Хочу тебя проза мужчине: Романтические смс любимому в прозе
Смс мужчине который нравится скучаю короткие в прозе
Берега нашей любви окутаны пеленой слов непонимания… Пожалуйста, отправь их за кулису наших отношений…
…
Среди серости и мерзлоты расстояния, моя душа мерзнет под холодным потоком одиночества и просит согреть ее твоим прикосновеньем.
…
Яркие огни наших встреч скрылись за плотной пеленой расстояния…
(Имя), я очень по тебе скучаю, давай сорвем этот занавес…
…
Холодные руки одиночества прикасаются к моему сердечку и заставляют его содрогаться, грустить и скучать…
…
Желтый свет фонарей расставания кинул свой луч мне в глаза и заставил их закрыть … Пожалуйста, выбей эту лампочку разлуки…
…
Стальной замок разлуки щелкнул скобой и разделил наши души по разным берегам.
…
Сухое молчанье закрыло серым холстом взгляды наших душ и заставляет мое сердце (грустить, скучать, плакать).
…
Я не могу спокойно смотреть, как стрелки на часах обменивают наши встречи на дни расставаний…
…
Секунды выдергивают землю из-под ног и заставляют приземляться на холодное дырявое покрывало одиночества…
…
Серые дни одиночества обменяли часы наших встреч на минуты горечи и скуки…
…
Я не люблю смотреть в небо когда нет рядом… Когда тебя нет рядом, оно затянуто серо-свинцовым брезентовым полотном одиночества…
…
Давай прольем сладкий сок наших встреч на минуты расставания, горечи и разлуки…
…
Скука выносит мое сознание и заставляет содрогаться при каждом щелчке секундной стрелки…
…
Давай включим свет и прогоним этот мрак молчания дней нашей разлуки…
…
С приходом холодов разлуки в моей душе начался листопад. И теперь асфальт покрыт грязным желтым цветом одиночества…
…
Давай прекратим нашу разлуку и вернем нам былые краски улыбок, поцелуев и крепких объятий.
…
В моих небесах лишь точки, запятые, рифмы о скуке и одиночестве…
…
В моем сознании участили свой обиход слова: «одиночество, грусть, расставанье…». Любимый, верни былой лексикон слов любви и поцелуев…
…
Мне надоело примерять маску одиночества и разлуки… (Имя), пожалуйста, сними ее с моего сердца…
…
Пульсация моего сердца выдает на кардиограмме: «Люблю, скучаю, жду…».
…
Очень хочется почувствовать свет твоих глаз. Такой теплый, оранжевый, создающий комфорт и уют в моей душе…
…
Очень хочется открыть глаза и увидеть не серое небо, а твою изящную улыбку…
Поздравления с 14 Февраля 2024 парню: красивые стихи и проза
Короткие поздравления
***
Ты — моё самое большое счастье.
Будь здоров, успешен и помни, что ты всегда горячо любим мной! С праздником, с Днём всех влюблённых!
***
Я бесконечно люблю тебя и буду стараться сделать твою жизнь прекрасной! С праздником, с нашим днём!
***
Любимый, поздравляю тебя с Днём всех влюблённых! Пусть наша любовь будет бесконечной, а всё задуманное тобой — сбывается.
***
Спасибо тебе за все наши моменты, ведь каждый миг с тобой — это счастье. Желаю, чтобы бодрости, задора и здоровья хватило тебе на то, чтобы исполнить все наши совместные мечты! С нашим праздником, с Днём всех влюблённых!
Красивые поздравления в стихах
***
Ты, любимый, для меня —
Пламя яркого огня.
Взгляд твой, что искра — лучистый,
Плавит сердце моё быстро!
И с тобою лишь одним
Каждый миг неповторим.
Оставляют в душе метко
Фото все наши моменты!
Я с тобой одним хочу
Прожить жизнь вот эту всю,
Чтоб сейчас и до конца,
Чтобы раз и навсегда!
И до самого до края
Счастье нам испить желаю!
Поздравляю я, любя,
С Днём влюблённых всех тебя!
***
Свою судьбу благодарю
За день, в котором повстречала
Тебя, любимый, и когда
Самой счастливой в мире стала!
Когда в душе моей капель,
Когда вся жизнь цвела весною,
Благословляю чудный миг,
Который свел меня с тобою.
Всю жизнь ты сказкой сделал мне,
За всё скажу тебе «спасибо»!
И постараюсь сделать я
Тебя мужчиною счастливым.
Любовь пускай подарит нам
Лишь ощущение полёта,
И каждый прожитый момент
Будет как этот день влюблённых!
***
Ценю тебя я очень!
И просто поздравляю.
За то, что есть ты, милый,
Судьбу благословляю.
Ты мне — опора, крепость,
Надёжная защита,
С тобой не опасаюсь
В пути я бурь и рифов.
Пусть жизнь твоя приносит
Лишь радость и успех,
И помни, мой любимый,
Что вместе мы навек!
***
Как хорошо, что ты пришёл в мою жизнь,
Что сделал сказочной её и счастливой,
Что можешь каждый мой прожитый день
Сделать ты ярким и очень красивым!
Тебя, родной мой, я очень люблю,
Ни на кого в жизни не променяю,
С тобой прожить хочу жизнь свою всю,
Между добра и любви берегами!
Так пусть наш день, наша жизнь, каждый миг
Будут прекрасны и неповторимы,
Я поздравляю с днём нашей любви,
С февральским Днём Святого Валентина!
Необычные поздравления в прозе
***
С твоим появлением в моей жизни она озарилась ярким, добрым и тёплым светом! Пусть этот свет всегда согревает нас! А я просто подарю тебе счастье.
С праздником, любимый!
***
Ты — мое яркое солнце и надежная крепость. Спасибо тебе за это! Я буду стараться всегда быть для тебя тихой пристанью уюта и счастья. С праздником, дорогой!
***
Твоя любовь как глоток родниковой воды или горного воздуха — такая же чистая, дарящая бурные эмоции, и, вместе с тем — спокойствие и умиротворение. Пусть она всегда остаётся такой. А я всегда буду дарить тебе взаимную радость чувств! С праздником, родной!
***
Рыцаря, богатыря, принца, в общем, своего сказочного героя я нашла в тебе. Желаю, чтобы я также всегда была для тебя прекрасной сказочной героиней, и на нашем пути никогда не встречалось зла! С праздником, мой любимый мужчина!
Как правильно поздравлять с 14 Февраля парня
14 февраля — романтичный праздник. Пусть любой ваш подарок — маленький презент или большой сюрприз — будут окутаны нежностью и романтикой.
- Приготовьте вкусный праздничный ужин со свечами, спойте любимую песню вашего мужчины, проявите оригинальность — напомните в стихах историю вашей любви, посмотрите фотографии, вспомните дорогие для вас моменты, ведь главное — внимание и время, проведенное вместе.
- Выбирайте в подарок то, что нужно возлюбленному в данный момент и будет использоваться сразу, не откладывая в долгий ящик до сезона или случая (например, интересные приспособления для гаджета, кошелек, видеорегистратор для автомобиля, термокружка, обложка для проездного и т.д.).
- Вашего любимого человека приятно порадует презент, сделанный своими руками (фоторамка с вашими лучшими или забавными фотографиями, валентинка — классический подарок в этот день, или торт собственной выпечки).
- Подарите что-то оригинальное, соответствующее тематике праздника. Например, парные соединяющиеся кружки-хамелеоны в форме сердец, скульптуру ваших рук, парные кольца, если ваш возлюбленный носит украшения.
- Но главное — не забудьте просто ещё раз напомнить своему мужчине о том, как сильно вы его любите и дорожите им!
You Got Eyes, Франсин Проуз
Обсуждается в этом эссе:
Американцы, Роберт Франк. Steidl/Национальная художественная галерея.
Заглянуть: Роберт Франк «Американцы», под редакцией Сары Гриноу. Steidl/Национальная художественная галерея. 503 страницы. 85 долларов.
Когда мне было восемь лет, моя семья отправилась в путешествие из Нью-Йорка в колониальный Вильямсбург. По дороге домой мы объехали центр Ричмонда. Это было в 1955. Каждый раз, когда мы останавливались на светофоре рядом с городским автобусом, я замечал, что впереди сидят только белые люди, а сзади — только черные. Когда я спросил родителей, почему это так, их молчание было болезненным и смущенным. Мама прошептала, что не хочет расстраивать моего младшего брата. Она сказала мне передать ей мой Magic Slate, картонный прямоугольник, покрытый ацетатной пленкой, на котором рисовали стилусом. Затем вы сняли пластиковую пленку, и вуаля, ваш рисунок исчез.
Я точно не помню, что мама написала на грифельной доске. Краткий урок о сегрегации. Затем она сняла волшебную пленку. То ты видишь, то нет.
Я забыл об этом инциденте до прошлого лета. Что напомнило об этом, так это обложка фоторепортажа Роберта Франка Американцы, , который был переиздан Стейдлом и Национальной галереей искусств в качестве новой версии, измененной и отредактированной под руководством Франка, издания Grove Press 1959 года. . Изображение на обложке «Троллейбус — Новый Орлеан» такое же, как и на обложке книги пятьдесят лет назад. Фотография, сделанная через окна трамвая, передает отвлеченные или внимательные лица пассажиров внутри. Строго отсортированные по расовому признаку мужчины, женщины и дети, черные и белые, мечтательно смотрят на мир или прямо на молодого фотографа, путешествующего туда и обратно по Америке, чтобы запечатлеть, как выглядела страна в последние годы правления Дуайта Д. Эйзенхауэра. президентство.
Тот факт, что Американцы живут с нами уже полвека, побуждает сравнить нацию, которую нашел Фрэнк, с той, в которой мы живем сейчас. Наши городские пейзажи и пейзажи, конечно, трансформировались, и можно часами ломать голову над тем, почему люди тогда выглядели так иначе, и этот факт нельзя объяснить просто внешними изменениями в моде и прическе.
Музыкальные автоматы, которые так ослепили Фрэнка, исчезли в музеях и частных коллекциях; мужчины больше не носят шляпы и не курят сигареты с прежним щегольством.
Можно, я полагаю, возразить, что расстояние между сегодняшним днем и 1950-ми можно измерить разницей между Бараком Обамой и Эйзенхауэром, который играет эпизодическую роль в Американцы, его президентский портрет висит наискось, разделяя формально- носить витрину с безголовым манекеном в смокинге. Но реальная мера прогресса и застоя всегда менее прямолинейна и ясна. Я случайно просматривал The Americans в тот день, когда профессор Гарварда Генри Луис Гейтс-младший и полицейский из Кембриджа, штат Массачусетс, имели широко разрекламированное недоразумение о том, живет ли Гейтс, афроамериканец, в своем собственном доме. И враждебность Понесенный американцами своим появлением слишком уж напоминает ту эпоху, из которой мы (будем надеяться) только сейчас выходим, когда расчетливо нагнетаемое чувство угрозы взращивало атмосферу, в которой правда, да и вообще любая критика , был осужден как непатриотический, представляющий опасность для наших свобод и самых заветных принципов, на которых была основана наша нация.
История Американцы уже знакомы или должны быть знакомы. Родился в Швейцарии в 1924 года от родителей-евреев, изучив свое ремесло через ряд стажировок у нескольких мастеров швейцарской фотографии и дизайна, Роберт Франк прибыл в Нью-Йорк в 1947 году, устроился на работу в 
Американцы , безусловно, должны быть одним из самых знаменитых и (в художественном, если не в коммерческом плане) успешных проектов Гуггенхайма, когда-либо финансируемых. Фрэнк использовал свой грант, как и обещал, сфотографировав Америку во время серии поездок, охвативших более тридцати штатов и 10 000 миль за девять месяцев, которые длились до лета 1956 года. восемьдесят три картины, которые он расположил в порядке, которому он уделял много внимания и размышлений.
Книга была опубликована Робером Дельпиром во Франции под номером Les Américains, в издании, которое Франку не нравилось и которое, по его мнению, искажало суть его работы; изображения перемежались текстами писателей — Токвиля, Симоны де Бовуар и Ричарда Райта, — из-за чего фоторепортаж казался яростно антиамериканским трактатом.
Когда издатель Барни Россет выпустил The Americans в 1959 году, литературные цитаты были удалены, а дизайн восстановлен в том виде, в котором его представлял Фрэнк. Вступительное эссе, которое Фрэнк запросил у Джека Керуака и которое Дельпир отверг, появилось в начале книги, восхваляя Фрэнка за то, что он «высосал грустное стихотворение прямо из Америки на пленку, заняв место среди трагических поэтов мира». ». Керуак возлагал большие надежды на книгу и на репутацию Фрэнка: «. . . с ловкостью, загадочностью, гениальностью, грустью и странной скрытностью тени [Фрэнк] фотографировал сцены, которые никогда раньше не видели на пленке. За это его обязательно будут приветствовать как великого художника в своей области».
Не так определенно, как оказалось, или, по крайней мере, не в течение десятилетий. Первоначальный фурор, который вызвала работа Фрэнка, стал предметом эссе Сары Гриноу «Сдувание Бликер-стрит: уничтожение The Americans, », которое включено в книгу Look In: The Americans Роберта Франка.
Этот массивный, полезный и красивый каталог был выпущен в сопровождении выставки, посвященной пятидесятой годовщине «Американцев» — выставки, организованной Гриноу, которая прошла в Сан-Франциско, Вашингтоне, округ Колумбия, а этой осенью — в Нью-Йоркском музее. Метрополитен-музей.
Франк, Гриноу пишет,
был лично обвинен в том, что он «безрадостный человек, ненавидящий страну своего усыновления». . . лжец, извращенно наслаждающийся тем миром и теми страданиями, которые он постоянно ищет и настойчиво создает. . . готовы позволить использовать его картины для распространения ненависти среди народов». Фотографии были описаны как «не имеющие социологического комментария». . . нет реальной репортерской функции. . . [быть] просто невротиком и в какой-то степени нечестным»; в то время как отпечатки, «испорченные бессмысленным размытием, зернистостью, грязной экспозицией, пьяными горизонтами и общей небрежностью», рассматривались как свидетельство «презрения художника к любым стандартам качества или дисциплины в технике».
Какой бы ошибочной ни была эта последняя критика, она была самой красноречивой, поскольку на самом деле самым радикальным аспектом The Americans было не то, что на ней было изображено, а то, как она выглядела — точная небрежность, контролируемый хаос стиля Фрэнка, формальная элегантность ( вид, который можно найти в работах Эванса) заменен на более интенсивную и угрюмую эстетику. Сильно заряженные, часто размытые или наклонные, его картины полны наклонных плоскостей и смещенных от центра предметов, изображенных с такой прямотой, что они кажутся не столько сфотографированными, сколько выброшенными и схваченными. Эта явно грубая непосредственность повлияла и продолжает влиять на поколения художников, которые справедливо восхваляют плавное слияние Фрэнка документального, личного и визионерского.
Если стиль Фрэнка был новаторским, его предмет не был совершенно незнакомым. Правды, которые передавали его изображения, были задокументированы десятками фотографов WPA в работах, которые, в отличие от работы Фрэнка, приветствовались и приветствовались.
Но к 1950-м годам многие, если не все, согласились с тем, что наши проблемы эпохи депрессии были сожжены в огне Дрездена и Хиросимы, позволив веселому, терпимому обществу с цыпленком в каждой кастрюле подняться из пепел. Заметнее всего изменился политический климат: ксенофобия времен холодной войны, паранойя, породившая маккартизм и антикоммунистическую охоту на ведьм, а также повсеместное стремление услышать и услышать, что Америка — это рай, населенный ангелами.
Одиночество и изоляция, которые были запечатлены в книге Американцы , стали еще труднее воспринимать критической и широкой аудиторией тот факт, что за несколько лет до ее появления чрезвычайно популярная выставка и сопутствующая ей книга Семья людей , изобразил мир, включая Америку, как одну гигантскую всеобъемлющую, сердечную систему родства, разделяющую одни и те же радости и горести. Шоу, организованное Эдвардом Стейхеном и показывающее несколько фотографий Фрэнка, побудило аудиторию увидеть в фотографии веселого почтальона, доставляющего конфетные сердечки.
И вот теперь тот самый вестник нес страшную весть. К 1959, «Семья человеческая » стала любимой культурной иконой и обязательным журнальным столиком. Американцы, , напротив, разошлись тиражом чуть более тысячи экземпляров, и примерно через год после публикации Grove Press прекратила его выпуск. «При всех своих усилиях, — пишет Гринаф, — Фрэнк заработал 817,12 доллара».
Во время советского показательного процесса 1966 года над Андреем Синявским и Юлием Даниэлем обоим писателям было предъявлено обвинение в написании произведений, подрывающих государство и «клеветающих на простых советских людей». В речи, представляющей собой красноречивую защиту литературы в частности и искусства вообще, Даниил попытался объяснить прокурору личностный характер искусства и разницу между созданием неприятных персонажей и умышленным оскорблением всего населения, хотя можно было бы спросить, почему и это должно быть преступлением, наказуемым каторжными работами: Даниилу пять лет, Синявскому семь.
Аналогичную ноту можно услышать и в ответах Роберта Франка на презрение, с которым был встречен Американцы . «Жизнь для фотографа не может быть безразличной. Мнение часто состоит из своего рода критики. Но критика может исходить из любви». Призывая к эстетическому руководству сердца и интуиции, Франк неоднократно говорил о своей работе, как и Керуак и Стайхен, в терминах поэзии. «Когда люди смотрят на мои картины, — писал Фрэнк в начале своей карьеры, — я хочу, чтобы они чувствовали себя так же, как когда хотят дважды прочитать строчку стихотворения». «Американцы » с тех пор стали предметом всевозможных эссе, рецензий и переоценок, и тем не менее собственное упоминание Франком страстного желания перечитать строчку стиха может по-прежнему представлять собой наиболее точное описание опыта просмотра его работы.
Несомненно, какой-нибудь ученый будущего определит неврологическое событие, которое происходит, когда мы читаем строчку из Элизабет Бишоп или смотрим на «Парикмахерскую через сетчатую дверь» Фрэнка — Макклелланвилль, Южная Каролина, фотографию царственного парикмахерского кресла, управляющего своим королевством.
, покинутый людьми, за которым наблюдают только парикмахерские инструменты и ряд бутылок с препаратами для приручения и придания блеска джентльменским волосам. Мы быстро «улавливаем» игру обмана, созданную дверью-ширмой, накладывающей свою теневую геометрическую сетку на комнату, и стеклом за ширмой, отражающим размытое изображение уличного пейзажа. Похожее на трон кресло одновременно находится снаружи и внутри комнаты, заполненной растительностью. Также смутно отражается тень фотографа, присутствующая и отсутствующая, немного похожая на Веласкеса, запечатленного в зеркальной картине 9.0005 Менины.
Мы можем перечислить элементы, детали, которые появляются на фотографии, и все же не в состоянии объяснить, почему изображение преследует нас с ностальгией по прошлому, даже если наше собственное прошлое не имеет ничего общего с парикмахерскими или Южной Каролиной. Причина, по которой мы продолжаем искать, та же самая, по которой мы перечитываем «В зале ожидания» Бишопа. Мы воображаем, что на этот раз мы приблизимся к сути произведения, вместо того чтобы просто смотреть на него через пропасть: пропасть между пониманием и мистификацией, между поэтическим или визуальным языком и языком списка продуктов.
Как мы можем назвать выражения лиц двух латиноамериканских парней, вампирующих в полудраге в «Нью-Йорке» Фрэнка, или позу их друга, спрятавшего лицо за веером фламенко своих пальцев? Почему чтение великого стихотворения Филипа Ларкина «Обаде» заставляет нас чувствовать, будто мы только что увидели первые лучи рассвета после долгой мучительной ночи? Читаем еще раз, снова смотрим на фото, «смысл» остается неуловимым.
Точно так же мы не можем точно определить источник эмоции, с которой стихотворение или фотография воздействуют на нас. Эмоция принадлежит художнику, субъекту, читателю или зрителю? Франк цитирует строчку из Антуана де Сент-Экзюпери: «Только сердцем можно видеть правильно; главное невидимо для глаза». Несомненно, эта эмоция была частью того, что ранние критики Фрэнка находили столь тревожными: его сердечная страсть к своим предметам, его неистовая или скорбная настойчивость в том, чтобы показать нам то, что мы предпочли бы не видеть. Фрэнк составил несколько подробных списков и заметок, чтобы помочь ему сфокусировать свой проект.
. Удивительно, насколько точно список вещей и типов, к которым Фрэнк проявлял интерес, соответствовал списку вещей и типов, которые в конечном итоге привлекли его внимание. Машины, закусочные, пятицентовые магазины, подъезды, парки, поля для гольфа, почтовые отделения, вокзалы, лифты, светские львицы, ковбои, флаги. Ясно, что список ориентирован на объекты и места (которые чаще были объектами фотографий Эванса), а не на людей (светских львов, ковбоев), которые неизбежно менее предсказуемы. Выйти на улицу, чтобы найти светскую львицу, сложнее, чем попытаться создать образ заправочной станции.
Но в центре многих кадров Фрэнка — эмоционально, если не композиционно — люди: скорбящие на похоронах, одинокая женщина в кресле в поле в Южной Каролине, молодые молодожены в Рино, измученная жена и дети Фрэнка в их автомобиль, припаркованный рядом с шоссе. Он также снимал голливудских звезд, бизнесменов и политиков. Часто люди появляются в сочетании с одушевленными предметами (музыкальными автоматами) или в местах (парках), которые он намеревался исследовать.
В конце концов, он разработал программу:
«Обычно, когда я приезжал в город [Woolworth’s], я первым делом шел туда. Почему-то мне это очень обрадовало. Я имею в виду, что все было плохо». Купив кока-колу, он «пошел на кладбище. А потом, может быть, поле для гольфа. А потом в парк. А потом к каким-то лифтам.
Позже, печатая и проявляя негативы в Лос-Анджелесе, где он и его семья жили недолго, он был удивлен тем, как часто символы и ритуалы религии оказывались на заднем и переднем планах его снимков.
Фрэнк отправился в путешествие, имея при себе карты, рекомендательные письма и предложения от друзей, в том числе Эванса, о многообещающих местах для фотографирования. Но путешествие — это приглашение нарушить планы. Уже потрясенный ранними столкновениями с сегрегацией и расизмом, Фрэнк был еще больше потрясен своим арестом в ноябре 1955 года полицейскими штата Арканзас, которым не понравился внешний вид кудрявого незнакомца в потрепанной машине с нью-йоркскими номерами.
Офицер, производивший арест, настороже в поисках бродячих коммунистов, был встревожен присутствием иностранца с камерами, «и чувствовал, что этот вопрос должен быть проверен, поскольку нам постоянно советовали следить за любыми лицами, нелегально находящимися в этой стране, которые, возможно, находятся в использование какой-то недружественной силы».
Их подозрения усилились, когда выяснилось, что Фрэнк еврей, имеет рекомендательные письма от людей с русскими именами и детей, чьи имена — Пабло и Андреа — тоже казались неамериканскими. Сняв отпечатки пальцев, запугав, угрожая потерей фотографий, Фрэнка продержали двенадцать часов, прежде чем его отпустили. Он написал подробное и драматическое описание инцидента в письме Эвансу. Позже он вспоминал, как думал, что будь он черным, его могли бы убить, и вспоминал унижение своей беспомощной зависимости от злобной милости своих похитителей. Приравнивание полицейскими иудаизма к преступности, должно быть, добавило резонанса Фрэнку, который потерял родственников во время Холокоста и остро осознавал, что вырос на маленьком безопасном острове в гитлеровском море крови.
В какой-то момент во время допроса полиция привела «специального инспектора», который говорил с Фрэнком на «еврейском», которого он не понимал. Франк сказал Фонду Гуггенхайма, что хочет увидеть страну с точки зрения постороннего, но он хотел, как и все мы, иметь право определять для себя, что значит «посторонний». фотографий Фрэнка были сделаны после его ареста. Этот сценарий кажется немного голливудским: щурясь от солнечного света, только что освобожденный фотограф возвращается к своей машине, жмет на газ и вскоре сталкивается с чернокожим проповедником в белом одеянии/святым человеком, стоящим на коленях, с Библией и крестом, на берегу. Миссисипи. Несколько дней спустя молодой человек подъезжает к троллейбусу в Новом Орлеане со всеми белыми пассажирами спереди и всеми чернокожими сзади. Перспективы Фрэнка, безусловно, помрачнели и расширились после его столкновения с законом, но даже до этого он не был образцом буддийского спокойствия и принятия. В письме к родителям, написанном вскоре после прибытия в Соединенные Штаты, он описал свое удовольствие от того, что приехал в страну, граждане которой действительно были свободны, — с одной важной оговоркой.
«Есть только одна вещь, которую вы не должны делать, — писал он, — критиковать что-либо», — впечатление, которое вряд ли могло бы прийти в голову некритичному по природе человеку. Восприимчивость молодого человека, освобожденного из тюрьмы, не сильно отличалась от того, что было раньше.
Более тридцати лет спустя Фрэнк описал свою реакцию на отказ журнала Life от его фоторепортажей в начале 1950-х годов:
У меня появилось огромное презрение, которое помогло мне. Вы должны быть в ярости. Я также хотел следовать своей собственной интуиции и делать это по-своему, а не идти на уступки — не сочинять историю Life . Это была еще одна вещь, которую я ненавидел. Эти проклятые истории с началом и концом. Если я ненавижу все эти истории с началом, серединой и концом, то, очевидно, я приложу усилия, чтобы создать что-то, что будет противостоять этим историям, но не будет на них похоже.
Широкий спектр эмоций передает и исходит от изображений в Американцы : сочувствие, юмор, нежность, эстетическое обаяние, эротическое восхищение, веселье, любопытство, удивление.
Гнев также является частью смеси — не столько несфокусированной ярости, сколько более целенаправленного импульса провоцировать и беспокоить. «Люди, которых вы не видите» — так Фрэнк назвал один из своих ранних фоторепортажей, и на протяжении всей своей карьеры он наводил объектив на мужчин и женщин, которых мы либо не замечаем, либо не хотим замечать: бедные, беспомощные, но также и самые непривлекательные образцы богатства и власти. Кому захочется думать, что будущее нашей демократии находится в руках курящих сигары, хлопающих по спине бандитских политиков, замышляющих заговор на переднем плане «Конференц-холла — Чикаго»? Чистильщик обуви в чем-то вроде лабораторного халата, наклонившийся, чтобы полировать кончики крыльев своего клиента в кресле, за которым наблюдают ряды писсуаров в «мужском туалете, железнодорожная станция — Мемфис, Теннесси», — более резкий и неприятный пример. иллюстрации классового разделения, чем то, что имел в виду Фрэнк, когда взялся фотографировать «человека, у которого три машины, и человека, у которого нет ни одной».
Многие из испытуемых Фрэнка кажутся напряженными, озабоченными или одинокими, и обзор контактных листов показывает, что его процесс отбора часто руководствовался влечением к лицам и позам, в движении или в покое, которые передают парадоксально тревожную покорность или невольную взрыв чувств.
Один из таких моментов запечатлен в «Сан-Франциско». Афроамериканская пара, отдыхающая на траве в парке с видом на город, повернулась, чтобы свирепо посмотреть на фотографа, прервавшего их покой. Переполненный эмоциями, враждебностью мужчины и ужасом женщины рядом с ним, этот образ Фрэнк часто называл своим любимым в книге.
Как говорит Грено,
Хотя Фрэнк инстинктивно знал, что контраст между белизной города на заднем плане и чернотой пары будет сильным, настоящая сила фотографии для него заключалась в выражении его опыта ее съемки. По его словам, это убедительно показывает, «каково это быть фотографом и внезапно столкнуться с таким взглядом: «Ты ублюдок, что ты делаешь!»».
Хотя мужчина продолжал смотреть на него, Фрэнк медленно повернулся и сделал вид, что сфотографировать горизонт города. Ссылаясь, возможно, на изображение, реакцию человека или его действие и реакцию, он добавил: «Это очень сильно».Как и на фотографии парикмахерской в Южной Каролине, здесь присутствует фотограф, видимый как пленочное отражение в двери или, в данном случае, отраженный совсем по-другому в лице человека в парке. «Сан-Франциско» заставляет осознать, сколько произведений искусства, сколько культовых фотографий — это портреты художника, а художник — вне кадра.
Как только вы познакомитесь с «Сан-Франциско», после того, как вы просматриваете его неоднократно, возможно, в течение многих лет, вы будете потрясены, увидев на контактных листах снимок пары, сделанный Фрэнком из назад, прежде чем они поняли, что он был там. Вы знаете, что их противостояние было мгновенным и, строго говоря, беспрецедентным, но вам кажется, что вы являетесь свидетелем последнего невинного момента перед судьбоносным поворотом.
Чем лучше вы знаете фотографии в Американцы, , тем больше вы можете почувствовать любопытство поклонника, желание поклонника большего: больше подробностей, больше предыстории, больше истории, стоящей за историей. Глядя в дает вам многое из этого, через ясные тексты Гриноу, рассмотрение Люком Санте отношений между Фрэнком и Керуаком, уважительное исследование Джеффа Розенхайма Фрэнка и Эванса, и особенно включение контактных листов и репродукций тех же фотографий, обрезанных и напечатаны по-разному, так что вы можете начать оценивать точность решений Фрэнка и величину усилий, которые он вложил в то, чтобы его выбор казался небрежным. В контактных листах с поездки на пароме, на которой он фотографировал молящихся хасидов, вы можете увидеть, как он понял, что хочет показать их затылки, и делал снимок за кадром, чтобы у него было много изображений. выбрать из. Вы можете наблюдать, как Фрэнк проверяет пары молодоженов в Рино, пока не находит подходящую. Просматривать контактные листы — это все равно, что читать альтернативные черновики истории, которую вы знаете так хорошо, что трудно представить, что она когда-либо существовала в более грубой и менее отшлифованной форме.
И с самого начала проекта Фрэнк сказал, что хочет фотографии в Американцы рассказать историю.
Serendipity одновременно является музой и врагом фотографа, который предпочитает работать вне контролируемой среды студии. Так много остается на волю случая и судьбы, когда художник берет камеру и отправляется в мир. В конце концов, пожалуй, самым удивительным аспектом « Американцы » является то, насколько в этих трудных, печальных, а иногда и пугающих поездках Фрэнк заставлял камеру и мир делать не только то, что он хотел, но и именно то, что он имел. намеревался выполнить свою работу.
Он хотел изобразить «цивилизацию, зародившуюся здесь и распространившуюся повсюду». И ему удалось не только зафиксировать, как выглядела страна, но и уловить ее суть, чтобы — независимо от того, кто находится в Овальном кабинете, независимо от того, как изменились или остались неизменными болезненные проявления расизма и нищеты, независимо от того, как нашей нации и ее народа — Американцы до сих пор кажется точным портретом того, каково это — жить здесь.
Как литературный классик, как шедевр изобразительной живописи, Американцам есть что сказать о том, что значит быть человеком и жить в определенной культуре, в определенном месте. История, которую хотел рассказать художник, состоит из глав и тем, ее повествование движется сквозь пространство и время, но любая попытка обобщить или объяснить ее потребовала бы описания каждой из восьмидесяти трех фотографий, не приближаясь к центру эллиптической картины Роберта Франка. и неуловимое повествование. Вот почему мы продолжаем возвращаться к книге, возвращаясь к этому обманчиво спонтанному произведению искусства, как если бы это было стихотворение, которое мы не можем перестать перечитывать.
Проза Определение и значение — Merriam-Webster
Последние примеры в Интернете
Дэвис заканчивает свой сборник лирическим произведением прозы .
— Нэнси Лорд, Anchorage Daily News , 21 января 2023 г.
Качества его prose — это ясность и простота, что вновь демонстрирует великолепно ясный новый перевод супружеской пары Николаса Пастернака Слейтера и Майи Слейтер.
— Сэм Сакс, WSJ , 23 декабря 2022 г.
В спокойном, обдуманном повествовании, которое соответствует четкости его прозы , Мичем сосредотачивается на Линкольне-человеке.
—Себастьян Модак, New York Times , 11 ноября 2022 г.
Сименон объяснял свою плодовитость безжалостным минимализмом, устранением эффектов прозы , которые оставили ему гибкий и всегда применимый инструмент.
— Адам Гопник, The New Yorker , 12 сентября 2022 г.
Это молчание — страх, стыд, отрицание, простая невнятность — было нарушено вскоре после войны появлением новой прозы.
0006 Жанр: литература очевидца.
— Джордж Пэкер, The Atlantic , 9 февраля 2023 г.
Хотя проза читается как возбужденный старшеклассник, специфика самого эссе оставляет желать лучшего.
— Кристофер Рим, Forbes , 25 января 2023 г.
Более сложный текст с различной длиной предложения, как правило, пишется человеком, а проза , которая более однородна и знакома GPTZero, как правило, пишется ИИ.
— Маргарет Осборн, Smithsonian Magazine , 17 января 2023 г.
Но восхитительно доступная проза автора ведет читателей через технические сорняки.
— Джеймс Б. Мейгс, WSJ , 13 января 2023 г.
Он навязчиво повторяется во многих различных аспектах, от проблемы описания антарктического ландшафта до прозы стихов, произносимых беглыми афазиками из группы поддержки Роберта.
— Кристофер Тайлер, Harper’s Magazine , 17 августа 2021 г.
Более изощренные словесные пираты потом перепишут текст, перефразируя его — вообще в ущерб качеству прозы.
— Нейроскептик, 9 лет.0005 Журнал Discover , 15 января 2014 г.
Чопра пишет в стиле прозы , одновременно непоколебимой и несентиментальной.
— Энни Берке, Washington Post , 22 ноября 2022 г.
Писатель, которого Уинстон Черчилль рекомендовал для уроков в стиле прозы , тонко иронично описывает свои путешествия по Ближнему Востоку.
— Редакторы Cnt, 9 лет0005 Condé Nast Traveller , 16 июня 2022 г.
Генерирующая текст программа ChatGPT, разработанная компанией OpenAI, занимающейся исследованиями в области искусственного интеллекта, может писать на многие темы в различных прозаических и даже поэтических стилях.
— Софи Бушвик, Scientific American , 28 декабря 2022 г.
Тема может быть сложной, но прозаических проектов надеется на выживших.
— Монитор Рецензенты, 9 лет.0005 The Christian Science Monitor , 16 декабря 2022 г.
Эскоффери сочетает ослепительную прозу и глубокое сострадание.
— People Staff, Peoplemag , 12 декабря 2022 г.
Прекрасные прозаических описаний американских пейзажей, таких как Сара Орн Джуэтт на побережье штата Мэн, Марджори Стоунман Дуглас на Эверглейдс и Генри Бестон на Кейп-Код.
— New York Times , 24 ноября 2022 г.
Опора автора на повторение мыслей и воспоминаний придает прозе романа движущую силу, продвигая в значительной степени бессюжетное повествование вперед.
— Дэвид Конрадс, The Christian Science Monitor , 23 января 2023 г.
Тейлор смешивает строфы и прозаических блоков с фотографиями, коллажами и графиками времени.
— Райан Ли Вонг, Los Angeles Times , 20 декабря 2022 г.
Около 10–15 человек со всего Северного Техаса собрались, чтобы поделиться друг с другом рассказами и прозой.
— Dallas News , 14 ноября 2022 г.
Но иногда prose не самый лучший с точки зрения точности, и почти всегда ему не хватает экономичности.
— Разиб Хан, Discover Magazine , 27 июня 2011 г.
Пенни, преподававший поэзию и прозу в Университете Алабамы в течение 21 года, умер в Хантсвилле, штат Алабама, согласно его некрологу.
— Эмлин Трэвис, EW.
com , 30 декабря 2022 г.
В это утро поэт Илья Каминский начал тему с просьбой прислать стихи или проза которая занималась памятью.
— Бетан Патрик, Los Angeles Times , 12 октября 2022 г.
Велнес может быть модным словом, а безалкогольные эликсиры уже могут быть ходовым товаром в холодильнике миллениалов, но там, где продукты и проза не могут найти место для новой социальной динамики, у Remedy Place их предостаточно.
— Натали Стокле, Forbes , 10 октября 2022 г.
Главное удовольствие в этой приключенческой сказке — подпрыгивать на полированных проза , которая никогда не воспринимает себя слишком серьезно.
— Хлоя Шама, Vogue , 14 сентября 2022 г.
Специалисты клиники научили иммигрантов представлять себя в суде без адвоката — или на юридическом языке pro se .
— Dallas News , 20 декабря 2022 г.
Затем Брайант попросил Верховный суд Огайо рассмотреть его дело в рамках подачи заявления pro se без помощи адвоката, и суд согласился.
— Кори Шаффер, , Кливленд, , 7 июня 2022 г.
Наварро ранее был pro se и представлял себя.
— Али Дукакис, 9 лет.0005 ABC News , 17 июня 2022 г.
Иски были поданы pro se , а это означает, что истцы представляли себя без помощи адвокатов.
— Кливленд , 8 июня 2022 г.
Используя pro se , активисты говорят так свободно, что настоящий адвокат может получить профессиональный выговор.
— Кэрол Сарджент, Разговор , 8 декабря 2021 г.
Недавно, представляясь pro se , г-жа Хеттара попыталась использовать утверждения г-жи Ратаковски, чтобы восстановить ее опеку.
— Джессика Теста, New York Times , 12 ноября 2020 г.
Доля гражданских дел, в которых одна сторона не представлена, или pro se , значительно выросла с 1970-х годов.
— Кэтрин Джойс, 9 лет.0005 Новая Республика , 22 июня 2020 г.
Представляйте себя в суде pro se или от своего имени с осторожностью.
— New York Times , 18 апреля 2020 г.
Узнать больше
Эти примеры предложений автоматически выбираются из различных онлайн-источников новостей, чтобы отразить текущее использование слова «проза». Мнения, выраженные в примерах, не отражают точку зрения Merriam-Webster или ее редакторов.