5 причин, почему муж бьёт и оскорбляет свою жену

Многие женщины сталкиваются с домашним насилием в семье. Их муж может позволить себе начать оскорблять свою жену и даже поднять на неё руку. Его не останавливает даже тот факт, что рядом могут быть дети которые всё это видят.

Обычно женщины по началу терпят такое отношение к себе потомучто любят его и надеются на то что он исправится. Но к сожалению со временем ситуация только усугубляется и мужчина продолжает ругать, оскорблять и бить свою жену. Но почему мужчина так себя ведёт? Расскажем про 5 причин почему муж бьёт и оскорбляет свою жену.

Такое поведение является нормальным для него

Для мужчины бить и оскорблять свою жену это вполне нормальные вещи. Он мог в юном возрасте наблюдать за тем, что его родители ругаются друг на друга и его отец тоже мог ударить мать. Ему трудно понять, что можно и по-другому решать проблемы если они есть и высказывать свои недовольства женщине

У мужчины куча комплексов

Когда мужчина бьёт свою жену, и оскорбляет её тогда на фоне жены он чувствует себя уверенней. Всё потому-что он переполнен комплексами и страхами. Из-за этого он пытается самоутвердиться за счёт женщины

Отсутствие любви к женщине

Мужчина может не любить свою жену и не испытывать к ней чувств. Его поведение рядом с ней будет агрессивнее чем обычно. При этом он может даже поднять на жену руку, чтобы та отстала от него или не мешала ему заниматься своими делами.

Он не знает как добиться своего иначе

Мужчина может просто не знать, как ему можно добиться своего от женщины другими путями. Для него оскорбления самый действенный способ, который помогает ему в этом. Женщина после оскорблений мужчины может стать более послушной и покорной, что несомненно на руку мужчине.

Сравнения с другими женщинами

Он может сравнивать свои отношения или саму женщину с другими женщинами, причём эти сравнения не будут в пользу его супруги. Из-за этого у него возникает злость, потому-что жена друга может лучше готовить, лучше себя вести, быть привлекательнее и так далее. Все сравнения мужчины держатся лишь на его субъективном видении, которое может не отражать реальную картину в других отношениях.

«Когда муж бьет жену, он способен переключиться на ребенка». Адвокат Мари Давтян

Правмир

Житель Иркутска угрожал выбросить с 14 этажа своего трехлетнего сына, чтобы «привлечь внимание жены». Она уже заявляла в полицию о побоях и хотела развода. Это далеко не первый случай, когда мужчины применяют насилие к детям из мести или чтобы надавить на жен. Можно ли избежать таких трагедий и как женщинам защитить себя и детей рассказала адвокат Мари Давтян.

Бил жену при детях? Это не смущает полицию

— Случай в Иркутске не первый, когда муж давит на жену через детей. В Хакасии весной 2020-го отец убил троих детей, чтобы отомстить их матери. В Москве в августе того же года отчим избил годовалую падчерицу и трехлетнего пасынка, потому что жена поздно вернулась домой. В Колпино отец захватил в заложники шестерых детей, заподозрив супругу в измене… 

— В ситуациях домашнего насилия все окружение в риске. Домашнее насилие — это не просто разовый конфликт, а система поведения человека, которая направлена на власть и контроль, и он использует использует любые способы для достижения своей цели.

Нередко самым эффективным способом становится использование ребенка. Для женщин — это болезненный вопрос и особенная, чувствительная точка.

И поэтому часто такие люди используют детей, зная, что это самое слабое место у женщин. Большинство таких случаев происходит, когда женщины пытаются уйти от агрессора.

Это не только российская проблема. С этим сталкиваются во всех странах, потому что везде есть домашнее насилие. Когда женщина с детьми уходит от агрессивного человека, риск того, что он будет применять насилие по отношению к детям, всегда возрастает. 

Но в странах Европы, США, Канаде есть определенные протоколы работы с рисками. Они представляют собой методички с регламентом работы в такой ситуации. В том числе, в них включен отдельный список вопросов по рискам в отношении ребенка, чтобы точнее определить насколько высока вероятность, что агрессор может что-то сделать с ребенком.

Мари Давтян. Фото: Сергей Щедрин

В России таких протоколов нет, никто не исследует вероятность насилия в отношении детей со стороны отца. Зачастую можно встретиться с тем, что женщина много раз будет заявлять, что муж применяет к ней насилие, угрожает ей убийством в случае ухода, а суд обяжет ее обеспечить встречи отца с ребенком у нее дома.

— Женщины часто подолгу живут с агрессором, несмотря на то, что есть угроза не только для них самих, но и для детей. Почему?

— Один из факторов — часто женщины недооценивают опасность. Помимо этого — они не знают, как эту ситуацию разрешить. 

Нередко женщины, которые к нам обращаются, говорят, что боятся, что в случае ухода муж не отдаст им детей, а как решить эту проблему, они не знают.

— Как распознать, что муж может проявить насилие в отношении детей?

— Все очень просто. Если есть насилие в отношении матери, риск насилия в отношении детей впоследствии очень высокий. 

Причем желание власти и контроля очень легко может переключить с жены на ребенка.

Ребенок подрастает, начинает проявлять свое «я», может сопротивляться, особенно в период подросткового возраста. Естественно, никакому абьюзеру, для которого власть и контроль — наркотик, это не нравится. Такая модель очень частая. Для такого человека важно, чтобы все от него зависели и ему подчинялись.

3-летнего мальчика из Иркутска не защитили от отца

Отец продержал трехлетнего ребенка на весу около трех часов, угрожая выбросить малыша с балкона

— Женщины подвергаются насилию со стороны мужа, если живут с ним, а когда пытаются уйти — в зоне риска оказываются и дети. Можно как-то разорвать этот круг? 

— Именно так и происходит. И это связано с тем, что у что у нас не обеспечивают безопасность жертв домашнего насилия.

Для того, чтобы оградить женщин и детей от агрессора, нужен закон о домашнем насилии и введение охранных ордеров. Это то, о чем мы говорим уже много лет.

Во всем мире это практически единственный способ, который обеспечивает контроль над агрессором, когда видно, что есть риск применения насилия в дальнейшем.

Кроме запрета на приближение, во многих странах практикуется в подобных ситуациях общение отца с детьми в специальных центрах в присутствии психолога или сотрудников органов опеки. Это те меры, которые устанавливаются, когда человек склонен к агрессивному поведению и проявлению насилия.

Потому что считается, что когда человек склонен к этому, то всегда есть риск для ребенка. Поэтому общение всегда должно быть контролируемым.

— В тех условиях, в которых мы находимся сейчас, нельзя было избежать случая в Иркутске?

— Боюсь, что да. Потому что на самом деле позиция правоохранительных органов такова, что если человек не применял до этого насилия непосредственно к детям, то это никого не беспокоит. Если он при детях бил мать, полиция это не учитывает.

За захват детей в заложники — 1,5 года колонии-поселения

Захват детей в Колпине

— Мужчину из Колпино, который в 2020 году взял в заложники шестерых детей, приговорили к полутора годам колонии-поселения. Как Вы оцениваете такой приговор?

— Эта ситуация стала публичной, поэтому дали хотя бы такой срок. В другом случае дело вообще могло бы не дойти даже до судебного рассмотрения. Особенно учитывая, что женщина заявила, что они помирились.

— Скорее всего, мужчина вернется в семью. Насколько вероятно, что произойдет рецидив? Будут ли его контролировать каким-то образом правоохранительные органы?

— Рецидив очень вероятен. 

И никто не будет контролировать этого человека. Правоохранительные органы будут ждать развития событий.

А если случится так, что он жену убьет, то они будут говорить, что поделать ничего не могли, потому что невозможно запретить ей с ним жить.

Да, запретить это невозможно. Но государство все равно должно обеспечивать безопасность для всех, но пока этого не происходит.

Пока у нас все время постреагирование на ситуацию, но нет никакой профилактики.

https://youtube.com/watch?v=EFxB1Tq4bxo%3Ffeature%3Doembed

— Были в вашей практике подобные случаи? Получалось ли добиться адекватного наказания для агрессора?

— В практике были случаи угроз убийства детей, доведения до самоубийства ребенка.

В Вологодской области удалось доказать вину и привлечь отца к ответственности за доведение дочери до самоубийства. Девочка выжила. Он получил 7 лет колонии строгого режима. 

Но это все очень сложно и проблема в том, что дети — это уязвимая группа. Они не имеют права принимать самостоятельные решения и полностью зависят от своих родителей.

Если мама полностью подавлена, не может принимать решений и действовать активно, а просто пассивно подчиняется, то дети становятся заложниками ситуации.

Как защитить себя и ребенка от агрессора

— Как женщине защитить себя и детей в существующих условиях?

— Это вечный вопрос в ситуации домашнего насилия, на который очень сложно дать ответ.

С одной стороны, безусловно, все говорят, что нужно обращаться в полицию. Но мы понимаем, насколько само по себе обращение в правоохранительные органы решает проблему. Женщина из Иркутска делала это неоднократно.

Житель Иркутска, которого обвиняют в покушении на 3-летнего ребенка, и его жена

Женщины, которые находятся в ситуации насилия, не всегда объективно смотрят на обстановку. Поэтому я рекомендую обязательно обращаться в кризисный центр, который занимаются проблемой домашнего насилия, в своем регионе. Там составят план безопасности, примут решение, что и как надо делать, в какой момент и куда идти.

Мы всегда говорим о том, что после обращения в полицию надо обязательно менять место жительства. Иногда мы вынуждены перевозить их в другие регионы для обеспечения безопасности.

Пока нет закона о домашнем насилии, мы занимаемся ручным регулированием в прямом смысле, потому что никаких механизмов на государственном уровне нет.

— Что из себя представляет план безопасности?

— Общий план безопасности можно найти на сайтах организаций, занимающихся проблемой семейного насилия.

Но так как каждая ситуация очень индивидуальна, под каждую надо формировать свой собственный план.

Если женщина по каким-то причинам остается в отношениях,то для нее разрабатывают план действий, который включает в себя все детали вплоть до того, что она должна положить в сумку безопасности на случай, если ей надо экстренно покинуть квартиру: ключи, документы, лекарства, дополнительный мобильные телефон, новая сим-карта и так далее, куда она перемещается в квартире, если на нее напали, как вызывает полицию, кого предупреждает, кому она звонит. 

Когда она планирует выходить из отношений, уходить от агрессора, для нее прорабатывается план как и когда обращаться в полицию, как забирать детей, как уйти, когда, какие должны быть контакты в телефоне для экстренной связи, какие специальные приложения установить в телефон и так далее. Все это записывается и обговаривается вплоть до тренировок.

Но есть одно главное правило. При любом сомнении в собственной безопасности,  если женщина чувствует малейший риск для жизни, она немедленно должна покинуть то место, в котором находится. Если есть риск, надо бросать сумку, вещи, документы. Основная задача — спасти себя и ребенка.

Что предпринимать, если муж бьет жену?

Насилие в семье – это всегда ужасно. И совершенно неважно, по какой причине мужчина пускает в ход кулаки. По статистике в России 60% женщин подвергаются избиениям со стороны мужей, часты случаи с летальным исходом.

Кто-то молчаливо терпит издевательства, оправдывая мужа старинной поговоркой «Бьет, значит, любит», а кто-то находит в себе силы противостоять тирану. И тогда у женщин возникает вполне логичный вопрос, есть ли способ избавиться от такого «кухонного бойца», и как сделать это максимально быстро и эффективно.

Какая ответственность предусмотрена за то, что муж бьет жену?

С точки зрения закона, любое насилие, которое применяется по отношению к любому человеку, наказуемо. Способов наказания существует великое множество, вплоть до отбывания срока в колонии.

Какая мера пресечения выбирается судом, зависит от множества факторов и от степени тяжести вины подсудимого. Чаще всего в правоохранительные органы обращаются женщины, которые получили побои, подверглись истязаниям, либо их повреждения были квалифицированы как «легкий вред здоровью».

Но встречаются ситуации и более печальные. Причиной, как правило, служит скандал между супругами.

Последствия семейных драм могут квалифицироваться как:

• тяжкие телесные повреждения у женщины;
• причинение вреда здоровью по неосторожности.

Куда обращаться, если муж избил?

Если вы попали в ситуацию, когда ваш благоверный поднял на вас руку, то постарайтесь сделать следующее:

• сначала любыми способами пытайтесь убежать из квартиры или помещения, в котором находится супруг;
• если вы находитесь в многоквартирном доме, то пробуйте стучать в двери соседям;
• зовите на помощь и просите вызвать полицию.

Если вы твердо решили, что такая жизнь не для вас, и вы хотите избавиться от этого кошмара, то готовьтесь к некоторым не очень приятным процедурам. Это необходимые шаги с вашей стороны, которые позволят закону наказать обидчика.

Полиция, медики, адвокат и суд – это то, на что вам придется потратить некоторое свое время. Почему без этого не обойтись? Потому что вину супруга придется доказывать. Ведь с точки зрения полиции наличие у вас синяка под глазом или следа от пощечины – это всего лишь семейные разборки, в которых третий лишний.

Часто случается, что всерьез внимание к проблеме женщине удается привлечь, когда уже дело сделано, и она находится в реанимации или получила серьезные травмы, а то и еще хуже – не выжила.

Вот и получается на практике, для получения помощи от полиции жертве нужно пройти некоторые инстанции, чтобы доказать, что это уже не семейные разборки, а более серьезные вещи.

Порядок действия потерпевшей

Итак, если вы попали в сложную ситуацию и подвергаетесь насилию со стороны мужа, то для начала поборите свой страх перед тираном, это позволит вам ясно мыслить и совершать правильные действия.

Хорошее подспорье для вас в такой ситуации – человек, которому вы доверяете, поэтому если есть такие люди среди родственников или друзей, то обращайтесь к ним без стеснения.

Далее обязательно идите в полицию. Без действий правоохранительных органов защитить себя от мужа будет крайне сложно, ни уговоры родственников, ни ваши взывания к совести не помогут.

Если он поднял руку не однажды, то это неизбежно повторится, и максимум, на что можно рассчитывать с таким супругом, это на извинения после того, как он уже остыл и понял серьезность содеянного. Однако жертве от этого легче не становится, а страх находиться рядом с этим тираном остается навсегда.

Как добиться справедливости:

• после инцидента с рукоприкладством сразу направляйтесь в травмпункт, где официально будут зафиксированы побои и телесные повреждения;
• после освидетельствования просите, чтобы вам на руки выдали справку, которая будет являться подтверждением насильственных действий в отношении вас.

Заявление в полицию

С полученной справкой направляйтесь в полицию и составляйте заявление, один экземпляр оставьте себе, второй отдайте сотруднику, который их принимает. Талон-уведомление также оставьте у себя.

Писать заявление необходимо, потому что оно и справка из травмпункта – ваши основные доказательства в судебных инстанциях.

Что будет потом?

Ожидайте, когда правоохранительные органы организуют проверку по фактам, указанным в вашем заявлении, и возбудят уголовное дело на обидчика. Однако может быть и по-другому. Если полицейские придут к выводу, что оснований для возбуждения уголовного дела недостаточно, то мужу просто вынесут обычное официальное предупреждение и возьмут его персону на учет.

Обратиться в суд

Согласно закону, вы можете пойти другим путем и не обращаться в полицию. Для этого составьте заявление и подайте его в прокуратуру или суд. Куда именно обращаться, зависит от характера и тяжести полученных травм.

В случае если вы очевидно беспомощны, то на вашей стороне будет выступать прокурор, в противном случае вам придется делать это самостоятельно или нанимать юриста-защитника. Подробнее об этом моменте почитайте в статье 318 Уголовно-процессуального кодекса.

Что грозит мужу?

Квалификация содеянного преступления будет расцениваться на основании полученных доказательств вины обвиняемого, от характера медицинского освидетельствования потерпевшей и показаний свидетелей.

Супругу могут предъявить обвинения:

• в причинении умышленного вреда здоровью легкой, средней или тяжелой степени;
• в истязаниях, в нанесении побоев;
• в угрозе убийством.

Как найти или привлечь свидетелей?

Свидетелями со стороны потерпевшей могут быть не только люди, присутствовавшие во время избиения, но и те, кто в курсе постоянных побоев и унижений женщины.

Это могут быть:

• соседи, которые за стенами часто слышат скандалы и угрозы мужчины в адрес женщины;
• коллеги или родственники, видевшие следы от насилия на теле жертвы, например, синяк под глазом, множественные ушибы ног и рук;
• знакомые или друзья со стороны мужа, которые осуждают такое неадекватное поведение и готовы помочь женщине;
• подруги женщины, которым она жаловалась периодически на избиения, и т. д.

Людей, имеющих возможность дать свидетельские показания, на самом деле, как правило, очень много. Поэтому если вы нуждаетесь в их помощи, не стесняйтесь и просите их выступить в суде и защитить вас от тирана.

Старайтесь привлечь как можно больше людей на свою сторону, чтобы суд могут сделать объективные выводы.

Снятие побоев

Без документального подтверждения факта рукоприкладства правоохранительные органы уголовное дело возбуждать не будут. Чтобы дать начало процессу, сначала обратитесь за медицинской справкой.

Сделать это можно двумя способами, платно в МСЭ и бесплатно в травмпункте.

Что будет, если вы обратитесь в бюро медико-социальной экспертизы:

• рассчитывайте, что документ вам выдадут на руки, и потом вы будете использовать его в целях своей защиты;
• в справке вы найдете описание вреда, который был вам причинен, и изложение инцидента;
• в документе будет зафиксировано подробное описание количества и характера повреждений и травм;
• там же вы найдете указание на степень вероятности того, что травмы вы нанесли себе сами. Это делается на случай, если жертва намерена оклеветать мужчину.

Что будет в травмпункте:

• имейте в виду, что на руки справку вам не отдадут;
• медики сделают заключение, оценив степень тяжести нанесенных вам повреждений, а затем передадут его правоохранителям;
• самостоятельно вам ничего не придется делать, медицинские работники запустят процесс сами;
• имейте в виду, если вы попытаетесь как-то обмануть экспертизу, то, скорее всего, вас разоблачат и даже сообщат правоохранителям о вашей попытке.

Снимать побои лучше в течение 1–2 суток после инцидента, пока раны отчетливо говорят о себе сами. Но официально установленных сроков для обращения к медикам не существует.

Прощаясь с медиками, проследите, чтобы на справке обязательно стояла подпись врача, который вас осматривал, и ее расшифровка, и обязательно была печать самой лечебной организации.

Избивает детей — как защитить?

Если вы стали свидетелем избиения ребенка супругом, то не стоит списывать это на воспитательные цели и благие намерения мужа. На самом деле, методов воспитания без применения физического насилия к ребенку очень много. И если супруг предпочитает избивать свое дитя, то вы обязаны помешать ему.

Для ребенка это не только физические травмы, которые могут привести к инвалидности и увечьям, но и психологические травмы, имеющие отдаленные последствия. Не поддавайтесь доводам жестокого мужа и не оставляйте вашего ребенка в руках тирана.

Помните, что это противоправное деяние, за которое преступник должен быть наказан. К тому же часто только наказание и привлечение к уголовной ответственности помогает оградить детей и вырвать из лап садистов.

Сразу вызывайте полицию и описывайте ситуацию. И по возможности ведите дитя на медицинское освидетельствование. Разница с процедурой обращения взрослой женщины будет лишь в том, что по поводу ребенка писать заявление не нужно. Это связано с тем, что применение насилия к несовершеннолетним детям относится к категории публичного обвинения, поэтому рассматривается независимо от наличия заявления от потерпевшего.

Ответственность за избиение ребенка в российском законодательстве довольно суровое, не позволяйте тирану калечить ребенка, даже если это не ваше родное чадо.

Что делать, если бьет беременную жену?

Если вы беременны, и муж начал вас избивать, то в первую очередь ищите укромное место, желательно вне квартиры, где он бы не смог вас достать.

Используйте любую возможность, чтобы вас услышали посторонние люди:

• стучите в двери и обрывайте звонки, звоните в домофоны;
• кричите, что вас убивают, и просите вызывать полицию;
• если есть возможность, пытайтесь набрать номер родственника, полиции, экстренной службы 112;
• если вам удалось сбежать, направляйтесь прямиком в больницу, чтобы удостовериться, что с ребенком все в порядке, а затем снимите побои и зафиксируйте избиение.

Как можно быстрее добивайтесь начала судебного процесса, помните, вы несете ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь еще нерожденного малыша, поэтому бездействие и слабохарактерность с вашей стороны недопустимы.

Принимая решение о наказании, судья будет учитывать не только степень вреда, нанесенного вам, но и то, как отразилось это на состоянии нерожденного малыша, не осложнилось ли течение беременности.

Если пьяный оскорбляет и избивает жену, как поступать?

Бывают случаи, что муж, находящийся в нетрезвом состоянии, не только дебоширит, но и распускает руки. Обычно жены таких мужей находят для себя разные способы переждать этот ужас. Кто-то сбегает к своим родителям, соседям, подругам и так далее. Но имейте в виду, что рано или поздно вы можете не успеть «сбежать» и тогда попадете под горячую руку пьяного агрессора.

Совершенно неважно, каков мужчина в состоянии трезвости, будь он хоть трижды спокойный, заботливый и миролюбивый. Но в состоянии алкогольного опьянения он однозначно не может сознательно удерживать свои агрессивные наклонности. Не ждите от него проблесков сознания и раскаяния, это бесполезно и опасно для вашей же жизни.

Возможно, он и раскается в содеянном уже на скамье подсудимых, когда вы будете прикованы к инвалидной коляске на всю жизнь. Но разве вам станет от этого легче?

Чтобы сохранить свою жизнь и сберечь здоровье, не пытайтесь уговаривать пьяного дебошира. Выбирайте самый безопасный и правильный путь:

• сначала вызывайте полицию;
• затем проходите медицинское освидетельствование;
• подыщите себе грамотного адвоката.

К сожалению, против воли самого пациента в вытрезвитель или медицинское учреждение его уже не отправить, поэтому добивайтесь, чтобы адвокат доказывал социальную опасность супруга. Если он сможет это сделать, то суд принудит дебошира к лечению от алкоголизма.
И помните, чем чаще вы вызываете полицию на пьяные выходки агрессора, тем проще потом будет доказать в суде, что мужчина злоупотребляет спиртным и ведет себя агрессивно по отношению к людям.
Однако случается, что полиция отказывается выезжать на место, мотивируя отказ тем, что это внутрисемейные разборки. Не стесняйтесь и требуйте у полицейских отказ в письменном виде с указанием причин. Затем обращайтесь в суд и используйте любые возможности доказать социальную опасность мужа.

Это могут быть:

• медицинские справки;
• показания свидетелей;
• акты от участкового и т. д.

И помните, если вы не будете предпринимать никаких действий и продолжите тихо плакать в подушку и пенять на свою судьбу, то ничего и никогда в вашей жизни не изменится, а рано или поздно случится непоправимое. Терпеть и молчать или действовать – это ваш выбор, и вы сам несете за него ответственность.

Что делать если муж бьет жену

К сожалению, ситуации, когда муж систематически избивает жену, не являются редкостью. Многие люди полагают, что это удел женщин, связавших свою судьбу с алкоголиком или наркоманом, однако, как показывает практика, рукоприкладство происходит и во вполне благополучных, интеллигентных семьях.

Только очень небольшой процент женщин принимают окончательное и бесповоротное решение уйти от мужа-дебошира. Большинство из них предпочитают терпеть побои, следуя непонятно кем придуманному и вредному выражению «Бьет — значит любит». Неужели кто-то и вправду думает, что любовь и избиения — синонимы?

Что делать если муж бьет жену? Что женщинам поступать в таких случаях? Какое решение принять, чтобы не навредить себе и детям?

Почему муж бьет жену

Однозначного ответа на этот вопрос не существует. Самыми распространенными причинами, побуждающими мужчину поднимать руку на женщину, являются:

1. Пример родителей. Если ваш муж с детства наблюдал, как отец избивает мать, он будет считать подобное поведение нормой и практиковать это в собственной семье.
2. Самоутверждение за счет жены. Скорее всего, мужчина не реализован в профессиональном плане. Избивая и морально унижая женщину, он демонстрирует свою силу и вымещает накопленные обиды.
3. Алкоголь. Обильные возлияния могут спровоцировать всплеск агрессии, при этом человек не контролирует себя.
4. Непокорность и несогласие жены. Мужчина-тиран считает, что супруга должна полностью ему подчиняться и неукоснительно выполнять его требования. Неповиновение женщины приводит его в ярость.
5. Свобода и независимость жены. Финансовая независимость и внешняя привлекательность женщины действует на закомплексованного и слабого мужчину как красная тряпка на разъяренного быка.
6. Ревность. Как бы скромно ни одевалась женщина, ревнивцу все равно будет казаться, что ее юбка слишком короткая, блузка прозрачная и провокационная. Поведение супруги тоже вызывает раздражение: долго разговаривала по телефону (уж не с любовником ли?), посмотрела на незнакомого мужчину, задержалась на работе. Никакие объяснения и оправдания не помогут, ревнивый человек все равно раздует из мухи слона.
7. Вымещение злости и раздражения на слабом партнере. Неприятности на работе, плохое настроение муж не замедлит выместить на жене — она ведь все равно не даст ему отпор.
8. Получает удовольствие от рукоприкладства. Есть такой тип мужчин, которым нравиться гнобить и бить женщин, в том числе и по голове, причинять им боль и страдание, показывать свою силу.
9. Провокация со стороны жены. Иногда в драке бывает виновата женщина, всячески провоцируя мужа упреками, обидными словами, будучи прекрасно осведомленной о его вспыльчивости.

Таковы основные причины, почему муж бьет жену. Статистика такова, что в 30 % семей мужья хоть раз в жизни поднимали руку на своих жен. Женщина должна спокойно и здраво проанализировать ситуацию. Если избиение произошло один раз, то нет никакой гарантии, что оно не повторится.

Многие дамы пытаются найти оправдание поступкам любимого, мотивируя это примерно так: «Если муж бьет жену — это все нервы. С кем не бывает? Главное, что он одумался, попросил прощения, этого больше не произойдет». Это иллюзия, самообман. Домашний тиран не остановится никогда, какой бы покладистой и терпеливой не была женщина. Даже если на какое-то время он затихнет, малейший повод побудит его вновь взяться за старое.

Что делать если муж бьет свою женщину? Можно ли решить проблему? Да, безусловно, можно, при условии, что супруги любят друг друга и хотят сохранить семью. Если они не в состоянии решить вопрос самостоятельно, есть смысл обратиться к психологу, который проанализирует ситуацию, разберется в истоках проблемы и даст профессиональные советы.

Если женщина отдает себе отчет, что это не кончится никогда, у нее есть два пути. Первый — развестись, выбросить раз и навсегда из своей жизни мужа-агрессора и пытаться налаживать личную жизнь, но уже без него. Второй — продолжать терпеть домашнее насилие, подвергая опасности себя и детей. Однако в один «прекрасный» день может случиться так, что ей уже никто не сможет помочь.

Почему жена терпит побои

Причин, по которым женщины не уходят от мужа-тирана, очень много. Большинство жен оправдывают поведение супругов, мол, это дело житейское, все так живут. Это распространенное заблуждение. Зачем брать за основу модель поведения, присущую неблагополучным семьям? Женщины, оправдывающие мужей таким способом, либо обладают заниженной самооценкой, либо им просто нравится находиться в роли жертвы.

Систематические избиения вовсе не являются нормой, ни одна представительница прекрасной половины человечества не обязана это терпеть, каждая женщина достойна, чтобы ее любили и относились к ней с уважением.

Наличие в семье детей является сильным мотивом для сохранения семьи. Многие женщины считают, что детям необходим отец, поэтому их задача всеми силами сохранить брак и отучить мужа драться. Вот только счастлив ли ребенок, можно ли быть спокойным за его психику, если он вынужден наблюдать, как отец избивает мать? Вряд ли. Дети все прекрасно понимают и видят, что их мама несчастна.

Более того, это накладывает отпечаток и на их будущую семейную жизнь. Во взрослом возрасте сын точно также будет избивать свою жену, а дочь — беспрекословно терпеть издевательство и насилие со стороны своего супруга.

Как бы женщина ни любила своего мужа, она должна честно ответить себе на вопрос: «Стоит ли сохранять отношения с человеком, поведение которого ставит под угрозу благополучие детей?» Поймите, если отец искренне любит сына или дочку, он будет помогать материально, общаться с ними и после вашего расставания.

И еще одно: ребенку без отца плохо, но еще хуже ему будет без матери. Ведь нередки случаи гибели женщин от руки ослепленного яростью агрессора.

Многие жены боятся потерять финансовое благосостояние, особенно если они не работают и целиком и полностью находятся на иждивении мужа. Нельзя отрицать, что материальное благополучие важно, прежде всего, для детей, но неизвестно, что для них хуже — обеспеченное существование, но ежедневное наблюдение за издевательством над матерью или ограниченность в средствах, но психологический комфорт.

Если вы опасаетесь, что не сможете обеспечить детей всем необходимым, то не стоит беспокоиться, суд обяжет мужа выплачивать алименты на несовершеннолетних детей. Если же вами движет только меркантильный интерес, боязнь, что вам лично придется отказаться от многих благ, что ж, тогда вы вряд ли покинете по доброй воле свою золотую клетку.

Не стоит верить клятвам и обещаниям мужа, что он изменится, нужно лишь дать ему шанс. Возможно, с возрастом мужчина станет более сдержанным и научится держать эмоции под контролем, но как долго этого придется ждать — неизвестно. В высшей степени наивно ждать, что свершится чудо и из домашнего тирана мужчина превратится в нежного и понимающего супруга.

Нередко муж начинает шантажировать жену, угрожая, что он с собой что-нибудь сделает. Как правило, мужчина понимает, что вы находитесь в одном шаге от того, чтобы уйти от него, и элементарно давит на жалость и сочувствие. Будьте благоразумны. Ваш муж — взрослый человек и вполне способен отдавать отчет своим поступкам. Пожалейте себя, нельзя заставлять себя быть с человеком из жалости и всю жизнь исполнять роль няньки.

Очень распространена и противоположная ситуация, когда муж грозит жене расправой. Не поддавайтесь на запугивания и шантаж, срочно забирайте детей и уходите в безопасное место, туда, где тиран не сможет вас найти.

Многие жены, находясь в положении, боятся уходить от мужа, не понимая, что только потерявший человеческий облик мужчина способен поднять руку на беременную женщину. В этом случае девушка рискует не только собой, но и здоровьем будущего малыша. Решение нужно принимать незамедлительно: уходить от тирана, пройти медицинское освидетельствование, на основании которого обратиться в суд.

Бьет муж: как и куда уйти?

Отделаться от агрессора будет не так просто. Если вам удастся это сделать без скандалов, считайте, что вам крупно повезло. Вряд ли муж-тиран спокойно отпустит свою жертву. В большинстве случаев, мужчины начинают угрожать, преследовать, запугивать и всяческими способами вернуть непокорную женщину в семью, чтобы продолжить издеваться над ней.

Если вы приняли решение расстаться с супругом и заранее знаете его реакцию, начинайте откладывать деньги и не держите их дома, отдайте на хранение людям, которым вы доверяете. Подготовьте необходимые документы (паспорт, свидетельства о рождении детей, свидетельство о браке) и также отнесите их в надежное место, например, зарезервируйте ячейку в банке.

Что делать, если некуда идти? Если вы не располагаете возможностью сразу же приобрести или снять жилье, попросите у родственников или друзей временно приютить вас, пока вы не решите эту проблему.

Если вы ранее были домохозяйкой, срочно устраивайтесь на работу, зарабатывайте деньги на обустройство собственного гнездышка. Идеальный вариант — переехать в другой город. Это не так просто реализовать, однако бывшему мужу будет сложнее вас найти.

Можно обратиться за помощью к государству и общественным организациям, в кризисные центры.

Постарайтесь уйти сразу же, не стоит задерживаться ни на минуту, промедление грозит серьезными последствиями. Не подвергайте опасности собственную жизни и жизнь своих детей.

Где искать помощи от мужа-дебошира

Если случилось страшное, и женщина подверглась избиениям и унижениям со стороны мужа, находящегося в состоянии алкогольного опьянения или аффекта, первое, что ей нужно сделать, это вырваться из рук агрессора, постараться выбежать из квартиры вместе с детьми. Не стесняйтесь звать на помощь, стучаться в двери к соседям и просить вызвать полицию.

В случае если после очередного избиения вы твердо намерены разрубить эти отношения, знайте, что вам предстоит пройти через инстанции судебно-правоохранительной системы по следующей цепочке:

• обращение в полицию, составление заявления о том, что вас бьет муж;
• медицинское освидетельствование и снятие побоев;
• обращение к адвокату, который будет представлять ваши интересы в суде;
• судебное заседание.

Это не очень приятные процедуры, но через них нужно пройти. Дело в том, что полиция без особого восторга вмешивается в семейные скандалы, считая их бытовыми разборками. Для вмешательства прокуратуры нужны очень веские основания, которыми и станет ваше медицинское освидетельствование.

Ищите свидетелей, которые могут подтвердить факты жестокого обращения с вами. Это могут быть родственники, друзья, соседи, которые являлись очевидцами скандал и драк.

 

Рекомендуем

Меня бил мой муж

Первыми о нашей ситуации узнали его родители — мне хотелось решить проблему максимально полюбовно для всех сторон, поэтому я рассказала все его маме. Она ужаснулась и забрала меня с детьми на две недели на дачу. Причем родители мужа сказали, что я всегда могу вызвать полицию и не переживать. Но я все же надеялась, что он подумает и поменяет свое поведение, что все еще будет хорошо. Ведь каждый раз после побоев он извинялся, говорил, что он дурак и больше так не будет себя вести. Но ничего не менялось — не изменилось и в этот раз. Мы были в браке примерно 15 месяцев, за это время сильно он меня бил около десяти раз — это я не считаю маленькие тычки, которые происходили регулярно.

Раньше мне всегда казалось, что мужья бьют своих жен, если те сильно косячат, например, оставляют детей голодными, выпивают, изменяют, ведут маргинальный образ жизни. Но оказалось, что тираны даже не особенно ищут повод. Муж часто бил меня за то, что я была до него в браке, что у меня уже есть ребенок. Как будто он об этом не знал?!

Несколько раз бил за то, что я подозревала его в агрессии к моей дочке — потом оказывалось, что она действительно была. Бывали и пьяные побои, когда он вообще никак не комментировал свои действия, а потом говорил: «Да я был не в себе. Чего на пьяного дурака обижаться?» Однажды очень сильно избил за то, что он приготовил уху вечером, а утром я встала и начала готовить кашу для детей. Его оскорбило то, что я не кормлю детей супом утром. Швырнул меня в пластиковую детскую ванночку, она раскололась и исцарапала мне все руки. Когда муж попросил у меня прощения, а я отказалась, он ударил меня детским горшком по ключице. Спустя несколько месяцев я узнала, что там была трещина, она очень долго не могла зажить, потому что в те времена я долго таскала сына в слинге.

Я начала понимать, что если ничего не изменится, просто умру в очередной нелепой потасовке. После моего третьего сотрясения мозга муж вроде бы вымолил прощение, но потом начал говорить, что я порчу наши семейные отношения, что я сумасшедшая, и делать другие немотивированные оскорбления. Он стал бить меня подушкой — она порвалась, и пух рассыпался по всей комнате. Муж пошел за шваброй и стал все это подметать, продолжая на меня ругаться. Я возразила, что он сам не ангел, ведь его бывшая девушка от него ушла, потому что он ее бил. Тогда он стал бить меня шваброй по голове. Швабра сломалась. Мне стало плохо: я заплакала, побежала в туалет, меня там стошнило. 

Стала просить вызвать мне «скорую помощь», но он сказал, что ничего страшного не случилось, мне просто надо проспаться — мол, он в тайском боксе и не так получал, и ничего. Мой телефон он отобрал и вернул только после того, как я пообещала никого не вызывать. Когда он уснул, я стала смотреть, кто онлайн во «ВКонтакте». Было около двух часов ночи, и онлайн была только малознакомая девочка, которую я однажды снимала, когда работала фотографом. Я попросила ее вызвать мне «скорую», а после расспросов о том, что случилось, она вызвала и полицию.

Полиция ехала минут тридцать: за это время я тихо оделась и ждала их у подъезда. Написала заявление — оно так и хранится в прокуратуре, расплывшееся от слез. В больницу добралась в четыре утра: в это время там уже никто особо не хотел работать — сказали, что у меня обычная гематома. Я поехала к родителям: у меня раскалывалась голова, меня тошнило. Уже позднее частный невролог диагностировал мне закрытую черепно-мозговую травму. Родители мужа почему-то опять были в шоке, а потом встретились с моими родителями и рассказали, что я сумасшедшая и все вру. Мол, у меня панические атаки — значит, я сама падаю без сознания и обвиняю в этом их несчастного сына. В общем, были очень недовольны тем, что я подала заявление. Так началась моя долгая история судов и разбирательств.

Верность или зависимость?

Яков Кротов: Сегодня у нас в гостях двое православных – психолог Наталья Скуратовская и священник, отец Федор Людоговский.

Наша программа посвящена домашнему насилию. «Домашнее насилие» – понятие очень широкое, но непосредственный повод для программы – насилие над женщинами, женами. Я читаю о смерти Дарьи Рубцовой, которая рассказывала, что муж регулярно ее избивал, она четыре раза впадала в кому, страдала от лобной эпилепсии – последствия побоев, причем и муж подтвердил, что действительно напивался и избивал. И люди по этому поводу пишут, что в российском обществе есть два мифа – «сама виновата» и «даже с насильником женщина должна сохранять семью», и это «активно пропагандируется консерваторами и Русской Православной церковью.

Отец Федор, действительно православные священники призывают женщин быть верными мужу, даже если он драчун?

Федор Людоговский: Православные священники очень разные, их много, и тут вряд ли можно дать обобщенную картину. Понятно, что те, кто выступает за сохранение семьи во что бы то ни стало, всегда ссылаются на Евангелие, на слова Спасителя: что Бог сочетал, то человек не разлучит. И есть своя логика в отстаивании нерушимости брака. Но, конечно, ситуация, которая описывается здесь, и все другие аналогичные ситуации – это тот случай, когда подобные слова, подобные идеалы, возможно, не стоит воспринимать так буквально, потому что на одной чаше весов лежит сохранение семьи, а на другой — жизнь одного из членов этой семьи, а может, даже и не одного.

Яков Кротов: А это вообще семья или нет, когда мужчина бьет женщину? Патриарх Тихон говорил, что всякая душа властям предержащим повинуется, но если это бандит, то это не власть.

Само по себе хождение в церковь, исправление ритуалов, участие в таинствах человека не меняет

Федор Людоговский: Понимаю, что правильный ответ на ваш вопрос – нет. Но с моей точки зрения, тут очень много градаций. Насилие может быть физическим, может быть психологическим, и психологическое насилие настолько нам привычно, что вообще не знаю, существует ли такая семья, где его нет вовсе.

Яков Кротов: То есть диапазон между семьей и не семьей — как между верой и неверием.

Федор Людоговский: Вероятно, да.

Яков Кротов: У меня первая реакция на такие сообщения, что тут речь идет о зависимости. Наталья, вот то, что женщина сама искала мужчину, который будет его бить, это чепуха?

Наталья Скуратовская: Как в каждой шутке есть доля шутки, так и в каждой как бы чепухе есть, в общем, определенный смысл. Здесь однозначно речь идет о созависимых отношениях – жертвы и агрессора. Искала ли Дарья специально такого человека? Если и искала, то неосознанно. Очень часто такое происходит с женщинами, которые выросли в дисфункциональных семьях. Известный факт, что дочери алкоголиков часто выходят замуж за алкоголиков, хотя, казалось бы, кому, как не им, понимать, какое это зло, и держаться подальше. Часто они собираются построить свою семейную жизнь совершенно иначе, не так, как в родительской семье, но в результате невольно выбирают мужчину, с которым устанавливаются именно такие отношения, потому что это, с одной стороны, болезненно, а с другой стороны, в этом есть определенный психологический комфорт, это понятно и привычно.

Яков Кротов: А вера может тут что-то изменить? У вас в жизни бывали примеры, когда вера реально меняла человека?

Федор Людоговский: Опять-таки, что считать верой. Чем дальше, тем больше убеждаюсь, что само по себе хождение в церковь, исправление ритуалов, участие в таинствах человека не меняет, а иногда меняет в худшую, фарисейскую сторону. Но если вера – это какая-то живая основа, живая связь с Богом, та призма, через которую человек смотрит на других людей, учится принимать их и себя, на деле следует евангельским идеалам, насколько это возможно, тогда вера способна изменить человека.

Наталья Скуратовская

Наталья Скуратовская: Между верой внешней и верой внутренней для меня, как для верующего психолога, есть принципиальная разница. Они бывают связаны, бывают не связаны, а бывают даже в антагонизме. Когда вера в основном сводится к внешним ритуалам, к тому, что называется у нас воцерковлением, человек убежден, что он верующий, потому что регулярно ходит в церковь, исповедуется, причащается, старается жить, как предписывает Православная церковь, а дальше уже начинаются разные смыслы, которые разные церковные субкультуры вкладывают в эту фразу «как предписывает Церковь». Церковь, вообще-то, предписывает, если мы обратимся к апостольским посланиям, поразительное для той эпохи равноправие мужчин и женщин. Если вспомнить послание Павла, послание Петра, то там практически симметричные требования к мужчине и женщине. Единственный нюанс – расхождение, которое особенно любят цитировать: «Жена да убоится мужа своего» Но жена «убоится» в смысле, что она уважает, а от мужа требуется любить жену, как Христос — Церковь, любить, как свое тело. Видимо, уважать надо того мужа, который все-таки любит.

Яков Кротов: Меня всегда повергало в ступор, что у апостола Павла в двух пасторских посланиях, к Титу и к Тимофею, буквально повторяется предписание, что епископ, то есть священник, не должен быть пьяница и не должен быть бийца, то есть, как я понимаю, драчун. Значит, кто-то уже тогда посягал лезть в священники, будучи алкоголиком и домашним насильником. Вам попадались священники, которые в семье бьют жену?

Наталья Скуратовская: К сожалению, да.

Федор Людоговский: Про семью не знаю, но всем известный московский священник прилюдно прикладывает кулаком своих собратьев, а они не отвечают, потому что он достаточно большой начальник (по крайней мере, был когда-то).

Наталья Скуратовская: Я работаю с матушками из таких семей, и, к сожалению, проблема довольно распространенная. Я бы сказала, что священническим семьям еще тяжелее. Жене и так сложно выйти из этой ситуации, потому что за ней всегда стоит созависимость, а здесь накладывается еще ответственность: если она посмеет развестись, уйти или даже обратиться за помощью в кризисный центр, то уронит авторитет своего мужа и в его лице — авторитет Церкви. И это еще один фактор удержания в таких противоестественных супружеских отношениях.

Яков Кротов: А пьянство и драка всегда сопутствуют друг другу?

Наталья Скуратовская: Нет, не всегда. Бывает, что это совпадает в одном человеке, довольно часто бывает пьянство без драк, а бывают драки без пьянства.

Яков Кротов: А драчун – это уже до брака понятно или по-разному?

Наталья Скуратовская: По-разному. А иногда это установка, относящаяся к тому, как надо строить отношения в семье. Я даже знала священническую династию, где из поколения в поколение били жен.

Яков Кротов: Духовенство сейчас как бы распадается на две страты – потомственное, отчасти сохраняющее еще, может быть, христианские дореволюционные традиции, и новое, пришедшее из советских идеалов. Федор, вы чувствуете разницу?

Федор Людоговский: В целом — да, но надо сказать, что я так и не погрузился достаточно глубоко в эту среду. У меня нет близких знакомых, друзей – священников, за исключением одного-двух коллег.

Яков Кротов: Если к вам придет женщина и скажет, что ее бьет муж, вы ей ответите, что, может быть, надо от него уйти?

Федор Людоговский: Сейчас я бы, наверное, сказал так. Пару лет назад в месте моего приходского служения была такая семья: вот муж приходит каяться в своем, вот жена приходит каяться в своем, вот дети, мал мала меньше, и их тоже подпихивают к исповеди, хотя какие у них там грехи… И я знал от самого мужа, что «извините, опять не сдержался». Я человек мягкий и нерешительный, поэтому пытался увещевать.

Яков Кротов: А если бы вы были решительным?

Федор Людоговский: Тогда я бы сказал ему гораздо жестче, а ей сказал бы: «Подумайте, может быть, надо что-то радикально менять в этой жизни».

Яков Кротов: У нас получается какая-то мужская парадигма: женщина должна уйти от мужа. А почему? Может быть, она его должна выгнать?

Я даже знала священническую династию, где из поколения в поколение били жен

Наталья Скуратовская: Это возможно только в одной ситуации: муж поселился в ее квартире, она экономически не зависит от мужа, и тогда она его выгоняет. Но в православных семьях все-таки доминирует другая, более патриархальная модель.

Яков Кротов: А в крестьянских патриархальных семьях жен били?

Наталья Скуратовская: Били, может быть, но относились более бережно, потому что жена ценилась хотя бы как рабочая сила: изобьешь – потом будешь сам все разгребать. Я не считаю, что если муж бьет жену, это однозначно конец брака. Но это определенно кризис, который проще разрешать, когда жена ушла, допустим, на время – в приют или к близким.

Яков Кротов: А в Москве много кризисных центров?

Наталья Скуратовская: Самый известный – Центр помощи жертвам домашнего насилия «Анна». Если набрать это в интернете, можно найти консолидированную информацию по всей России о кризисных центрах, адреса убежищ. В Москве и Московской области этих убежищ несколько: есть секулярные, есть околоправославные. Например, в Подмосковье есть «Китеж», православный центр помощи женщинам. И католики делали что-то, еще давно, в конце 80-х: мне было 18 лет, и я там волонтерила. У православных тогда не было никаких социальных программ. Это был «Дом Марии» – для женщин, находящихся в трудной жизненной ситуации. Там были беременные, которых выгнали из дома, женщины с детьми, убежавшие от мужей, которые их бьют, угрожают убить. Женщины могли там жить до шести месяцев, там была психологическая реабилитация, юридическая поддержка, им помогали социально установиться, найти работу, как-то разрешить эту трудную жизненную ситуацию. Мне это еще тогда казалось прекрасной, благородной инициативой. Я думала, что церковное возрождение у нас только начинается, и скоро и у нас такое будет.

Яков Кротов: Но «Дом Марии», к сожалению, закрыли.

Вот то, что я рассказывал про Дарью Рубцову, писалось в связи с обсуждением закона о декриминализации домашнего насилия: понизили планку. Это, конечно, светская точка зрения: «давайте устрожим закон», — у меня лично к этому настороженное отношение. На любую проблему первый ответ – закрутить гайки, и вопрос в том, когда сорвет резьбу, а кроме того, неужели нет другого способа? По-вашему, стоит больше уповать на реабилитационные кризисные центры, помощь, проповедь, внесение поправок в социальную концепцию, открытое обсуждение с духовенством, устрожение закона.

Федор Людоговский

Федор Людоговский: На мой взгляд, наше общество и государственный аппарат находятся сейчас в состоянии какого-то нарастающего хаоса, и куда приложить это воздействие – это такой черный ящик, и неизвестно, что ты получишь на выходе. Устрожение закона в данном случае мне казалось бы оправданным, но поскольку мы живем именно в России, здесь любое устрожение закона может иметь совершенно не те последствия.

Наталья Скуратовская: Говорят: «Когда убьют, тогда и вызывайте полицию». И этот закон по большому счету ничего не меняет, кроме наказания агрессора в том случае, когда преступление уже совершено.

Яков Кротов: По-моему, об этом законе не знал никто, даже когда он работал.

Наталья Скуратовская: Это же Россия, где строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения.

Федор Людоговский: Именно! Если бы имеющиеся законы исполнялись четко, безукоснительно и невзирая на лица, была бы совершенно другая ситуация.

Наталья Скуратовская: У меня другой подход. Я считаю, что законодательная поддержка – это хорошо, государственные проекты, поддержка реабилитационных центров (и многие из них, кстати, государственные, хотя есть и частная инициатива), но начинать надо с другого — с людей, с отношениймежду ними. В частности, нужна психологическая помощь самим этим мужчинам-агрессорам, насильникам. Есть программы по работе с внутренней агрессией, по сдерживанию ее. Очень часто такие мужчины сами выросли в деструктивных семьях, сами были жертвами физического или психологического насилия. Я работаю не только с женщинами, но и с семьями, где муж любит жену и детей, не хочет терять семью, но вот происходит что-то, срабатывает какой-то триггер, и он уже себя не помнит, он в состоянии аффекта, а спохватывается, когда уже кровь по стенам и крики о помощи. Часто агрессору самому становится страшно, что его понесет, и в какой-то момент эта агрессия закончится фатально, и он сам приходит на терапию.

Обычно женщинам, особенно верующим, в такой ситуации я предлагаю вариант – уйти. Уход – это не развод, а начало разговора. Уйти, забрать детей и из безопасного места начинать этот разговор, ведь очень часто только это становится для мужа стимулом задуматься о том, что надо менять отношения и меняться самому.

Яков Кротов: А с кафедры духовенству стоит говорить о том, что бить жену и детей – это тяжелый, может быть, смертный грех? Я никогда не слышал таких проповедей. Если священник считает, что жену надо бить, ему же трудно себя переломить и сказать себе и окружающим, что это грех.

Федор Людоговский: Да, именно для воцерковленных людей слово священника здесь прозвучало бы весомо, если, конечно, эти прихожане готовы прислушиваться к слову того или иного священника. Многое из того, что я говорил в разных храмах в разное время, предполагаю, выслушивалось с молчаливым мрачным сопротивлением.

Яков Кротов: И в заключение – небольшое интервью со священником, практикующим врачом-анестезиологом, отцом Феодоритом Сеньчуковым.

Господь говорил: жены, повинуйтесь мужьям, а мужья, любите своих жен. Но если он ее бьет, значит, он ее не любит

Феодорит Сеньчуков: Давайте все-таки определимся, ради чего эти побои, и кто за что бьет. Если он ее бьет за то, что она православный человек, а он мусульманин, допустим, или атеист, то есть по религиозным соображениям, – ну, тут уже ее воля: хочет она претерпевать мучения за Христа – будет терпеть побои, не хочет претерпевать, хочет себя спасти, значит, она от него уйдет.

Феодорит Сеньчуков

Если речь идет о каких-то просто бытовых делах, то Господь говорил: жены, повинуйтесь мужьям, а мужья, любите своих жен. Но если он ее бьет, значит, он ее не любит.

Опять же, можно сказать, что, вот, раньше были каноны, что мы не должны разводиться. Да, мы не должны разводиться, безусловно, но в данном случае вопрос лежит в совершенно другой плоскости. Каноны существуют не в безвоздушном пространстве, каноны, которые затрагивают общественные отношения, привязаны к определенному обществу. Естественно, что в те времена, когда можно было бить друг друга, когда люди вообще решали свои конфликты физическими методами, никто не должен был разводиться по этому поводу. А если мы говорим о нынешнем положении, то, безусловно, человек, который действует таким образом, сам разрушает свой брак, то есть хулит образ и подобие Божие в другом человеке.

Яков Кротов: Развод действительно недопустим, но именно поэтому вера должна быть нацелена на то, чтобы не довести до греха, сделать все, чтобы не расставаться. Иногда для этого нужно временно разойтись, но цель именно такая. Единство достигается не через принуждение и тем более не через насилие. Мы все идем по тоненькому, узкому волоску в царство Божие, и по этому волоску надо идти, взявшись за руки, а не распуская руки.

Жена бьет мужа: кто агрессор, кто жертва?

Мы часто слышим и читаем о том, как мужчины проявляют агрессию в семье, и, как правило, считаем виноватыми только их. И жалеем несчастных жён, которые терпят извергов-мужей или сожителей. Однако нередко встречаются и агрессивные женщины, которые не просто криками, оскорблениями провоцируют своих мужей, но и сами могут первыми начать драку, понимая, что им не посмеют ответить.

Вот отрывок из письма, в котором коротко описывается проблема рукоприкладства в семье с точки зрения мужа:

«Ночью жена меня разбудила, потому что ребенок проснулся оттого, что я хрустнул пальцами во сне. Оскорбив меня последними словами, сказала, чтобы укладывал его спать сам. Это не первый раз, когда она позволяет себе унижать меня морально и физически, но я прощал. Жена начала требовать от меня извинений за то, что я её разбудил. В ответ она услышала, что я не контролирую себя в процессе сна и не буду ни за что извиняться.

Она взорвалась, схватила ребенка и с ним на руках начала наносить мне удары и поливать оскорблениями. Я молчал. После 12-15 ударов оттолкнул на диван. Ей не хватило. Во втором раунде я оттолкнул её ещё раз. Сожалею об этом. Но я предупреждал не один раз.

Потом идут угрозы физической расправы над ребенком. Шантаж ребенком, алиментами, квартирой. Во всех ссорах считает, что виноват только я. Дерется со всей силой, пинается, кусается, кидает чем попало сразу, что не по ней. Моё мнение и желания не имеют права на существование.

Что делать, как поступить правильно, чтобы с честью и достоинством выйти из ситуации?» А ещё есть обращения мужчин, у которых жёны просто с кулаками встречают мужей с работы (из-за ревности, опоздания)… За последнее время один за другим ко мне на приём обратились несколько вполне успешных молодых непьющих мужчин, которых периодически бьют жёны, сожительницы. Все они пришли с просьбой помочь им перестать проявлять агрессию по отношению к своим любимым женщинам. Обратились они ко мне как к психологу по требованию своих женщин, поскольку не хотели расставаться с ними. Все клиенты раскаивались, ощущали сильнейшее чувство вины, что не могут держать себя в руках, поднимают руку на своих любимых подруг. Между тем, подробное диагностическое интервью и проективное тестирование этих клиентов показали, что в каждом случае рукоприкладство мужчин провоцировалось самими женщинами. Мужчины долго терпели, подавляя обиды, недовольство, возмущение — и могли ударить, а один пришел после избиения его женой до синяков.

Все случаи объединяли следующие моменты:

• жены и сожительницы сами их ударяли или били, а мужчины, боясь тех изувечить, защищались, но все равно им часто приходилось силой сдерживать разъярённых жён, толкать их, и иногда не обходилось без синяков;
• женщины в этих парах росли в неблагополучных родительских семьях, имели опыт неудачных внебрачных связей и браков;
• мужчины росли с властной или отвергающей мамой, с навязанным чувством вины;
• мужчины были готовы к психотерапии, но их жёны (подруги) отказывались от приглашения психолога обсудить проблему, пройти личную или семейную психотерапию.

Во время консультирования мужчинам-клиентам объяснялось, что необходимо консультирование их жен, сожительниц, чтобы понять истинную причину провокативного и агрессивного поведения одного или обоих в паре. И подчёркивалась желательность прохождения семейной терапии, чтобы гармонизировать отношения в паре. Однако мужчины, получив отказ жён и подруг прийти вместе к психологу, пытались убедить меня, что только они нуждаются в терапии своего агрессивного поведения. Было понятно, что они делали это из-за того, что вынесли навязанное им чувство вины из своих родительских семей и продолжают уже своих семьях играть роль жертвы. Представляю, в каком свете могли быть описаны несчастными женщинами их мужья и сожители, если бы они сами обратились к психологам по поводу агрессивного поведения своей пары. А ведь один из моих клиентов-мужчин должен был распрощаться с карьерой и предстать перед судом из-за жалоб жены с синяками. И как вы думаете, какова была бы обычная реакция и тактика консультирования психолога в этих случаях? Если иметь ввиду, что у специалиста есть субъективные доводы и жалобы только одной стороны конфликта. И нет полного и объективного понимания и оценки всех особенностей и причин семейных отношений. И тогда часто психолог советует женщине немедленно заняться повышением самооценки, разводом, не задумываясь, что женщина сама может проявлять привычную бессознательную агрессию в каждых отношениях с мужчинами. Мужчинам очень сложно признаться в том, что их бьют жены. Чаще всего они обращаются к специалистам под натиском жен для исправления своего поведения, когда ставится условие: или развод, или психолог. И не каждый специалист готов, как показывает опыт, разбираться, насколько провокационными могут быть действия и поступки жён и подруг, которые в большинстве случаев сами нуждаются в психотерапевтической помощи. В случаях, когда женщины жалуются на мужа-агрессора, им стоит предложить семейное консультирование и психотерапию. И судам в идеале нужна квалифицированная оценка психологом семейных отношений, прежде чем судить невольного агрессора, который в повседневной жизни является совершенно адекватным человеком. А если бы ещё в решениях суда при разводах была рекомендация направить пару на семейную психотерапию, то вообще удалось бы многие семьи спасти, а не разрушить.

Когда кто-то из супругов проявляет физическое или психологическое насилие, — это всегда повод для обращения на психотерапию и мужу, и жене,поскольку они оба часто одновременно и жертвы, и агрессоры.

«Мой муж бьет меня, когда он на пике своей любви ко мне»: место, где домашнее насилие является признаком любви | Независимой

Салимате всегда говорили, что она должна гордиться тем, что родом из семьи, которая избивала жен.

«Вы дочь женщины, у которой муж сломал руки. Ноги вашей бабушки сломал ее муж. Вы должны быть любимы, — сказала Салимата, цитируя слова своей матери.

19-летняя женщина из мавританской этнической группы сонинке, замужем за мужчиной, который также ее избивает, сказала, что научилась верить в то, что ей говорила мать.

«Я чувствовала себя животным, которого нужно дисциплинировать», — сказала она. «Со временем я пришла к выводу, что мой муж бьет меня только тогда, когда он находится на пике своей любви ко мне».

Мавритания, бедная, преимущественно мусульманская страна, имеет глубокие социальные и расовые различия, каждая группа со своими уникальными нормами брака.

Хотя развод широко распространен среди большинства мавров, он практически невозможен среди мавританцев африканского происхождения, таких как сонинке и фулани.

И хотя домашнее насилие осуждается среди мавров арабского и берберского происхождения, оно рассматривается как акт любви и общепринятая практика для Сонинкеса, сказал социолог Сиди Бояда, советник министерства социальных дел.

ТРАДИЦИЯ

Айхету Самба, 60-летняя бабушка фулани, живет в скромном доме в районе Нуакшот.

«Раньше наши девочки выходили замуж в восьмилетнем возрасте и обычно выходили замуж за своих двоюродных братьев и сестер», — сказала она, ухаживая за одним из своих внуков.

Закон Мавритании предусматривает «вменяемость» и «брачный возраст» в качестве предварительных условий для вступления в брак, оставляя открытой дверь для раннего брака, предоставляя родителям право выбора.

Надевая красочный шарф, демонстрирующий ее наследие фулани, Самба улыбнулась и сказала: «Женщина фулани всегда гордится тем, что ее избивает ее муж», и часто делится своим опытом с другими женщинами, чтобы продемонстрировать свою любовь к ней.

«Это одна из наших традиций», — сказала она. «Мы рассматриваем избиение жены как обычную и нормальную практику, которая иногда включает обливание тела жены холодной водой».

«МОИ НОГИ СЛОМАНЫ»

Профессор социологии Нуакшотского университета Усман Ваге, тоже фулани, сказал, что мавританские женщины африканского происхождения принимают побои, чтобы избежать развода, убеждая себя в том, что насилие со стороны мужей является признаком любви.«Как говорится в популярной песне:« Мои ноги были сломаны, и я остался дома », — сказал он Фонду Thomson Reuters.

Марием Джалло, 25-летняя женщина из племени фулани, является исключением. Она в разводе пять лет.

«Муж меня постоянно бил. Он страстно любил меня, но это не помешало ему ударить меня по очень банальным причинам », — сказала она.

Джалло, которая любит мыльные оперы, сказала, что однажды ее муж пришел домой, когда она смотрела телевизор, и ударил ее.Через несколько минут он попытался наверстать упущенное, сказав, что ему невыносимо видеть, как она занята чем-то другим, кроме него.

По ее словам, ее муж пытался воспрепятствовать разводу, и ее семья обвинила ее в неудачном браке.

Алюн Иди, 27-летний мужчина фулани, сказал, что он много раз бил свою жену за то, что она не слушалась его, добавив, что это никогда не повлияло на их отношения.

«Я так сильно люблю свою жену и не могу жить без нее, но мы унаследовали это от наших предков, что является частью наших традиций», — сказал Ален.«Это также отличное решение для многих семейных споров».

ПРЕСТУПНО

Бытовое насилие в отношении женщин было признано уголовным преступлением в 2001 году, и по законам Мавритании избиение жены является преступлением, наказуемым тюремным заключением на срок до пяти лет.

Ахмед Безеид ульд Алмами, юрист, который работает с группами по защите прав женщин, сказал, что он получает в среднем пять жалоб каждый месяц от женщин, сообщающих о жестоком обращении со стороны своих мужей.

Но судебное преследование случается редко, поскольку женщины часто отказываются от обвинений, опасаясь отправить своих мужей в тюрьму или развестись, сказал он.

Однако, по словам участников кампании, удлинение очередей перед офисами женских правозащитных организаций свидетельствует об уменьшении терпимости к насилию в отношении женщин.

Ассоциация домашних женщин зарегистрировала более 2000 жалоб в первой половине 2016 года по сравнению с 1700 жалобами в 2014 году, по словам главы ассоциации Аминету Минт Аль Мохтар.

Официальный представитель министерства юстиции Хаймуда Рамдхане сказал, что правовая система Мавритании предоставляет женщинам-жертвам бесплатные услуги, включая адвокатов, медицинскую и психологическую поддержку.

«В настоящее время разрабатывается новый закон, который блокирует возможность отзыва жалоб на жестоких мужей для защиты общественных интересов и наказания всех, кто также участвует в сокрытии преступлений против женщин», — сказал Рамдхейн Фонду Thomson Reuters, не указав сроков. .

Несмотря на усилия по преследованию и судебному преследованию насильственных мужей, некоторые мавританские женщины продолжают подвергаться избиениям.

«Когда апатия поражает наши отношения, ему больше не будет дела до того, что я делаю, даже если я сожгу дом», — сказала Салимата.«Именно в этот момент я буду скучать, когда меня побьют».

Thomson Reuters Foundation

Как подать жалобу о домашнем насилии в отношении женщин в суд по семейным делам.

Тара Коронадо, 45-летняя мать четверых детей, шесть лет назад сидела в невзрачном зале суда Остина во время драки со своим бывшим мужем за опекунство и прикусила язык, пока судья ее одевал.

«От вас исходит огромное количество гнева», — сказала судья Сьюзан Шеппард. «Вы отрицаете это и, очевидно, не понимаете, как почти каждая часть информации, которую вы даете Суду, окрашена, испорчена, под влиянием вашего подавляющего гнева и боли.”

Коронадо был на зол. Стройная американка мексиканского происхождения с длинными темными волосами и быстрым умом она выбралась из трейлерного парка в Нью-Мексико, чтобы служить в Корпусе мира и окончить юридический факультет Техасского университета. Она вышла замуж за Эда Каннингема, бывшего футболиста, ставшего юристом и бизнесменом, и родила трех мальчиков и девочку. И она осталась дома, чтобы вырастить их, надолго в одиночестве, несмотря на бурный 15-летний брак, который распался, когда она обнаружила, что ее муж купил второй дом на другом конце города, где у него был роман с другой женщиной.

Помимо битвы за опеку, Каннингему было предъявлено отдельное уголовное обвинение в нападении на Коронадо незадолго до их развода — обвинения, которые он категорически отрицал. В полицейском отчете 2013 года, включающем фотографии ее травм, Коронадо сообщил властям, что ударил ее кулаком по лицу, ударил ее коленом в грудь и потащил за волосы через дорогу, что привело к синяку под глазом, синякам и ссадинам на теле. ее спина и ноги. Коронадо получил приказ о чрезвычайной защите, и Каннингем был арестован.

Но год спустя перед судом под пристальным вниманием оказался Коронадо. Адвокат Каннингема и назначенный судом терапевт представили ее как мстительную и нестабильную, сфабриковав заявления о злоупотреблениях в отместку за свою неверность; оскорбление своей новой жены Эми Бун; и травят своих детей против него.

По ее собственному признанию, на фоне их многолетней разлуки и развода Коронадо иногда поступал плохо. Во время ссор, иногда на глазах у детей, она называла Буна некрасивыми именами.В текстах она колебалась между осуждением Каннингема за то, что он бросил свою семью, и умоляющими его позвонить.

В какой-то момент во время судебного разбирательства адвокат Каннингема предположил, что у нее «много нерешенных проблем и гнев из-за развода». Коронадо парировал: «У меня много нерешенных проблем с тем, чтобы смириться с 15 годами избиений, оставшихся без гроша в кармане и с воспитанием четверых детей в одиночестве».

Но подобные всплески не подходят для системы судов по семейным делам, которая, по словам защитников прав женщин, пронизана гендерной предвзятостью.Судьи и назначенные судом эксперты стараются отстаивать интересы детей в случаях, когда поляризованные и воинственные родители представляют непримиримые версии реальности. Они указывают на то, что в случаях высокого уровня конфликтов, в которые они вовлечены, они часто становятся мишенью ярости проигравшего родителя. Однако некоторые также наказывают женщин, которые выглядят сердитыми или агрессивными; не понимают, как травма может исказить эмоции и личное поведение; и полагаться на судебно-медицинские оценки, которые некоторые эксперты считают в лучшем случае дезинформированными, а в худшем — неэтичными.

Шеппард одобрил запрос Каннингема о психологической оценке Коронадо. Хотя ее приказ касался обоих родителей, вывод Шеппард казался ясным, поскольку она сказала Коронадо, что надеется, что оценка может «каким-то образом объяснить, как вы сказали и сделали вещи, которые так плохо отражаются на вашем суждении и на вашем воспитании». Судья вслух поинтересовался, может ли оценщик обнаружить состояние психического здоровья «оси II», категорию, которая включает тяжелые диагнозы, такие как пограничное расстройство личности.

Пока дело об опеке тянулось через суд, шествие терапевтов, назначенных судом, но оплаченных Каннингемом, заявило, что проблема не в нем, а в Коронадо, которого они описали как манипулятивного, враждебного и враждебного. оборонительный. Они навесили ей целый ряд диагнозов — от пограничного расстройства личности — болезни, характеризующейся нестабильными эмоциями и межличностными отношениями — до оспариваемой теории «родительского отчуждения», то есть намеренного отчуждения детей от отца и принуждения их к поддержке ложных заявления о злоупотреблениях.

Каннингем, который отрицает, что когда-либо бил Коронадо, отказался говорить под запись для этой статьи, хотя он поделился некоторыми документами из этого дела. «Тара имеет долгую историю ложных утверждений, когда она злится или не добивается своего, — сказал он назначенному судом психологу. «Я всегда избегал любого физического контакта с Тарой (то есть, за исключением того, чтобы отражать ее удары или удерживать ее от удара меня), потому что я знаю, что она всегда ищет способ получить рычаг влияния с помощью своих безумных обвинений.”

Битва за опеку сводилась к тому, как интерпретировать одни и те же протоколы судебных заседаний и отчеты терапевтов, которые лагерь Каннингема рассматривали как неопровержимые доказательства манипулятивности и нестабильности Коронадо, а ее отчеты считались отражением глубокого гендерного неравенства.

Примерно через три месяца после постановления судьи Каннингем был передан под опеку над тремя мальчиками, а Коронадо был переведен на четыре часа контролируемых посещений в неделю. Она встречалась со своими сыновьями каждые два часа под пристальным взглядом начальника, которому она платила 100 долларов в час — значительную часть заработной платы ее новой административной работы.Через год она лишилась опеки и над дочерью.

Как засвидетельствует Коронадо, это была кошмарная реализация угроз, которые, по ее утверждениям, исходили от бывшего, когда она впервые подала заявление в полицию. «Он сказал, что заберет детей, заберет деньги и расскажет всем, что я сошла с ума», — сказала она. «И он все это сделал».

Принято считать, что женщины автоматически берут верх в драках за опеку, а мать, утверждающая, что она подверглась жестокому обращению, имеет веские основания повлиять на суд.Но когда дело касается обвинений в домашнем насилии, адвокаты и исследователи полагают, что матери часто оказываются в невыгодном положении.

«Правовая система построена на том, чтобы вести себя снисходительно», — сказала Маргарет Бассетт, тогдашняя заместитель директора Техасского университета в Институте насилия в семье и сексуального насилия в Остине, которая помогла бы в деле Коронадо. Суды по семейным делам часто отдают предпочтение родителю, который будет сотрудничать, чтобы сохранить отношения своего бывшего со своими детьми.

Этот принцип «дружелюбных родителей», в целом разумный, поскольку для большинства детей полезно поддерживать связи с обоими родителями, может стать «слепым пятном» — или, что еще хуже, — в случаях предполагаемого жестокого обращения.Матери, обвиняющие отцов в домашнем насилии во время битв за опеку, часто подозреваются в сфабриковании обвинений в качестве тактики, направленной на получение контроля над своими детьми. Но защитники женщин, подвергшихся побоям, предполагают, что многие разводы, вызывающие серьезные конфликты, а именно однозначная доля разводов, по которым ведутся обширные судебные разбирательства, на самом деле являются замаскированными случаями домашнего насилия.

Некоторые исследования подтверждают это. Одно небольшое исследование 1992 года показало, что физическая агрессия между родителями наблюдалась в 70% конфликтов за опеку, а «жестокое» насилие (имеется в виду нанесение побоев или угроза или применение оружия) — почти в половине.Другое исследование, опубликованное в 1997 году Национальным центром судов штатов и охватывающее несколько городов, обнаружило документальные свидетельства домашнего насилия в 20–55 процентах оспариваемых дел об опеке. В одном городе, где судебные посредники проверяли это, были выявлены «гораздо более высокие» показатели злоупотреблений.

Тем не менее, простое поднятие вопроса работает против матерей. Исследование 2004 года, финансируемое Национальным институтом юстиции, показало, что матери с большей вероятностью получат опеку, если у них будет , а не заявлений о домашнем насилии, в то время как отцы с одинаковой вероятностью получат опеку независимо от того, были ли обвинения против них или нет.Исследование также показало, что, когда посредники обнаруживали доказательства насилия, когда мать не заявляла о них, они с большей вероятностью рекомендовали судебные меры защиты, такие как контролируемые обмены детьми, а это означает, что женщины, которые открыто заявляли о жестоком обращении, получали меньшую защиту для себя и своих детей, чем тех, кого не было.

Одно из объяснений различных судеб мужчин и женщин в суде по семейным делам может заключаться в том, как могут столкнуться жертвы домашнего насилия: чрезмерная бдительность, взволнованность, осторожность, непостоянство.Эти характеристики могут сделать мать нестабильной или непригодной, но также являются обычной реакцией на травму или даже симптомы посттравматического стресса.

Многие суды по семейным делам и терапевты не успевают за растущим пониманием динамики домашнего насилия или не имеют подготовки, чтобы интерпретировать влияние травмы на жертв насилия, говорят эксперты по домашнему насилию. И многие подчиняются традиционным представлениям о мужчинах, женщинах и гневе.

«Рассерженная женщина может быть мстительной и сфабрикованной», — сказала Джоан Мейер, профессор юридического факультета Университета Джорджа Вашингтона и основательница правозащитной организации DV LEAP, которая рассматривает апелляции в отношении женщин, подвергшихся побоям, в спорах об опеке.«Но злые отцы? У нас нет проблем с этим, потому что, конечно, он зол — его держат от своих детей, и о нем распространяют эту ложь. В нем так полно гендерных стереотипов, что его можно разрезать ножом ».

В итоге, как сказал Бассетт из UT, это судьбоносный выбор: «Если я пойду в суд и заявлю, что мой партнер оскорбляет, я, вероятно, потеряю опеку над детьми. Должен ли я пойти в суд и рискнуть этим, или я буду играть в игру так, как она устроена? »

Они познакомились в 1997 году, когда Каннингем, юрист, работавший спортивным агентом, выступил перед классом юридической школы Коронадо.Каннингем, с его копной косо зачесанных каштановых волос и открытой улыбкой, казался большим, чем жизнь. Он был почти 6 футов 8 дюймов и весил около 275 фунтов, что соответствовало его недолгому пребыванию в НФЛ, а до этого его статусу игрока All America в легендарном UT Longhorns Остина. Он был в разгаре своего первого развода, и их начальный роман сбил Коронадо с ног.

Но через несколько месяцев, по ее словам, отношения переросли в насилие. Когда она пошла с друзьями на вечеринку в его дом и увидела его с другой женщиной, их спор завершился громкой дракой в ​​его ванной, где, как сказал Коронадо полиции, Каннингем швырнул ее в раковину и задушил.Увидев ее синяки, ее брат Сэм, который жил с ней в то время, позвонил в полицию и убедил свою сестру поговорить с ними. Ее подруга Шэрон Ратман (тогда Рубин), которая стояла за дверью ванной, также сделала заявление в полицию, описав, как она увидела, как Каннингем вышел, оставив Коронадо распластанным на полу, упершись ногами в стену и хватая ртом воздух.

Пока она обсуждала выдвигающие обвинения, Коронадо узнала, что беременна. Она помирилась с Каннингемом и переехала в его каменный двухэтажный дом в Пчелиной пещере, высоко в Кантри-Хилл, окружающем Остин.Когда она была на шестом месяце беременности, они поженились, и она поселилась в семейной жизни, родив еще троих детей в течение шести лет. Каннингем перешел от спортивного права к другим коммерческим предприятиям, и они перешли во влиятельные круги. В 2001 году Каннингем начал недолговечную кампанию в Сенат США. Коронадо стала активно заниматься домашним хозяйством, пасла своих детей в перерывах между спортивными соревнованиями в дорогих частных школах, тренируя некоторые из их команд.

Коронадо говорит, что их ранние годы были отмечены нестабильностью и спорадическим насилием, частыми ссорами из-за денег или неверности Каннингема.Позже она рассказывала многочисленным друзьям, а также назначенному судом психологу, что иногда ее муж бил, кусал или плюнул на нее, уничтожал одежду и сувениры, а однажды, когда она была беременна, держал ее на земле и ставил шланг ей в рот, душив ее водой. Каннингем сказал тому же психологу: «Ничего даже отдаленно похожего не является правдой».

В интервью с 10 членами семьи, друзьями или соседями Коронадо люди вспоминали тревожную динамику отношений.Несколько друзей рассказали, что у нее синяки, которые она объяснила травмами, полученными в результате занятий спортом или садовой работой, или что летом в Техасе она носила рубашки с длинными рукавами и брюки. Сэм сказал, что она так часто звонила своему брату, что попал в беду, что в конечном итоге он был разочарован ее отказом уехать.

Это их сбило с толку. Коронадо был умным, конкурентоспособным, целеустремленным и, прежде всего, жестким. «Из-за того, что она такая сила природы, труднее поверить, что она останется в отношениях, которые носят насильственный характер», — сказала Джина Лунгвиц, директор клиники по борьбе с домашним насилием при юридической школе Техасского университета, которая помогла ей в ее деле.

Но, по мнению экспертов, домашнее насилие происходит не так. Женщины остаются в агрессивных отношениях по многим причинам — из-за страха, зависимости или ужаса, что, если они уйдут, они или их дети могут оказаться в большей опасности. Другая причина: парадокс «травмирующих связей», возникающий в результате жестокого цикла хороших и плохих времен.

По собственным подсчетам Коронадо, предполагаемые эпизоды насилия происходили в счастливые моменты — когда Каннингем переоделся Санта-Клаусом и превратился в того, что она назвала «переусердствуйте, Эд», — а также в длительные периоды, когда его просто не было.(Он устроился на работу в Китае и много лет жил вдали от дома.) «Я оправдывала это, — сказала она. «Это не каждый день, у нас была хорошая жизнь».

Но к концу 2011 года она обнаружила, что Каннингем купил другой дом, в котором он начал жить неполный рабочий день, иногда, по ее словам, в периоды, когда он утверждал, что был за границей. Она узнала, что он встречался с Буном — наследницей состояния Container Store, видным донором-демократом, который организовывал сбор средств и мероприятия для таких политиков, как Барак Обама и Джо Байден, и который теперь является председателем национального совета директоров организации Planned Parenthood, и что отношения были серьезными.(Бун отклонил просьбу об интервью.) В конце концов, Каннингем подала на развод.

Вступительная речь

Подпишитесь на нашу ежедневную новостную рассылку, освещающую лучшие новости уголовного правосудия.

Переговоры зашли в тупик из-за неприязни. К концу 2012 года адвокат, назначенный судом для определения наилучших интересов детей, попытался помочь семье разработать график опеки, но вскоре удалился, заявив, что ситуация выходит за рамки ее контроля.Родители были так зашли в тупик, а дети так застряли между ними, что она думала, что некоторые из детей вскоре откажутся навещать своего отца. «Патология в этой семье, — писала она, — очень острая».

Затем последовал бой в мае 2013 года. Согласно заявлению полиции Коронадо, Каннингем оставался с ней в течение нескольких дней, когда спор из-за денег превратился в скандальную перепалку из-за Буна. В своем заявлении Коронадо сказал, что она схватила телефон Каннингема, угрожая позвонить Буну, и он бросился на нее, сбив ее с ног, упав коленом ей на грудь и ударив ее кулаком по лицу, прежде чем уехать.Каннингем сказал назначенному судом психологу, что Коронадо обычно физически не позволял ему выходить из дома после посещений, и что после кражи его телефона она упала, убегая; Он предположил, что любые травмы, которые у нее были, должны были быть результатом этого.

Во время ссоры один из соседей Коронадо, Кишна Уивер, заметил лай ее собаки и включил свет. Вскоре после этого, как сказал Уивер в интервью, Коронадо подошла с таким видом, будто участвовала в драке. Уивер отвез ее в полицейский участок, и, как она вспомнила, как только они приехали, полицейский на стоянке заметил их и отреагировал так же, как и Уивер: сразу же спросил Коронадо, кто ее сбил.Билл Питмон, лейтенант отдела, который позже принял заявление Коронадо, вспомнил в интервью, насколько «заметно потрясенной» она все еще выглядела почти через неделю после предполагаемого нападения. Позже в том же месяце Каннингем был арестован за нападение на семью, обвинение в правонарушении. В течение нескольких недель их урегулирование разводов, включая основную опеку над Коронадо и расширенные стандартные права посещения Каннингема, наконец, было принято.

Оуэн Гент для The Marshall Project и Longreads

Несмотря на то, насколько плохим был брак, Коронадо был расторгнут.Ее друзья помнят, как летом 2013 года она была «вне себя», временами почти в кататоническом состоянии, а иногда вела себя беспорядочно. Она пошла во второй дом Каннингема, чтобы противостоять ему, а однажды зашла внутрь, издевалась над одеждой Буна и разбила ее косметичку. Она оскорбила Буна в адрес Каннингема, назвав ее «новым талоном на обед», однажды использовав антисемитские оскорбления. В текстах, представленных в суд в рамках битвы за опеку, она отклонялась между драками и рассказывала ему, что его семья нуждается в нем.Однажды, после того как один из детей сказал Каннингему, что их мать выглядит подавленной и не встает с постели, он подошел, чтобы заполнить дом едой и присмотреть за детьми. В какой-то момент тем летом Коронадо отправила Каннингему текстовое сообщение с извинениями за охранный ордер, а в октябре она подписала форму отказа от судебного преследования, отметив, что сосредоточена на своих детях и поиске работы.

Но за кулисами, как обвинил Коронадо, Каннингем оказывал на нее давление, чтобы она отозвала жалобу о жестоком обращении.После его ареста, она даст показания, он написал, что не может позволить себе больше вносить свои выплаты по разводу, «пока я не завершу все судебное разбирательство, которое вы инициировали», что, по ее мнению, было отсылкой к уголовному делу о злоупотреблениях. . Хотя Коронадо получила семейный дом в результате развода, в течение нескольких месяцев она говорила, что Каннингем не подписывала акт, и не сделала этого до тех пор, пока не подписала форму отказа от судебного преследования. И лично, как она позже дала показания, он угрожал «погубить» ее, если она будет помогать обвинению.

В феврале 2014 года прокурор округа Трэвис Джордан Фостер пытался убедить ее сотрудничать с обвинением. «Прямо сейчас, исходя из того, что я вижу, мне кажется, что он причинил вам боль, и мне придется рекомендовать обвинительный приговор», — написал Фостер в электронном письме. Через несколько дней Коронадо согласился поговорить с ним. После того, как Каннингем получил известие о том, что Коронадо будет участвовать в судебном преследовании, как она позже дала показания, его следующий расчетный чек был отклонен. Затем, хотя она и рассказывала суду, что он провел лишь несколько выходных по опеке за их почти двухлетнюю разлуку, сразу после того, как он и Бун поженились, он потребовал возобновить свидания.Коронадо казалось, что «он довел до конца свои угрозы».

Версия событий Каннингема отличается. Он сказал назначенному судом психологу, что пытался видеть детей более регулярно, но Коронадо ограничил его посещения в своем доме, и ограничил даже их, поскольку приближался его брак с Буном. Он сказал, что Коронадо не смог организовать детей на его свадьбу, а позже отговаривал их посещения, иногда говоря, что дети не хотят иметь с ним ничего общего, а в других случаях им сначала нужна терапия.

Адвокат Коронадо в то время подал иск о модификации опеки, чтобы предотвратить свидания детей с отцом до тех пор, пока терапевт не оценит их и не объявит в их интересах возобновление свиданий. Но этот гамбит немедленно дал обратный эффект, положив начало многим судебным тяжбам и вмешательству нескольких терапевтов — сначала для оценки детей, а затем самих Коронадо и Каннингема.

Начиная с июня 2014 года, дети начали посещать двух терапевтов, назначенных судом для облегчения их воссоединения с Каннингемом: доктораСьюзан Макмиллан, лечившая старших братьев и сестер, и Леэнн Артис, которая в основном работала с двумя младшими. (Артис отказался комментировать эту статью, и связаться с Макмилланом для получения комментариев не удалось.)

Ни один из терапевтов не наблюдал за Коронадо непосредственно с ее детьми. Но они пришли к выводу, что она настраивает детей против их отца, и во многом полагались на теорию родительского отчуждения.

Артис позже заявила в суде, что поведение Коронадо равносильно эмоциональному насилию, и что семья была одним из самых крайних случаев родительского отчуждения, которые она когда-либо видела.В качестве примера Артис показал, что самые маленькие мальчики изменили свои рассказы, от заявлений о том, что они не были свидетелями того, как Каннингем бил их мать, до заявлений о том, что они сделали это. И она чувствовала, что Коронадо был за спиной одного ребенка, отказавшегося от посещения мероприятия для президента Обамы, которое проводилось в доме, где проживали Каннингем и Бун, которое сейчас оценивается в 3,75 миллиона долларов.

После нескольких сеансов с Коронадо Артис резко прекратил с ней контакт. Артис утверждал, что Коронадо запугал ее однажды вечером после детских занятий, когда она зашла и сообщила, что нашла порнографию на компьютере, который Каннингем дал одному сыну.Коронадо обвинил Артиса в защите Каннингема, поскольку именно он оплачивал ее счета. Несколько дней спустя Артис написала по электронной почте, что больше не будет встречаться с Коронадо лично или по телефону, а будет общаться только в письменной форме. Затем она написала адвокату Каннингема, чтобы рассказать ему о случившемся.

Хотя Коронадо признает, что плохо справилась с обменом мнениями с Артисом, она сказала, что в этой истории есть еще кое-что. Ранее в тот же день она получила повестку из прокуратуры с требованием дать показания о предполагаемом нападении 2013 года.Но когда она рассказала об этом Артису, Коронадо позже сказал суду, что Артис «сказал мне, что Эд никогда не бил меня, это я сам придумал».

Для нее это был сюрреалистический момент: «Штат Техас требует, чтобы я дал показания во время нападения, жертвой которого я был, а психиатр просто посмотрел на меня и сказал:« Этого не произошло »».

Макмиллан описала в своих показаниях то, что, по ее мнению, является примером того, как Коронадо не одобряет отношения старших детей с Каннингемом. Она выявила эту закономерность, как она позже засвидетельствовала, только из поведения детей, например, когда дочь отвергла попытки Макмиллана мягко поговорить о своем отце, повторив, что он обманул, ударил ее маму и ушел.Макмиллан признала, что на самом деле она не оценивала Коронадо на предмет отчуждения, но утверждала: «Отказ видеться с отцом является родительским отчуждением по определению».

Жизнь внутри

Очерки заключенных и других лиц, имеющих опыт работы с системой уголовного правосудия

Оценка терапевтов оказалась ужасной, когда Коронадо вернулся в суд в конце 2014 года.К тому времени адвокат, подавший ей иск об изменении условий содержания под стражей, ушел в отставку, и, заработав всего 47000 долларов на своей новой административной работе, Коронадо не мог позволить себе заменить ее. Иногда перед слушанием она представляла себя, в то время как ее бывший адвокат Чарльз Боуз выступал за его опеку над ним. Каннингем получил временную опеку над тремя мальчиками. Дочь, которая утверждала, что была свидетельницей того, как Каннингем ударил Коронадо, была настолько отстранена от него, что терапевты посоветовали ей остаться с матерью и пройти терапию воссоединения.

Сама Коронадо была назначена на терапию родительского отчуждения и назначена на контролируемые посещения: ей разрешили видеться с сыновьями всего четыре часа в неделю в компании социального работника, который отправлял записи об их взаимодействиях. Хотя приказ должен был быть временным, из-за продления срока действия с обеих сторон он продлился более чем на год.

Концепция родительского отчуждения восходит к середине 1980-х годов, когда детский психиатр Ричард Гарднер впервые начал использовать этот термин для описания того, что он назвал «промыванием мозгов» детям одним родителем, чтобы он считал другого родителем «совсем плохим».Он заявил, что наиболее серьезные обвинения в жестоком обращении с детьми, которые возникают во время развода, являются сфабрикованными матерями, стремящимися «полностью устранить отца».

Это гендерное разделение не было случайностью: Гарднер утверждал, что примерно в 90 процентах наблюдаемых им случаев отчуждения виноваты матери. Он предположил, что отчуждающие матери могут иметь патологии, такие как пограничное или нарциссическое расстройство личности, или что этот феномен можно объяснить «старой поговоркой:« В аду нет ярости, как у презираемой женщины ».Некоторые из его средств были суровыми: немедленно забирать детей из дома «отчуждающего родителя» и предупреждать детей, которые отказывались от посещения опекунства, что, если они не будут уважать своих отцов, их матери будут заперты.

Ни этот синдром, ни его ответвление — более известное сегодня как просто «родительское отчуждение» — никогда официально не принимались психологическим истеблишментом, несмотря на неоднократные кампании по включению его в авторитетное диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам.(Сторонники этого термина утверждают, что аналогичные диагнозы указаны в руководстве, и отсутствие родительского отчуждения не доказывает, что оно было дискредитировано.) Тем не менее, Гарднер стал частым экспертом в зале суда, появляясь — за очень прибыльные гонорары — примерно в 400 делах. Со временем его репутация была запятнана: активисты за права мужчин стали самыми ярыми сторонниками его теории, а странные заявления Гарднера — вроде гипотетического предположения о том, что матери наказывают детей, сообщающих о сексуальном насилии со стороны отцов, — стали известными.

В 2003 году Гарднер покончил с собой. Но кустарная промышленность последователей продолжала его работу, и его теория остается весьма спорной. Национальный совет судей судов по делам несовершеннолетних и семей заявил более десяти лет назад, что суды не должны принимать свидетельские показания о «дискредитированном» синдроме отчуждения родителей. Но другие элементы правовой системы оказались более доверчивыми, и отчуждение родителей стало такой распространенной тактикой в ​​спорах об опеке, что некоторые защитники прав женщин называют это кризисом общественного здравоохранения.Они считают, что отчуждение родителей часто скрывает насилие в семье или жестокое обращение с детьми, потому что теория предполагает, что отчуждение детей от своих отцов происходит из-за «промывания мозгов» их матерями, а не, скажем, в результате того, что они пережили или стали свидетелями жестокого обращения.

Ричард Уоршак, один из ведущих сторонников теории отчуждения родителей, написал, что многие критики неправильно понимают эту теорию или создают подставных лиц, чтобы отвергнуть ее. «Хорошо известно, что детей можно и учат ненавидеть и бояться других людей без уважительной причины», — написал он в статье 2003 года.«Нет никаких оснований полагать, что родители не могут стать объектом таких иррациональных чувств». Но совсем недавно он также отметил риск «ложных срабатываний», поскольку оценщики опеки и свидетели-эксперты «владеют концепцией родительского отчуждения как тупым мечом», а иногда суд «[не] признает, что отказ ребенка является оправданная реакция на насилие, жестокое обращение со стороны родителей или другие формы грубого обращения ».

Трудно определить, как часто иски об отчуждении родителей влияют на дела об опеке.Многие заседания судов по семейным делам закрыты для публики, и дела, которые не обжаловались — а это большинство из них — не попадают в публичный протокол.

В попытке оценить, стала ли теория «гендерно-предвзятым средством опровержения законных заявлений о насилии», Мейер и ее соавтор Шон Диксон рассмотрели около 4400 дел в судах по семейным делам с 2005 по 2015 год и обнаружили, что 16 процентов находились под влиянием обвинений в родительском отчуждении. С учетом мнений, которые не использовали точный термин, но повторяли это рассуждение, процент был близок к четверти.По словам Мейера, реальное число может быть даже больше, поскольку исследование не могло охватить дела, подобные делу Коронадо, где иски об отчуждении широко оспаривались, но не упоминались в окончательном заключении судьи. И последствия были очевидны: когда отцы опровергли обвинения матерей в домашнем насилии или жестоком обращении с детьми обвинениями в родительском отчуждении, процент женщин, потерявших опеку, увеличился вдвое.

Даже доказательство жестокого обращения не всегда помогало, поскольку даже в небольшом подмножестве дел, где, по мнению суда, имело место насилие, но также и то, что мать отчуждала детей, женщины все равно теряли опеку почти в трети случаев.

В начале 2015 года, когда затянулась битва Коронадо и Каннингема за опекунство, другой терапевт, доктор Алисса Шерри, вмешалась, чтобы провести психологическое обследование родителей, назначенное судьей Шеппардом.

Шерри провела личностные тесты на них обоих, а также поговорила с людьми, которые могли подтвердить их утверждения. Коронадо принесла с собой адвокатское образование, растущее разочарование по поводу кажущегося неверия предыдущих терапевтов в ее заявления о насилии в семье и присущее ей упорство.Стремясь объяснить контекст, лежащий в основе обвинений в отчуждении родителей, она показала Шерри хронологию, которую она создала для хроники предполагаемого жестокого обращения с Каннингемом. В дополнение к отчету полиции 2013 года он включал фотографии ее травм, медицинское заключение и письмо из отдела шерифа округа Трэвис, связанное с нападением 1998 года, хотя и не тот фактический отчет полиции, который она еще не получила.

В мае 2015 года Шерри представила свои выводы. На 110 страницах оценка в основном была сосредоточена на Коронадо: женщине, которую Шерри сочла «исключительно умной», но иногда склонной к чрезмерной эмоциональной реакции, защитной реакции и неправильному восприятию реальности.Самое ужасное, что Шерри написала, что она соответствовала критериям пограничного расстройства личности — что один психолог описал как «худший диагноз, который вы могли получить как мать» в битве за опеку, — в значительной степени основываясь на том, что Шерри считала своим чрезмерно негативным описанием себя. отношения с Каннингемом. «[С] г-жой Коронадо, — писала Шерри, — все отношения от начала до конца в ее отчете были настолько плохими, что оставалось только задаться вопросом, почему женщина, получившая образование в аспирантуре, вышла замуж за такого монстра». (Позднее в интервью Шерри сказала, что имела в виду это замечание как комментарий о том, что Коронадо «переоценивает» ее заявления о жестоком обращении с Каннингемом.)

Шерри, похоже, скептически отнеслась к заявлениям Коронадо о домашнем насилии, заявив, что большинство ее обвинений не могут быть подтверждены или «не учитывают ключевые детали, указывающие на ее странное поведение как причину конфликта». В качестве примера Шерри написала, что Коронадо не представила убедительных доказательств нападения 1998 года, а фотографии и медицинские записи, которые она предложила вместо полицейского отчета, могли быть результатом нападения кого-либо, в частности, Каннингема, который, как писала Шерри, «не помнит никаких ссор между ними в то время.Хотя Шерри отметила, что нет никого, кто мог бы подтвердить его версию истории, в другом месте отчета она предположила, что, поскольку он был намного крупнее Коронадо, если бы он действительно оскорбил ее, это было бы очевидно.

Если бы у нее была копия полицейского протокола 1998 года, как позже сказала Шерри, и это было подтверждено: «Готова поспорить, у меня было бы другое мнение обо всем этом».

Недостатки, которые Шерри обнаружил в Каннингеме, были гораздо более ограниченными: он мог быть «чрезмерно доверчивым и оптимистичным» — «беспечным», как она позже засвидетельствовала, — и что, по его собственному признанию, он часто бывал неверным (хотя Шерри счел это признание признаком доверия, поскольку он открыто говорил о «менее чем достойном восхищении поведении»).

Запись

Лучшие репортажи об уголовном правосудии со всего Интернета, организованные по темам

Каннингем каким-то образом получил хронологию Коронадо — не от нее, как отметила Шерри в оценке, — и написал ответы, которые Шерри включила в свой отчет. Он утверждал, что Коронадо почти «преследовал» его в начале их отношений, иногда приводил детей в их спальню, чтобы посмотреть, как они дерутся, и заставлял его после их разлуки навещать детей только в ее доме.Он сказал Шерри, что она использовала обвинение в нападении 2013 года как козырную карту, «сказав ему, что, если он просто оставит свою нынешнюю партнершу и отменит развод, она« заставит это уйти »». (Один из адвокатов Коронадо просил об этом. , поскольку Каннингему была дана возможность опровергнуть временную шкалу Коронадо, им также будут предоставлены его ответы. Шерри ответила, что вместо этого они должны спросить адвоката Каннингема.)

Когда терапевт из клиники по борьбе с домашним насилием сказал Шерри, что Коронадо получил наивысший из возможных баллов по их оценке опасности отношений — поскольку Каннингем имел доступ к оружию, а Коронадо сообщил, что однажды он угрожал ее другу навредить детям — Шерри отвергла это обвинение.«Нам не было предоставлено никаких доказательств, подтверждающих, что это достоверное заявление», — написала она.

Тем не менее, как сказал Коронадо, Шерри отказалась говорить с людьми, наиболее знакомыми с ее стороной истории, включая друга, который в подписанных показаниях под присягой сказал, что разгневанный Каннингем звонил ей примерно в 2010 году, убежденный, что Коронадо обманывает и угрожает. убить его семью. В отчете Шерри цитируются родители и новая жена Каннингема, чтобы подтвердить его точку зрения. Но в него не входит никто из семьи Коронадо — не ее отец, который вспоминал Каннингема как мыслящего и властного человека; ни ее брат, которому Коронадо доверял много лет; ни ее кузен, который работал в сенатской кампании Каннингема и также отвечал на его гневные и подозрительные звонки.Хотя позже Шерри сказала мне, что у нее не было записи об этих именах в своем рабочем плане по делу, в электронном письме от адвоката Коронадо в то время были указаны имена всех трех членов семьи, а также дополнительных друзей Коронадо. В своем ответе по электронной почте адвокату Шерри предложила, чтобы общение с ними только увеличило расходы на оценку и что она обычно не разговаривала с людьми, которые выступали в основном в качестве «свидетелей характера».

«Менее одного процента людей, которые разводятся и ссорятся из-за детей, оказываются в таком офисе, как мой», — сказала Шерри.«Так что люди, которые приходят ко мне, всегда будут худшими из худших».

Отметив, что она защитила докторскую диссертацию по вопросам домашнего насилия, Шерри утверждала, что насилие в таких семьях следует понимать иначе. Она утверждала, что она видела, что столько же женщин жестоко обращаются с мужчинами, так и наоборот, что некоторые женщины сами нанесли себе раны и что, по ее мнению, настоящие жертвы домашнего насилия с меньшей вероятностью окажутся в ее офисе, потому что их запугали. улаживая свои дела раньше.Шерри обсуждала случай Коронадо с некоторой страстью, более 15 раз называя ее «манипулятивной» или даже «психопатической» манипуляцией и предполагая, что она была агрессивным партнером в ее браке. И она подчеркнула, что несколько специалистов в области психического здоровья и судьи независимо друг от друга сочли поведение Коронадо «вредным для интересов ее детей».

Хотя Шерри написала, что это выходит за рамки ее возможностей оценить, испытала ли семья родительское отчуждение, она потратила четыре страницы в конце отчета на обзор литературы по этой теме.В своем отчете Шерри также сказала, что не может определить, имело ли место домашнее насилие. Но в более поздних показаниях она заявила: «Я больше убеждена, что миссис Коронадо манипулирует ситуацией и манипулирует, чем я убеждена, что мистер Каннингем — это жестокое чудовище».

Коронадо выявила 27 случаев, когда она считала, что Шерри ошибалась, или поверила Каннингему в том, что она могла бы опровергнуть — вещи, которые она бы оспорила, по ее словам, если бы ей дали шанс.Она собрала электронные письма и тексты, судебные иски и показания под присягой в толстую папку с тремя кольцами и наняла вышедшего на пенсию начальника полиции, чтобы тот помог найти ее давно похороненный отчет о нападении за 1998 год, надеясь, что ее доказательства перевесят оценку Шерри.

После потери опеки над своими сыновьями Коронадо обратилась на безвозмездной основе к юридическому представителю Юридической клиники UT по вопросам домашнего насилия. Маргарет Бассетт присоединилась к команде, чтобы не допустить, чтобы травма Коронадо подорвала ее дело, поскольку, по ее словам, попытки жертв насилия убедить власти могут показаться нестабильными и безумными.Бассетт считал, что поведение свидетельствует о травматическом прошлом: «Тот, кто был в оскорбительных отношениях, находится в повышенном сознании, потому что все, что он делает, когда действует из страха, — это безопасность».

Терапевты и специалисты по опеке, которые отказываются признать это, продолжила она, интерпретируют травму как нестабильность или, как это сделала Шерри, рассматривают бдительность и защитную реакцию Коронадо как симптомы расстройства личности, а не то, что проявляется почти одинаково: посттравматический стресс .

Ни один другой психолог не диагностировал у Коронадо пограничное расстройство личности, хотя ей поставили диагноз посттравматическое стрессовое расстройство и тревожность. В показаниях в суде Шерри заявила, что исключила диагноз посттравматического стрессового расстройства на основании симптомов, о которых сообщал Коронадо. В более позднем интервью Шерри сказала, что ее диагноз был основан на нескольких критериях, и предположила, что Коронадо, возможно, «удалось манипулировать другими специалистами в области психического здоровья», которые не были судебными психологами.

Ланди Бэнкрофт, эксперт по домашнему насилию, чьи книги стали классикой в ​​данной области, считает, что психологическое тестирование в спорах об опеке по своей сути неэтично: «Симптомы травмы отражаются на психологическом тесте как неправильные вещи. то, что было сделано с по вам.”

Мейер, который был знаком с некоторыми аспектами дела Коронадо, сказал, что игнорирование профессионалами предполагаемой истории злоупотреблений было обычным делом. Фактически, один опрос специалистов по психологической опеке, проведенный в 1996 году, показал, что, хотя 75 процентов рекомендовали отказать в опеке «отчуждающим» родителям, большинство из них не рассматривали домашнее насилие как существенную проблему в своих решениях. Шерри сказала, что Каннингем больше не живет с Коронадо, поэтому ее обвинения в домашнем насилии неуместны.

Когда один из новых поверенных Коронадо на общественных началах сверг Макмиллана, терапевта, который оценивал старших детей, он спросил, как Коронадо должен объяснить предполагаемое насилие Каннингема своим детям таким образом, чтобы это не могло быть истолковано как отчуждение родителей.Ответ Макмиллан был безжалостным: Коронадо нужно будет рассказать им, сказала она, «почему она осталась там на 17 лет и позволила этому случиться с ней».

Оуэн Гент для The Marshall Project и Longreads

В январе 2016 года, более чем через год после того, как трое мальчиков были изъяты из-под стражи Коронадо, она и Каннингем наконец вернулись в суд. Коронадо столкнулся с серьезными трудностями.Помимо обвинительных заключений терапевта, судья постановил, что нельзя представить никаких прямых доказательств событий, имевших место до подписания указа о разводе, что означало отсутствие прямых показаний о домашнем насилии. Решение было основано на правовом принципе под названием Res judicata, согласно которому юридический вопрос, который уже рассматривался или должен был рассматриваться, не может быть вновь поднят в новом деле. Другими словами, как Шерри напишет в своем отчете, время для Коронадо, чтобы продолжить свои обвинения в домашнем насилии, было во время развода, а не во время более поздней попытки изменить порядок опеки.

Таким образом, в судебном процессе адвокаты Коронадо на общественных началах могли сделать только «предложение доказательств»: документ, занесенный в протокол в случае апелляции, содержащий доказательства, которые могли бы привести к другому результату, если бы он был принят. Они представили 94 страницы, в том числе отчеты полиции 1998 и 2013 годов, фотографии почерневшего глаза и опухшего лица Коронадо, ее порезанное и покрытое синяками тело, след укуса на бедре и синяки в форме пальцев на руке.

Становиться участником

Присоединяйтесь к сообществу, которое держит уголовное правосудие на первой странице.

Обобщив историю болезни, Чарльз Боуз, поверенный Каннингема, начал с предположения, что «с расстройством [Коронадо], диагностированным доктором Шерри, она может не иметь возможности измениться». Он обсудил с Шерри, не разовьется ли у дочери Коронадо, которая разыгрывается, расстройство личности, если она останется в доме своей матери. И он заставил Коронадо прочитать вслух гневные электронные письма, которые она отправляла Каннингему.

Коронадо осознал, насколько плохо жертвы воспринимаются в суде.Поэтому она попыталась объяснить и извиниться. «Я разочарована этими чтениями», — сказала она Боусу. «Вы можете попросить меня просмотреть все электронные письма, Чарли, и я не собираюсь спорить и утверждать, что кто-то из них был прав. Я был напуган … Я не ответил так, как мне хотелось бы, и я больше не буду этого делать ».

Боуз ответил с отвращением, акцентируя каждое слово: «Кто. Подан. Этот. Случай?»

«Мы подготовили ее к тому, что это будет очень, очень сложно», — сказал Лунгвиц, помогавший с делом Коронадо.«Это дело зависело от экспертов, и мы не могли остановить поезд».

Незадолго до того, как судья вынес свое решение, Каннингем обратился к Коронадо, повторив предложение, которое он сделал перед началом судебного процесса: она может сохранить опеку над их дочерью, которая утверждала терапевтам, что была свидетельницей смерти своего отца. оскорбления, и он получит опеку над сыновьями. Коронадо отказался от сделки, и Каннингем выиграл все четыре. Ее сняли с контролируемых свиданий и предоставили стандартное свидание, в то время как он получил «большие права»: физическую и юридическую опеку, включая право определять медицинскую и психиатрическую помощь детям.На той неделе, как настаивала команда юристов Каннингема, их дочь была забрана компанией перевозчиков и отправлена ​​на программу лечения дикой природы в пустыне Юта. Ее не было на год.

«Последний удар, — сказал Коронадо, — заключался в том, что как только моя дочь была отправлена, он принял просьбу». Хотя Коронадо требовал возбуждения уголовного дела против Каннингема, оценка Шерри широко передавалась: всем новым терапевтам, которых могли видеть дети, и в прокуратуру округа Трэвис.Прокурора, который убедил ее участвовать в деле, больше не было, и Коронадо сказал, что его замена, Неха Наик, сказала ей, что, учитывая оценку, она не думала, что они могут выиграть. В электронном письме Наик написала, что «возникнут препятствия, если мы приступим к суду, учитывая имеющиеся у нас доказательства», и что оценка «не сыграла большой роли в нашем решении».

Итак, через несколько месяцев после суда по делу о содержании под стражей Каннингем согласился на сделку по обвинению в домашнем насилии в форме «соглашения об отсрочке судебного преследования» или DPA — правового инструмента, который позволяет обвиняемым избежать судебного преследования, если они соблюдают ряд испытательные сроки.Для Каннингема это означало, что его обвинения будут временно сняты, если он будет держаться подальше от Коронадо и пройдет терапию — терапию, которую ему разрешили пройти с Леэнн Артис, терапевтом, которая свидетельствовала о своей вере в то, что Коронадо отчуждал детей от их отца. Кроме того, подробности его DPA были неизвестны, поскольку Коронадо не давали копию, и эти сделки не подлежат запросам на открытие записей. Фактически, они запечатаны, а это значит, что даже Коронадо не мог видеть содержание соглашения, якобы предназначенного для ее защиты.

Старшим детям исполнилось 18 лет, и они пошли в институт; ни один из них не сразу вернулся в дом Коронадо, как только у них появилась такая возможность, хотя они часто навещали и оставались в ее доме. В апреле 2016 года после встречи с Каннингемом, которая, по ее мнению, была нарушением условий его сделки о признании вины, Коронадо попытался получить соглашение об отсрочке судебного преследования, чтобы точно узнать, что говорится в положениях, защищающих ее. Когда окружная прокуратура отказалась, просьба Коронадо вылилась в ожесточенную борьбу на местном уровне, привлекшую генерального прокурора штата и вызвавшую освещение в новостях, включая фотографию ее лица в синяках и почерневшего глаза.

В конце концов, после годичной борьбы, округ согласился передать дело, но потребовал, чтобы Корондао подписала соглашение о неразглашении, запрещающее ей обсуждать его содержание с кем-либо, кроме юристов или терапевтов. Но она могла передать дело в суд. И в августе 2017 года она сделала это во время слушания, на котором Каннингем пытался (успешно) отправить еще одного из детей в учебный лагерь по поведенческим методам в Юте. Хотя Каннингем возражал против того, что он подписал только соглашение об отклонении обвинений против него, на второй странице DPA (полученной по запросу в судебном протоколе), прямо над его подписью, были слова, которые Коронадо надеялся найти: «Я поймите обвинения против меня.Настоящим я добровольно признаю, что они верны ».

В 2017 году Коронадо нанял психолога из Сан-Антонио Джоанн Мерфи, которая согласилась пересмотреть отчет Шерри. Мерфи описала то, что она считала «очевидной предвзятостью» Шерри против Коронадо: «Там, где ваше поведение характеризуется грубой психопатологией, поведение Эда (и то, как оно могло повлиять на вас и / или его детей) замалчивается».

Вооружившись докладом Мерфи и соглашением об отсрочке судебного преследования, в 2018 году Коронадо снова перешел на изменение содержания под стражей.Каннингем утверждал, в комментариях к заявлению Austin American-Statesman , а также в своих показаниях в суде в 2017 году, что DPA не является признанием и что он подписал его только для того, чтобы битва за опеку не затянулась. Но в прошлом году он предложил уладить дело, отдав Коронадо под опеку 50-50. По состоянию на июль трое из четырех детей жили с Коронадо на постоянной основе, а четвертый жил в квартире за пределами кампуса.

Для Коронадо это ознаменовало собой развязку эпической битвы, но последствия этого дела были более серьезными.В конце 2014 года, незадолго до потери опеки над своими сыновьями, она подала жалобу на Артиса в один из двух своих лицензионных советов. Она утверждала, что поведение Артиса «свидетельствует о предвзятости со стороны моего бывшего мужа, который на 100% несет ответственность за ее гонорары», и утверждала, что Артис работал с Каннингемом и его адвокатом над созданием аргумента против нее об отчуждении. Эта жалоба, по словам Коронадо, была быстро направлена ​​против нее, процитирована в судебных аргументах и ​​в отчете Шерри, чтобы предположить, что она была нестабильной и движимой конфликтом, и не могла нести ответственность за свои действия.Но в 2019 году, более чем четыре года спустя, комитеты обоих советов директоров Artis, курирующие семейных и семейных терапевтов и личных консультантов, предложили приостановить действие ее лицензий. Коронадо разослал доскам дополнительную информацию о «двойных отношениях» Артиса и Каннингема, в том числе о том, что она провела назначенную судом терапию после того, как дала показания в его пользу, и что она разместила бурные комментарии на страницах Буна в социальных сетях. В октябре Артис согласилась на «дисциплинарную сдачу» одной из своих лицензий.А в феврале этого года, после внутренней проверки, второе правление обнаружило, что Артис нарушила кодексы, регулирующие профессиональные границы и отношения, и также согласилось на дисциплинарную отмену лицензии ее советника.

Отдельно, в 2019 году, на горячем ежеквартальном заседании Экзаменационной комиссии психологов штата Техас, Шерри объявила, что больше не будет принимать никаких судебных назначений для заключения под стражу или психологической оценки из-за шквала «несерьезных, дорогостоящих и отнимающих много времени». жалобы правления.В зале аплодировали несколько бывших клиентов Шерри. Также выступили около дюжины родителей, многие утверждали, что Шерри оценивала их или их детей таким образом, который перекликается с утверждениями Коронадо, в том числе двое, которые сказали, что Шерри неправильно поставила им диагноз пограничного расстройства личности.

В более позднем интервью Шерри пояснила, что, хотя она намеревается прекратить посещать семейные приемы, она все еще работает над некоторыми из них. Она отметила, что проведение судебно-медицинской экспертизы почти всегда гарантировано, чтобы разозлить ту или иную сторону.По ее словам, родители, критиковавшие ее, проводят организованную кампанию недовольных бывших клиентов, использующих жалобы регулирующего совета в качестве тактики судебного разбирательства и преследования.

Борьба Коронадо за получение соглашения об отсрочке судебного преследования также выявила более серьезную проблему с тем, как округ Трэвис рассматривал жалобы на домашнее насилие — он полагался на секретные соглашения примерно в 20% случаев по состоянию на 2017 год и генерировал жалобы на то, что приговоры были слишком мягкими. С помощью государственного поверенного Билла Алешира по вопросам прозрачности Коронадо подал множество запросов на открытые записи, стремясь раскрыть то, что, по их мнению, было тысячами DPA, выпущенных прокурором округа.

С тех пор, как были опубликованы новости о ее борьбе за соглашение об отсрочке судебного преследования, Коронадо обнаруживает, что ей регулярно звонят женщины со всей страны, спрашивая, как ей удается все еще видеться со своими детьми. Они говорят, что не видели своего уже 18 месяцев или пять лет. Она сказала, что иногда трудно слушать. Они звучат так же, как и четыре года назад: та же безумная настойчивость; такое же убеждение — которое она теперь считает наивным — что они могут выиграть, если заставят суд понять.

Недавно, по словам Коронадо, женщина, которая наблюдала за ее посещениями под опекой, спросила, поговорит ли она с другим из своих клиентов — матерью, которая находилась на посещениях под присмотром в течение полутора лет, но больше не могла себе позволить чтобы заплатить за это, и собиралась вообще лишиться права видеться с детьми.Наблюдатель надеялся, что Коронадо сможет дать какой-нибудь совет.

«Она сказала, что я в основном выиграю», — сказал Коронадо, пораженный этим предложением. «Я чувствую себя настолько разбитым и униженным из-за всего процесса, что просто удивительно, что кто-то думает, что я победил».

«Мой жестокий муж регулярно меня избивает … Должен ли я с ним развестись?»

Утро понедельника, я встаю рано, потому что муж сказал мне разбудить его для ранней утренней поездки по делам. Я готовлю завтрак, но мои щеки все еще болят от пощечин, которые он осыпал меня вчера вечером.

Да, это правда моего брака. Мой муж не контролирует свой гнев, и, по крайней мере, раз в месяц, когда мы ссоримся из-за чего-то серьезного, он в конечном итоге избивает меня.

На следующее утро он приходит ко мне, извиняясь, и говорит, что чувствует себя более расстроенным, но я должна постараться не провоцировать его, поскольку он выходит из себя.

Я понимаю, что это одно из самых оскорбительных способов обращения с женой. Вы спросите, почему я терплю это, ну, я тоже часто задаю себе этот вопрос.

Он иначе любит меня…

Когда я женился два года назад, мои родители сделали все возможное, чтобы найти мне подходящую пару. После многих лет супружеских поисков, возможных подходящих мальчиков, предложенных друзьями и семьей, почему-то ничего не вышло. Я среднестатистический выпускник маленького городка.

Я среднего вида, выпускник маленького городка. Честно говоря, во мне нет ничего экстраординарного, и на брачном рынке казалось, что моя заурядность подтолкнула меня к грани массовки, и никто по-настоящему не интересовался нашей семьей.

Пока одна из теток моей мамы не предложила этому мальчику из семьи богатых бизнесменов, которые поселились в самом большом городе нашего штата. Его родители выбрали меня, когда пришли встретить меня, и, как ни странно, он так и не пришел встретить меня.

Я был удивлен, но счастлив, что, по крайней мере, меня наконец выбрали на брачном рынке. Мы поженились, и мои родители постарались сделать все, что в их силах, чтобы устроить церемонию, которая могла хоть как-то соответствовать моему статусу в законе.

Мы потерпели неудачу, но, не считая мелких недовольств кое-где, все оставалось мирным.Мой муж был милым и любящим с первого дня нашего брака. Он взял меня на каникулы; провел время со мной. Жить было хорошо. До нашего первого серьезного боя…

В тот день я увидел его настоящий характер

Члены его семьи часто шутили со мной, что мой муж очень вспыльчивый, но я ко всему относилась с долей скепсиса. У нас были аргументы, и он всегда был более решительным и не соглашался, даже когда был неправ, но меня предупредили, и я пытался смириться с этим.

Однажды произошла ссора из-за того, что мы собираемся на каникулы к его сестрам.Я пытался убедить его, что его старшая сестра очень строга в соблюдении правил и что я никогда не чувствую себя расслабленно в ее компании. Мы спорили, пока я не начал рассказывать ему, что, будучи самым младшим в семье, он всегда был подчинен, и поэтому он не понимает, что я говорю.

В тот момент, когда я произнес это, меня встретили залпом пощечин. Я был ошеломлен. Я никогда раньше не знал такого рода злоупотреблений. Я всю ночь рыдала. На следующее утро он пришел с чаем и с печальным лицом.Я прощал его, не понимая, что эта серия будет не единственной.

Практически каждые один или два месяца, когда мы расходимся во мнениях по большому вопросу, он ударяет меня. Причины варьировались от законов и банковского баланса до визита родителей и моих бессмысленных покупок. Причина, по которой я не разорвала свой двухлетний брак, заключается в том, что после того, как этот эпизод закончился, он стал нормальным мужчиной. Он нежный, любящий и даже извиняющийся.

Бывали случаи, когда я пытался урезонить это с ним, угрожал покинуть дом, говорил ему, что не создам семью, пока он не справится со своим гневом.Каждый раз он обещает, что этого не повторится, пока это действительно не повторится снова.

Мои дорогие дамы, скажите, пожалуйста, можно ли развестись с мужчиной, единственный недостаток которого в том, что он поднимает на меня руку? Буду ли я счастлив, если уйду?

* Имя автора не разглашается по запросу
(История рассказана Зофин Максуд)

Читаю: Мой партнер бьет меня каждый день, но я знаю, что он меня любит …

Имеет ли право муж избивать жену? Опрос дал убедительные ответы

Падение коэффициента фертильности и рост их банковских счетов указывают на растущее расширение прав и возможностей женщин, но когда дело доходит до отношения к домашнему насилию, последнее Национальное обследование здоровья семьи показывает расстояние, которое необходимо преодолеть.

Ответы на вопрос: «По вашему мнению, имеет ли право муж бить или избивать свою жену…», — ответили 18 штатов, а также Джамму и Кашмир.

Среди опрошенных женщин Телангана лидирует: 83,8% из них заявили, что мужчины имеют право бить своих жен; В штате Химачал-Прадеш самый низкий показатель — 14,8%. Среди мужчин лидирует штат Карнатака: 81,9% респондентов заявили, что такое поведение оправдано, по сравнению с 14,2% в Химачал-Прадеше.

В ходе опроса был задан вопрос, а затем перечислены «следующие (семь) ситуаций» в качестве причин для удара или избиения жены: если она выходит, не сказав ему; если она пренебрегает домом или детьми; если она с ним спорит; если она отказывается заниматься с ним сексом; если она плохо готовит пищу; если он подозревает ее в неверности; если она проявляет неуважение к родственникам.

Согласно опросу, наиболее частые причины, приводимые для оправдания домашнего насилия: проявление неуважения к родственникам, пренебрежение домом и детьми.

Данные, относящиеся к опросам, проведенным в 2019-2021 годах, были опубликованы в среду. Они проводились в Ассаме, Андхра-Прадеше, Бихаре, Гоа, Гуджарате, Химачал-Прадеше, Джамму и Кашмире, Карнатаке, Керале, Махараштре, Манипуре, Мегхалае, Мизораме, Нагаланде, Сиккиме, Телангане, Трипуре и Западной Бенгалии.

Другими штатами, в которых высок процент женщин, оправдывающих насилие в семье, являются Андхра-Прадеш (83,6 процента), Карнатака (76,9 процента), Манипур (65,9 процента) и Керала (52.4 процента). Мужчины из Химачал-Прадеша и Трипуры меньше всего соглашались с домашним насилием: только 14,2% респондентов, 21,3% респондентов согласились.

Данные NFHS-4 (2015-2016) по всей стране, опубликованные в январе 2018 года, показали, что, хотя 52 процента опрошенных женщин считали разумным, чтобы муж бил свою жену, только 42 процента мужчин согласились с этим. .

В последнем опросе из 18 штатов женщины-респонденты в 13 — Манипур, Гуджарат, Нагаленд, Гоа, Бихар, Ассам, Махараштра, Карнатака, Телангана, Нагаленд, Химачал-Прадеш, Керала и Западная Бенгалия — выбрали «неуважение к ин- законы »как основная причина для оправдания избиения.

Далее следует второй вариант: «пренебрежение домом и детьми» для принятия насилия со стороны супруга. «Заподозрение в неверности» имеет наименьшее количество оправданий для избиения. Только женщины (21%) в Мизораме выбирают его как основную причину физического насилия по сравнению с двумя другими вариантами.

Шарада А. Л., директор НПО «Население прежде всего», занимающейся правами женщин, сказала: «Такой патриархальный менталитет глубоко укоренился в умах женщин, которые считают, что служение своей семье и мужу должно быть их первоочередной задачей.”

Что делать жене-христианке, если муж жестоко ее избивает?

Что делать жене-христианке, если муж жестоко ее избивает?

    
     

         
          Прояснить
         

        •

      доля

        •

          Отчет


      •
      Вопрос задан 18 ноября 2013 г.
      •
        
          Анонимный
     

    
  



    


     
 Ответы сообщества отсортированы по голосам.Чем выше голос, тем выше будет ответ. 

      





  

  

     
        
        Эмо Тенорио
        Сторонник

         Шомер
     

       
 Ваша обязанность номер один - защитить себя и детей от угрозы любого насилия, независимо от его источника!

Это не ваша вина. Не совершайте ошибку самообмана, что вы можете исправить его, все будет хорошо.

Профессиональные услуги должны разобраться в проблемах, стоящих за насилием. Будьте честны с собой: это был первый раз? Каковы шансы второго или третьего раунда?

Свяжитесь с правоохранительными органами, чтобы быстро задействовать всю правовую систему в ситуации.Обратитесь к своему пастору, в церковь или к тем, кто даст вам хороший совет и безопасность. Есть дети?

Будьте мудры, не возвращайте себя в опасную ситуацию сладкими бессмысленными пустыми словами. Иногда лучше и безопаснее уйти.

Примите во внимание, что в какой-то момент все уйдут, теперь вы выбираете возвращение на брачное ложе, чтобы спать с одним открытым глазом и ждать?

Наберитесь мужества, моя сестра, леди. Есть над чем поразмыслить. Оставайтесь в молитве и контактируйте с теми, кто любит и заботится. 1 Кор 16:13 
 19 ноября 2013
 •  3 ответа  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Рэйчел Тингл 
 Я не видел слишком много увещеваний, чтобы вызвать копов.Я поделюсь этим с вами. Я прошел через то же самое много лет назад, и мне было трудно позвонить в полицию. Затем я прочитал Римлянам 13: 1-5. Бог помог мне понять несколько вещей. Во-первых, нападение - это преступление. Это не просто мой муж насилует меня. Он нападает на меня, пытается убить меня, и это ПРЕСТУПЛЕНИЕ. Я помню, как консультант сказал мне, что они не всегда хотят тебя убить. Иногда они просто бьют вас, и вы ударяете по столу на пути вниз, не в ту сторону. Итак, что мы делаем, когда становимся жертвами преступления? Какие у нас есть варианты?

Стих 4 - Власти посланы Богом, чтобы помочь вам.... власти установлены Богом именно для этой цели, чтобы наказать тех, кто поступает неправильно.

Ниже приведена отличная статья о том, как закон сдерживает грех.
http://www.ligonier.org/learn/articles/restraining-sin-civil-use-law/

Я согласен с разделением, но я также согласен с Писанием в том, что гражданский закон был введен в действие, чтобы ограничить грех от его полного выхода. Пожалуйста, проявите мудрость, потому что это очень опасно. Уход - самое опасное время. Позвольте мне сказать это тоже, и я действительно хочу, чтобы вы это подумали.Если вы не готовы уйти, если какая-то часть вас вернется, если вы не готовы на самом деле разделиться и позволить этому человеку получить серьезную помощь, я бы посоветовал вам не делать этого. Часто люди спрашивают женщин, почему они продолжают возвращаться. Ответ в том, что в их сердцах никогда не было решимости уйти. Мы, со стороны, смотрим на насилие, и оно не имеет смысла. Никто не понимал мой страх перед отъездом, а также мою любовь к бывшему в воспоминаниях о хороших временах. Никто, кроме вас, не знает вашего предела.Для одних женщин это первый удар, для других - пуля в голову. Для некоторых смерть разлучит. Если вы понимаете, о чем я?

Я говорю это, потому что легко сказать отдельно, но в этом много замешано и есть последствия. Мой бывший преследовал меня, преследовал меня и мою семью вместе с моими друзьями. Это было ужасно! Он снова попытался прибегнуть к насилию и был арестован. Он звонил мне на работу, угрожал мне и все такое. Это было после того, как я решил, что это все. Вы должны быть готовы к тому, что вас ждет, и к тому, что вам придется делать, чтобы быть в безопасности.Я не знаю этого человека, масштабов его насилия или поведения, но вы должны быть готовы. Пожалуйста, знайте, что я был профессионально обучен говорить об этом, так что это долго. Уход требует очень твердого и спланированного решения. Вам необходимо связаться с людьми, которые могут помочь вам и сделать это незаметно. Вы должны спланировать уход. Извините за длину, но мое сердце болит за вас, и я хочу, чтобы вы были в безопасности, и я хочу, чтобы он получил необходимую помощь.

Планирование - это знание, куда вы можете пойти, наличие документов, финансовой поддержки, анонимности, консультационных услуг и т. Д.Не позволяйте этому ошеломить вас, потому что есть люди, которые могут вам помочь. Я считаю, что вам действительно нужна помощь. Вы в моих молитвах ... 
 10 апреля 2014
 •  2 ответа  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Сет Фриман 
 Немедленно выйдите из опасной ситуации.Немедленно. Хотя развод по любой причине, кроме прелюбодеяния, не является вариантом для двух христиан, это не означает, что развод - это неправильно. 
 18 ноября 2013
 •  1 ответ  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Шанна Дак  «Да произведут поиск в царских архивах …» Ездра 5:17 NIV 
 «Христианин» мужчина (или женщина), который жестоко обращается со своей супругой таким образом, не подчиняется Слову и не живет как христианин, но хуже язычника.. Хотя он может принести домой зарплату, он определенно не обеспечивает «нужды» своей семьи, а вместо этого злоупотребляет ими и бесчестит имя Христа. Я не могу понять, как женщина, остающаяся в этой ситуации, может привести других к спасению, скорее, такая ситуация принесет только упрек Евангелию и может заставить любых детей в семье презирать христианство за то, что они позволили себе и своей матери страдать.

В целях безопасности женщине необходимо забрать своих детей, если таковые имеются, и где-нибудь найти безопасное убежище.Крайне жестокие мужчины нестабильны и в конечном итоге могут убить своих супругов.

Я думаю, что церковь, особенно в некоторых из наиболее консервативных деноминаций, закрывала глаза на физическое, словесное и психологическое насилие. Пастор и дьяконы церкви должны занять твердую позицию в этом вопросе и проповедовать с кафедры, что, в то время как женщина-христианка покорна своему мужу, муж-христианин ДОЛЖЕН жертвенно любить свою жену и относиться к ней с уважением, как к более слабой. судно. Духовенство также должно дать понять, что, хотя женщина несет ответственность за свои действия, она НЕ заслуживает жестокого обращения.Часто супружеское насилие является делом для закона или для профессионалов, поскольку могут быть связаны такие проблемы, как алкоголизм, сильный стресс или психическое заболевание. Но Церковь должна быть уверена, что мужчины понимают, что супружеское насилие - это грех, с которым нельзя мириться, и что жестокие мужья будут наставлены и в конечном итоге лишены общения в соответствии с Писанием. 
 20 ноября 2013
 •  0 ответов  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Беверли Метер 
 Все вышеперечисленное правильно согласно Священным Писаниям...... ЕСЛИ ты останешься, ты только
позволяя «Грехам отцов» [многократно передаваться из поколения в поколение], НАУЧАТЬ своим примером своим детям. "Отцовский гнев, а не гнев ваших детей".

Вы должны отделиться и позволить БОГУ овладеть вашим мужем
[пока вы продолжаете молиться за него] «Не преклоняйтесь под чужое ярмо».
НО ваше пребывание только дает вашему мужу разрешение на продолжение жестокого обращения!

Это ГРЕХ ... Мой отец, имеющий лицензию и рукоположенный служитель, дал показания в суде, чтобы убрать подвергшуюся сексуальному насилию жену и детей [из семьи его конгрегации], чтобы защитить их.[Жестокое обращение, известное в обществе в течение многих лет .... обычно кто-то знает, но многие не встанут, чтобы помочь. ] Жестокий отец [который ходил в церковь со своей семьей] был осужден и заключен в тюрьму.

Спустя годы на собрании церкви к моему отцу подошел высокий красивый мужчина и спросил: «Вы знаете, кто я, пастор?» Затем он представился и своему брату и сказал: «Мой отец спас их семью».

Он, его брат и его сестры теперь все работали в министерствах и миссиях со своими семьями; они считали моего отца «их духовным отцом». Согласно Писанию, Он вмешался, чтобы прикрыть и защитить их от зла.«Грехи Отца» были сломаны в их семье и ИСЦЕЛЛЕНЫ БОГОМ. 
 10 апреля 2014
 •  0 ответов  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Грегори Томлинсон  Министр, муж, отец, дедушка, ветеринар, выпускник колледжа 
 Оставьте его отдельно от себя, не сомневайтесь, выбирайтесь.Неважно, какое у него оправдание для этого поступка. Бегите, вы подвергаетесь опасности, любой другой ответ вводит в заблуждение.

Ни у кого нет Божьей санкции физически причинять вред другому. Очевидно, ему не нравится жить с вами. Бегите, уходите, если у вас есть дети, подождите, пока это будет безопасно, и обратитесь в полицию СЕЙЧАС, если это возможно.

Я молюсь за вас СЕЙЧАС, ищите помощи, он волк в овечьей шкуре, получите помощь СЕЙЧАС! НЕ ЖДИТЕ 
 20 ноября 2013
 •  0 ответов  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Мелоди Саттер-Фишер  Министр — евангелист — Сердце для бездомных 
 Этот человек, очевидно, НЕ христианин, потому что если бы он действительно был, он бы не приложил руку к своей жене, чтобы причинить ей какую-либо боль.Жена - помощница мужа, то есть ЕСЛИ муж является духовным лидером в семье, он не может быть духовным лидером и действовать таким образом. Мы часто принимаем это за покорность во всем. Бог не хотел, чтобы кто-либо из нас подвергся насилию со стороны мужа или жены. Тебе, сестра во Христе, нужно бежать из этой ситуации, делать, как сказала Бернита, и искать Бога в молитве за свои ответы. Ищите совета Святого Духа, который направит вас, исцелит вас и упорядочит ваши повседневные шаги. Но ищите Его в безопасности, подальше от насилия этого человека.
 10 апреля 2014
 •  1 ответ  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Гленн Харрелл  Министр двух профессий, писатель 
 Что "должна" она делать?
То же самое было бы неплохо сделать и женщине / жене-нехристианке.

На протяжении многих лет я работал с мужчинами (христианами и не-христианами), которые прибегали к личному насилию как средству разрешения конфликта.Большая часть конфликтов со стороны мужчины проистекает из нерешенных проблем в его прошлом. Если не решить проблему, они растут, как раковые опухоли. При отсутствии лечения любой человек - мужчина или женщина - может нанести вред другому.

Мужчины (особенно мужчины) медлительны и сопротивляются обращению за помощью при эмоциональных проблемах.
Наша гордость говорит нам, что мы должны быть сильными сами по себе.
Наша культура говорит нам не плакать и не казаться слабыми.
Ирония заключается в том, что тот же мужчина, который причинит вред женщине или ребенку, в конечном итоге слаб и менее чем мужественен.Если мужчина бьет свою жену или причиняет ей вред в виде эмоциональных всплесков, содержащих критику и унижение, жена должна знать, что это произошло не просто так. Он долгое время питал эту внутреннюю ярость против самого себя. Предупреждающие знаки присутствуют почти всегда, и к ним нельзя относиться легкомысленно. Например: Депрессия - это гнев, обращенный внутрь себя. Алкоголь - смертельный механизм выживания. Наркотики могут эффективно маскировать скрытую правду стыда, вины и страха.

Печальная реальность заключается в том, что мужчины (и женщины), которые позволяют своему эмоциональному и духовному «я» деградировать, катятся по скользкой дорожке, где консультирование (профессиональный, лицензированный терапевт) является абсолютной необходимостью.В этом нет ничего постыдного. Это просто факт жизни, что нам нужна помощь не только нам самим. Бог вооружил и одарен людьми, чтобы они помогали нам нашим разумом, так же как Он имеет наши дух и тело. Все они время от времени нам нужны.

Позор наступит, когда мужчина или женщина проигнорируют первое нарушение и, возможно, позволят второе - третье…
Позор наступит, когда этот мужчина на самом деле оскорбляет / причиняет вред / бьет свою жену, и она поступает правильно. ВЫЗОВИТЕ ПОЛИЦИЮ. Они приходят и арестовывают преступника. (иногда на глазах у детей)
Позор придет, когда он или она будет сидеть в тюрьме, размышляя, как до этого дошло.Тем не менее, Бог может использовать этот позор, чтобы вызвать покаяние и желание получить помощь. И женщина, и мужчина нуждаются в помощи и совете. Жестокое обращение никогда не является приемлемым средством разрешения конфликта, и ни в одном браке нет «невинного» партнера.

Брак - это два очень грешных и эгоистичных человека, которые собираются жить вместе, как один. Друг другу приходится очень много работать над собой и своим браком. Каждый должен полагаться на любовь и благодать Бога и ценить их превыше всего. Это внутренняя работа, которую может выполнять только Бог.Человеческое сердце должно знать преобразование, которое происходит только от Иисуса Христа, живущего внутри. (Иоанна 3: 1-19) Самый большой подарок, который женщина или мужчина могут предложить друг другу в браке, - это такое искупленное сердце. Каким бы важным ни было консультирование - НИКАКОЕ КОЛИЧЕСТВО СОВЕТОВ НЕ МОЖЕТ ЗАМЕНИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ПОТРЕБНОСТЬ В ПРОЩЕНИИ ОТ БОГА И СПАСЕНИИ ЧЕРЕЗ ИИСУСА ХРИСТА как основу для жизни и жизни грядущей.

Если вы хотите, чтобы ваш муж или жена вели себя подобно Христу - у них должен быть Христос внутри. Не как религиозное косметическое средство.

Муж и жена; Если вы видите признаки проблемы, действуйте сейчас - не ждите -
обратитесь за профессиональной помощью.Просто примечание: многие пасторы также хорошо подготовлены в области терапии и консультирования, но большинство из них - нет. Хороший пастор знает свою роль, а также свои ограничения. Чаще всего у него есть список квалифицированных советников, которые могут рекомендовать своим прихожанам.

Мы с вами можем скрыть правду от наших супругов, пасторов и друзей. Иногда даже от мудрого терапевта. Но, к счастью, Бога нельзя обмануть или обмануть. Он может помочь нам взглянуть в лицо самим себе. Его Слово может показать нам правду о нас самих. Его Дух может информировать и преобразовывать наши жалкие «я» в детей Божьих, которые ежедневно растут в подобии нашего Спасителя Иисуса Христа.(Колоссянам 2: 6-7)

«Ничего не скрыто от Бога! Он все видит, и нам придется сказать ему правду». (Евреям 4:13)
Благословения всем ... 
 11 апреля 2014
 •  0 ответов  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
  Ванесса Паннути 
 Я считаю, что тело принадлежит Господу, и вы должны стараться предотвратить систематическое, постоянное злоупотребление им.Молитесь за своего партнера, потому что обидчики обычно переживали ужасные переживания в прошлом, которые приводили к искажению моральных ценностей. Подобно зашифрованному экрану телевизора, их распознавание не является здравым. Я надеюсь, что однажды они увидят смысл.

Попытайтесь остановить вспышку насилия, но помните, что полиция остановит ее с помощью сведений о судимости и приговоров к тюремному заключению, основанных на доказательствах; даже если вы откажетесь делать заявление, вы пойдете по этому пути. Все эти реабилитационные программы или консультации по большей части являются дымом в глазах и не работают.Разделитесь, если совместная жизнь пагубно сказывается на вас обоих. Ваш партнер, очевидно, тоже ранен. Печально, что вас обманывают таким образом, вы, должно быть, думали, что находитесь с другим человеком в начале ваших отношений; научитесь распознавать предупреждающие знаки, и в будущем даже жесткие обидчики будут хорошо скрыты. 
 12 августа 2014
 •  0 ответов  •
 Голосовать за 
 •
 доля
 •
 Отчет
 Добавьте свой ответ 
 Все ответы:  ПРОСМОТРЕНЫ  и  МОДЕРИРОВАНЫ .
 Убедитесь, что ваш ответ  СООТВЕТСТВУЕТ  всем нашим рекомендациям.
 Что дает хороший ответ? ▼
 Хороший ответ дает новое понимание и перспективу. Вот рекомендации, которые помогут облегчить значимый опыт обучения для всех.
 Придерживайтесь Библейского утверждения веры.
 Ваш ответ должен быть  полным и автономным .
 Включите  поддерживающих аргумента и ссылки на Священные Писания , если возможно.Постарайтесь ответить на вопрос «почему».
 Придерживайтесь  правильного тона и духа  любви и понимания.
 Для получения дополнительной информации см. Полное руководство по eBible
 Отношение и социальные нормы к насилию 
 Источники данных 
 Данные получены на основе обследований домашних хозяйств, чаще всего кластерных обследований по множественным показателям (MICS) и демографических и медицинских обследований (DHS), в которых женщин (и мужчин, если применимо) спрашивают, считают ли они, что муж (или партнер) оправдан в избиение или избиение его жены (или партнера) при определенных обстоятельствах.Вопросы адресованы всем женщинам и мужчинам в возрасте от 15 до 49 лет, независимо от их семейного положения и опыта насилия.
 Основные показатели 
 Стандартный показатель относится к процентной доле женщин и мужчин в возрасте от 15 до 49 лет, которые считают, что муж имеет право ударить или избить свою жену хотя бы при одном из следующих обстоятельств: 1) она выходит на улицу, не сказав ему, 2) она пренебрегает детьми, 3) она спорит с ним, 4) она отказывается от секса с ним, или 5) она сжигает еду.Некоторые страны адаптировали стандартный вопросник к своему социальному контексту, включив в него различные обстоятельства, например, когда женщина тратит слишком много денег, не слушается, неверна, оскорбляет его, пренебрегает домашними делами, не уважает своих родственников или родственников. говорит о необходимости защитить себя от ВИЧ.
 В некоторых исследованиях собираются данные о расширенном возрастном диапазоне мужчин (обычно в возрасте от 15 до 54 или 59 лет).
 Интерпретация данных 
 Поддерживающее отношение не обязательно должно толковаться как одобрение избиения жены, а также не должно подразумевать, что женщина или девушка неизбежно станут жертвой домашнего насилия.Скорее, их следует рассматривать как показатель степени общественного признания такой практики. На это может повлиять восприятие того, что женщины и девочки имеют более низкий статус в обществе, чем мужчины и мальчики, или ожидание, что они должны выполнять определенные гендерные роли.
 Модуль MICS об отношении к домашнему насилию 
 Обследования MICS содержат стандартизированный модуль отношения к домашнему насилию.
 Скачать модуль MICS об отношении к домашнему насилию (PDF)
 Раздельное проживание и развод в случае домашнего насилия 
 Основное различие между разводом и разводом заключается в том, что развод прекращает ваш брак.Разделение означает, что вы все еще женаты, но не живете со своим супругом. Чтобы развестись, нужно обратиться в суд. Вам не нужно обращаться в суд, чтобы разлучиться.
 Что такое развод? 
 Развод — это решение Суда по наследственным делам и семейным делам, которым прекращается ваш брак. 
 Судебные решения о разводе также включают:
 Если вы и ваш супруг (-а) можете договориться обо всем этом, вы можете подписать соглашение и попросить судью утвердить его. Если вы можете договориться о некоторых вещах, но не можете договориться о других, у вас будет возможность сообщить об этом судье.Судья решит то, о чем вы и ваш супруг не можете договориться. Она проверит ваши соглашения, чтобы убедиться, что они справедливы. Если вы не можете договориться ни по одному из этих вопросов, судья все решит в суде. У вас и вашего супруга будет возможность дать показания. Вы также сможете показать судебные документы и дать показания свидетелей.
 Должен ли я развестись, если я хочу жить отдельно от супруга? 
 Нет. Вам не нужно разводиться, если вы хотите жить отдельно.Вы можете оставаться в браке и жить в разных местах. Вам не нужно обращаться в суд, чтобы получить «разлучение по закону» в Массачусетсе. Законно жить отдельно от супруга.
 Вам по-прежнему необходимо принимать решения о деньгах, имуществе, опеке над детьми и поддержке. Если вы и ваш супруг (а) не можете прийти к согласию, вы можете попросить судью решить эти вопросы в жалобе на отдельную поддержку или в жалобе на поддержку.
 В чем разница между приговором о разводе и приговором о раздельной поддержке? 
 Основное различие между решением о разводе и приговором о раздельной поддержке заключается в том, что решение о разводе прекращает брак.Приговор о раздельной поддержке не прекращает брак.
 Решение о раздельной поддержке может включать в себя постановления о предоставлении вам алиментов, алиментов, опеки, времени для родителей и посещений. Он также может решить, кто останется в вашем доме и что произойдет с такими вещами, как банковские счета и личное имущество.