Арсений все о имени: Имя Арсений: значение, характеристика, происхождение, когда именины

4 мин. Реанимация заполнена как грипп, число случаев РСВ растет

50 минут назад

смотреть · 2:01

Прогноз WRAL WeatherCenter

31 минуту назад

30004 смотреть ·

Президент Джо Байден обсуждает промежуточные результаты выборов

смотреть · 1:52

Упавшие линии электропередач, упавшее дерево и пожар вокруг школьного автобуса в Энджере 50 901 минут назад

В тренде

День подписания 2022: Спортсмены Северной Каролины подписывают национальные письма о намерениях

Рассел Уилсон отвергает комментарий Пита Кэрролла о браслете0041

47 минут назад

Более 20 студентов в автобусе застряли в ловушке линий электропередач в округе Харнетт

Республиканская партия приближается к победе Дома; Сенат может зависеть от второго тура

27 минут назад

АКК грозит исключение из второго раунда плей-офф

e-flux journal 56-я Венецианская биеннале – СУПЕРСООБЩЕСТВО – Арсений Жиляев

был воскрешен по программе «Колыбель человечества» и второй неделе нашего орбитального обращения вокруг Земли на ракете. Я был очень доволен собой, так как мои интуитивные догадки оказались чрезвычайно близки к истине. Я теперь летал туда-сюда вокруг ракеты и чуть не плакал от радости, как ребенок. Озадаченные рабочие пытались спросить меня, как я себя чувствую, но я только по-мужски обнимал их и безумно смеялся. Я часами просиживал у иллюминаторов, любуясь космическим миром сквозь толстое стекло иллюминатора, бронированного специальным металлическим экраном. Небо за иллюминаторами было таким же черным как смоль, чернее самой черной сажи. Я мог видеть все старые созвездия — так много звезд! Но почему они выглядят такими мертвыми? В них нет жизни; они вроде не мерцают. Это просто точки света… Какие они четкие! Они кажутся такими близкими, а небосвод кажется таким маленьким! А как странно выглядит наша Земля! Он занимает почти половину неба (120 градусов) и выглядит не выпуклым, а вогнутым, как чаша, внутри которой живут люди. Край этой чаши очень неровный, кое-где усеян гористыми вершинами, выступающими, как огромные зубы.

По краям туман, а еще дальше ряд продолговатых серых пятен. Это облака, затемненные толстым слоем атмосферы. Пятна тянутся по окружности Земли. Чем дальше они от краев, тем светлее и шире кажутся, а к центру становятся неправильной формы, но не вытянутыми. Земля, Солнце и звезды кажутся совсем рядом, практически в пределах досягаемости! Все они кажутся прикрепленными к внутренней части очень маленькой сферы. Солнце кажется ближе — маленькое и голубоватое, но какое оно горячее! Звезды тоже в основном голубоватые, но есть и другие цвета.

Ракета кажется неподвижной изнутри, но это иллюзия. По плану, выполненному автопилотом, ракета теперь должна находиться на вечной орбите вокруг Земли. Его ориентация стабильна: тысячи километров от поверхности Земли, путешествуя с постоянной скоростью около семи с половиной километров в секунду. Он должен облетать земной шар примерно раз в час и сорок минут. Подобно Луне, мы теперь спутник Земли, и, подобно Луне, мы никогда не сможем отступить, потому что гравитационное притяжение уравновешивается ее центробежной силой.

Мне так комфортно с этой стабильностью в движении. И все же я тоже беспокоюсь. Действительно ли мы преуспели? Хотя Ньютону и Лапласу, безусловно, можно доверять, я до сих пор не могу в это поверить.

***

Каждую минуту нашей повседневной жизни мы сталкиваемся с планированием. И это планирование управляет не только нашими телами и свободой воли нашего психологического самовыражения: оно также регулирует наше общение в различных сферах, например, в общественных местах или в Интернете, а также в политической и экономической сферах, включая наши семьи и интимные отношения. Очевидно, что границы капиталистической негативной свободы скрыты и закамуфлированы, чтобы создать великую иллюзию неограниченного демократического участия и творческого самовыражения. Современное искусство — одно из важнейших зеркал и индикаторов этой великой иллюзии. В этом тезисе нет ничего особенного или нового. Много написано и обдумано, чтобы раскрыть скрытую повестку дня современного искусства как части постполитического, постидеологического мира.

Тем не менее, вопрос планирования не обсуждался помимо возможной полезности произведений искусства для творческой работы активистов или как специфический эффект потребления искусства в случае реляционной эстетики. Выходя за их пределы, мы рассматриваем проблему планирования скорее как политическое и философское требование ограничения истории, прогресса или человеческого развития в целом. Таким образом, если мы действуем в рациональных координатах, например, организуя повседневную жизнь или даже борясь за политическую свободу, мы снова склонны совершать спонтанные поступки здесь и сейчас, независимо от будущего или прошлого. К сожалению, мы можем достичь только предсказуемых и неудовлетворительных результатов или вообще ничего не сделать, что кажется более разумной и интеллектуальной (или исключительной) формой поведения. Конечно, этих усилий обычно недостаточно для решения сложных современных экономических и политических условий. В результате люди должны сдаться подавляющей силе жизненных случайностей, организованных отстраненной рациональностью зла, которое доводит свою мечту до апокалиптического финала.

Великое искусство изображения этой трагедии — наша унизительная покорность. С тех пор, как мы узнали о возможности молекулярного разложения наших тел в атомном огне и о нашей субъективности по воле рынка, ничто лучше не выразило это знание, чем рисование действием или капание. Хаотический орнамент гравитации тянет нас обратно к плоской земле, к жестокой правде нашего происхождения, к неизбежному финалу. Вот почему мы, как часть умерших поколений, будем снова и снова воспроизводить этот травматический символ нигилистического выражения в условиях современного искусства и перед лицом неизвестного будущего.

Однако на тот же вопрос был и другой ответ, и это был Черный квадрат Малевича, созданный почти за полвека до изобретения капельницы Поллоком. Да, здесь опять впечатление разложения образа: темный, неведомый конец, чистая материальность предмета. И все же есть большая разница. С одной стороны, мы имеем спонтанную, негативную свободу послевоенного американского авангарда. Идея проста: как можно больше доверять силе гравитации и, следовательно, попытаться создать идеальный образ человеческой слабости перед лицом случайностей природы. С другой стороны, мы имеем полный контроль над творческим отрицанием в пролетарском авангарде. Малевич несколько лет работал над простым жестом изображения только черного квадрата. Художник понимал свое изобретение не как хаотический или деструктивный акт, а, наоборот, как поиск нового сверхпорядка, скрытого за случайностями повседневной жизни. Малевич однажды написал своему коллеге Матушину:

Ключи супрематизма ведут меня к тому, что еще не реализовано. Новая картина не принадлежит исключительно Земле. Земля покинута, как дом, разрушенный древесиной. Ведь человек и его сознание стремятся в космос, к отделению от земного шара.

Художник ненавидел природу и формы, вытекающие из ее законов. «Воспроизведение любимых предметов и уголков природы подобно вору, возбуждающемуся от своих скованных ног», — предположил он в своей книге «9». 0162 Манифест из Супрематизм . Таким образом, Малевич установил особое видение космоса, более или менее такое же, как когда космонавты впервые увидели Землю сверху. Вот почему супрематические картины не имеют традиционных ориентаций снизу вверх, зависящих от гравитации. Черный квадрат Малевича — это не хаос и не пустое пространство, а новое сверхупорядоченное пространство. Эту интерпретацию космоса как порядка художник разделял с русскими космистами, а Николай Федоров глубоко повлиял на художников-авангардистов. 1 См. Борис Гройс, «Космическая тревога: русский случай», журнал e-flux №. 65 (май – август 2015 г.) → и Борис Гройс, «Бессмертные тела», в Going Public (Берлин: Sternberg Press, 2010), 152–168.

Согласно федоровской трактовке искусства, все началось с первого человеческого творческого жеста прямохождения, обозначившего вектор дальнейшего развития против гравитации и хаотического притяжения Земли. Тогда некогда миметическая версия (пусть даже речь идет о мимесисе капиталистических рынков или о страхе перед ядерной войной и телесным разложением) должна уступить место искусству реального созидания, которое в итоге вылилось бы в художественное преображение в контексте живительного музея всей вселенной, где будут расселены воскресшие поколения людей. Философ не уделял много внимания превращению одного вида искусства в другой. Но у нас есть пример попытки в этом направлении: послереволюционный советский продуктивнизм и конструктивизм, теоретизированный Борисом Арватовым. Продуктивизм основывался на марксистской трактовке искусства как места мнимого разрешения межклассовых противоречий. После победы пролетарской революции и постепенного исчезновения классов вместе с государством в целом, а значит, и предпосылок для социальных конфликтов, искусство станет частью быта и производства. Это позволило бы перейти от миметического искусства традиционных медиа к реальному творчеству будущего. Мы обычно считаем это окончательным пределом для модернистских и современных художественных проектов. Более того, по мнению Бориса Арватова, даже традиционные СМИ впишутся в общество будущего, потому что даже у коммунистов будут тела и аффекты (смерть и сексуальные контакты). И здесь начинается теория Федорова.

Однако слишком радикальными выглядят интеллектуальные рассуждения об отце русского космизма; возможно, мы сможем реконструировать его видение будущего искусства и человечества с точки зрения современного искусства. Возможно, раскрытие космоса как пространства для восстановления — или даже изобретения — порядка и главной цели усилий человечества даст нам еще один способ избежать темного конца повседневных непредвиденных обстоятельств.

***

Ньютон и Галилей любили сидеть с рабочими и часами рассказывать им об устройстве Земли и космоса. Сначала мне это показалось довольно забавным. Я тоже попробовал поучаствовать в этом просветительском развлечении. Однако со временем стало казаться, что мы каждый раз смотрим один и тот же плохой театральный спектакль. Мне больше не хотелось покидать свое купе. Тем не менее каждый день мы собирались в большой цилиндрической каюте в середине корабля. Он был около четырех метров в диаметре, как и другие отсеки, но в пять раз длиннее — двадцать метров. Он был достаточно большим для двадцати человек. Двери, ведущие в другие отсеки, были открыты, и наши спутники влетали один за другим: один летел боком, другой вверх ногами, хотя каждый думал, что это он правым боком, а другие нет, что он неподвижен. в то время как другие летали вокруг.

Ньютон всегда начинал одинаково: «Планета, населенная человечеством, представляет собой сферу с окружностью в сорок тысяч километров. Человеку, проходящему сорок километров в день, потребуется тысяча дней или около трех лет, чтобы обойти его». Тогда кто-нибудь из рабочих неизбежно вставал и восклицал: «Но на чем же держится эта огромная сфера?» «Сфера, — продолжил Галилей, —

.

ни на чем не стоит и ничем не поддерживается. Он несется сквозь эфир, как воздушный шар, гонимый ветром. Глобус — это двойной магнит. Первый магнетизм направляет магнитную стрелку компаса; второй магнетизм называется гравитацией. Именно последняя держится за каждый объект на поверхности Земли: океаны, атмосферу, людей. Если бы не гравитация, воздух, благодаря своей способности расширяться, давно бы убежал от Земли. Точно так же один прыжок унес бы человека навсегда и сделал бы его свободным телом в эфире.

Каждый день одни и те же слова снова и снова. Иногда я чувствовал себя мышью в чьей-то лаборатории, а мои коллеги — деревянными куклами, чьи рты открывались и издавали звуки, приводимые в движение зубчатыми механизмами внутри их тел.

У меня еще не было возможности принять ванну. Между тем, наша баня состоит из герметичного цилиндрического бака диаметром три метра с одним входом, который вращается вокруг своей оси. Бак наполовину заполнен водой. Чтобы принять ванну, вы включаете вращающийся бак. Вода стекает к стенкам и образует цилиндрическую поверхность одинаковой глубины. Благодаря центробежной силе купальщики могут стоять в воде по грудь, направив головы друг к другу, как спицы колеса. Отличное место для купания, с несколькими окнами и различными устройствами.

Однажды мы оттолкнулись и полетели в купе бани. Мы нашли большой барабан около четырех метров в длину и три в ширину, занимающий почти все помещение. В отсутствие гравитации барабан вращался по инерции, и для его вращения требовался лишь небольшой толчок. С одной стороны от него, у оси барабана, был люк диаметром около метра, который мы открыли. Сняв разноцветные набедренные пояса и развевающиеся халаты — очень легкий и необременительный костюм, — мы один за другим погрузились в ванну. Вращаясь вместе с барабаном, вода растекалась по его окружности. Толкаясь и толкаясь, мы летели в воду. Мы начали вращаться вместе с ним и восстановили свой вес. С удовольствием погрузились в прохладную жидкость! Как легко было там плыть! Я видел над своей головой Ньютона, ныряющего и плещущегося с таким же удовольствием, как и я, с Франклином, параллельным ему. Некоторые тела были перпендикулярны друг другу — чтобы увидеть Ньютона, мне приходилось откидываться назад, как будто осматривая церковный купол. Мужчины стояли, сблизив головы и развернув ноги. Это была единственная особенность бани. В остальном он был таким же, как и любой другой на Земле. Мы ныряли, ныряли, хватали друг друга за ноги, плескались, плавали туда-сюда, брызгали водой, визжали и смеялись, а главное, чувствовали себя прекрасно отдохнувшими. Искусственная гравитация не была сильной. Какая нужда у нас была в большем? Плавать здесь было намного легче, чем на Земле.

***

Первой инициативой будущего музея может стать достижение ранее существовавшей цели: разработать всеобъемлющую коллекцию всех произведений искусства, когда-либо созданных людьми. Музеи всегда обсуждали этот вопрос. Однако особенно острые споры развернулись в ХХ веке, когда люди научились воспроизводить произведения искусства с помощью техники. Мы можем вспомнить проект Андре Мальро с его воображаемым музеем, который мог бы возникнуть из руин аутентичности, чтобы продемонстрировать всему миру глобальный стиль. С точки зрения современных медиа, такой музей отчасти уже создан в Интернете, по крайней мере, в виде несистематизированного архива. Следует отметить, что реализация процесса сбора каждого произведения искусства по-прежнему остается бессознательным и часто несовместным процессом, несмотря на универсальный характер коммуникационных сетей. Не все исторические произведения искусства были оцифрованы и доступны для публики.

Однако одних архивов недостаточно. Даже Федоров высказался бы против использования архивов исключительно в качестве хранилищ. Выставки и исследовательские проекты должны, скорее, реанимировать то, что лежит в архивах, прокладывая путь к истинному воскрешению. Реанимировать произведение искусства из прошлого с абсолютной ценностью, не затронутой исторической трансформацией, означало бы включить произведение искусства в наш сегодняшний контекст, предоставить возможность для его выставки и воплотить надежды этого искусства в реальную жизнь. Более того, если мы предположим, что искусство имеет свои инвариантные корни в (бес)сознательном стремлении к справедливости и вечной жизни, но расщепляется обстоятельствами на миметическое (птолемеевское) искусство и искусство перформанса (коперниканское), мы можем сказать, что общество — подобно искусство будущего — должно быть в глубоком долгу перед прошлым, которое послужило костяком его достижений. Поэтому любой вид искусства либо пытается искусственным путем решить реальные социальные конфликты, либо проистекает из психологических травм и навязчивых аффектов, сильнейшими из которых являются любовь и страх смерти. Обеспечение условий для коперниканского искусства (где разрешены все социальные противоречия, побеждена смерть и стало возможным новое понимание любви), способствующего реальным преобразованиям, будет фактически представлять собой осуществление надежд, питаемых искусством прошлое — его воскресение в некотором смысле. Следовательно, сбор этих надежд и их художественное воплощение в искусстве воскрешения является этической обязанностью художника будущего. Этим целям в какой-то степени уже служит деятельность современного музея. Поскольку Интернет берет на себя роль архива, Мнемозина Атлас Музей берет на себя функцию художественного осмысления.

Не только изобразительное искусство, но и вся художественная деятельность человека должна пройти процедуру тотальной музеефикации с последующей художественной ререализацией. Несмотря на амбициозность такой цели, некоторые шаги в этом направлении уже сделаны, например, в печатании книг. Без сомнения, этот архив должен стать общедоступным в будущем. Блоги и социальные сети также можно рассматривать как особые виды хранилищ литературы и другого творчества, а видеоархивы давно стали традиционным источником информации. По мере развития технологий печати и трехмерного перевода мы также сможем увидеть трехмерное искусство и искусство, связанное со временем и человеческим телом.

***

Однажды у нас была делегация с другой планеты. Их космический корабль был во много раз больше нашего и, казалось, двигался как бы вопреки законам физики. Делегация состояла в основном из детей странного вида. Их одежда была такой старомодной и необычной, что я на мгновение подумал, что попал в фантастический роман о машине времени. Группу возглавлял инопланетянин, внешность которого разительно отличалась от остальных. У него была постоянно меняющаяся форма, сверкающая и переливающаяся. Я никогда раньше не слышал названия их планеты. По правде говоря, я был так напуган их неожиданным визитом, что не мог найти в себе силы задать больше вопросов. Приятной частью визита было то, что у них на груди были значки с моим портретом. Не знаю как, но все они знали мою фамилию; они использовали его все время и даже показывали на меня. Лидер говорил на незнакомом языке, время от времени называя мое имя и указывая на меня пальцем. В конце диалога попросили сказать несколько слов о Земле:

Для всего мира существовала единая власть: конгресс избранных представителей всех наций. Он был открыт более семидесяти лет назад и занимался всеми проблемами человечества. Войны были невозможны. Непонимание между народами решалось мирным путем. Армии были резко ограничены, точнее, это были трудармии. Благодаря довольно благоприятным условиям за предшествующие сто лет население увеличилось втрое. Торговля, машиностроение, искусство и сельское хозяйство значительно продвинулись вперед. Огромные металлические дирижабли, способные поднимать тысячи тонн, сделали путешествия и перевозку товаров удобными и недорогими. Особенно эффективны были самые большие воздушные корабли, которые с помощью воздушных потоков почти бесплатно перевозили такие недорогие товары, как древесина, уголь и металлы. Самолеты использовались для быстрой перевозки небольшого количества пассажиров или ценных товаров; наибольшее распространение получили одно- и двухместные самолеты. Человечество мирно продвигалось по пути прогресса, но быстрый рост населения беспокоил всех мыслящих людей и правителей. Идеи о технической возможности завоевания и эксплуатации пустынь вселенной высказывались более ста лет назад. В 1903, русский ученый написал по этому поводу и математически доказал на основе имеющихся в то время научных данных возможность колонизации Солнечной системы.

Дети начали аплодировать и кричать с сильным акцентом: «Ци-ол-ков-ский! Ци-ол-ков-ский!» После этого мы сделали памятное фото.

***

Вслед за искусством человечество должно сосредоточиться на технологиях. Первые музеи техники и быта были основаны в конце девятнадцатого века. Однако как художественные музеи они дают лишь фрагментарную картину прошлого, особенно с учетом количества технических новшеств, все более интегрирующихся в повседневную жизнь, их повсеместного распространения и все возрастающих темпов модернизации. С развитием производственных мощностей и методов 3D-печати станет жизненно важным воссоздание древних механизмов, не сохранившихся до наших дней. То же самое верно для всех трехмерных объектов, созданных людьми. Проект колонизации ближнего и дальнего космоса неизбежно должен включать в себя планы реконструкции древнего города, включая подробное описание быта и специфики хозяйства.

Мы подходим к сути проекта Николая Федорова и квинтэссенции музея авангарда, т. е. к воскрешению ушедших поколений. К тому времени, скорее всего, всеми живыми людьми будет создан дружественный коллективный искусственный интеллект. Это станет возможным благодаря развитию производства и общего интеллекта . Развитие коллективного искусственного интеллекта будет означать, что существует достаточно коллективных усилий для реализации общевселенских проектов. Процедура воскрешения, скорее всего, будет осуществляться от имени коллективного художника-куратора.

С этого момента Земля, которая на данный момент вряд ли будет использоваться для творческих практик, должна быть превращена в настоящий музей. Воскрешение поколений прошлого начнется с живых людей, из материала которых будут возвращены к жизни их родители, от последнего к самому раннему поколению, как изначально и предполагал Федоров. Однако этого решения будет недостаточно, так как не у всех, кто жил на Земле, были прямые потомки. Это означает, что все биологические вещества и слои почвы на Земле должны пройти самый тщательный молекулярный анализ для обнаружения генов умерших людей. Для проведения исследований в этой области следует развивать специальную музеологическую дисциплину — генетическую археологию. В случаях, когда найти и воскресить человека напрямую не представляется возможным, следует применять искусственную генетическую модуляцию на основе сохранившихся исторических данных.

Одним из таких возможных случаев может быть новая физическая жизнь Иисуса Христа. Федоров не упомянул об этой возможности, но призыв философа к физическому воскресению каждого человека, когда-либо жившего на Земле, подразумевает второе пришествие Иисуса, хотя он был всего лишь наполовину человеком. Это открывает новое видение активного христианства. Человечество должно не только играть активную роль в создании условий для воскресения и вечного выживания всех поколений, но и воссоздавать Бога человеческими усилиями. Чудо Второго пришествия ознаменует фазу, когда человеческое и Божественное снова станут единым целым — не в отдельном теле, а в теле всех людей, когда-либо живших на Земле. И это единство будет длиться вечно.

Всеобъемлющая коллекция современного искусства, т. е. искусства одновременного сосуществования всех поколений, когда-либо живших на Земле, составит постоянную экспозицию космического музея. Совершенно очевидно, что это постоянство будет существовать в состоянии перманентного изменения, поскольку люди разных поколений будут двигаться, взаимодействовать, жить своей творческой жизнью, одновременно исполняя художественные и кураторские роли. В конечном итоге это поможет устранить различия между постоянной, исторически организованной экспозицией и временным художественным выражением во времени. Между тем современность и актуальное искусство обретут свой окончательный смысл и начнут свою новую историю. На этом миссия космического музея, каким его видел Николай Федоров, будет завершена.

Но уже очевидно, что проект философа надо обновить. Помимо искусства, механистического мировоззрения и предыдущих поколений, последние будут опираться на эволюционных предков эмансипированной человеческой расы, от яванских людей до бактерий и простейших, включая эволюционные тупики, которые все еще косвенно влияют на наше развитие и эмансипацию. Таким образом, когда все поколения будут воскрешены и расселены по планетам, когда будет соответственно распределена вся культура и технические средства, ускорившие человеческое развитие, наступит время предков человека. Для масштабного музейно-природного эксперимента, скорее всего, потребуется выявление или создание планет с условиями, близкими к земным в разные эпохи. Каждая из этих планет будет объявлена ​​уникальным музеем под открытым небом, где все биологические виды смогут жить в своей естественной среде обитания.

Вполне вероятно, что эта фаза музейного эксперимента будет проходить в сверхразвитой цивилизации IV типа по шкале Кардашева. Он подразумевает, что современное искусство будущего и художники, его создающие, столкнутся с последней и важнейшей проблемой преодоления конечности Вселенной, расширяющейся со времени Большого Взрыва, но окончательную судьбу которой ждет в Большом Взрыве. Хруст, или тепловая смерть из-за увеличения энтропии. Авангардный космический музей станет бескрайним вместе со своими архитекторами, которым предстоит приложить последние усилия для выполнения миссии. Усилия будут заключаться в создании условий, необходимых для музеефикации и последующего художественного воскрешения всей вселенной, от Большого взрыва до конца времен. Только тогда можно будет считать выполненной миссию современного искусства и космического музея, каким мы его видим сегодня.