы я вообще не играл, я бы чувствовал, что не могу писать книгу. Так что на это потребовалось время, но я думаю, что в конце концов мне это помогло ».

---

Эмико Тамагава подготовила и отредактировала это интервью для трансляции с Тинку Рэй. Саманта Рафельсон адаптировала его для Интернета.

---

Отрывок из книги: «Сожми меня»

Карл Хиаасен

Ночью двадцать третьего января в необычайно спокойной и теплой ночи пропала женщина по имени Кики Пью Фитцсиммонс во время благотворительного гала-концерта на эксклюзивном острове. город Палм-Бич, Флорида.

Кики Пью было семьдесят два года, и, как и большинству ее друзей, она дважды овдовела и была богата сверх всяких подсчетов. Чеком на пятьдесят тысяч долларов она приобрела стол Diamond Patrons на ежегодном бале White Ibis Ball. Мероприятие стало масштабным мероприятием по сбору средств для отделения в Голд-Косте IBS Wellness Foundation, группы, всемирно приверженной делу борьбы с синдромом раздраженного кишечника.

«Сожми меня» Карла Хиассена. (С любезного разрешения Penguin Random House)

Миссис Фитцсиммонс не имела личного опыта с кишечным беспределом, но ей нравились хорошие вечеринки.Она была постоянным участником зимних общественных кругов, она была едва ли пяти футов ростом и весила восемьдесят восемь фунтов насквозь промокшая. Ее платья были созданы на Уорт-авеню, ее прическа и макияж были сделаны на бульваре Оушен, а бриллианты на ее показе были огранены на 47-й Вест-стрит в Манхэттене.

Гостями Кики Пью на балу White Ibis Ball были еще три вдовы, бледная компания холостяков-соседей по комнате и одна супружеская пара, МакМармоты, чья цепкая преданность после четырех десятилетий брака была почти невыносимой.Кики Пью мало времени проводила за своим столом; ревностная общительница, она также была восприимчива к синдрому беспокойных ног, еще одному недугу третьего уровня с собственным хорошо посещаемым благотворительным балом.

Последним человеком, который общался с миссис Фитцсиммонс перед ее исчезновением, был гаитянский бармен по имени Робенсон, который под ее ястребиным присмотром приготовил мартини Тито с необходимой апельсиновой цедрой и тремя продольно нарезанными оливками. Это был не первый коктейль Кики Пью за вечер. Сложив ладони, она перенесла его из бального зала с высоким куполом в обширные сады на заднем дворе, заполненные топиариями в птичьем стиле — цаплями, цаплями, хищниками, журавлями, деревянными аистами и, конечно же, одноименным ибисом, его кудрявая тень вытягивалась на мягкой лужайке. искусственными газовыми фонарями.

Внутри особняка другие гости собрались для розыгрыша лотереи, которая в качестве главного приза предлагала частный круиз на Косумель, который неизбежно будет передан внукам победителя в колледже к весенним каникулам. В одиночестве со своей водкой Кики Пью Фитцсиммонс направилась через лабиринт птичьих кустов к пруду в форме селезенки, заполненному яркими золотыми рыбками и луковичными карпами кои. Именно на этом шелковом берегу позже будет обнаружена расшитая бисером клатч Кики Пью, а также ее бокал для мартини и сломанная розовая таблетка экстази.

Место проведения мероприятия было известно как Lipid House, в котором, помимо бального зала эпохи Мицнера, были два обеденных зала, огромная модернизированная кухня, библиотека, фортепианный зал, фитнес-центр, двадцать пять спален, девятнадцать- полторы ванны, крытый тир для стрельбы из лука и дозаторы дезинфицирующего средства для рук Waterford в каждом коридоре. Среди свиты Кики Пью только МакМармоты были достаточно трезвыми, чтобы организовать обыск, которому несколько формально помогали обслуживающий персонал. Нередко было найти пропавшего гостя, храпящего в туалете.

Походная охота за миссис Фитцсиммонс прервала неприглядное переплетение в спальне северного крыла — хромоволосые наследницы двух разных алкогольных заводов, объединившихся с ошеломленной молодой звездой поло из Барселоны. Без слов искатели отвернулись и двинулись дальше. В здании не было никаких следов Кики Пью.

МакМармоты предложили взять интервью у бармена, но он уже ушел. Робенсон всегда старался покинуть остров до полуночи, если только ему не удавалось прокатиться автостопом с белым другом.В одиночку Робенсон останавливался так много раз, что теперь он прикрепил документы о трудоустройстве к солнцезащитному козырьку своего Тельца, чтобы его было легко найти, когда его допрашивали полицейские из Палм-Бич.

Поисковая группа Фитцсиммонса вышла на улицу и села на тележки для гольфа, чтобы обыскать обнесенное стеной поместье площадью десять акров. Поскольку территория вокруг пруда с карпами кои была слабо освещена, никто не заметил кошелек Кики Пью на берегу. После бесплодного часа, потраченного на то, чтобы обзывать ее имя, МакМармоты выдвинули теорию о том, что она, должно быть, слишком много выпила, забыла о своем ожидающем водителе из автосервиса, прошла четверть мили до дома и потеряла сознание.Другие товарищи Кики Пью восприняли этот сценарий, поскольку он также объясняет, почему она не отвечает на телефонные звонки.

Никто не заметил властей до следующего утра, когда домработница Кики Пью обнаружила, что ее кровать нетронута, а кошек не накормили. Тем временем в Lipid House начальник бригады на территории инструктировал своих рабочих аккуратно косить небольшую сумочку, стакан для мартини и крошечную разбитую таблетку на траве.

Главный смотритель поместья встретил полицейских у ворот и проводил их к месту происшествия.Офицерам показалось, что миссис Фитцсиммонс съела половину таблетки и либо решила искупаться, либо случайно упала в пруд.

«Сможете перетащить его как можно скорее?» — сказал смотритель. «У нас сегодня еще одно мероприятие».

Офицеры объяснили, что водоем слишком мал и недоступен для полноценной операции волочения, для которой требуются моторные лодки. Вместо этого были вызваны береговые водолазы. Нащупывая коричневый навоз и рыбные отходы, они обнаружили множество покрытых водорослями бутылок с шампанским, ржавые ключи от Coupe de Ville 1967 года и единственную помпу Louis Vuitton 5-го размера, которую МакМармоты мрачно определили как собственность своей пропавший друг.

Тем не менее, труп Кики Пью Фитцсиммонс не был обнаружен, что вызвало недоумение у полиции из-за ограниченного пространства. Сержант на месте происшествия попросил Маурисио, начальника садоводов Липид Хауса, продолжить наблюдение за прудом в поисках плавающего объекта.

«Хорошо. И что?» — сказал Маурисио, нахмурившись.

Кэтрин Спарлинг Пью начала зимовать в Палм-Бич еще подростком. Она была старшей внучкой Далласа Остина Пью, сотрудника аэрозольного завода Pews, который владел четырьмя акрами земли на северной окраине острова.

Именно там, на залитой солнцем вечеринке, посвященной исследованию плоскоклеточных клеток, Кэтрин познакомилась со своим первым мужем. Его звали Хафф Корнбрайт из компании по производству антифризов и недвижимости Корнбрайтс, и он сделал предложение на их третьем свидании. Они поженились на Гибсон-Бич в Сагапонаке, Лонг-Айленд, где семья Пью собиралась каждое лето со слабой злобой. «Нью-Йорк Таймс» поместила хронику свадьбы Корнбрайт-Пью с шестью бесцветными абзацами и достойной записки фотографией радостной пары.Кэтрин воспользовалась случаем, чтобы раскрыть свое новое прозвище — бодрое прозвище — обычай среди постдебютанток определенного воспитания.

Хафф и Кики Пью Корнбрайт поселились в округе Вестчестер, породив двух беспорядочных потомков, которые получали приличные оценки и поэтому нуждались только в шестизначных пожертвованиях от родителей, чтобы обеспечить зачисление в желанные Айви. Семья была потрясена, когда в возрасте пятидесяти трех лет Хафф Корнбрайт погиб во время осенней поездки в Британскую Колумбию. Плывя вниз по течению, переходя реку Дин вброд, он по глупости ухватился за свою удочку стоимостью в двенадцать сотен долларов, вместо того чтобы схватиться за низко висящую ветку и спастись в безопасное место.

Кики Пью разгрузила дом в Вестчестере, но сохранила места, которые она и Хафф отремонтировали на Кейп-Коде и Палм-Бич. Его обширный полис по страхованию жизни погасил обе ипотечные ссуды, которые изжили себя в качестве налоговых вычетов. Тем временем выросшие сыновья Корнбрайтов нашли подходящих супругов на Восточном побережье, которые помогли сжижить их трастовые фонды, позволив Кики Пью расправить крылья, не чувствуя постоянного ока сыновней суждения. Она ждала почти год, прежде чем соблазнить своего румынского инструктора по теннису, за два года до официального знакомства с подходящими мужчинами ее возраста и через четыре года, чтобы снова выйти замуж.

Человек, которого она выбрала, был Мотт Фитцсиммонс из асбеста и текстиля Фитцсиммонс. Десятью годами ранее он потерял свою первую жену из-за эмболии во время парасейлинга на Большом Каймане. Среди бродячих вдов из Палм-Бич Мотт считался главной добычей, потому что он был бездетным, что означало меньше праздничных драм и отсутствие утечки поколений на его состояние.

Он был долговязым, седовласым, сезонным католиком и резко неоконсерватором. Именно сочувственные няньки Кики Пью помогли ему прожить годы Обамы, хотя временами она опасалась, что ее возбудимый супруг может физически не выдержать ежедневного стресса, связанного с тем, что в Овальном кабинете сидит чернокожий мужчина.Что в конечном итоге убило Мотта Фитцсиммонса, так это беспартийный рак печени, вызванный колоссальным потреблением в течение всей жизни солодового виски.

Кики Пью утешал тот факт, что ее муж прожил достаточно долго, чтобы насладиться избранием нового президента, который, несомненно, был белым, старым и пренебрежительно относился к социальным реформам. После смерти Мотта, когда его хриплые тирады все еще звенели в ее украшенных драгоценностями ушах, Кики Пью решила присоединиться к POTUS Pussies, группе женщин из Палм-Бич, которые провозгласили дерзкую лояльность новому главнокомандующему.В целях СМИ им приходилось приглушать свое имя, иначе они рисковали быть пренебрежительными в социальной сети острова с рейтингом PG, поэтому публично они называли себя Potussies. Часто их приглашали пообедать в Casa Bellicosa, Зимнем Белом доме, пока президент находился в резиденции. Он всегда старался помахать рукой из-за буфета или кондитерского стола. Во время пандемии он даже взорвал женщин во время одной из их телеконференций в час коктейлей.

Новости об исчезновении Кики Пью на гала-вечере IBS прокатились по Potussies быстрее, чем сообщение о массовых продажах от Saks.Соучредитель группы — Фэй Алекс Риптоад из компании Riptoads по производству компоста и железной руды — немедленно позвонила на частный мобильный телефон начальника полиции Джерри Кросби, который заверил ее, что для раскрытия дела не пожалеет ресурсов.

«Мы уже выпустили бюллетень о пропавших без вести для средств массовой информации», — сказал начальник. «Я попросила штат сделать Серебряное оповещение, но…»

«Кто угодно может получить Серебряное оповещение, даже на материке», — фыркнула Фэй Алекс. «Разве нет премиум-версии для таких людей, как мы? Платиновое оповещение, что-то в этом роде?

«Серебро — наивысший приоритет, миссис.Riptoad. Однако это только для пожилых людей, которые пропадают без вести в транспортных средствах ». Кросби на собственном горьком опыте научился никогда не использовать термин «пожилые» в разговорах с жителями Палм-Бич. «Поскольку вчера вечером миссис Фитцсиммонс не ехала за рулем, лучшее, что они могут сделать, — это составить бюллетень о пропавших без вести».

Фэй Алекс сказала: «Вы не раскрыли ее настоящий возраст средствам массовой информации, не так ли? В этом нет необходимости. И какое ее изображение вы разместили? »

«Мы должны указать возраст, указанный ее семьей.Один из ее сыновей прислал нам фото с семейного собрания на Рождество ».

«Картинка утро ? О Боже мой.» Фэй Алекс простонала; полдень был самым ранним днем, когда Кики Пью позволила себе увидеть себя мирными жителями.

Когда начальник полиции спросил, известно ли, что миссис Фитцсиммонс употребляла психоактивные вещества, Фэй

Алекс пригрозил уволить его. «Как ты вообще можешь задать такой злобный вопрос?» воскликнула она.

«Рядом с прудом среди вещей твоего друга была найдена таблетка.Собственно, часть таблетки.

Наш эксперт говорит, что его перекусили пополам ».

«Ради всего святого, Кики принимала лекарства от кровяного давления. А кто нет! Свою она хранила в маленькой милой жестяной банке от Altoids.

Начальник сказал: «Обнаруженный нами фрагмент не был лекарством от высокого кровяного давления. Это был МДМА ».

«О чем ты вообще говоришь?»

«На улице это называют экстази, миссис Риптоад».

«Экстази!» она вскрикнула. «Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал.Кики Пью, из всех девушек, не имела бы ни малейшего понятия, где взять что-то подобное ».

Фактически, Кики Пью Фитцсиммонс точно знала, где взять что-то подобное — от своего профессионального теннисиста, с которым она возобновила уроки раз в две недели вскоре после смерти Мотта. Кики нравился кайф от МДМА, который длился несколько часов и поддерживал ее энергию даже после слишком большого количества напитков. Она пришла к выводу, что таблетка дала ей стратегическое преимущество на шикарных островных мероприятиях, где большинство посетителей начали блекнуть и бродить к девяти тридцать, самое позднее к десяти.

«Один плохой побочный эффект препарата, — объяснил Джерри Кросби Фэй Алекс Риптоад, — это ощущение перегрева. Пользователи склонны чувствовать жар и потливость, даже когда на улице холодно. Это могло бы объяснить, почему миссис Фитцсиммонс ушла в воду — чтобы остыть.

«Тогда где тело? Я серьезно сомневаюсь, что ее съели кои.

«Пруд очень мутный. Возможно, наши водолазы не видели ее под водой. Точно узнаем через день или два, когда. . . хорошо, мы узнаем.

«Кики Пью — это , а не наркоман, — повторила Фэй Алекс, — и я больше не буду слушать ни слова из этой оскорбительной чуши. Вот радикальная идея, Джерри: делай свою гребаную работу. Найти ее!»

В тот вечер Potussies храбро оделись и собрались в Casa Bellicosa. Они оставили пустой стул, на котором обычно сидела Кики Пью Фитцсиммонс, и заказали в ее честь порцию мартини Тито. Другие члены клуба останавливались у стола, чтобы выразить поддержку и узнать новости.

«О, держу пари, с нашим маленьким Киком все в порядке, — сказал один мужчина Фэй Алекс.«Она, наверное, запуталась и куда-то заблудилась. Моя дорогая Элли делает это время от времени.

«У вашей дорогой Элли деменция 5 стадии. Кики Пью — нет ».

«Начало может быть незаметным».

Фэй Алекс сказала: «Давайте останемся позитивными, ладно?»

«Но я», — ответил мужчина, приподняв бровь. «Запутаться и заблудиться — это определенно лучше, чем быть мертвым на дне пруда с рыбой, не так ли?»

Во время обеденного перерыва бригады двора Маурисио заметил, что одна из больших стоячих косилок была брошена, ее мотор работал на холостом ходу, на лужайке для крокета Lipid House.

«Где, черт возьми, Хесус?» — крикнул Маурисио остальным. «Он знает, что не может оставить там Hoosker!»

Hoosker — это прозвище экипажа большого дублера Husqvarna, двадцати крутых лошадей и самого прекрасного радиуса поворота в отрасли.

«Хесус, он ушел», — сказал один из мужчин.

«Что значит пропал? Он просто ушел и ушел? »

«Не ходить. Он бежит.»

«Какого хрена», — сказал Маурисио. «Куда он пошел?»

Мужчина указал.

Маурисио уставился на него. «Что ты говоришь — он перелез на чертову стену?»

«Он просто спрыгнул с Хускера и тащил задницу», — сказал мужчина. «Я не знаю почему, босс».

Маурисио подошел к высокой оштукатуренной стене и осмотрел свежие царапины на плюще, показывающие путь поспешного восхождения Хесуса.

— Сумасшедший дурак, — пробормотал Маурисио. Затем он крикнул остальным: «Переместите эту косилку и протрите эти следы из шланга! Ахора! »

В десяти милях от материка, в районе скромных дуплексов, жена Хесуса поняла, что что-то не так, как только он вошел в дверь.

«Что это?» спросила она.

«Они собираются уволить меня, Глория». Он рассказал ей все, слова выплеснулись наружу.

« Dios mío! ! — воскликнула она. «Что сказал Маурисио?»

«Я ни с кем не разговаривал».

«Но вы должны вернуться и предупредить их!»

«Я не могу этого сделать, Глория. Ты знаешь почему.»

«Полиция здесь? Я не понимаю.

Хесус мрачно пожал плечами. «Они ищут пропавшую женщину».

Глория замолчала.У ее мужа не было документов. У него могут быть серьезные проблемы, если полицейские детективы начнут опрашивать дворников в Lipid House. Может, попросят визу, а может, нет.

Это были тяжелые времена. Младший брат Хесуса, Эстебан, в настоящее время находится под стражей в ожидании депортации. Через неделю после Рождества он был задержан во время предрассветного рейда на 7-Eleven в Веллингтоне, вооруженные агенты ICE сковали его наручниками, пока он ремонтировал машину Slurpee.

Глория приготовила для Хесуса бутерброд со свининой и ветчиной.Она спросила, есть ли шанс спасти его работу.

«Ни за что», — угрюмо ответил он. «Я оставил свою косилку с работающим двигателем».

«На передаче?»

«Боже, нет! На нейтральном уровне ».

«Итак, это хорошо. — Никакого ущерба нет, — сказала его жена.

«Но он был припаркован на лужайке с полянками, где они играют в крокет».

«Что такое крокет, Хесус?»

«Где гоняют цветные шарики молотками. Трава мягкая и muy caro. »

« О нет! »

«Мне было страшно, — сказал он. «Итак, я просто спрыгнул с машины и…»

«Но ты уверен в том, что видел?»

«Да, Глория. Я никогда этого не забуду.

« Ужасно, ».

«Как вы думаете, почему я сбежал?»

Хесус оттолкнул свой бутерброд после двух укусов. Его жена крестилась, когда шептала молитву.

Кто-то постучал в дверь. «Ты здесь, Хесус? Открыть!»

Это был Маурисио.Глория впустила его и ушла в спальню, оставив двоих мужчин одних.

Хесус сказал: «Прошу прощения, босс».

«Каталитический нейтрализатор на Hoosker, он прожег чертово пятно на поле для игры в крокет».

«Вы можете вычесть это из моей зарплаты за последний рабочий день».

Маурисио покачал головой. «Нет, я сказал Тибуллу, что это механическая проблема».

Трипп Тибулл был главным смотрителем Lipid House и ничего не понимал в выхлопных системах стоячих газонокосилок.

«Он тебе поверил?» — спросил Хесус.

“ Por supuesto. Они уже пересыпают лужайку.

«Спасибо, босс».

«Расскажите мне, что случилось, и, может быть, у вас все еще есть работа».

Хесус сказал: «Это не имеет значения. Я никогда не смогу вернуться в то место ».

Маурисио, который знал о тяжелом положении брата Хесуса, пообещал действовать осторожно с полицией. Он сказал: «Нет причин называть свое имя».

«Дело не только в этом, босс. Я не могу вернуться туда снова из-за увиденного.

«Мне нужно знать».

«Ты скажешь, что я сошел с ума».

«Я главный садовник. Или ты уже забыл? »

«Если я вам скажу. . . » Хесус взглянул на деревянное распятие на стене. Потом его подбородок упал.

«Вы видели пропавшую женщину?» — спросил Маурисио.

Хесус вздрогнул и сказал: «Что-то вроде того».

---

Из «Сжать меня» Карла Хиасена. Авторские права © 2020 Carl Hiaasen. Выдержка с разрешения Альфреда А.Кнопф, подразделение Penguin Random House LLC. Все права защищены. Никакая часть этого отрывка не может быть воспроизведена или перепечатана без письменного разрешения издателя.

Adirondack Books, Книги штата Нью-Йорк, Адирондак, Дикий Нью-Йорк, Наш Нью-Йорк, Книги о фотографии природы — «Адирондак: виды американской дикой природы» из Риццоли, Фотографии штата Нью-Йорк, Двое в пустыне, Лучшее из Nature Photography

Adirondack Books, Книги штата Нью-Йорк, Адирондак, Дикий Нью-Йорк, Наш Нью-Йорк, Книги по фотографии природы — «Адирондак: виды американской дикой природы» из Риццоли, Фотографии штата Нью-Йорк, Двое в пустыне, Лучшее из Фотография природы — Адирондакская книга, Адирондак, календари озера Джордж, озера Шамплейн, подарки Адирондак

ИЛИ — ЗАКАЖИТЕ пазлы, плакаты, календари, DVD,

и книги с автографами в нашем магазине AMAZON

(ИЛИ купите книги Карла Хейлмана на Amazon.com)

		Trails of Adirondacks Rizzoli International — 2019 Карл Хейлман II, фотограф, Нил Бердик, автор, Билл Маккиббен, нападающий в твердом переплете — 45 долларов США, номер для заказа TOTA . 288 страниц

		Грейт-Смоки-Маунтинс Rizzoli International — 2018 Карл Хейлман II, автор, фотограф / Лорел Рематор, предисловие Твердый переплет — 19 долларов.95, Заказ № GSMH 192 страницы

		Побережье штата Мэн — доступно в двух размерах Rizzoli International — 2009 и 2018 Фотография и презентация Карла Хейлмана II Твердая обложка, формат 9 «x12» — 45 долларов.00, заказ № TCML, 256 страниц. включает 16 дополнительных новых фотографий. Твердая обложка, формат 5 «x7» — 17,95 долл. США, заказ № TCOM, 240 страниц.

		Адирондак: сезон за сезоном Rizzoli International — 2017 Карл Хейлман II, автор, фотограф / Билл Маккиббен, Предисловие Твердый переплет — 29 долларов.95, заказ № ТАШ 208 страниц

		Адирондак Rizzoli International — 2006 Фотография и введение Карла Хейлмана II Твердая обложка, формат 5 «x7» — 17 долларов.95, Заказ № ТАДК 224 страницы, 160 фотографий

		Lake George North Country Books — 2009 Фотография и вступительная статья Карла Хейлмана II Твердый переплет, формат 5 «x7» — 21 доллар.95, Заказ № LGHC 200 страниц, 157 фотографий

		Наш Нью-Йорк Voyageur Press — 2006 Карл Хейлман, фотографии Твердый переплет — 19 долларов.95, заказ № ONYH 128 страниц

		Адирондак: виды американской дикой природы Rizzoli International — 1999 Карл Хейлман II, автор, фотограф / Билл Маккиббен, Введение Мягкая обложка — 29 долларов.95, заказ # AVWP Твердая обложка — распродавшаяся 166 страниц, 106 фото

		Двое в пустыне Calkins Creek Books / Boyds Mills Press — 2005 Сандра Вебер, автор / Карл Хейлман, фотограф Твердый переплет — 19 долларов.95, Заказ № TIWH 48 страниц, 60 фотографий и иллюстраций

		Лучшие фотографии природы Amherst Media -1999 Джен Биднер, Меледа Вегнер, авторы / более 35 фотографов Мягкая обложка — 29 долларов.95, заказ № БНПП 127 страниц, 260 фотографий

		Дороги Нью-Йорка Voyageur Press — 2007 Ким Нокс Беккиус, автор / Карл Хейлман II, фотограф Мягкая обложка — 21 доллар.95, Заказ № BRNY 160 страниц

фиксированная стандартная стоимость доставки 7,50 долларов США

(континентальная часть США, без учета фотографий в рамке)

Вернуться к началу

Для использования любого изображения или текста с этого сайта требуется письменное разрешение, за исключением случаев, когда это указано.См. Нашу страницу об авторских правах. Все статьи, изображения и содержимое страницы защищены авторским правом © Carl E. Heilman II / Wild Visions, Inc. Все права защищены.

Карл — Дебора Фридман

ОТЗЫВЫ…

«… красивая, нежно юмористическая книга с картинками … Подобно крохотному безногому Диогену, Карл отправляется искать ответы, непреднамеренно раскрывая их. насколько важны он и ему подобные для мира природы — особенно весной года. ”
— Wall Street Journal

★“ Эта книга — — яркий пример важного вклада даже самого маленького существа , но это еще лучше — это также урок науки. Фридман тонко объясняет хрупкое равновесие природы и роль каждого существа в его поддержании. Карл — милый главный герой ».
— Журнал школьной библиотеки, обзор с пометкой

★ «… , подкрепленный сказочными иллюстрациями … Эта скромная, но очаровательная история поможет молодежи понять чудо и взаимосвязь природы.»
— Книжный список, отмеченный рецензией; Обзор Дня

★ «Даже тот, кто не любит червей, влюбится в Карла… Это замечательная книга для разговора… must-have во всех коллекциях! »
— School Library Connection, обзор отмечен звездочкой

«… празднует взаимосвязь всех существ, включая читателя… как раз вовремя для встреч в саду .
—Киркус Обзоры

« … Фридман добавляет случайный хитрый юмор к этой маленькой экологической басне …»
— Вестник Центра детской книги

» Freedman’s красочные иллюстрации в смешанной технике добавляют глубины ее увлекательной истории с помощью важного для детей сообщения ».
—Международная ассоциация грамотности

“… показывает, как крошечные организмы помогают поддерживать равновесие в естественном мире, в этом изобретательном взгляде на паутину жизни глазами червяка .